ДЕНЬ В ПАРИЖЕ Cdr pee зеинково оу shee, ^ ювелирного магазииа Ранцим утром — зимоп, еще до света — просыпается рабочий Париж. С няти чаеов утра открываются угловые кафе, и сонный сторож с грохотом и шумом раздвигает решетчатые двери станции подземной же- лезной дороги. В начале шестого чаеа_ из дверей тостипиц.-е еще не прогнанным сеном в глазах, начинают показываться ра- бочне. Па скорую руку—у стойки ближай- его кафе—вынциваетея стаканчик черного кофе с ромом, покупается еще свежая, = невысохшей краской — газета, и подзем- иные туннели. прорезавшие по всем напра- злениям Пария. поглощают все повые и повые толпы рабочих. В этот чае вагоны забиты до отказа ра- бочими. Стоят вилотную друг к другу, © развернутыми листами газет, сумрачные и молчаливые. А но темным стенам туние- ля, освещенные светом вагона. мелькают желтые буквы навязшей в зубах рекламы: — Коньяк Дюбоние.. Коньяк _Дюбоние... лучший в мире... У ворот - завода, вдоль унылой стены, в сером рассвете лениво просыпающегося дня покорно и молча ждут безработные. Пачнется работа, заходят станки, загрохо- чут вагонетки, и тогда носле проверки рабочих из калитки ворот выйдет толстый мастер 1, окинув без- различным взглядом молчаливую толиу, коротко. бросит: - — Два токаря, одни механик, десять чер- норабочих.. - стальные. тол- каясь, переругиваясь, бегут” к ближайшей станции подземной дороги: — Я говорил, надо было к Ситроен, се- тодня там должен быть набор... Авось” еше уснеех. С семи с. полеви- ною п. до девяти ва- гоны трамвая м под- земной дороги полны уже другой публи- кой— служащими кон- тор и магазинов. Много женщин. в особенпости моло- дых —машнниисто* продавщиц, модноток- Обмениваются внеча- тлениями вчералинего вечера, звонко сме- ются и, иодправляя карандашом краску губ, лукаво посматри- вают на мужчин— на молодых счетоводов и помбухов. Часто за- вязываелся разговор. знакомство. и тогда— еще - веселее смех, н “Bee сильнее морщатея с арые подагрические ‘иитовники, не могу- щие сосредоточитьен на газете. Только молодость. He задумывающаяея” и беспечная, может быть полнатажой жил- нерадостностью, He- смотря на перснекти- ву долгого дия в духоте пи пыли полу- темных низких ком- нат, неемотря на ни- щенскую оцлату, труда, несмотря даже на то, что ноеле с‘еденного в полдеш бутерброда, вечером дома, ee ждет тольк вареный картофель, миска салата и чалика черного кофе. Надежда, счастливая на- дежда на неожиданный переворот судьбы питает эту жизнерадостноеть. Старые чи- новники — те уже ии во что пе верят и, держа в руках газету, певольно ду- мают о чом, как дотянуть до конца м ena, Kak ua 1.200 франков (95 ое, получаемых теперь, на тридцатом году службы, залкнуть необходимые дыры в булочной и зеленной, одеть и прокор- мить семью, дотянуть: до нового месяца, до нового года, AG поемедиего года, ло МОБИЛЫ... Затем вагоны трамвая и подземки отво- сительно нустеют. В них едут 3a LOK V ida - MIL B нентр* ворода, в тремадные универ- сальные магазины, олегантно одетые. бур- жуазного вида дамы, чтобы, рояеь в труде материй и’ лент, до ведьмого пота, доводя служащих, —- небрежно броеиль ебитому © толку ириказчнву: — Я не иалила, чево хотела. Придется верпутьбея, завтра. На› улицах взе больше и больше авте- мобилей. Развалясь в новеньких „Юрайз- лер“ и „Паккард“, едут в CBOH конто- ры упитанные. самодовольные буржуа. ества „благотворительного“ обцёест \ парижекой Rieke bt