Магдалина. - Карт. Баттони.
Въ угоду этому культу и, разумѣется, въ с илу цѣлаго ряда экономическихъ и соціальныхъ условій нашего времени, былъ поднять нашумѣвшій два года назадъ вопросъ:
- О ненаказуемости за совершеніе аборта.
Адептами этого вопроса, конечно, явились женщины. На бывшемъ въ 1914 г. съѣздѣ криминалистовъ, подавляющее большинство участниковъ съѣзда высказалось: - За отмѣну наказанія.
Вопросъ о правѣ на абортъ, однако, не былъ рѣшенъ окончательно и до сего времени оставался открытымъ.
Любопытно вспомнить то яркое освѣщеніе современнаго взгляда на аборты, которое нашло исчерпывающія доказательства въ докладѣ профессора Гернета, заявившаго на съѣздѣ, что «по изслѣ
дованіямъ Локасаля, въ Парижѣ ежегодно производится 75 тысячъ абортовъ, во Франціи - 450 тысячъ, въ Германіи - 400 тысячъ. Число женщинъ, попадающихъ подъ судъ за абортъ, ничтожно.
Остальныя уходятъ отъ преслѣдованія. Вся масса ихъ, какъ лавина, обрушивается на больницы, затопляя кладбища трупами женщинъ и дѣвушекъ, абортирующихъ вязальными спицами, шляпными булавками, деревянными палочками, или скатывающихся съ лѣстницъ животомъ внизъ».
Проф. Гернетъ подчеркнулъ «вопіющее неравенство»: состоятельныя могутъ абортировать съ помощью опытныхъ лицъ, безопасно для здоровья. Статистика осужденныхъ за дѣтоубійство ярко говоритъ, что это свойственно почти исключительно неимущимъ.
Принимая во вниманіе, что, при нынѣшнихъ условіяхъ государственности и общественности, браки становятся все болѣе поздними, а рядъ женскихъ профессій ставитъ непремѣннымъ условіемъ отсутствіе дѣтей, проф. Гернеть убѣжденъ, что необходимо безъ всякихъ компромиссовъ отмѣнить «наказуемость за совершеніе аборта».
- Я сознательно устранилъ моральныя соображенія, - сказалъ докладчикъ, - ибо, если юридическія соображенія по данному вопросу спорны, что же говорить о моральныхъ?
Такимъ образомъ, нашимъ законодателямъ предстояло, при условіи внимательнаго изученія гримасъ современной жизни, найти выходъ, который примирилъ бы юридическія и моральныя соображенія.
Одновременно Франція, не разъ выражавшая тревогу по поводу уменьшенія своего народонаселенія, поспѣшила разрѣшитъ вопросъ о правѣ на абортъ въ желательномъ для большинства смыслѣ. Абортъ ненаказуемъ! Торжествуйте, женщины!
Защитники эмансипаціи, конечно, торжествовали. Торжествовали и тѣ, для которыхъ идея материнства мѣшала упроченію «культа тѣла».
Само собою разумѣется, что при такихъ тенденціяхъ - дѣти считались «излишней роскошью», а воспитанію дѣтей не придавали никакого значенія.
Каковы результаты такихъ воззрѣній - не трудно убѣдиться на подростающемъ молодомъ поколѣніи, на современномъ юношествѣ, въ массѣ лишенномъ устойчивости въ борьбѣ съ жизнью, искалѣченномъ и нравственно, и физически...
- «Наше поколѣніе юности . не знаетъ... Юность стала сказкой»...
И эта сказка умерла... Умерла далекая, золотая, счастливая юность... Чарующее дѣтство... И юность, и дѣтство - лишились матери... А безъ материнства, безъ святого слова «мать» - нѣтъ семьи, нѣтъ спайки, нѣть дѣтей...
Есть индивидуумы. Эгоизмъ, холодъ, пустота... Есть «взрослые» и «малыши»...
И нѣтъ «отцовъ и матерей». И дѣтей...
Односторонне дифференцированный половой вопросъ, стремленіе къ разсѣянной жизни, къ ея прожиганію, удовольствіямъ, наслажденіямъ, богатству - явились плохими проводниками идеи материнства.
И если сами женщины отказались отъ этой идеи, то кто могъ встать въ ряды ея защитниковъ и приверженцевъ?!
Нынѣшняя военная гроза, вырвавшая у народовъ столько молодыхъ жизней, воскресила культъ матери.
Вопросъ о материнствѣ поднятъ остро и рѣшительно.
И о немъ заговорили именно тамъ, гдѣ еще не такъ давно было дано право на абортъ.
Въ защиту материнства выступила Франція, въ лицѣ всего культурнаго общества, прозрѣвшаго, благодаря войнѣ, и добровольно отказавшагося отъ «права женщины на абортъ».
Къ ней присоединилась Англія. И сейчасъ, въ этихъ странахъ, единственное спасеніе націй и государства отъ гибели и развала - видятъ въ укрѣпленіи фундамента семьи, въ созданіи института разумнаго брака, освященнаго великой идеей материнства...
И эта идея настолько властно захватила сознаніе общества, что культъ матери безъ борьбы и усилій занялъ прочныя позиціи и окончательно вытѣснилъ вопросъ объ абортахъ.
Чрезвычайно характернымъ является мнѣніе французовъ,