С высоты в 2200 метров, заметив
время, я перехожу в «правый штопор»,
т. е. с вращением самолета в правую
сторону вокруг продольной оси...
Отсчитав пять витков, проделанных
со скоростью (я определяю это по
циферблату часов) полуторы секунды
каждый, пробую выйти из штопора ..
Одновременно узнаю по указателю вы-
соты, что я потерял за это время це-
лых 300 метров!
Но... самолет не выходит из што-
пора... Он делает шестой, седьмой,
BOCbMOH BHTOK...
Подождав (как нелепо это звучит,
ибо во времени это ожидание дли:
лось одну-две десятых доли секунды),
я повторяю. попытку, но с удивлением
замечаю, что рули, поставленные в
положении вывода самолета из што-
пора, не действуют.
Делаю еще целый ряд попыток, но
самолет совершенно не реагирует ни
на ‘одно из движений ручки управае-
ния. Рули перестали пружиниться от
напора воздуха и висят, как паруса во
время штиля...
Сделав 10-12 витков, самолет вне-
запно задирает нос и переходит в
«гробовой», «плоский» штопор...
Выхода нет. Смерть!.. Нелепая глу-
пая смерть через 30 секунд — проно:
сится в голове... 30 секунд отделяют
меня от летящей навстречу самолету
земли...
Мое ощущение в этот момент можно
сравнить с`ощущением человека, сидя-
щего в центре какого-нибудь аттрак-
ционного «колеса смеха», вращающе-
гося с колоссальной быстротой.
Представьте, что вы находитесь. в
центре такого колеса. Вокруг вас чер-
ная слившаяся муть, прочерчениая бе-
лой полоской—лицами зрителей, кото-
рые вы еще недавно различали Где-
то внизу воет элекромотор, центро-
бежная сила тянет и влечет вас куда-
то в сторону, Вы слышите смех при-
сутствующих и... невольно теряетесь...
Но там слышен смех !.. Мне же бы-
ло не до смеха. С возмущением и Ge-
шенством я заметил, как мой самолет
потерял управляемость... Чуть-
чуть наклонив нос к горизонту,
он вращался все скорее и скорее,
с силой ввинчиваясь в воздух,
падая с огромной скоростью к
земле.
Шум, рев разрезаемых крылья-
ми и фюзеляжем встречных пла-
стов воздуха, сознание грядущей
неизбежной смерти,— все это: со-
зданало странное — настроечие,
Первые секунды я считал витки,
следил за альтиметром часами,
стараясь учесть потерю высоты, но за-
тем это стало физически невозможно.
Центробежная сила вдавила меня в си-
денье, словио душил и при жимал кто-то.
Приливы и отливы крови нарушили
кровообращение, подорванное уже
резкой разницей давления воздуха при
потере высоты, в голове шум, гул, точ-
но морской прибой. Ко всему этому
присоединилось необычайчое, сверхче-
ловеческое напряжение мозговой ра-
боты.
Первая мысль —о парашюте. Это
единственное средство спасения в дан-
ных обстоятельствах...
Что надо сделать? Прыгнуть в воз-
дух и рвануть раскрывающее перешют
кольцо.
Я неторопливо вспоминаю слова
инструквии и одновременно намечаю
план действия. Но успею ли я?.
Хватиг ли запаса высоты?...
По моим приблизительным расче-
там до земли осталось не больше 600-
700 метров, а самолет неистовствует.
Круговращательное движение усили-
лось: горизонт и далекие земные пред-
меты—все слилось в зеленовато-серую
полосу...
Огромным усилием воли беру себя
в руки. Забываю об опасности. Нето:
ропливо отстегиваю ремни, которы.
‚ми обычно привязывается летчик в са.
молете. Пемедленно проверяю вы-
полнение... «Да, ремни отстегнуты
хорошо!..»
Беру в правую руку кольцо параши:
та (проверяю взглядом: действительно
ли кольцо в руке). Пробую встать и...
не могу. Ужасная сила прижала меня
к сиденью. Бросаю кольцо и пробую
выбраться из пилотской рубки...
«Как все это медленно»,—мелькает
мысль. Почему-то снова вспоминаегся
слышанная вчера мелодия. Но теперь
она звучит уже предсмертной тоской
где-то в отдалении...
«То-ре-адор...»
Я снова рвусь из объятий смерти,
с большим усилием ставлю левую ногу
на сиденье, отталкиваюсь. обеими: ру-
ками —«выдираюсь» к борту —и посие
долгой борьбы сажусь на его край...
Молниеносно вспоминаю случай, как
изобретатель этого парашюта прыгнул
и, летя вниз, безрезультатно тянул за
кольцо. парашют не раскрывался. Он
взглянул и увидел, что он дергает
не кольцо, а конец ремня...
Я сижу на правом борту. С ощуще-
нием усталости и полного равнодушия
к дальнейшим событиям собираю по-
следние силы, отталкиваюсь и — падаю
в пропасть...
..Сердце бьется во внезапно насту-
пившей тишине, как-будто стучит мо-
лотками... Я чувствую свой пульс и в
висках, и в концах пальцев, и это чув-
ство радостно: Я живу!..»
Что же было со мной?..
Сразу же после прыжка как-то авто-
матически, не размышляя, я дернул
кольцо... прошли бесконечные 9—3 ce-
кунды, и в это время стоящие на зем-
ле товарищи видели, как я, кувыркаясь
и переворачиваясь ‘в воздухе, ‚ летел
вниз... Я хорошо ощущаю до сих пор,
как впервые в жизни почувствовал за
ьремя падения необычайную упругость
воздуха... потом где-то вверху раздал-
ся треск... меня с силой дернуло квер-
ху, словне кто-то схватил за плечи и...
наступила тишина, а я оказался. сидя-
{4M в удобном кресле.
Первая мысль: «где самолет, как бы
он не упал на меня». Но в это время
он ужебыл на земле: так велика была
скорость его падения. Я слышал лишь
донесшиеся треск и грохот...
Я взглянул на ручные часы: совре-
мени начала штопора до
этого момента прошло все-
го лишь 30 секунд...
Медленно и плавно спускался кремо-
вый зонтик парашюта, бережно неся
меня вниз...
Я уже различал ангары, здания, лю-
дей, бегущих куда-то по полю, и не-
вольно наслаждался редким ощуще-
нием тишины.
Снова неторопливо я готовился к
спуску, убрал назад летные очки, ко-
торые могли разбиться при спуске на
землю; вспомнил слова инструкции, ка-
сающиеся момента спуска... Мозг ра-
ботал четко и ясно.
Мгновение спустя я увидел плыву-
щие подо мной белые, среди зелени де-
ревьев, палатки’ лагерей, мысленно
определив высоту в 10 метров.. Видел,
как по дороге в Серебряный Бор оста-
новился ранний автобус, затем автомо-
биль, и их пассажиры наблюдали за
зрелищем моего спуска на парашюте...
Мне не пришлось столкнуться с зем-
лей. Порыв ветра набросил купол мо-
его парашюта на придорожную березу.
Я повис на ней, едва касаясь ногами
земли, и страшно досадовал, чувствуя
себя в нелепом плену. Но в это время
ко мне подбежал человек в .спортив-
ном костюме и быстро заговорил, про-
тягивая руку;
— Очень приятно © вами познако-
миться... я муж писательницы...—-он на-
звал довольно крупное литературное
ИМЯ.
Полувися на стропах парашюта, но
забыв уже недавние трагические пере-
живания и будучи от природы’ далеко
не мрачным человеком, я невольно рас-
смеялся.
«Муж» любезно предоставия мне
свой автомобиль и после того, как под-
бежавшие красноармейцы освободили
меня, я ехал на аэродром в самом при-
ятном настроении.
Не считая маленьчого вывиха ноги,
я был цел, здоров и невредим, что
и подтвердил врач психо-физиоло-
гической лаборатории аэродрома.
че .
i ов %
# % * 4:
Зи и
Е Mey