Due NE a
‘ga pyGemom
ртов
РАОСВЕТ НАД САМАРКАНДОМЬ
3 нью-йоркском издательстве «Ин-
новейшнал паблишерс» вышел об-
астый (около 400 страниц) труд
шерпканского революционного писа-
пая и критика, постоянного сотруд-
ив «Ныю мессез? — Джошуа Кю-
‚ Книга называется «Рассвет над
(имаркандом».
B ockOBY KHHTH положены не толь-
р личные наблюдения автора, — он
ироко использует исторические ма-
ноалы о прошаюм Таджикистана и
узекиетана, свидетельства непосред-
свенных участников революционных
в з Средней Азин, статистические
> пилы, дитературные источники
11.
Благодаря удачному комбинирова-
ую всех этих матерналов Кюнитц
(ел дать живое представление о
вичи советского Востока, резко от-
\инлть контрасты между старым и но-
\ py, воспронавести с большой силой
\ г своеобразный фон, на котором
навиваются описываемые события.
’ Шаг за шагом воскрешает Джошуа
роитц все этапы борьбы револю-
южных масс © феодальным режи-
ум, © последним кровавым эмиром,
` убаизовавшим все силы реакцви
п защиту своего трона, с басмачеет-
pM, пиравшимся на помощь антлий-
вх империалистов и. т. д. Эти стра-
ны полны захватывающего драма-
рик Но еще увлекательнее страни-
ys, посвященные социалистическому
птельству в странах Средней
зи, С большой убедительностью по-
`рзывает автор процессы, характеря-
щие развитие современного Tay
зикистана и Узбекистана; рост. новой
и леюкой интеллитенции, освобожде-
18 0т мрака религиозных предрас-
улов, развитие социалистических
фуры сельского хозяйства и крупной
томышленности, ликвидацию негра-
узости, освобождение женщины,
{иправное положение которой на Во-
“ 0:6 вошло в поговорку. Перед чи-
х ии проходят люди, биографии ко
рых воплощают все особенности вя-
1 лчательной жизни, ставшей возмож-
} 11 лишь после свержения режима
алов и капиталистов.
О В вступлении к своей книге Джо-
1 №№ сн Кюнитд вопоминает, как несколь-
8 пет назад в Таджикистане, где он
8 Ш» (5 вместе с бригадой западных pe-
1 43 уиционных писателей и художни
уз (Вайян-Кутюрье, Эгон Эрвин Кинь
швик и др.), они выдержали ма-
эяыкую дискуссию с сопровождав-
IM их таджикским большеваком
5 уджаевым, предостерегавиим пи-
цглей от увлечения экзотикой. Это
\ззвало робкие возражения со сторо-
ы бригады: некоторые опасались,
pil без известной дозы экзотика не
тастея воскресить перед зарубежным
; иителем жизнь советского Таджи
ина BO всем ее своеобразии,
Коти Кюннтца следует сказать,
“
ь
-
—
1
CREE ty
OMAR yy
Мзреь 0 он учел наставления Ходжаева,
ани 30 книге нет экзотики, но тем не
и 1 18 или, вернее, именно бла-
1% в Маря этому ему удалось — в пре-
дон» зат, допускаемых очерковой лите-
\ ва МУрой, — дать читателю наглядное
Bes м) пидотавление о той героической жиз-
ЕЦ Ш, которую творят освобожденные
Unt a вроды Средней Азии.
‘ut Следует отметить один прием ав-
ИМ И а, особенно усиливающий впечат-
lu Ok bare от ею книги: этот прием за-
уе н нилется в обильном использовании,
зачестве Te и в самом тек-
1, материалов таджикского, узбек-
3 0, киргизского и казахского фоль-
1 дура, & также творчества крупней-
М тих поэтов Средней Азии — Лахути,
фур Гулям, Айни, Токомбаева и
В утих.
“ Фассвет над Самаркандом» демон-
„ прирует всем угнетенным народам
\1ра транднозные, величественные ус-
. 1и национальной политики партии
нина и Сталина. Кюнитц мнотозна-
\тельно посвятил свою книгу «негри-
мокому народу Соединенных Шта
0B),
хол
ey mitt
atop 2
46, И
Зав
‚ И
‘1B
enat 4
«ТЮДИ СОВЕТСКОЙ СТРАНЫ»
Под этим названием выпила на-днях
} Праге в издательстве «Орбис» книга
ввстною чешского журналиста
$, Кубка,
ee Кубка был одним из членов делега-
„ ИЯ чехословацких журналистов и пи-
те “ Чтелей, посетивших СОСР в конце
es тода. Большинство статей, во-
aad Шлших в книгу Кубка, было своев-
ПГ. именно помещено им в виде коррес-
м нденций в «Пратер прессе». Это ре-
мг Тающим образом отразилось на книге,
45 часто у читателя создается
ечатление что перед ним толь-
®) черновые заметки, записная книж-
В
№ 28т0р которой спешно отмечает
a)
ЛИ” уз что встречается ему на пути.
3 130 страницах маленького форма-
и Кубка фиксирует впечатления о
к. Mocxye, Ленинграде, Харькове, Кие-
1” №0 колхозной жизни, о крупней-
Qui” ENE обытиях кино и театра. Он пы-
3% 7 ся дать характеристики советских
и Апломатов, деятелей Красной армии,
№ Роводителей нашей печати, десят-
}2 . №8 писателей, зарисовать портреты
iy
ИЕ!” 098 советской Арктики, осветить
и’ Мтроы быта, семьи, дать представ-
} wie итие о таких предприятиях, как Дне-
17, Широв, Краматорск и т. д.
га Совершенно естественно, что такой
ро Тизерсалиам автора часто приводит
vat! + neupeccHonmay>, к чисто внеш-.
ии ыы определениям, не позволяющим
ca и ще постигнуть природу описыва-
and ых отношений и явлений. Но при
a4 р И несовершенствах книги, идущих
oor 1 журналистской спешки, в ней есть
х „ 80 неоспоримое достоинство: Кубка
ии и передает тонус советской жиз-
и Юн увидел его в творческом под’е-
т кВ 66 радостной целеустремленно-
рб ne у ев туманистическом содержа-
Ил учшие страницы книги посвя-
пибЗИНЫ оисанию жизни советских де-
at? 11; меткими штрихами характери-
Ш CopeToROt власти,
{
: © {Pacuoit &рмии, особенности воспита-
т ee которое превращает каждого
в сноармейца не только в прекрас-
иго бойца, но и в культурного, вы-
у” Члосознательного гражданина Совет-
oo Ng страны. В главах о фильме «Ча-
де” ще о Мейерхольде и о Детском те-
ie vn Ф. Кубка обняруживает понима-
ры основной тенденции советского
ый ‘Кусства как тенденции социалисти-
ии” ского реализма, хотя в трактовке
ott ae проблемы лично Кубка, как об
д { ТОМ можно судить по его замечани-
4 Мо показе врага в «Чапаеве» и «Ти-
к 0% Доне», — стоит на‘позициях пос-
,” довательного об’ективиама. .
ee #
@ ЗЫ человеком, который
fii
Ah а пользы для себя.
pr
A
урная газета №
ИЕ УЕ
‘ды на протяжении последнего столе-
и с самодержавным строем, снискав-
лицом к лицу, ненавидя друг друга.
;y Ue автор национальную политику
бытовой уклад
юди Советской страны» налтиса-
несколько
“, Mongo, но в общем правильно и
Пброжелательно осветил все виден-
10 в нашей стране, Чехословацкий
( Читатель, интересующийся тем,^ что
4 ИЮ1ается в ССОР, прочтет эту книгу
«Американские рассказы» Колдуэп па выпускает Гослитиздат с unnide
страциями худ.
Берка.
Белинский
В разгоревшейся идейно-политиче-
ской и литературной борьбе сороко-
вых годов союз Белинского и Герце-
на—одно из весьма замечательных
явлений. Такие союзы уже не однаж-
тия рождала история революционно-
освободительной борьбы.
0ба они поднялись против тнета,
насилия, рабства, рванулись из своей
эпохи, в которой им обоим было душ-
но, тягостно, страшно. Оба они не-
примиримо враждовали с окружав-
шим их крепостническим обществом
шим себе бездарную славу оплота ре-
акции на всем европейском конти-
ненте.
С начала сороковых годов, после
того, как Белинский со всей беспо-
щадностью, мастером которой он был,
рассчитался с увлечениями «гегелев-
<кой разумной действительностью»,
служившей русским гегельянцам тео-
ретическим оправданием «об’ектив-
ного разума самодержавия», они —
Белинский и Герцен— шли неизменно
рядом, рука об руку против другого
союза их времени — «рассвирепелого
деспота Зимнего дворца» Николая и
Бенкендорфа. Эти два союза стояли
Теснимая соединенными усилиями
«статс-секретарей и камертеров от
литературы», «кнутобойной» (по вы-
ражению Белинского) цензуры, и «ли-
тературных подрядчиков», мощная
натура Белинского была сломлена’ в
37 лет; Герцен бежал из России, что-
бы никогла не возвращаться на свою
родину, как он писал—в это царство
мглы, произвола, молчаливото зами-
рания, гибели без вести, мучений ©
платком во рту.
«Мы люди вне общества, — писал
Белинский летом 1840 г. потому что
Россия не есть общество. Скука, апа-
тия, томление в бесплодных порывах
—вот наша жизнь....; «Поймут ли,
оценят ли—писал Герцен в своем
дневнике, грядущие люди весь ужас,
всю трагическую сторону нашего су-
ществования?»... «Плохо, брат, пло-
х0,—писал Белинский к одному из
друзей, —так плохо, что незачем бы и
ЖИТЬ. душе холод, апатия:.»
‹..Будущее нам лично ничего не пред-
вещает, разве тонения, усутубленные
и опять скуку бездействия», —писал
Герцен. «Мне кажется, — писал Бе-
линский,—дай мне свободу действо-
вать для общества хоть на десять
лет... и я, может быть, в три гола
возвратил бы мою потерянную моло-
дость». Так переживали жестокую
психологическую драму два лучших
человека сороковых годов среди кро-
мешной тьмы николаевекого самодер-
жавия—Терцен и Белинский, проз-
ванный «неистовым» за его неискоре-
нимое презрение к авторитетам и ус-
тановлениям современного ему обще-
ства, за его неукротимый темпера-
мент борца против народного угнете-
ния.
Для нас, для социалистической
культуры, Белинский несомненно
один из самых живых представителей
классической русской -- литературы,
путь которой столько же усеян вели-
кими художественными ценностями,
сколько и мучениями многих и мно-
тих ев создателей, — достаточно вспом-
нить о повешенном Рылееве, убитом
Пушкине, убитом Лермонтове, заму-
ченном обыденщиной, Кольцове, зат-
равленном Белинском, заморениом
солдатчиной Полежаеве, ссылках Гер-
пена и Салтыкова-Щедрина, травле
Некрасова...
И это— наряду с благоденствовавии-
ми «литературными полицеймейсте-
рами» Булгариными и охранителями
Кукольниками, писания которых, не-
достойные пережить их время ни на
один день, история литературы ве
основательнее забывает. Против иде-
ологической реакции своего времени
вместе воевали Белинский и Герцен,
— недаром в литературном сознании
их рпохи и позднейших периодов их
имена всетда стояли тядом против
общего фронта враждебной литерату-
ры; вопомним дворянскую эпиграмму
кн. П. Вяземского:
Своим пером, тупым и бурным,
Белинский, как девятый вал,
Искандером литературным
Во время оно бушевал.
Теперь за ним с огнем воинским
Искандер сам на бой предстал
И политическим Белинским
Рассудок ломит наповал.
В противовес всем славянофильст-
вовавшим «москвитянам» и офици-
альным «сынам отечества» Белинский,
с появлением произведений Герцена,
сразу увидел и отметил их огромное
значение для развития русской лите-
ратуры, высоко оценил их 3a
«осердеченный Ум?» и
их
«могущество
И Герцен
мысли», чего не могли, конечна, еде-
лать не
литературные враги Белинского и
Герцена, но и все позднейшие бур-
жуазно-либеральные историки лите-
ратуры; Герцен глубже всех современ-
ников чутко понял и оценил «дея-
тельную,
страстную натуру борца» против ли-
тературной ’аристократии—Белинско-
то.
только непосредственные
порывистую, диалектически
Когда Герцен написал свои первые
письма из Франции и Италии, в ко-
торых, встретившись ¢ Европой ка-
нуна революции 1848 Р.,
обличать буржуазную цивилизацию,
почти все русские друзья его из так
называемого западнического лагеря,
из тех, что довольно быстро заверши-
ли свои юные свобололюбивые меч-
тания самым дюжннным либерализ-
MOM либо откровенным монархизмом,
отшатнулись от Герцена, защищая от
него буржуазню, —разумеется,
них не было Белинекого.
риже, уже непоправимо подточенный
болезнью, читал Герцену только что
написанное, полное страстного обли-
чения реакции и мракобесия знаме-
нитое «Письмо к Гоголю». И если ли-
берал Анненков (которому Белинский
также читал свое письмо),
сам признается, «испугался и тона и
начал зло
среди
Он—в Па-
как он
содержания» ответа Белинского Гого-
лю, то Герцен вполне оценил «пись-
мо» словами: «это—тениальная вещь»,
и спустя несколько лет, впервые
опубликовал его в первой же книге
своей «Полярной звезды». Так шли
они вместе — Белинский и Герцен,
вместе ведя наступление на крепост-
ническую действительность, на резк-
цию, в каком бы облачении она ни
явлалась- непосредственно политиче-
ском, теоретическом, литературном.
Потому, как рассказывает Герцен в
«Былом и думах», коменлант Петро-
павловской крепости Скобедев, как-то
встретив Белинского на Невском про-
спекте, с откровенным цинизмом,
шутя, как умел и как подобало кре-
постному коменданту, спраптивал Бе-
линского: «Когда ж к нам? У меня
совсем готов тепленький каземат, так
для вас ето и берегу». Этот страшный
юмор николаевских жандармов неот-
вратимо висел над Белинским, очень
скоро сломленным постоянной борь-
бой с лишениями и страданиями.
Герцен был последним и самым
ярким представителем поколения дво-
рянских революционеров; Белинский
был первым в России великим рево-
люционером-разночинцем. Их
Ленин, как иавестно, причислял к
идейным предшественникам освобеди-
тельного движения пролетариата в
России. Их пути сошлись на общей
ненависти к феодально-крепостниче-
скому строю, ко всякому насилию й
утнетению человеческой личности, —
в этом тлубочайший исторический
смысл знаменательной в истории рус-
ской литературы и общественности
встречи и идейного сотрудничества
Герцена и Белинского; Герцена, ко-
торый, вырвавшиеь из границ своего
класса, сумел пробиться на дорогу
революционной демократии, все же
неся в себе немало пережитков свое-
то класса, и Белинского, который был
в самом точном смысле слова нача-
лом нового пернода в истории осво-
бодительной борьбы в России.
В Герцене находил Белинский жи-
вую связь с лучшими порождениями
дворянского общества: Пушкин, люди
44 декабря 1825 года, Лермонтов, Го-
голь: в Бепинском находил Герцен
сшущение завтрашнего дня револю-
ционного движения в России, на-
ступившего очень скоро с появлением
партии Чернышевского и Добролюбо-
ва.
Сила союза Белинского и Герцена
была силой глубокого идейного вза-
имопонимания, закалившетося в борь-
бе с реакционерами и охранителями,
Белинский и’Герцен вместе шли
несравненно дальше подавляющего
большинства так называемых про-
трессивных писателей сороковых то-
дов типа Туртенева или Григоровича,
думавших еще «исправить» крепост-
ническую действительность. Белин-
ский и Герцен поняли и нашли друг
друга не на почве «поправок» к ти-
ранической русской монархии и фе-
олально-крепостническому обществу,
но на почве отрицания коренных ус-
тоев этого общества. В этом смысл их
союза. Среди лисателей, в лучшем
случае пытавшихся стрелять по во-
робьям российского бамодержавия,
они оба больше всего мечтали уда-
рить в самого двуглавого орла. В
этом была великая сила и незабы-
ваемая ценность их идейного союза,
составляющего одну из замечатель-
ных страниц в истории русской лите-
атуры.
Я и. нович
обоих.
Пол стучал дробным стуком колес,
окрипели деревянные стенки вагона
и было совсем темно. Только красный
отовет от печки ложился на высокие
сапоги военного моряка Семена Плет-
нева.
— Паровозы здесь ходят на
Bax, — сказал глухой голое в даль-
нем углу.
— Конечно, — согласился кто-то из
сидевших на нижних нарах, и снова
наступила тишина. Только откуда-то
сверху доносился раскатистый xpay
я ему вторил гудевший в печке огонь»
Паровозы ходят на дровах, —
повторил первый голос, — И мы то-
же топим печку дровами. — Полу-
мал и добавил: — Однако, наш Ba-
мн идет последним, так что беды
здесь нет.
Этот голое, повидимому, принадле-
жал артиллерийскому содержателю
Машицкому, лысому и стененному мо-
ряку из старых оверхерочников.
Нужно было бы узнать, почему его
беспокоили дрова, но спрашивать
Плетневу не хотелось. Голова его ту-
дела, как раскаленная печь, и BO
всем его теле разлилась непобеди-
мая слабость.
— Паровозы... — еще раз пробор-
мотал Машицкий.
— Ну, ходят на ‘дровах, — перебил
ето чей-то молодой голос. — Уже зна-
ем. А какая от этого беда?
— Искры...
Где-то вплотную к вагону прошу-
мели невидимые деревья. Поеад по-
шел под уклон и начал набирать ско-
рость. Искры золотой струей летели
в черном прямоугольнике окна.
— Одного бездымного порохй в
вартузах мы везем сорок шесть тонн,
— сказал Машицкий.
Конечно, от искры мог вагореться
какой-нибудь из вагонов с порохом,
& ветром разлуло бы пожар в два
счета. Впрочем об этом нужно было
думать раньше. Теперь до очередной
остановки делать все равно было He-
чего. Усилием воли Плетнев заставил
себя встать.
— Будем жарить блины. Мука у
меня есть.
Он поступил мудро. Никогда не су-
ществовало блюда прявлекательнее
блинов тысяча девятьсот девятнадца-
того года. Их жарили на чем уголно:
на черном сурепном масле, на техни-
ческом бараньем жиру и даже на кас-
торке, но они неизменно получались
горячими и поразительно вкусными
и поедались с истинным увлечением.
Они весело шипели на сковородке и
своим пипением отолвитали на зал-
ний план все прочие события, в том
числе и самые тревожные.
Гулко прогремел железный мост и
вагон закачался на повороте. Плетнев
толой рукой схватил сковоролку, но
ожота почти не почувствовал. Только
стало еще темнее в глазах и приш-
ae снова сесть на деревянный чур-
ан.
е
С. КОЛБ
— Товарищ командующий!
— Да, — не сразу отозвался Плет-
nes. Он все еще неё мог привыкнуть
& тому, чтобы его так называли,
— Готовы блины, Получайте из
первой партии.
Теперь он совсем плохо видел. Да-
же красный огонь в печной дверце
казался ему бледным и расплывча-
тым пятном. Было нестерпимо жарко
и он вовсе нё хотел есть, но должен
был, раз сам предложил жарить бли-
ны,
— Спасибо.
— Пусти! — прокричал наверху
чей-то задыхающийся голос, — Пусти,
тадюка!
Верхние нары затрещали, чье-то тя-
желое тело метнулось в сторону и
гулко ударилось головой об стену.
— Что такое? — © трудом выгово-
рил Плетнев, но сверху никто не
ответил. Только сквозь стук колес
слышно было тяжелое дыхание,
— Это я. — наконец, отозвался ro-
л0с © верхних нар, — минёр Точилин.
Это мне приснилось.
— Кто ж тебе приснился? — епро-`
сил какой-то молодой моряк и лру-
той, такой же мололой, ответил:
— Не иначе, как жена, Е
Весь вагон дружно захохотал. Но
внезапно красное пятно поплыло в
глазах Плетнева и хохот стал зву-
чать все глуше и глуше. Потом на-
сотупила полная тишина и, раскинув
руки, Плетнев упал навеничь.
Большая серая река медленно ка-
тила свои воды на севёр, а на севере
были враги, и беспомощный корабль
прямо к ним несло течением. Он был
командующим флотилией, но остано-
вить этот корабль не мог — у Hero
не было толоса.
И искры летели гудящей струей и
уже загорались налстройки, и вот-
вот должен был рвануть весь, порох,
HO команла об этом не подозревала
и ела блины из его муки
Огонь подходил все ближе и ближе.
Нечем было дышать, а он не мот
слвинуться с места. Он лежал на ло-
щотой палубе и доски под ним сту-
чали частым стуком колес по стыкам
рельсов.
Кто-то поддерживал его голову п
вливал ему в фот непонятное страш-
но горячее пойло.
Пен! — советовал минер Точи-
лин. — Это чистый спирт пополам
с чаем. От простулы.
С Федором Точилиным он котла-то
учился в олектроминной школе. Они
были годкамн — одного призыва, &
теперь его назначали командовать
флотилией, а Точилина прислали Е
нему простым старпгиной, минером.
Странно получилось.
— Ну, пей же! — настаивал To-
WHITE,
Но пить чортову смесь никак не
хотелось. К тому же дышать стало
легче и все тело покрылось обильной
испариной,
Л
АСЬЕВ
— Не нало, Федя, — сказал Плет-
нев, — уже прошло. }
— Все равно выпей,
ство.
— Нет, — и Плетнев, откинув ша-
нель, приподнялся на локте. Поямо-
угольники‘ окон были уже серыми и
вся команда эшелонь спала. Неуже-
\
Это ж лекар-
‘ли он так долю пролежал Oes coa-
нания?
— Который теперь чяс?
— Пей тебе мворят!.— рассердил-
ся Точилин. — Часов у нае нет.
— Не булу пить, — решительно
сказал Плетнев и опустил ноги © чар.
— He буду Отстань от меня. — По-
пытался спрытнуть вниз, HO B по-
следнюю секунду понял, ято не устоит
на ногах, и схватился за крюк, торча-
тший в стене. И уже совсем неуве-
тенным голосом пробормотал: — Стан-
ция какая-нибудь... Скоро ли станция
будет? Нало вагоны водой яолить,
чтобы He загорелись.. Обязательно
Hato...
— Обязательно? — Точилин сам от-
пил глоток’ своего лекарства, вытер.
рот рукавом и улыбнулся:
— Дурья голова, ты посмотри, что
делается.
Действительно, поливать вагоны не
стоило. По железной крыше бараба-
нили крупные капли дождя, и водя-
ная пыль летела в открытые окна.
Теперь все обстояло превосходно. Мо-
жно даже не беспокоиться,
— Ну, тогда иди спать.
`Но внезапно весь вагон рвануло
назвал, крюк выскользнул из руки,
пол, перевернувштиюсь, стремительно
полетел навстречу и прямо по лбу
пришелся отлушительный удаф.
Очнулея Плетнев не сразу. В гу-
стом лыму метались люли и печь,
оторванная от трубы, лежала набоку.
— Сволочи! — неожиданно высо-
ким голосом кричал толстяк Машиц-
КИЙ.
— Сволочи!
— Тихо! — в0 весь толос крикнул
Плетнев и шатаясь встал на ноги.
Нужно было полать какую-нибудь
знакомую ‚команлу и влруг вепомни-
лось: — Стоять по местам!
И хотя никакого боевого расписа-
ния и никаких собственных мест у
моряков эшелона не существовало,
в вагоне сразу наступила тишина.
— Открыть обе ‘двери!
Одна из дверей заела, но лрутая,
скрежеща железным роликом, меллен-
He покатилась в сторону.
— Печь! — скомандовал Плетнев.
— За борт ee!
Печь с громом прокатилась по ва-
тону, на мтновение залержалась у
порога и тяжело спрытнула вниз.
Теперь следовало подумать © даль-
нейшем, е
— Разобрать оружие! Точилин, pac-
р охрану по обе стороны соста-
ва
— Есть таков дело! — откликнул-
ся Точилин. — А ну живее!
Снов нахлынула волна слабости,
но Плетнев ее поборол: :
— Два человека, за мной!
Конечно, он не Mor бы самостояз
тельно спуститься на васыпь, но ©
обеих сторон его подхватили под лок-
тн и во-время поддерживали,
Дожль висел в воздухе оплошной
завесой и от земли полнимался 0е-
лый туман. Поезд стоял на закругле-
нии, и ваговы сплошной кирпичное
красной дугой уходили во мглу.
— Отпустите меня, — сказал Плете
нев. — Что я вам арестованный, что
au? ;
Ноги вязли в мокром песке, дожлб
хлестал по лицу и состав казался
бесконечным Когда один из моряков
снова взял Плетнева пол руку, он
не протестовал.
Впереди у самого полотнз постепен-
во обрисовалась черная роща. Чуть
подальше нее, окутанный паром сто-
ял паровоз, а перед ним громоздилась
непонятная куча обломков.
Плетнев рванулся вперед и побе-
жал. Начальник эшелона Шалимов
схватил за грудь машиниста, тряо
его изо всей силы. Нужно было епе-
ШИТЬ. `
— Стой! — Но кашлем перехвати-
ло горло и больше Плетнев ничего
сказать не мог.
Шалимов отпустил машикйста, ма=
хнул и и неожиданно сел на-
земь. него было совершенно чер=
ное от утля лицо и в кровь раосечен-
ная губа:
— Напоролись! Прямо влепиля в
товарный вагон, А откуда он взялся
— неизвестно!
— Я ж говорю, оторвался от како“
то-нибудь состава, — спокойно 06 яс-
HEI машинист. — За деревьями мы
его не видели и тормоз не успели
дать. — Наклонился над Шалимовым
и помот ему встать: — Ты, товарищ,
не горюй. Повреждений у нас вет,
Уберем ео с пути и поедем дальше.
— Правильно, — еотласился Плет-
нев. — Собирай команлу, начальник.
Пусть возьмут ломы и топоры.
Колеса вагона соскочили с рельсов
и залняя стенка разлетелась в ще-
пы. Во всю ширину насыпи распол-
злась какая-то белая, похожая Ha
снежную, куча.
— Соль, — вдруг доталалея Плете
нев.
Несколько сот пудов соли Bars
лись на железнодорожном полотне и
таяли под дождем. Это никуда не го»
ДИлОСЬ.
— Шалимов, обожли! _
Соль непременно нужно было спа“
сти, потому что здесь на севере ез
нехватало. То-есть даже вовое ве бы-
ло. Но как ав спасти? Куда погру-
зить, если все вагоны набиты доотг*
каза? ]
— Вот что: перевелепть команлу из
мловното вагона ко мне в концевой,
Потеснимся. Нало соль полобрать. По-
HATHO?
0 PECTABP
АЦИИ ПАРКА
В СЕЛЕ МИХАЙЛОВСКОМ
Село Михайловское, куда был со-
слан А. С. Пушкин в 1824 голу, пред-
ставляло собой неботатую помецичью
усальбу. С 1746 года Михайловское
входило в вотчину Абрама Петровича
Таннибала 1, а он, как известно, был
воспитанником царя Петра, в конце
царствования которого и особенно в
царствование его дочери Елизаветы
парадно-дворцовая архитектура Bep-
саля усиленно насаждалась в Рос-
сии.
Арат Петра 1 воспитывался в при-
дворной атмосфере и, вполне естест-
венно, в новой своей вотчине, пожа-
лованной ему императрицей Елиза-
ветой, развернул парковое строитель-
ство.
Первым и наиболее старым парком
с видом на озеро, несомненно, явля-
ется Петровское. В Михайловском
парке, расположенном по соседству
с Петровским на берегу озера Ку-
чана, нет такой геометрической етро-
тости форм. Правда, по сохранившим-
ся аллеям, пням запущенных аллей,
прудам и их соотношениям, мы легко
себе представляем центральную ось
парка, которая есть и в Петровском,
и в Петергофском, и в Детскосель-
ском парках. Но в отличие от Пет-
ровского и Петергофского парков, в
Михайловском парке главная ось слу-
жила и дорогой в усадьбу, Через
парк шла также извилистая дорога,
по которой А. С. Пушкин зимою
ездил в Тригорское. По ней же езди-
ли в Псков и в Питер.
По рассказам местных старожилов,
Григорий Алексанлровач, сын Пуш-
кина, ветупив 0 владение › селом
Михайловским в 1866 г, завел собак
и один из прудов парка использовал
для мытья мноточиеленной псарни.
Несомненно и то, что дед А. С. Пуш-
кина, Осип Абрамович Ганнибал,
имел и девичью, и кухню, и скотный
двор, и другие постройки. Все это
нарушало принципы французской
парковой архитектуры. Такое нару-
шение еще было мыслимо при Пе-
тре Т, примером чего может служить
его дворец «Монплезир» в Петергофе,
тде сочетались французские, англий-
ские и голландские формы с остат-
ками форм московской вотчины. Это
было зв быту, в архитектуре и в 00-
щей планировке (бани, кузницы, гал-
лереи и т. п.). Но во времена Елиза-
веты все, что не принадлежало к па-
рално-маскарадному быту, выноси-
лось за пределы общего архитектур-
ного замысла, что, однако, не озна-
чало невозможности использования
туалетной комнаты в качестве сто-
ловой, гостиной — в качестве спаль-
ни ит, п.
Петровский парк с точки зрения
парално-дворцового быта эпохи более
вылержан, Старому Ганнибалу, оче-
видно ,He было особой нужлы созла-
вать такой же парк и в с. Михай-
ловоком, н ‚в отличие от Петровеклго,
в нето было перенесено самое малое
количество лип, кленов; остальные
породы; сосна, береза, ель были вкалю-
чены в парк из имеющегося леса во-
круг усальбы.
На архитектурный замысел Михай-
ловского парка повлияли принципы
французской планировки. Так, Ело-
1В 1782 году е. Михайловское пе-
решло к сыну Абрама Петровича,
Осипу Абрамовичу Ганнибалу. После
смерти жены Осипа Абрамовича
(1818 г.) во влаление имением BCTY-
пила Надежда Осиповна Ганнибал —
мать поэта. Надежда Осиповна умерла,
в 1836 тоду, и село Михайловское пе-
решло к своим детям: Александру,
Льву и Оль Пушкиным,
вая аллея, являясь центральной осью
парка, проходит через усадьбу, aa-
канчиваетсея большим зеленым круг
лым ковром и замыкается видом на
дом, сквозь центральную часть кото-
рого можно было видеть часть хол-
мистого пейзажа правого берега Co-
роти. С обенх сторон дома были сим-
метрично расположены сохранивший»
ся до сих пор «Домик няни» и, 6че-
видно, помещение для управительни-
цы, По обеим сторонам Еловой аллеи
так же симметрично расположены
пруды. Липовой аллее с левой сто-
роны соответствовала с правой зим-
няя дорога. Эта дорога илет далее
мимо большого пруда, налево от ко-
торого находится пруд с искусствен-
EO слеланным островом уединения.
На этом острове сохранилиеь ло сих
пор 150—180-летние соспы, Озеру Ма-
ленец с противоположной стороны со-
ответствует большей, рэставгирован-
ный в настоящее время прул. Вела
из этого пруда и из 08еза Маленец
поступает в реку Copors,
Михайловский парк таким образом
представляет собой квадрат, северной
границей которого служит река Co-
роть, запалной — озеро Маленец,
южной — Ганнибаловская дорога от
Маленца нал. Косохново и с восточ-
вой — система прудов, плушая в
основном, под прямым углом от Ган-
нибаловской дороги. Основная пло-
шадь парка (8 га), расположенная по’
сторонам Вловой аллеи, густо заросля
еловым лесом возрастом 50—70 лет,
И только кое-гле встречаются старые
150-летние сосны. Посреди этих елей
и сосен много старых, стнивших
пней. Они, с точки зрения реставра-
цнонных задач, имеют большое вна-
чение. По этим пням можно легко об-
наружить целую систему березовых
аллей, связанных между собой одним
общим центром.
Руководство заповедника, ‹распо-
пагая незначительным авансом, отпу-
щенным президиумом Академии наук,
производит только самые бесспорные
реставрационные работы. Мы при-
ступили к постройке дома Пушкина,
к очистке-реставрации прудов и к
восстановлению заповедного песа.
Само собой разумеется, аванс Акаце-
мии наук позволяет нам тольно на-
чать работу. Но мы не имеем воз-
можности предохранить могилу поэта
от разрушения.
Мы встречаем затруднения не толь-
ко финансового порядка. Основное зя-
труднение в реставрационной рабо-
те — это скудость данных. Если 0
доме Пушкина сохранились воспоми-
нания современников, опись онеки
1838 года и литографированное изо-
бражение, то о парке нет совершенно
никаких документов. Поэтому все ле-
тали; оставшиеся от старины: хол-
мы, пни, старые деревья, следы залу-
щенных аллей, клумб и дорог, прел-
ставляются реставратору ценнейшим
руководством при восстановления
всего комплекса с. Михайловского,
гле каждый уголок связан с поэзией
и жизнью А, С. Пушкина.
Мы обращаемся ко всем, знавшим
Михайловский парк, а равно Тригор-
ское и Петровское, с убедительной
просьбой — описать все, что они ви-
дели и слышали о пушкинских ме-
стах. Мы просим присылать нам ©0-
хранившиеся документы (записи, 38-
рисовки) или их копии, подтверждаю-
щие те или иные сведения,
В. ГОЛУБЕВ.
Директор Гос. пушкинского за-
поведника.
С. Михайловское,
Пушкинские горы,
Калининской области.
Госпитиздат выпускает «Избранные рассказы» Марк Твэна с иплюст-
рациями худ, Н, Радпова,
АНТОЛОГИЯ ГРУЗИНСКОЙ ПОЭЗИИ
По инициативе А. М. Горького в
1933 тоду ССП СССР была послана в
Грузию бригада писателей для озна-
комления с грузинской литературой.
В бригаду входили П. Павленко (пред-
седатель), Б. Пастернак, Н. Тихонов,
Ю. Тынянов, Ольга Форш и В, В.
Гольцев.
После этой поездки, которая еще
больше упрочила братскую связь меж-
ду русской и трузинской литература-
ми, многие русские советские поэты
стали пропатандистами грузинской
поэзии. Появились сборники перево-
дов Б. Пастернака, Н. Тихонова и др.
В настоящее время Гослитиздат го-
товит издание антологии «Поэзия
Грузии с древнейших времен до на-
ших дней». В нее войлут лучшие об-
Тазцы классической поэзии грузин-
ского народа и произведения еовре-
менных поэтов Грузии.
“В антологии будут напечатаны,
впервые на русском языке, произве-
дения старейитих мастеров грузинской
поэзии: Давида Гурамишвили Беси-
ки, Теймураза 1, Теймураза П, Арчила
H MH, др.
Грузинская поэзия ХХ века будет
широко представлена стихами и по-
эмами Нико Бараташвили, Г. Op6e-
лиани, Александра Чавчавадае, Ака-
кия Церетели, Ильи Чавчавадзе, Важа
Пшавела п других крупных поэтов.
Большое место в антологии займет
советская поэзия Грузии: избраячые
произведения = поэтов-орденоносцев
Галактиона Табидзе, Паоло Яшвили
и Ално Машашвили, Тициана Ta-
билае, Симона Чиковани, Сандро
Эули, Г. Леонилзе, Карло Калалае,
& также представителей молодой со-
ветской поэзии Грузии,
Над переводами для антология ра-
ботают: Борис Пастернак. Николай
Тихонов, Павел Антокольский. ВБ.
Брик. 0. Спасский, С. Клычков, А;
Чачиков, Б. Лившиц, К. Липскеров;
В. Державин, П. Железнов, Ю. Вер*
ховский и др.
По об’ему антология составит сколо
сорока печатных листов,
Она будет оригинально оформлена,
снабжена вступительной етатьей к
комментариями знатоков трузинской
литературы.
Наряду с проиавелениями пойтов
Грузии в антологии большое место
будет уделено устному творчеству гру-
зинского навода.