©
итературная. газета № 54 (617)
ASBYHA
умелом и нужном решении Кабарды и Ч
«Уаститые» или молодые?
еркесии ; $
‚ А. ЛЕ oy BS
Н, ИЗГОЕВ ЗИАЛЕЙТЕСО « cues
1. которые, копируя внешние интонации участии в коллективной работе над
ушинотво советских народов не ослабевают и Tor Читатель обеспокоен тем изрядным большого писателя, пытаются тем са- сборником о Беломорстрое? Не. по-
да, когда они при-
sit пои Оо es ступают к изучению русского и за. КОЛИчеством брака, который все еще Мы пробгочить в’большую литера- тому ли, что в творческой атмосфере
ре д fe mn oe oe ve ee ie ata Языков: влесь на- и на страницах наших тол- туру. ии печатается мало и этого коллеклива он ощутил радость
oud. THTb ga себя’ трафи, ых журналов, редко. Но «пастернакипь» еще раз- дебютанта?
„родов Союза, они обрели по- мешанцна в родном ie а Даже лучшие из толскых журналов ЛИТа по cratornep sas отделам ах Если коллектив. толстого журнала
исключительно глубока и
i отличие от Ильи Лунева,
ит Имы Гордеева вопрос © труде
р’? центре всех ето поисков
u связано © самим и090-
A
людей, делают невозможной скоро-
писЬ.
В поступательном движении социа-
тизма особенно стало ясно. что так
ка-
бардинский алфавит не удовлетво-
называемый латинизированный
ряет культурных запросов народа.
го трафическая пестрота и много-
буквенность, например, мешают ис-
пользовать наборные машины. По.
этому, в Кабарде, а за ней ив Чер:
кесии партийные и советские opra-
низации официально признали что
латинизированный алфавит «как He-
достаточно удовлетворяющий стрем-
а трудящихся к знанию и куль-
‚ становится м ‹
в ало авторитетным
Это признание партийных и сорет-
ских организаций полностью совпало
с настроением учительства и всей пе-
редовой национальной советской ин-
теллигенции, Один из культурнейших
людей Кавказа,
эрудиции, бесконечно любящий ‘на-
циональную культуру Кабарды, поэт
и литератор, исследователь и уче-
НЫЙ — кабардинец Тута Борукаев,
предложил новый алфавит кабарди-
но-черкесского языка. Он неопровер-
жимо доказал, что кабардинокий
язык свободно “‘укладываетоя в 32
знака русского алфавита со включе-
нием в азбуку знака <» (апостроф).
Тута Борукаев выступил против
такой системы новых алфавитов, ко-
тда звуки, не имеющие соответствую-
щих обозначений в существ их
алфавитах, НАХ 1 peur
специально придуманными различ-
ными днакритичеокими налетрочны-
ми и подстрочными значками — чер-
точками, седульками и т. п.
Он доказал на сложнейшем мате-
риале исключительно богатого фоне-
тически кабардинского языка, —изо-
билующего незнакомыми ни русско-
му, ни латинскому алфавитам, гор-.
танными выдохами, аффрикатами и
дифтонгами и т. д., что все они, вы-
ражая богатство национальной фоне-
тики; ‘свободно мотут быть выражены
в простом сочетёнии букв. Тута Бо-
рукаев, иллюстрировал это смелое ре-
волюционное и рациональное поло-
жение на труднейнгих словах кабар-
динского языка, на примере различ-
ных сочетаний тласных и согласных,
на примере всего богатого лексиконз
Кабарлы, разумно стремящейся иметь
простой, доступный и понятный ча-
роду алфавит, и сознательно идущей
к укреплению связи национальной
культуры своего народа © тусской
культурой. ›
Вслед за Кабардой приняла русский
алфавит и Черкесия. :
Сотни учителей кабардинцев и
черкесов радостно приветствуют но-.
вый алфавит. Они изучают его на
специально созданных курсах пёра:
подготовки и пропагандируют его В
массах населения. P
Кабардинцы и черкесы делают вер-
ный и смелый шаг, который требует
помощи налпей литералуры и нашей
науки, шаг; который может сытрать
огромную роль в нашей борьбе 3a
расцвет великой семьи советских на-
родов.
Н. РАДИЩЕВА
в Тобольске», «Житье Федора Василь-
евича Ушакова», «Путешествие из
Петербурта в Москву», ода’ «Воль-
ность», поэмы — «Творение мира» и
«Бова», мелкие стихотворения, «Экс-
промт при Известии о помиловании»,
«Беседа о том, что есть сын отече-
ства» и мн. др.
Тексту произведений Радищева
предпослана статья Гр, Гуковского
«А. Н. Радищев художник-пропаган-
дист».
человек большой
ческая пошлятина,
испытывает своего рода «качкуз.
уважать, хочет быть
ции, :
Готовясь к новому полпиеному №-
сутетвии- творческого
должно быть пропущено в журнал.
фицироваться как «обвешивание» и
литературной пролукции.
ем же обусловлено такое попу-
стительство?. Во-первых, отсутствием
«мер» и «весов», т. е. твердого ре-
дакторского литературного вкуса. Во-
вторых, тем, что единицей измерения
зачастую служит писательская репу-
тация.
пись обладателя почтенного литера-
турного имени, редактор нередко cpa-
зу подписывает ее в’ печать, ограни-
кой рукописи. В то время как писа-
телю с малым именем даже. малые
дефекты стиля ` закрывают дорогу в
журнал, художнику с так наз. боль-
шим именем прощаются и большие
недостатки.
Чем же иначе об’яснить, что «Но-
«произведение», как «Мясо» Пильня-
Ka и Беляева? Что в «Знамени»
Эренбурга (которую правильно на-
зывают «книгой для очень, очень
терпеливых»)? Что в седьмом номере
расной нови», наряду с. прекрас-
ным началом 4-й части фадеевского
«Последнего из Удеге», опубликован
раесказик Габриловича идание»,
который кажется пародией автора на
самого себя?
Это вовсе не.значит, что редакции
толстых журналов отдают все свое
предпочтение писателям © больним
стажем ине ориентируются на моло-
дых авторов. Напротив. Редакции
очень охотно выдвигают новые име-
на и работают с начинающими. Но и
эта работа очень часто бывает ско-
вана ложным пиэтетом перед писа-
тельскими именами и подменой ли-
-тературного вкуёа вкусом к... лите-
фатурщине: “Вспомним те случаи,
-жотда редакторы журналов, гостепри-
имно раскрыв двери литературным
новичкам, попадались на удочку...
‘искателей славы (в кавычках и без
кавычек). Есть отравленные ядом ли-
тературщины и умело спекулирую-
щие на любви релактора к так наз:
«большой» литёратуре. Они ухитря-
ются наводить лоск художественности
и глубокомыелия на свои ремеслен-
ные изделия. Выставив наз витрину
многозначительные эпиграфы, кокёт-
ливые фразы и оригинальные мета-
форы, имитируя «большое искусство»,
спешат привлечь к себе внимание
доверчивото редактора.
В то время, как настоящий поэт
смущенно и изумленно всматривает-
ся в новую жизнь и, мечтая о втором
рождении, «собственных стыдится
книг», в То время, как серьезный
писатель ищет таких слов, в которых
‚«дышет почва и сульба», за ним тя-
номера оказывается такая клеветня-
хак «Искатели
славы» „Орлова. Следя из н мера в
номер за «Красною новью», читатель
Между тем читатель, взяв в руБи
журнал, «марку» которого он привык
гарантирован-
ным от недоброкачественной продук-
ду, у нас охотно: рассуждают об`от-
лица как об
основном пороке литературных еже-
месячников. Было бы своевременней
начать кампанию ga безаварийную
работу редакций, за определенную
норму художественной доброкачест-
венности, ниже которой ничего не
В работе художника возможен из-
зестный процент литературного бра-
ка. Но на то и существуют редакции,
чтобы на правах приемочных комис-
сий этот брак отсеивать. Каждое по-
пустительство здесь должно квали-
«обмеривание» массового потребителя
Когда в журнал поступает руко-
зивая свою роль политической оцен-
вый мир» предложил читателю такое
напечатана «Книга для взрослых».
появляются новеллисты из. молодых
да ранние, не к месту пред‘являю-
щие пышную метафоричность автора
«Конармии». И у Олеши уже распло-
дилиеь литературные подголоски!.
Представим себе редактора, решив-
шего печатать в своем журнале толь-
ко таких писателей, как Бабель,
Олеша, Сейфуллина, Пастернак, Све-
тлов. Ему пришлось бы превратить
ежемесячник в альманах, выходящий
раз в три года: настолько редко и
мало пишут эти писатели. И вот ре-
дактор пропускает на страницы свое+
го журнала отраженные тени тех же
Олеши, Пастернака, Бабеля. бначит
ли это, что редактор поошрает ‘моло-
дые литературные кадры? Нет. Это
значит, что редактор поощряет ими-
таторские наклонности некоторых
представителей литературной моло-
дежи. }
Покровительствуя искателям славы,
ва витриной у которых холодно’ и
пусто, редактор тем самым препят-
ствует выдвижению произведений
искусства, может быть. еще неуклю-
жих (потому что автор молод и не-
опытен), но в которых жизнь бьет
ключом из подпочвенных глубин на-
шей эпохи.
Вспомним, сколько мытарств по
раю редакциям испытал роман
ирта «Одиночество», прежде чем
нашел в «Знамени» внимательное к
себе отношение, прежде чем «Знамя»,
поработав вместе с автором, помогло
ему выпустить хорошее и высоко
оцененное массовым читателем про-
изведение.
Не все редакции толстых журналов
правильно работают с молодыми-ав-
торами. Но, во всяком случае, жур-
налы чувствуют себя обязанными с
молодым автором работать и выдви-
тать того, в ком сумеют обнаружить
талант.
Но работают ‘ли онн © так наз.
маститыми писателями? Самый во-
Ирос этот может для некоторых ре-
дакций показаться странным. Зачем
работать с «маститым»? Не достаточ-
но ли его печатать? Увы, большин-
ство. редакций видят свою задачу
только в том, чтобы служить переда-
точной инстанцией между именитым
писателем и типографией,
А это значит, что к «маститому»
гораздо хуже относятся, чем к моло-
дому. Во всяком случае, гораздо раз-
нодушнее. Потому что молодой прел-
варительно проверяет свое произведе-
ние на живых читателях, на редак-
торской недоверчивости, «Маститые»
же, имея дело с неизменно доверчи-
вым редактором, впоследствии, в
случае неудачи, о особенно больно
ощущают резкие критические отзывы.
Надо сказать совершенно опреде-
‘ленно, чтосчнет ничего врелнее для
продуктивной ‘работы редакций, чем
это молча подразумевающееся под-
разделение художников слова на
маститых, средних и молодых. Для
редакций не могут существовать ни
маститые, ни средние писатели. Мо-
тут быть авторы более талантливых
или менее талантливых произведений.
И если художник Советской страны
ощущает в себе хоть немного талан-
та, он тем самым не может не ощу-
щать себя молодым. Он с презрением
откажется от «маститости». Ибо каж-
дая вновь написанная книта прино-
сит ему свежее ощущение молодости,
чувство «второто рождения».
Хоропю и убедительно говорил 06
этом Алексей Максимович Горький
на всесоюзном с’езде писателей.
«Все мы здесь, невзирая на резкое
различие возрастов, дети одной и той
же очень молодой матери — Bceco-
юзной советской литературы».
Почему. Всеволод Иванов ‘так часто
нется длинный хвост ‹стилизаторов, ‘и так любовно вспоминает о своем
1 у
ОКОНЧАНИЕ. НАЧАЛО ОМ. 2 ОТР.
жением Фомы : после смерти отца бин
становится наследником большого
‚«дела», хозяином, и он не может не
‚думать о «деле», о своей роли в нем.
‘`Он ищет оправдания этому «делу» и
не может найти его. Он ищет человеч-
ности, как и Илья Лунев, но для не-
то эти вопросы связываются с воп-
росами о труде. Бессмыюленность, не-
оправданность эксплоатации и пара-
‚зитизма поражают Фому, он смутно
чувствует, что именно адесь, в пара-
зитической оксплюатации труда, и
есть основа той бесчеловечности, ©
которой он сталкивается в людях ©в0-
его класса и прежде всего в Якове
Маякине. Как и для Ильи Лунева,
тибель является неизбежной для @n-
мы. «Такие люди все пропадут» —
уверенно говорит Фоме его любовни-
ца, Саша. Социальное одиночество—
причина гибели и Ильи и Фомы.
Так же, как и в повести «Трое»,
тот факт, что центром произведения
является образ «натурального», цель-
ного, непосредственного человека, по-
мотает Горькому трагически поста-
вить вопрос © невозможности удов-
летворения простых, естественнейших
человеческих стремлений в капита-
листическом обществе. Фома — «толь-
ко адорювый человек», со свойствен-
ным здоровому человеку стремлени-
ем к осмысленному труду. Но именно
ноэтому он неизбежно должен п0-
гибнуть: в той среде, в которой рож-
ден Фома, не могут уживаться здоро-
вые люди, Если бы крестный Фомы,
Яков Тарасович Маякин, захотел про-
должать «обламывать» Фому, дресси-
ровать ето, то, быть может, ему и
удалось бы на’ какой-то, может быть,
длительный срок загнать внутрь 370-
ровые; человечебкие стремления Фо-
мы, — тогда мы получили бы Егора
Булычева, этого постаревшего Фому
Гориеева, у которото загнанные внутрь
«здоровые» человеческие «стремления
прорываются только перед ‘лицом
смерти. Но у Маякина отпал расчет
готовить ‘из Фомы своего преемника.
наследника, и так как Фома не же-
лает подчиняться законам маякин-
ского ‘мира, крестный решает предо-
ставить Фому самому себе и погубить
его. Все бота натуры Фомы по-
шло на бесплодный «бунт», вся ето
сила разрешилась в разоблачительной
речи, которую он произносит перед
купцами, давая этой речью Маякину
повод упряталь ето в сумасшедший
дом. Так «истратился» этот человек,
как неразорвавшийся снаряд, так за-
кончилась история бунта человека,
который хотел «только» одного: иметь
право быть простым, здоровым чело-
веком.
Из всех стремлений Фомы Горький
прежде всего подчеркивает именно
стремление к осмысленному труду.
Особенно тяжело чувствует Фома, что
он лишен радости труда. Одним из
важнейших моментов во всем рома-
не является сцена, очень близкая
приведенному отрывку из «Моих уни-
верситетов». Здесь тоже изображен
тероический трудовой под’ем, который
уступает место обидной, оскорбитель-
ной пустоте. Полнимают со дна. при-
надлежащие Фоме Гордееву затонув-
шие баржи.
«<Фомой овладело странное волне-
ние: ему страстно захотелось влить-
ся в этот возбужденный рев рабочих,
широкий и могучий, как река, в раз:
дражающий скрип, визг, лязг железа
и буйный плеск волн. У него от си-
лы желания выступил пот на лице,
и вдруг, оторвавшись мачты, он
большими прыжками HICH K BO-
роту, бледный от возбуждения... Го-
лова у него кружилась, глаза нали-
лись кровью, он ничего не видел и
лишь чувствовал, что ему уступают,
что он одолевает, что вот, сейчас, он
опрокинет силой своей что-то огром-
woe, заступающее ему путь, — опро-
кинет, победит и тогда вздохнет лег-
ко и свободно, полный гордой рало-
сти. Первый раз в жизни он испы-
тывал такое одухотворяющее чувство
и всей силой голодной души своей
тлотал его, пьянел от него’ и изливал
свою радость в громких ликующих
криках в лад с рабочими».
Горький и злесь изображает то чув-
ство, которое можно назвать яростью
труда. Он замечательно рассказывает
о том, как в труде человек может
«познать себя самого», ощутить свою
силу, понять свою ценность. ‘Ho BOT
чем разрешается под’ем, испытанный
Фомой. Рабочие поздравляют его ©
тем, что «сто семьдесят тысяч пуд
ровно редьку из грядки выдернули».
„руд и человек в творчестве М. Горького
Фома, у которого еще не остыло воз-
буждение, смотрит на одну из под-
нятых барж;
«— Подняли? — стросил Фома, не
зная, что ему оказать при виде этой
безобразной тяжелой массы, и снова
чувствуя обиду при мысли, что лишь
ради того, чтобы поднять из воды
эту грязную. разбитую уродину, он
так вскипел душой, так обрадовал-
ся». и
Дикое, бросающееся в глаза несо-
ответствие между высокой человече-
окой природой труда; его величием,
тероизмом и красотой, — и жалкою
целью труда в капиталистическом 0б-
ществе — поражает Фюму, вызывает
обиду, оскорбление за самую радость
руда, только что испытанную им.
увство обиды заставляет Фому де-
лать смешные и неприличные в его
положении «хозяина» поступки.
Рабочие просят Фому пожертвовать’
«на ведерочко» в награду за героиче-
ский трудовой подвит, из числа тех,
за которые в стране социализма,
столь далекой от Фомы, наградила
бы почетом. Чувствуя оскорбитель-
Hoe несоответствие между героиче-
ским трудом и такой жалкой оценкой
его теми самыми людьми, которые
соверпгили подвит, не зная, кому, ку-
да, какой силе нужно ‘адресовать оби-
ду. Фома! с горечью говорит рабочим
в ответ на просьбу‘ о «ведерочке»:
-«— Вам бы вбе пьянствовать толь-
ко! Вам все равно, что ни делать!
А вы бы подумали — зачем? К че-
му?.. Эх, вы! Понимать надо...
На лицах людей, окружавших ег,
выразилось недоумение.
— Разве наше дело понимать? —
сказал русый парень, тряхнув голо-
вой. Ему уже скучно стало товорить
с Фомой; он заподозрил ето в неже-
лании дать на водку и сердился не-
множко...
А Фома воодушевлялся желанием
говорить что-то правильное и веское,
после чего бы все эти люди отнеслись ,
к нему какчнибудь иначе, — ему не
нравилось, что все они, кроме русо-
го, молчат и смотрят на чего недру-
желюбно, исподлобья, такими окуч-
ными, утрюмыми глазами,
— Нужно такую работу делать, ==
я
®
‘«средними» писателями.
отношение.
Но равнодушное бюрократическое
штемпелевание пролукцин маститого
писателя приводит в тому, что он про-
должает работать на поверхности.
уже приходится тем, чей лите-
ратурный стаж не велик, но кто об -
единеннымн усилиями редакций ий
критиков превращен в преждевремен-
но маститого. Таких преждевремен-
но маститых писателей в нашей стра-
не бродит не мало.
Написал талантливый писатель
Рубинштейн хорошую повесть на ак-
туальную тему — «Тропа самураев».
получил хорошее имя, и это
имя дало ему возможность, без 0со-
бых усилий опубликовать полупаци-
фистский и стилизаторский роман,
‚Могло ли случиться, чтобы «Круше-
ние юга» попало ва нынешнем его зиде
в толстый журнал, не будь Рубин-
штейн автором «Тропы самураев»?
То же происходит с преждевремен-
ной маститостью Габриловиза.
Виновны в этом, конечно, не эти
(и подобные им) талантливые авто-
ры, а та атмосфера, которая создает-
ся вокруг них в редакциях толстого
журнала, В результате нм прихолит-.
ся, как от морской качки, страдать
от отзывов критики: «то к небу воз-
несет высоко, то в бездну бросит без
стыда».
Совсем плохо, однако, прихолится
тем писателям, имя которых встреча-
ется в редакциях кривой усмешкой,
еле уловимой и скептичной. Они He
маститые. И они не молодые. Их
‚мысленно относят к писателям по-
‚жизненно заурядным. от которых не
ждут ничего яркого. С ними не pa-
ботают так, как обычно работают с
молодыми. И печатают их тоже во-
все не так охотно, как «маститых».
Отношение к их продукции хуже,
чем равнодушное. Оно—кон’юнктур-
ное. Нехватает в журнале яркого ма-
териала — и вот их печатают. При-
залил интересный материал — и вот
их отолвитают из номера в номер.
Бюрократическая инерция, леность
мысли мешают разглядеть интерес-
нейшие слвиги, происхолящие в сре-
де этих писателей. : 1
Заработанная этими писателями
репутация «серых» часто мешает и
критикам и релакционному аппарату
разглядеть новые, неожиданные воз-
можности в творчестве этих писате-
лей. Я напомню известный пример
из истории литературы, когда третье-.
разрядный автор волевилей Жюль
Верн. благодаря вниманию изла-
тельства Гетцель, стал ярким и пер-
воразрялным автором чаучно-фанта-
стических романов.
Сколько таких неожиланностей
могло бы обнаружиться, если бы ре-
дакции журналов внимательно и
добросовестно работали © так наз.
3.
«За летчиков, малых и больших, —
неизвестно, кто малый, кто боль-
mou, — это будет доказано на деле».
Этот. прекрасный тост, провозгла-
шенный 13 августа этого года това-
рищем Сталиным на приеме героев
Советского Союза Чкалова, Белякова
и Байдукова, должны внимательно
продумать редакции. толстых журна-
‘лов, просматривая длинные алфавит-
ные списки своих авторов.
‚ Неиавестно, кто из писателей ока-
жется малым, неизвестно, кто ока-
жется большим. Это будет доказано
на деле. задача толстых журналов—
на депе прозерить и переоценить в
ближайшие годы многие. писательские
репутации. :
Только тотла из ссыпных пунктов
редакции превратятся в мобилизаци-
онные пункты всего яркого и талант-
ливого, что растет в советской худо-
жественной литературе.
товорил он, двигая бровями, — что-
бы и тысячу лет спустя люди сказа-
ли; вот это богородекие мужики сдё-
лали..` да!
Русый парень с удивлением взтля-
нул на Фому и спросил:
— Волгу, что ли; нам выпить? —
А потом фыркнул, покачал толовой
и заявил: — Не сможем мы этого,—
полопаемся все!.
Фома сконфузилея от его слов и
посмотрел вокруг себя. Мужики улы-
бались хмуро, пренебрежительно. Эти
улыбки кололи ето, как иглы,
Какой-то серьезный мужик, е боль-
пой сивой бородой, до этой поры не
открывавший рта, вдруг открыл то,
полвинулся к Фоме и медленно вы-
говорил: «А ежели нам и Волгу ло-
суха выпить, да еще вот этой горой
закусить, — и это забудется, ваше
степенство. Все забудется, жизнь-то
длинна.. Таких делов, чтобы высоко
торчали =- не нам делать...».
чается тем, что Фома «жертву-
ет» на три ведра и уезжает на берег
пустой, выхолощенный, с мучитель-
ной обидой на то, что самое лучшее,
испытанное им 38 всю жизнь,
хмельная ярость труда, под’емо всех
сил, чувство любви и уважения к се-
бе, к тем, кто работает вместе с ним,
ощущение беспредельной силы, — все
это оказалось «ненастоящим», не име-
ющим равной себе, столь же величе-
ственной цели, достойной этого на-
пряжения всех лучших сил. *
«Злоровому человеку», каким яв-.
ляется Фома, нужно делать такую ра-
боту, «чтобы и тысячу лет спустя»
люди помнили о тех, кто ее делал—
работу для всего человечества. Но
такой работы нет. Противоречие меж-
ду величием труда, его высокой че-
ловеческой природой и его жалкой
целью-и жалкой оценкой, между об-
щественной, фадостно-коллективной
сущностью труда и присвоением его
результатов «случайными индивида-
ми», как писал Маркс, является глаз-
ным в том цикле «разеращающих ду.
шу» противоречий капитализма, кото-
рый отобразил в сроем творчестве
Горький. Ценность «Фомы Гордеева»
состоит в том, что. в этом, сравни-
тельно раннем своем произведении
Горький показал связь человечности
с трудом, поставил ту проблему, ко-
торая определяет своеобразие его
творчества.
—=
Еспи труд не ценится, если иска-
кается и извращается его высокая
человеческая сущность, то ме ценит-
ся и чеповек, С этим и связана скорб-
«У нас и у них»›—плакат художни
мы ниже
ков Буева и Иорданского, посвящен
ный сталинской Конституции. Выхо дит в Изогизе.
Цемьяном Бедным написан к плакату стихотворный текст, воторый
приводим,
У нас и у них
Демьян БЕДНЫЙ
Путь нашей родины — он ясен
И героически велик,
Неузнаваемо-прекрасен
Ее преображенный лик.
Все захватил — и центр, и дали —
Могучий` творческий циклон,
Нам радость жизни создал
СТАЛИН
И воплотил ее в ЗАКОН.
В словах закона отраженный,
Сверкает радостной главой
И день рабоче-напряженный
И отдых послетрудовой, —
‚ Учебы юношеской ярость
Научных гениев родит,
И обеспеченная старость
На юность с гордостью глядит.
Фашистский путь зловеще-мрачен;
Фашистский воздух ядовит.
У всех, кто свастикой означен,
Лик человеческий утрачен
И обретен звериный вид.
Фашизм живет лихой отралой:
Его порядок — в кутерьме,
Труд — за колючею оградой,
И «отдых»›—в каторжной тюрьме
В кострах — культурное наслед-.
: ство,
Удел для юности — дуреть,
У старости одно лишь средство
Уйти от горя: умереть.
Но крепнет красный фронт бунч
тарский.
Фашистский кончится кошмар;
Его развеет пролетарский ‚
Всесокрушающий удар!
` НАКАНУНЕ
ШОТА РУ
Во всех районах, селах и колхозах
Грузии деятельно готовятся к празл-
нованию “`` 150-Летия` ‘величайшего
грузинского поэта Шота Руставели.
Районные юбилейные комитеты соз-
даны в Лагодехах, Махарадае, Джу-
тели, Телаве, юбилейные комиссии —
в селах Гоми, Багдади, Мтио-Пири,
Цхемлио-Хиды и др. Члены комис-
ий проводят с колхозниками беседы
0 жизни и творчестве Руставели.
Колхозные чтецы начали массовые
читки бессмертной поэмы Руставели
«Носящий барсову шкуру».
По инициативе райкома партии в
Лагодёхском районе изданы ‹Афо-
ризмы Руставели» В книжку вошло
свыше четырехсот строк из поэмы
«Носящий барсову шкуру». Им пред-
посланы небольшое предисловие и
постановление ЦК КП(б) Грузии o
праздновании 750-летия Руставели.
Две тысячи экземпляров «Афоризмов
ная и гневная нота, которая звучит
на протяжении всего горьковского
творчества. «Никому не нужен чело-
век»... <Человек дешев .у нас в Рос-
сии» — с этим ощущением живут
все горьковокие герои. Еще Марме-
ладов из «Преступления и наказания»
выразил страшное, безысходное оди-
ночество человека в волчьем капита-
листическом мире своим воплем о том,
что человеку «некуда пойти». Деше-
Бизна человека в капиталистическом
обществе была угадана и отражена
многими писателями до Горького. Но
только у Горького мы видим непо-
сределвенную связь между дешевиз-
ной чеповена и дешевизной труда. На
совещании стахановцев товаринт Ста-
лин говорил;
«Люди работают у нас не’ на экс-
плуататоров, не для обогащения туне-
ядцев, а на себя, на свой класс, на
свое, советское общество, где у вла-
сти стоят лучшие люди рабочего клас-
са. Поэтому-то труд имеет у нас
щественное значение, он является
‘делом ‘чести и славы. При капита-
ливме труд ‘имеет частный, личный
характер. Выработал больше, полу-
чай больше и живи себе, как зна-
ешь. Никто тебя не знает и знать
не хочет. Ты работаешь на капита-
листов, ты их обогалцаень? A Kak me
иначе? Для того тебя и наняли, что-
бы ты оботащал экбплуататоров. Ты
не сотласен с этим, — ступай в ря-
ды безработных и прозябай, как эна-
ешь, — найдем других, более стовот-
чивых. Поэтому-то труд пюдей ‘не
высоко ценится при капитализме. По-
нятно, что в таких условиях стаха-
новскому движению не может быть
места, Другое дело — в условиях с0-
ветокого строя. Здесь трудовой’ че-
ловек в почете, Здесь он работает не
на эксплуататоров, а на себя, на свой
класс; на общество. Здесь трудовой
человея не может чувствовать себя
заброшенным и одиноким. Наоборот,
трудовой ‘человек чувствует себя у
нас свободным гражданином своей
страны, своего рода общественным
деятелем.. И если он работает хоро-
ню и дает, обществу то, что может
дать, — он герой труда, он овеян
славой». (И. В. Сталин. Речь на пер-
вом всесоюзном совещании стаханов-
цев. Партиздат ЦК ВКП(б), 1935;
подчеркнуто всюду мною.” = В. Е.).
В этих словах Сталина сформули-
рована сущность социалистического
туманизма. Человек при‘ социализме
не может быть одиноким (речь идет
о человене, а не о паразитах), не ‘мо-
жет быть такого положения, при ко-
—_————
ЮБИЛЕЯ
СТАВЕЛИ
Руставели» быстро разошлись среди ©
колхозников района. т
` Музей Грузии проводит изучение.
древних дворцовых сооружений эпо-
хи Руставели. Обслелованы фазвали- ©
ны царского дворца в Гегутах (близ
станции Рион), который был построен
отцом царицы Тамары — Георгием о
Ш. Предание гласит, что именво в
этом дворце Руставели читал Тама-
ре свою бессмертную поэму. В бли-
жайшее время начнутся раскопки
дворца, которые помогут восстановить
его план, форму и т.д. Будут изуче--
ны и друтие древние памятники 910»
хи. Руставели.
В связи с предстоящим юбилеем
районные газеты собирают народные
сказания, стихи, поэмы, поговорки и
пр. Лучшие образцы народного твор-_
чества будут подготовлены к печати.
Музеем Грузии и грузинским филиа-
лам Академии наук.
Е ло
тором человеку «некуда было бы пой-
ТИ». При капитализме человек не це-
нится, потому что не ценится труд;
Там человека никто не знает и энать
не. хочет. «Никому не нужен чело»
Век...» у
Горький называл Сталина своим
«старшим товарищем», учителем и
другом. Мы видим, что творчество
Горького подтверждает, обосновывает
этот характер отношений между вож.
дем рабочего класса, самым великим
туманиетом в истории человечества,
Сталиным, и художником бочего
класса, великим гуманистом Горьким,
В том новом, что внес в богатство
марксизма—ленинизма товарищ Ста-
лин, одно из видных. мест занимает
проблема социзлистического гуманиз-:
ма. Все учение Маркса — Энгельса
— Ленина — Сталина, во всех своих
частях, проникнуто гуманизмом. Дик-
татура пролетариата и насилие над
эксплуататорами представляют с0б0ю
величественное проявление социали-
стического гуманизма, “той великой
любви к трулящемуся ‘человечеству,
которая проникает все учение рабоче-
то класса. Но социализм‘ стал феаль-
ностью под руководством Сталина,
под его руководством осуществляется
на практике торжество социалистиче-
ского гуманизма, н самая проблема
была теоретическя разработана Ста»
иным, в связи © ботатейшей практи-
кой ударничества, ‘соцсоревнования,
стахановского движения— сталинской
мотучей иралостной «яростью трула»,
—в связи с огромным ростом во всех
областях социалистического ’строи-
тельства сталинских кадров, прошед-
ших школу классовой борьбы, в Ko-
торой воспитывались в них сталин»
ская великая любовь к людям и ста-
линская великая ненависть к врагам
трудящегося человечества. Горький ¢
первых шагов своего творчества тя-
нулся к тому, что мы называем Co-
циалистическим гуманизмом, В страш-
ной окуровокой тьме, среди заплеван-
ных людей, юноша-Горький мечтал о
том, что придет кто-то «мудрый и
сильный» и об’яснит ему жизнь и
его самого. С этим мудрым и сильным
Горький встретился в лице Ленина,
который об’яснал ему цели борюще-
гося пролетариата, a затем в лице
Сталина, который раскрыл перед
Горьким богатство победившего соци-
ализма и -0б‘явнил ему сущность 69-
циалистического гуманизма. Так вел»
кие вожди рабочего класса об’яснили
Горькому его самого, смысл всего
торьковского творзестеа,..