торыя BL былыя времена считались блестящими,
	‚сильными, неотразимыми, не привлекаютъ теперь,
ничьего вниманя. Хвалебныя слова, въ родЪ: даро- 
витая натура, остроумное перо и т. п. уже вы- 
велись; они слишкомъ слабы, слишкомъ невырази-
тельны. Теперь въ ходу болфе сильныя выраженйя,  
какъ напр. з6визда первой величины, вдожновенный  
жтрець искусства, зензальныя искры вдохновеня и т. п.  
Отъ великаго до смзшнаго, какъ извЪстно, одинъ,
шагь. Никогда и ни къ чему, какъ вамъ кажется,
это’ изрфчен!е не было такъ примфнимо, какъ къ
подобнымъ пу стымъ,напыщеннымь Фразамъ и вос- 
клицан!ямъ. Все на свфт% развивается и ростетъ;
скоро, вфроятно, и эти Фразы и слова, въ свою
очередь, покажутся не довольно сильными и выра- 
зительными. Авторы рекламъ, вЪроятно, не заду-
маются превратить 3630 въ солнца, жрецов въ 60206%
и богинь, а искры, конечно, уже разростутея въ
Ц%лое пламя. Да что пламя! Я думаю искры скоро
превратятся въ настояний пожаръ. Лессингъ говоритъ,
Что даже относвтельно величайшаго таланта и даже
Tenia восхищен!е и удивлен!е должны идти рука объ
руку съ сомвфшемъ и недовЪруемъ. А вотъ современ-
ные писатели и рецензенты и думать забыли объ
этомъ.  
Впрочемъ, неужели истинный художникъ, въ гру-
ди котораго дЪйствительно таится священный огонь,
способень радоваться и придавать какое либо
серьезное значене льстивымъ отзывамъ подобныхъ
рецензентовъ? Неужели его честные инстикты не
возмутятся, при чтен!и такихъ неумфренныхъ, изби-
тыхъ похвалъ? Очень можетъ быть, что въ первую
минуту его самолюб1е, страшно польщенное, и за-
ставитъ его сердце невольно вотрепенуться отъ
радости; но развЪ потомъ, когда онъ серьезно по-
думаеть о, прочитанномъ, ему самому не сдЪлается
стыдно и досадно и за автора этого отзыва и за
свой минутный порывъ радости? Если же самолю-
б1е художника такъ велико и такъ ложно направ-
лено, что OHS не съумфеть отнестись трезво къ
подобнымь рецензямъ, то какая тяжкая, страшная
отвЪтственность падаетъ на автора этихъ хлалеб-
ныхь рекламъ! Вфдь если художникъ приметъ хоть
сотую долю этихь похвалъ за чистую монету, TO
его будущность, его стремлеше идти впередъ, его
желан!е совершенствоваться и развиваться оконча-
тельно погибли. Его слухЪ, ласкаемый лестью и
похвалами, сдзлается неспособнымъ къ воспр1ятио
дЪльныхъ, добрыхъ совфтовъ; онъ опочщетъ на ла-
врахъ, и тогда прости его честная, полезная дЪя-
тельность, а также и довЪре п любовь къ нему
ПУблики! А, говоря правду, не права ли будетъ пу-
блика? Какъ она можеть вфрить печатнымъ отзы-
вамъ, коль скоро, на глазахъ ея, артистъ падаетъ
Все ниже н ниже, а между тфмъ творцы рекламъ
Не устаютъ осыпать его самыми преувеличенными
Похвалами? Да наконецъ въ глазахъь самого винов-
ника этихъ похваль не потеряютъ ли въ конц»
концевъ похвалы эти всякое значение? Не придетъ
Ли онъ къ тому заключенио, что всЪ эти хвалеб-
ные гимны, такъ нравивиИеся ему вначалЪ, волд-
стве безпрестаннаго повтореншя, совершенно уто:
мляють читателей, становятся для нихъ невыноси-

 
	мо противными и этимъ самымь охлаждають ихь
внимав!е и любовь къ самому восхваляемому лицу?
Да, господа авторы современных рекламъ поста-
вили себя относительно публики въ положеще того
пастуха, въ извЪетней баснЪ, который постоянно
лгалъ, пугаль и сзывалъ народъ, крича, что волкъ
ворвался въ его стадо, и когда наконецъь волкъ
дЪйствительно сталъ душить его овецъ, а потомъ
и его самого, то, не смотря на вс его крики, ни-
кто не пришельъ, на егозовъ, не желая снова вдаться ръ
обманъ. Да, скорои наши рецензенты дождутся того
же; скоро и имъ тоже ва слово никто не повфритъ. И
это преемники тЪхъ людей, про которыхъ Шиллеръ
сказалъ, что они держать въ рукахъ своихъ достоин-
ство человтчества . Но какъ ни прикрывайся нЪ-
когда почетнымъ звашемъ писателя, какъ ни извер-
тывайся— ложь всегда останется ложью и изъ ле-
CTH и хвастовста ничего хорошаго образоваться не
можетъ.

Намъ, пожалуй, возразятъ, что тутъ вина лежить
не столько въ современныхь писателяхъ, сколько
вообще въ самомъ дух нашего времени; что те-
перь нЪтъ возможности обойдтись безъ рекламы,
что безъ настойчиваго приглашеня обратить вни-
мане нашу публику ни чЪмЪ и не превлечешь. На
это мы предложимъ вопросъ: что такое духъ на-
шего времени и кто его создаетъ? Что такое вооб-
ще общество и кто его составляетъ? РазвЪ это ne
есть соединене извфстныхъ единицЪ? РазвЪ отдЪль-
ныя: я, ты, он, вмъетЪ взятыя, не суть общество?
Да, наконецъ, развЪ люди, взявиие на себя обязан-
ность руководить массою, должны подчиняться ея
прихотямъ? РазвЪ они не должны стоять во главз,
показывать собою хоропий примЪръ, а не потвор-
ствовать развитно дурнаго вкуса п привычекъ?
Полноте! Если бы нашлись изъ числа нашихъ обще-
ственныхъ дЪятелей люди на столько энергичные и
истинно преданные своему дзлу, они съумфли и мо-

 
		гли бы прекратить всЪ эти безчинства и остановить
это ложное направлеше.
Намъ, пожалуй, замЪътятъ, что врядъ ли и сами
	артисты захот$ли бы подвергаться слишкомъ стро-
гимъ разборамъ, что они такъ привыкли къ похва-
ламъ, такъ избалованы ими, что суровыя слова и
безпощадная правда пришлись бы имъ не совсЪмтъ
по вкусу. На это мы отвфтимъ, что высказывать
подобное мнЪне объ артистахъ вообще крайне
оскорбительно для послЪднихъ. Мы не споримъ,
что въ частностяхъь бываютъ и между артистами
подобныя личности, но вЪдь исключен!я не состав-
ляють правила. Что касается до этихъ исключений,
томы посов$товали быартистамъ почащечитать идаже
вытвердить наизусть то, что говорить объ этомъ
Лессингъ, въ своей Драматурии: «Лучшая похвала,
которую я могу сдвлать артисту того или другого
пола, это—то, что онъ далекъ отъ пустьйшей, ме-
лочной раздражительности, что онъ не поддается
льстивымъ словамъ, что нокусство, которому онъ
служить, стоитъ у него выше всего, что онъ охот-
но отдаетъ себя на судъ общественный и готовъ
скорЪе выслушать нелестное и даже подъ часъ не-
справедливое зам чаше, чВмъ пожелать совершенно
избавиться отъ замфчав!й критики. Истинный ху-