Къ матешаламъ для бографи Д. Н. Островскаго.
		... Въ 1850 году, на страницахъ шестой книжки Ногодинскваго
„Москвитянина“, который, въ виду грозящей ему смерти, казалось, уже
облекался въ саванъ, вяло и монотонно допфвая свои скучныя, никому
ненужныя пЪсни,—вдругъ появилось произведен!е, новаго, до тЪъхъ поръ
совершенно неизвЪстнаго автора, сразу обратившее на себя вниман!е всего

русскаго читающаго м!ра. Помимо огромнаго таланта, полнаго яркости и
силы, таланта глубокаго и самобытнаго, сквозившаго изъ каждой строки

новаго произведен1я, оно дышало такой простотой, такой неподдЪльной
правдой изображен!я, что самая суровая, нетерпимая критика принуждена

была сложить передъ нимъ свое оруже.
Произведеше это—комед1я „Свои люди— сочтемся“; неизвЪстный до-

толЪ авторъ—Островсв!й, тотъ самый Островский, чье славное имя, при-
соединясь. впослЪдстым къ именамь Гоголя и ГрибоЪдова, образовало
вмфстЪ съ ними велик! литературный тр!умвиратъ, которымъ, по спра-
ведливости, имфетъ право гордиться русская драматурмя.

 Тъмъ не менфе, пятьдесятъ лЪть тому назадъ колоссальный успфхъ
комедш, какимъ она была встрфчена при своемъ появлен/и на свЪтъ, при-
готовилъ ея молодому автору цфлый рядъ тяжелыхъ испытан.

ДЪло въ томъ, что Островсьй, первый изъ русскихъь писателей
коснулся среды, до него почти еше невЪфдомой въ нашей anreparyph.
	1901—1902 пь. 4
1