ГОДЪ ВОСЕМНАДЦАТЫЙ.
УСЛОВІЯ ПОДПИСКИ:
Съ Поставкой и пересылкой:
На годъ .......... -9 р. На полгода . - 5» На три мѣсяца - . . - 3 »
За границу на годѣ . . . . . 10 » » » » 1/2 года . . . . . 6 »
Безъ доставки и пересылки:
На годъ . . . ...,8р. - к. На полгода. .... . . - 4 » 50 » На три мѣсяца ... . 2 » 50 »
Объявленія по 25 копѣекъ за строчку петита (страница въ 4 столбца).

осколки.

ЕЖЕНЕДѢЛЬНЫЙ, ЮМОРИСТИЧЕСКІЙ И ИЛЛЮСТРИРОВАННЫЙ, ЖУРНАЛЪ.
АДРЕСЪ РЕДАКЦІИ.

С. - Петербургъ. Спасская ул., № 17

Контора открыта ежедневно, кромѣ воскресныхъ и праздничныхъ дней,
съ 10 час. утра до 4 час: дня.
Для личныхъ объясненій съ редакто - ромъ - по Вторникамъ отъ 12 до 1 ч.
дня.

25 Апрѣля.

(Въ этомъ № 8 страницъ).

№ 17.(Выходитъ по Субботамъ).

1898 года.

ПРІЕМЪ ПОДПИСКИ: Въ С. - Петербургѣ: въ конторѣ редакціи, Спасская ул., № 17. Въ Москвѣ: въ конторѣ Н. Н. Печковской, Петровскія линіи.
Вышла изъ печати и поступила въ продажу въ книжныхъ магазинахъ «Новаго Времени» книга
Н. А. ЛЕЙКИНА

РЕБЯТИШКИ.

Разсказы. Изданіе третье, дополненное семью разсказами. 345 стр. Ц. 1 р.
Выписывающіе отъ автора, изъ конторы журнала «Осколки», за пересылку не платятъ.

ОТЪ КОНТОРЫ РЕДАКЦІИ .

Гг. подписчиковъ, внесшихъ по 3 р., покорнѣйше просятъ, во избѣжаніе перерыва высылки журнала, произ

вести уплату.

ОСКОЛКИ ПЕТЕРБУРГСКОЙ ЖИЗНИ.

Въ книжн. магазинахъ „Новаго Времени“ и на станціяхъ жел. дорогъ продается новая книга
Н. А. ЛЕЙКИНА

СУСАЛЬНЫЯ ЗВѢЗДЫ.

Романъ. 423 стр. Ц. 1 р. 20 к.
Выписыв. изъ конторы журнала „Осколки“ за
пересылку не платятъ.
Наши кустари - ку - старики будутъ встрѣ
чены на предстоящей всемірной выставкѣ въ Парижѣ съ превеликою любезностью.
Извѣстно, что французы - большіе мастера по части, такъ называемаго, галантерейнаго обращенія.
На французскихъ же
лѣзныхъ дорогахъ будетъ установленъ особо - льготный тарифъ для господъ кустарей, пріѣзжающихъ на парижскую выставку, и для привозимыхъ ими издѣлій...
Кромѣ того, на время выставки кустарямъ - экспонатамъ будутъ отведены особыя жилыя помѣщенія.
Однимъ словомъ, наши Иваны, Петры и Макары большіе будутъ дураки, если не съѣздятъ въ Парижъ - себя показать и другихъ посмотрѣть.
Впрочемъ, особенно-то баловать нашихъ кустарей въ Парижѣ по части безплатныхъ жилыхъ помѣщеній нечего.
Имъ бы только позволить раскинуть палатки на вольномъ воздухѣ.
«Таборъ кустарей», навѣрное, имѣлъ бы большой успѣхъ на парижской выставкѣ. Таборомъ кустарей ходили бы
любоваться французы и француженки, какъ мы ходили смотрѣть на таборъ индѣйцевъ.
А если бы еще изъ кустарей составить оркестръ балалаечниковъ, то ихъ успѣхъ на парижской выставкѣ былъ бы колоссальный!

ВЕСЕННЯЯ КАРТИНКА.

Еще лѣсовъ и дремлющихъ полей Не оглашалъ весенній соловей;
Еще сады безлиственны и голы,
Но ужъ гремитъ серебряный ручей, Уже звенятъ проснувшіяся пчелы
Въ дневномъ теплѣ сверкающихъ лучей.
Все жаждетъ нѣгъ - томится и молчитъ... Увядшій листъ на вѣткѣ шелеститъ. Лѣса полны неясною тревогой.
Все жаждетъ бурь и первыхъ шумныхъ грозъ, Чтобъ хлынулъ дождь струями теплыхъ слезъ И пыль взвилась надъ сѣрою дорогой.
Из-за морей, изъ дальней стороны, Уже летятъ на празднество весны
Веселыхъ птицъ крикливыя станицы... И будятъ жизнь, и сыплютъ въ сердце сны Воскресшихъ чувствъ блеснувшія зарницы,
Тепломъ и трепетомъ полны.
Леонидъ Афанасьевъ.
Открытіе Павловскаго вокзала - маленькое событіе.
Г. Нансенъ не былъ на открытіи Павловскаго вокзала - и много потерялъ.
Пришлось открыть Павловскій вокзалъ и безъ г. Нансена.
Главою оркестра здѣсь остался г. Галкинъ. На помощь ему приглашенъ неизвѣстный нѣмецъ г. Эйбеншютцъ.
Очевидцы говорятъ, что г. Эйбеншютцъ - «видный молодой мужчина, имѣющій много шансовъ на пріобрѣтеніе званія душки».
Ему будетъ поручаться дирижированіе «легкой музыкой», музыкой спеціально для дамъ.
Установившаяся практика Павловскаго вокзала требуетъ, чтобы было непремѣнно два капельмейстера: одинъ, посерьезнѣе, для кавалеровъ (его же называютъ и «для курящихъ»), а второй, повеселѣе, для дамъ.
При такомъ распредѣленіи капельмейстерскаго труда, ни кавалеры, ни дамы не обижены.
* *
*
Въ русской оперѣ многочисленные дебюты.
Дебюты проходятъ какъ - то «между прочимъ» или «пурлесепетанъ». О дебютантахъ и дебютанткахъ заранѣе не объявляется, такъ что меломаны могутъ случайно нарваться на дебютанта.

ВО ИМЯ ЭКОНОМІИ.

Въ кабинетъ заглянула миловидная брюнетка въ розовомъ фланелевомъ пеньюарѣ и спросила мелодичнымъ вкрадчивымъ голосомъ:
- Ты занятъ? Къ тебѣ нельзя?
- Нѣтъ... нѣть... Напротивъ... Я только сводилъ счеты праздничнымъ расходамъ и теперь ужъ кончилъ, отвѣчалъ мужъ, среднихъ лҌтъ человѣкъ, но уже съ замѣтно порѣдѣвшими бѣлокурыми волосами на темени и лапками подъ глазами.
Онъ былъ въ домашнемъ свѣтломъ пиджакѣ и сидѣлъ у письменнаго стола, освѣщеннаго лампой подъ бѣлымъ абажуромъ.
- Такъ можно? еще разъ спросила жена.
- Войди, войди, котеночекъ. Я даже очень радъ,
что ты пришла, сказалъ онъ.
Жена подошла къ нему и прижалась къ его колѣнкѣ. Онъ взялъ ея руку, притянулъ къ своимъ губамъ и поцѣловалъ. На полной, бѣлой голой рукѣ, выглядывавшей изъ широкаго рукава пеньюара, виднѣлся мягкій золотой браслетъ изъ цѣпи.
- Понравился? Носишь? Каждый день носишь? спросилъ онъ, кивая на браслетъ.
- Да, Шурочка. Онъ такой удобный. Не жметъ, не мѣшаетъ. Мерси, дуся, что подарилъ мнѣ его. Я буду долго, долго его носить, всегда носить.
Она нагнулась, поцѣловала мужа въ голову и прибавила:
- Шурочка, у тебя плѣшка начинается на головѣ.
- А ты въ первый разъ только замѣтила? спросилъ онъ. - Странно.
- Отчего это такъ вдругъ бываетъ? Онъ улыбнулся и отвѣчалъ:
- Да, говорятъ, отъ заботъ.
- Бѣдный. У тебя, дѣйствительно, много заботъ. Служба, домъ, благотворительное общество, гдѣ ты состоишь секретаремъ. Слушай, отчего ты не откажешься отъ секретарства?
- Отъ секретарства? Я нѣсколько разъ думалъ объ этомъ, но оно даетъ мнѣ кое - какія связи, которыя мнѣ могутъ помочь и по службѣ.
- Какой вздоръ! Кто же это? Княгиня Варвара Романовна? Она, кажется, ужъ совсѣмъ развалилась.
- Развалилась, но посмотри, какую роль въ своемъ кругу играетъ! Садись, котеночекъ. Вотъ стуликъ.
Жена сѣла.
- Что это за книга у тебя, Шурочка? спросила она мужа.
- Книга прихода и расхода. Сейчасъ я подводилъ счеты. Ужасъ, сколько мы издерживаемъ! Вотъ, посмотри.
- Ну, что я буду смотрѣть! Я все равно ничего не понимаю, сказала она и захлопнула книгу. - Я могу только пожалѣть тебя, Шурка. Дѣйствительно, ты такъ много трудишься, такъ много, что даже не имѣешь времени посвящать свои вечера для удовольствій твоей жены. Я часто объ этомъ думаю.
- Ну, какъ же не имѣю! Третьяго дня мы были въ оперѣ, наканунѣ проѣхались по островамъ, полюбовались заходящимъ солнцемъ на Стрѣлкѣ.
- Но, вѣдь, это же капля въ морѣ. А то ты все дома, дома и дома. Я говорю... Я часто думаю: хо
рошо, что у меня есть вполнѣ еще бодрая мамаша, которая не отказывается отъ увеселеній и вездѣ мнѣ сопутствуетъ, а то мнѣ пришлось бы... Ты морщишься? Чего ты морщишься? - Да такъ...
- Ты не любишь ее, а между тѣмъ, вѣдь она ангелъ.
Глубокій вздохъ у мужа.
- А знаешь что? Вотъ тутъ у меня высчитано, указалъ онъ въ книгу. - Этотъ ангелъ стоитъ мнѣ столько же, сколько и ты. Даже больше тебя.
- Ну, положимъ, что не больше. Гдѣ же больше - то? Отчего?
- Она тебя на лишніе расходы наущаетъ.
- Что ты, Шурочка! Она такая экономная женщина. Ты посмотри, какъ она слѣдитъ за нашей