ЙйЙ ЗАГИБ Уткина „Милое детство Костя,в однако, смотрел не туда. БОЛЬШО Из новой поэмы Hocupa Кони-момент — Прямо На, тетину Лавку! Сам именинник! _ А генерал Поют, Время не любит Сидеть на, мели... Ну, так на стеклах У тетушки В спальне Вновь расцвели — И вновь отцвели Серебряные пальмы. И начиная О марте враньб, И принимаясь Картавить и каркать, На белопером снегу Воронье Мечет трефовые карты... — Вар-там не-ве-рю! И в карты, кажись, Стал я проигрываться. С пеленок. Жись — это шулер. Подлая жись Любит играть На краплёных! — Кар-там не ве-рю: Й верить нельзя: Проигрыш в доску, А выигрыш — зерна. В жизни, Мои дорогие друзья, Надо уметь Передернуть. — В жизни, Мои дорогие, всем Надо прижуливалть. малость! Чтобы — по банку Пятнадцать и семь... Двадцать один Получалось!:. Эту главу Загибаю на „ах“! В дребезгах Снега, - В облаке Пара, Даму в ротонде, Даму в мехах Прет, Задыхаясь, Седая пара! В городе — Визг! В городе — Вой! На перекрестке чиновнику — Жутко. И козыряет Городовой У полосатой Будки. И поднимает Усалый мент Лапу, Как заячью Лалку?! Кони-секунда, Был мой приятель ‘характером Поют и прыгают В клетке?! — Телку — не стоит, А тетку — да, Тетку бы надо Зарезаль. Тетке бы надо Давным-давно... Сделать на, пузе... Прореху... — Ладно, я думаю, Ничего Тетю пырнуть (Для смеху!). Ладно, я думаю, Я тебе дам. Я тебе приготовлю Триста, телят для бобровых дам. Я тебе, тетя милая,—дам Господа, и торговлю! Только-я в двери, А тетка: — 0О-сел!— Думаю: надо старушку Срезаль. — Я на минутку... Я, тетя... пришел... Вас, между прочим... Зарезаль... Сразу заткнулась. В поджилках дрожь. На руки — емотрит, А в правой — нож! Кинулаеь к двери, А Костя — в дверях. Тоже — с пером И ни слова. Тетя как взглянет, Как взвизгнет... И... трррах!— Трах! ооо ey — Ангелы тете Открыли покой! Ангелы приняли Тетину душу! —` Господи, упокой Семипудовую тушу! Веснушка Костя стоит, И — ничего. Руки, как руки. Фигура — прямая. А я— стою И ни-че-го Не понимаю! .. Странное дело?! Тетке капут, (Тетка, моя Умирала редко!), А канарейки в клетке А над Иркутском С веселой руки, Тетке покойной давая фору, Солнце во всю Разливает желтки По снеговому фарфору! И седину Отряхает сосна, И ледяные осколки Повсюду! — Это весна! — Это ж весна Зимнюю Бьет посуду! Это... рыбалка... Это... загар, Это рыбалка. И утки... и чайки! Любят покушать И вкусно, И тонко. — Не-ту те-лен-кал! Чорт бы побрал, Завтра же Сделать Телёнка! — Ах, негодяи! Подлые — ах! „Ах“ — преподобный! „Ах“ — отче! „Ах“ — Сергий! Сердится дама. У дамы в ушах Бьются холодные серьги. Сердится дама. А тетя — добра. — Завтра? Хоть двести! — Завтра? Хоть триста! Из генеральшиного бобра Прямо на тётю — Сибирские искры. От генеральши На, улицу — страх! В дребезгах Снега! В облаке Пара Даму в ротонде, Даму в мехах Дальше проносит Седая Tlapa!.. Мокрое дело Встал я Над тёлкой, А слезы — в ручьи, — Если бы так человека жалели! Стал я Над телкой, А слезы мои Сыпатея Ожерельем. „рРыжее солнце Кипит на лугу, Лугом пасутся Парные коровы“. — Нет, говорю, Не могу. Честное слово! — Нет, говорю, Палачу Я не завидовал очень... Нет, — говорю, А сам —- точу Нож (между прочим). — Лостя, шестая, Канай на базар... — — Тетя, прощайте... — — Нате рубаху... Нате кроваль... — Нале торгуйте сами! — Лучше уж попросту: воровать. Иосиф Уткин Чем воровать е весами... Честное слово, С Костей вдвоем Мы настоящая „Добрая фирма“! Эвезды считаем, Песни поем И ударяем по ширме!.. 1 Солнце встречало. На желобах Тлеют сосульки. Командую: — Сжечь их! Как запылают, Как вспыхнут — И — баххх! По тротуару — Жемчуг. И поклонилаеь Бродягам сосна, И зазвенели Стеклянные груды. Это весна! Это весна SHMHIOIO Била, Посуду! Москва — Сорренто. 1928 г. 1 „Ударяем по ширме“—лазаем по карманам.