Потерянный вечеръ.

Разсказъ Фредерика Буте.
Мадамъ де-Термасъ, у которой должно было происходить самое празднество, сдѣлала Симоннѣ цѣнныя указанія:
- Онъ будетъ одѣтъ карѳагеняниномъ, его костюмъ имѣетъ еше какое-то особое названіе, но я точно не помню его. Это высо
кій молодой человѣкъ, брюнетъ, у него немного меланхолическій видъ, но все же онъ очень интересенъ. У него двѣнадцать мил
ліоновъ состоянія; Вы понимаете, дитя мое, что это значитъ! Кромѣ того, онъ сирота, онъ будетъ для Васъ идеальнымъ мужемъ. Но въ этомъ дѣлѣ все зависитъ отъ Васъ самой. Онъ хо
четъ, чтобы его любили за него самого, а не за его деньги; онъ немного сентименталенъ, онъ литераторъ. Ему пришлось испытать много душевныхъ терзаній изъ-за своего состоянія; онъ хочетъ жениться, но онъ никому не довѣряетъ. Если онъ пойметъ, что Вамъ извѣстно его положеніе, изъ этого ничего не выйдетъ... Итакъ, Вы встрѣтите его на моемъ балу, какъ бы случайно; устройте такъ, чтобы онъ съ Вами заговорилъ; постарайтесь обво
рожить его; съ Вашей красотой и съ Вашимъ умомъ Вамъ это будетъ совсѣмъ не трудно... Но будьте осторожны; ни одного слова по поводу его денегъ или его положенія; если Вамъ его представятъ, сдѣлайте видъ, что Вы не разслышали его имени. Необходимо, чтобы онъ былъ увѣренъ, что именно его личность, независимо отъ его положенія, произвела на Васъ сильное впеча
тлѣніе. Вы хорошо поняли меня, не правда ли? Я говорю съ Вами
нѣсколько слишкомъ откровенно, но это потому, что я люблю Васъ... Это такой рѣдкій случай, - не слѣдуетъ упускать его.
- О, я Вамъ безконечно благодарна.
Мать Симонны, вдова, свѣтская женщина, энергичная и честолюбивая, осаждала уже въ теченіе двухъ лѣтъ всѣ салоны съ единственной цѣлью хорошо пристроить свою дочь, очень краси
вую дѣвушку, но не имѣвшую никакого приданаго. Въ отвѣтъ на слова мадамъ де-Термасъ, она схватила ея руки и, энергично потрясая ихъ, воскликнула:
- Вы, какъ всегда, являетесь нашимъ провидѣніемъ. Симонна постарается быть достойной Вашего довѣрія; она добьется своего. Не правда ли, Симонна, ты достигнешь своей цѣли?
- Я надѣюсь. - Опустивъ глаза, Симонна раздумывала: «Я сдѣлаю все, что будетъ въ моихъ силахъ...».
- Главнымъ образомъ, дитя мое, не забудьте, что онъ будетъ одѣтъ карѳагеняниномъ... Вы знаете, какой это костюмъ?
- Какъ же ей не знать этого, - запротестовала мать Симонны, - не стоило бы тогда учиться въ гимназіи до шестнадцати лѣтъ.
И вотъ Симонна, проходя по великолѣпнымъ заламъ отеля мадамъ де-Термасъ, искала человѣка, одѣтаго въ костюмъ карѳагеня
нина. Она медленно подвигалась сквозь оживленную и разряженную толпу приглашенныхъ. Хозяйка дома, пройдя мимо нея, шепнула ей на ухо: «Онъ здѣсь, я уже видѣла его». Мать Симонны сѣла за карты, чтобы предоставить дочери полную свободу дѣйствій. Симонна внимательно разсматривала гостей, избѣгая всякихъ приглашеній; сердце ея учащенно билось, такъ велико было ея желаніе добиться успѣха.
Въ костюмѣ осенней росы, который своимъ контрастомъ еще болѣе подчеркивалъ ея сверкающую юность, она была въ этотъ вечеръ еще болѣе прекрасна, чѣмъ всегда; ея тяжелые темно-золотистые волосы спадали ниже таліи, глаза ея блестѣли какимъ
то особеннымъ блескомъ, а красные листья и сверкающія капли
ея костюма придавали имъ еще какое-то странное, необычное выраженіе. Пройдя всѣ залы и нѣсколько утомившись своимъ напраснымъ исканіемъ, она остановилась у двери галлереи, гдѣ происходили танцы. Вдругъ кто-то сзади наклонился къ ней и пригласилъ ее на туръ вальса.
Она обернулась и вдругъ почувствовала странное сердцебіеніе. Человѣкъ, заговорившій съ ней, былъ высокаго роста, съ очень блѣднымъ лицомъ и черными волосами, стянутыми синей повязкой; на немъ была цвѣтная рубашка, короткій плащъ и высокія красныя ботинки съ синими шнурками. «Это онъ», подумала
Симонна, восхищенная чудеснымъ случаемъ, сведшимъ ее съ тѣмъ, кого она искала; и она взяла своего кавалера подъ руку.
Мысль о томъ, что она должна ему понравиться, смутила ее съ самаго начала, тѣмъ болѣе, что она привыкла совсѣмъ къ обратному, къ тому, чтобы защищаться отъ лицъ, которымъ она нравилась слишкомъ сильно. Она не знала, о чемъ ей говорить, но молодому человѣку, очевидно, нравилось ея смущеніе, прида
вавшее ей особое очарованіе. Въ концѣ концовъ они оживились, смотря на то, съ какимъ увлеченіемъ майская роза танцовала въ
объятіяхъ браваго спартанца. Съ этого момента они почувствовали нѣкоторое сближеніе. Они удивлялись, открывая другъ въ другѣ одинаковые вкусы и одинаковыя антипатіи, какъ это часто бываетъ между молодыми людьми, которые начинаютъ другъ другу нравиться. Поговоривъ о другихъ, они стали говорить о самихъ себѣ. Симонна старалась избѣгать опасныхъ вопросовъ; она помнила о своей цѣли, но въ то же время она чувствовала къ этому незнакомому человѣку такое довѣріе, которое она никогда не испытывала раньше.
Низкій голосъ незнакомца говорилъ ей простыя, но пріятныя слова; въ нихъ виденъ былъ плѣнительный и тонкій умъ, искрен
ность нетронутой души и дѣтская веселость. Посреди шумнаго праздника они чувствовали себя какъ на необитаемомъ островѣ и ничто не мѣшало ихъ интимной бесѣдѣ.
Они поужинали вдвоемъ за отдѣльнымъ маленькимъ столикомъ и послѣ ужина, отказавшись отъ котильона и оставивъ залы, все еще полныя гостей, прошли въ зимній садъ.
Тамъ они усѣлись подъ большой пальмой, и Симонна, смущенная и какъ бы опьянѣвшая, давала себя убаюкивать нѣжными словами, которыя онъ ей нашептывалъ. Она чувствовала себя вполнѣ счастливой. Никогда еще ни одинъ мужчина, шептавшій ей слова любви, не трогалъ ее такъ, какъ этотъ незнакомецъ,
котораго она должна была слушать, который нравился ей больше всѣхъ другихъ, котораго она должна была полюбить, котораго она уже любила; это было прямо невѣроятное счастье.
Онъ взялъ ее за руку. Его черные глаза смотрѣли въ ея большіе каріе глаза съ золотыми искорками; и вдругъ, съ трогатель
ной простотой онъ спросилъ ее, не можетъ ли она полюбить его и стать его женой.
Безконечная радость переполнила сердце молодой дѣвушки. Она ничего не отвѣтила, но онъ почувствовалъ, какъ ея тонкіе пальцы сжали его руку; тогда онъ нагнулся и хотѣлъ коснуться ея губъ.
Но она уже встала и пошла, слегка покачивая головой, и въ этомъ движеніи было что-то граціозное и дѣтское.
Онъ поднялся тоже; оба они дрожали. Одно мгновеніе они стояли не произнося ни слова.
- Сегодня прекрасный балъ, - сказала она вдругъ, чтобы прервать молчаніе, - какой красивый костюмъ.
- Да, - сказалъ онъ, - у Васъ... Она засмѣялась.
- О, мой костюмъ очень простъ, не правда ли? Но вы великолѣпны въ костюмѣ карѳагенянина...
Теперь онъ засмѣялся въ отвѣтъ на ея слова.
- Мерси за комплиментъ, но я вовсе не карѳагенянинъ, я одѣтъ византійскимъ императоромъ...
Онъ остановился. Симонна пошатнулась.
- Византійскимъ императоромъ! Вы одѣты византійскимъ императоромъ! Боже мой. Боже мой, я ошиблась! это не Вы! -
закричала она, не пытаясь ничего скрывать, до такой степени была она потрясена.
- Вы ошиблись? - Онъ посмотрѣлъ на нее недоумѣвающимъ взглядомъ.
- Да... нѣтъ... - и, вдругъ разрыдавшись, она разсказала ему все: о своей честолюбивой матери, о своей любви къ роскоши, объ ихъ мизерной жизни, о необходимости для нея выйти бо
гато замужъ, о поддержкѣ мадамъ де-Термасъ и о маленькомъ заговорѣ на сегодняшній вечеръ: о предполагавшемся обольщеніи молодого человѣка, обладающаго состояніемъ въ двѣнадцать мил
ліоновъ, который долженъ былъ быть одѣтъ карѳагеняниномъ и котораго она должна была влюбить въ себя, дѣлая видъ, что она его не знаетъ.
Она говорила быстро, проглатывая слова и слезы, стекавшія блестящими каплями по ея щекамъ и груди, довершали реальность ея костюма.
- Забудьте меня... забудьте меня... я не могу... Вы понимаете, я не могу... но съ Вами я вовсе не кокетничала .. это было искренно... увѣряю Васъ, что все это было вполнѣ искренно... Какое несчастье! Боже мой, какое несчастье! - и она не переста
вала повторять, какъ бы она была счастлива, если бы онъ былъ богатъ и от могла бы его любить.
- Да, да, это несчастье, - произнесъ онъ, наконецъ, сдавленнымъ голосомъ, - это несчастье... Но знаете, - прибавилъ онъ съ горькой улыбкой, - все таки это я тотъ молодой человѣкъ съ двѣ
надцатью милліонами. Я перемѣнилъ мой костюмъ въ послѣдній моментъ, но все-таки это я... О! деньги... деньги.
Онъ ушелъ. И она видѣла, какъ онъ удалялся среди безпорядочной толпы въ своемъ короткомъ плащѣ и синей повязкѣ.
Перев. съ франц. Мар. Го.