УСЛОВІЯ ПОДПИСКИ:

Съ доставкой и пересылкой:
На годъ ..................................9 р. На полгода.................. 5 » На три мѣсяца - ........ 3 » За границу на года, ....10 »
» » » 1/2 года .....6 »
Безъ доставки и пересылки:
На годъ .......8 р. к. На полгода - 4 » 50 » На три мѣсяца ... . 2» 50 «
Объявленія по 25 копѣекъ за строчку петита (страница въ 4 столбца).

ГОДЪ ВОСЕМНАДЦАТЫЙ.

осколки.

АДРЕСЪ РЕДАКЦІИ.

С. - Петербургъ. Спасская у л., № 17.

Контора открыта ежедневно, кромѣ воскресныхъ и праздничныхъ дней,
съ 10 час. утра до 4 час. дня.
Для личныхъ объясненій съ редакторомъ - по Вторникамъ отъ 12 до 1 ч.
дня.

31 Января.(Въ этомъ № 8 страницъ).

№ 5.

(Выходитъ по Субботамъ).

1898 года.

ПРІЕМЪ ПОДПИСКИ: Въ С. - Петербургѣ: въ конторѣ редакціи, Спасская ул., № 17. Въ Москвѣ: въ конторѣ Н. Н. Печковской, Петровскія линіи.

ДѢЛОВОЙ ЧЕЛОВѢКЪ.

Анна Васильевна Кудаева, молодая красивая женщина, выпросила у своего пожилого мужа поѣхать съ нимъ покататься по островамъ. Алексѣй Анто
нычъ Кудаевъ, дѣловой солидный купецъ, человѣкъ уже съ сильнымъ серебромъ въ бородѣ и въ воло
сахъ, хоть и поѣхалъ съ ней, но, сидя въ своихъ парныхъ саняхъ, былъ по обыкновенію мраченъ, за
думчивъ и неразговорчивъ. Кровные рысаки, мѣрно выбрасывая ногами снѣжную пыль, обдували ею сѣдоковъ. Легкій морозъ щипалъ щеки. Пріятно дышалось свѣжимъ воздухомъ. Анна Васильевна вос
торгалась дорогой, стоящими въ снѣжномъ одѣяніи деревьями; лицо ея сіяло отъ удовольствія, и она то и дҌло восклицала:
- Ахъ, какъ хорошо! Ахъ, какъ прелестенъ этотъ пушокъ на деревьяхъ! Смотри, Алексѣй Антонычъ. Не правда ли, восторъ что такое?
Но Алексѣй Антонычъ по - прежнему сидѣлъ насупившись, или нехотя отвѣчалъ: «да, хорошо... недурно».
- Да улыбнись ты хоть сколько - нибудь! Неужели все это тебя не радуетъ? проговорила, наконецъ, Анна Васильевна.
- Что жъ мнѣ улыбаться - то? Чего жъ мнѣ ра - доваться - то! Самая обыкновенная вещь... Каждый годъ такъ бываетъ... спокойно отвѣчалъ Алексѣй Антонычъ и еще больше хмурился.
Жена взглянула на него и сказала:
- И не понимаю я тебя, что ты за человѣкъ! Вѣчно надувшись, какъ мышь на крупу.
- Вовсе я ни на что не надувшись, а понятное дѣло, что какъ я дѣловой человѣкъ, то у меня и въ головѣ дѣловой засадъ.
- Да ужъ о дѣлахъ - то на гуляньѣ можно бросить думать.
- А коли думается, такъ что жъ ты подѣлаешь? - Ахъ, какъ трудно съ тобой разговаривать! Ну, неужели тебя не радуетъ этотъ бѣлый снѣжокъ?
- Какъ не радовать! Отлично радуетъ. Вотъ завтра, я думаю, подвезутъ на сѣнную площадку много сѣна, такъ надо постараться купить подешевле.
- Опять о хозяйствѣ!
Супруга умолкла. Ҍхали по Крестовскому острову. Проѣзжали мимо ресторана.
- Зайдемъ чайку напиться? Хорошо теперь чайку напиться въ ресторанѣ, сказала она мужу.
- Тотъ же вкусъ, что и дома, сурово отвѣчалъ мужъ, однако, тяжело вздохнувъ, отдалъ приказъ кучеру остановиться у ресторана.
Лошади остановились и фыркнули. Супруги вышли изъ саней и отправились въ ресторанъ. Алексѣй Антонычъ оглядѣлъ на женѣ бархатную ротонду и сказалъ:
- Вонъ твое катанье - то до чего довело! Вся ротонда въ снѣгу... А вѣдь бархатъ - то портится... да и мѣхъ чернобурый тоже...
- Для чего же нибудь эта ротонда сдѣлана, отвѣчала жена.
- Носить съ бережью... Въ парадъ носить... Людямъ показать. А здѣсь какой парадъ? Какіе люди?
Усѣлись супруги за столикомъ. Поданъ чай. Пьютъ
они чай. Супруга щебечетъ, а супругъ по - прежнему молчитъ и глядитъ въ уголъ, или отвѣчаетъ полусловами.
- Что жъ ты все молчишь, Алексѣй Антонычъ! Ахъ, какой человѣкъ! Скажи что - нибудь, произнесла супруга.
- А объ чемъ мнѣ разговаривать съ тобой? Обо всемъ ужъ дома переговорено.
Вдругъ сзади ихъ раздался возгласъ:
- Алексѣй Антонычъ! Какими судьбами? Батюшки! Да онъ съ супругой.
Передъ столикомъ остановился какой - то пожилой человѣкъ въ ильковой шубѣ и бобровой шапкѣ. Онъ былъ изрядно выпивши.
- Михаилу Тихоновичу... спокойно пробормоталъ Алексѣй Антонычъ и протянулъ ему руку.
- Сударыня, здравствуйте, продолжалъ Михаилъ
Тихонычъ, расшаркиваясь передъ женой Алексѣя Антоныча. - Позвольте представиться: купецъ Окуровъ. Вѣдь мы съ вашимъ супругомъ когда - то у од
ного хозяина служили, пока въ люди вышедши не были, наши койки въ приказчицкой рядомъ стояли.
Видѣли и сладкаго, видѣли и горькаго... Да что жъ ты, Алексѣй, меня барынѣ - то своей настоящимъ манеромъ не отрекомендуешь?
- Да вѣдь ужъ ты отрекомендовался, такъ чего же тебѣ еще! Присаживайся на минутку. Мы ужъ кончаемъ, сбираемся уѣзжать.
- Какъ: кончаемъ! воскликнулъ Михаилъ Тихонычъ, садясь. - Коли ужъ я присѣлъ, такъ начинать будемъ. Что это вы пьете? Чай, и безъ сливокъ отъ ЕЖЕНЕДѢЛЬНЫЙ, ЮМОРИСТИЧЕСКІЙ И ИЛЛЮСТРИРОВАННЫЙ, ЖУРНАЛЪ.
Въ книжныхъ магазинахъ «Новаго Времени» и на станціяхъ желѣзныхъ дорогъ продается новая книга
Н. А. ЛЕЙКИНА

ВОСКРЕСНЫЕ ОХОТНИКИ.

юмористическіе разсказы о похожденіяхъ столичныхъ, подгородныхъ охотниковъ.
1898 г. Третье дополненное изданіе, 323 стр. Ц. 1 р.
Лица, выписывающія отъ автора изъ конторы журнала «Осколки» (Спб., Спасская, 17) за пересылку не платятъ. -
Въ книжн. магазинахъ „Новаго Времени“ и на станціяхъ жел. дорогъ продается новая книга
Н. А. ЛЕЙКИНА

СУСАЛЬНЫЯ ЗВѢЗДЫ.

Романъ. 423 стр. Ц. 1 р. 20 ц.
Выписыв. изъ конторы журнала „Осколки“ за
пересылку не платятъ.
- Эй, уваженіе къ самобытности отечественной рѣчи! Пора, братецъ, вставать!
- Да я, баринъ, и не сплю - съ...
Немножко странно будить человѣка, который и не спитъ.
Другая задача ревнителей: сближать книжный языкъ съ разговорнымъ.
То - есть, какъ это?
Что именно будутъ дѣлать ревнители: доказывать, что разговаривать надо книжнымъ языкомъ или, наоборотъ, убѣждать, что книги надо писать «разговорами», избѣгая всяческихъ описаній и тому подобной отсебятины сочинителя?
И только двѣ пробы изъ пятидесяти обнаружили нѣкоторое сходство съ молокомъ.
Остальныя же сорокъ восемь пробъ молока оказались не молокомъ, а какой - то чепухой, загадочнымъ напиткомъ. Врачи говорятъ больнымъ «пейте молоко». А гдѣ же достать молоко?
Слѣдуетъ завести хотя по пяти коровъ при каждой аптекѣ и продавать молоко по аптекарской таксѣ. Доить коровъ должны провизоры.
Въ провизоры принимать женщинъ.
А впрочемъ, можетъ быть, въ Петербургѣ и появится настоящее молоко, когда извѣстный спеціалистъ по молоку г. Калантаръ прочтетъ лекціи о молочномъ хозяйствѣ, которыя онъ собирается прочесть.
Лекціи г. Калантара предполагались въ январѣ, но отложены до поста, въ виду крайняго обилія концертантовъ.

ОСКОЛКИ ПЕТЕРБУРГСКОЙ ЖИЗНИ.

«Союзъ ревнителей русскаго слова» окон
чательно вылупляется изъ яйца.
Уже состоялось учредительское собраніе для выбора членовъ совѣта.
Главное сдѣлано: выбрано начальство.
Теперь союзники могутъ дѣйствовать.
Ревнители начнутъ ревновать русское слово.
На знамени ревнителей начертаны пышныя слова:
«Пробуждать въ русскихъ людяхъ уваженіе къ самобытности и кореннымъ свойствамъ отечественной рѣчи!»
Ревнителямъ русскаго слова предстоитъ вмѣшаться въ горячую полемику, возникшую, ни съ того, ни съ сего, въ газетахъ по поводу русскаго правописанія.
Ученые и писатели ломаютъ копья по вопросу, какъ писать: лѣчить или лечить? слишкомъ или съ лишкомъ? Зола или Золя? И такъ далѣе.
Споръ - «въ первый разъ по возобновленіи».
Из-за злосчастной буквы ѣ нѣсколько ученыхъ уже давно свихнулось.
Покончивъ съ буквой ѣ, ученые перейдутъ къ знакамъ препинанія. И тутъ ужъ совсѣмъ перессорятся. Право, только дамъ смущаютъ!
* *
*
Какой - то химикъ - любитель сдѣлалъ 50 изслѣдованій надъ пробами молока, взятыми въ разныхъ молочныхъ фермахъ Петербурга.
До сихъ поръ передъ публикой появлялись малолѣтніе концертанты, обыкновенно, мужского пола.
Концертанты - малышки: Кости, Саши, Вани. Въ видѣ новинки выпущена концертантка - дѣвочка. Дѣвочку - концертантку зовутъ Поля. А фамилія у нея - Шалитъ. Играетъ Поля на роялѣ.
Вотъ, дѣти, до чего доводятъ шалости: дѣвочка Поля все шалила, шалила, - ей и дали фамилію Шалитъ и за
ставили, въ наказаніе, играть каждый день по восьми часовъ на фортепіано, а теперь заставляютъ давать концерты.
Вы думаете, маленькой дѣвочкѣ это пріятно?
Не шалите же, дѣвочки, и слушайтесь вашихъ добрыхъ
родителей.