и въ полголоса, все стараясь какъ можно меньше шумѣть, говорила ей о томъ, какъ трудна жизнь, какъ мечтали они съ мужемъ, что будетъ онъ большимъ писателемъ, будетъ у нихъ и извѣстность, и средства, хоть не богатство, а достатокъ. Жизнь же складывается не такъ, какъ хочется, затягиваетъ, мочалитъ нервы, не даетъ передышки.
- Хорошо, что дружно живете - утѣшала портниха.
- Да какая ужъ тамъ дружба, иной разъ по недѣлямъ и словомъ то перекинуться не успѣваемъ. Развѣ однимъ литера
турнымъ трудомъ проживешь. Ваня то какъ работаетъ, а все недохватъ. Онъ талантливъ очень, ему бы отъ срочной работы отдохнуть, какіе бы онъ хорошіе разсказы писалъ. И жена писателя начала вспоминать, какъ молодыми оба сочиняли разсказы и мечтали о блестящей будущности.
Ивановъ минуту-другую прислушивался къ вдругъ воцарившейся въ квартирѣ тишинѣ и не вѣрилъ себѣ: вотъ сейчасъ хлопнетъ дверь изъ кухни, что-нибудь разобьютъ, кто-нибудь позвонитъ, закричитъ ребенокъ, затарахтитъ проклятая машинка.
Нѣтъ, все тихо: вотъ то „миръ и благоволеніе , усмѣхнулся Ивановъ и уже взялъ перо, чтобы начать свой разсказъ о томъ,
какое умиленное чувство испыталъ какой то усталый человѣкъ въ церкви во время заутренни.
Со двора послышался пронзительный крикъ. Ивановъ вскочилъ и бросился къ окну. - Что такое? Несчастіе? Съ кѣмъ?
Худенькій, блѣдный и грязный мальчуганъ, подмастерье сапожника, жившаго въ подвальномъ этажѣ, выскочилъ во дворъ и пронзительно кричалъ, помахивая не то ушибленной, не то спаленной рукой.
- Вотъ тебѣ и миръ и благоволеніе!..
Какая-то женщина подошла къ мальчугану, онъ пересталъ кричать, показывая ей руку и она увела его, должно быть, къ себѣ.
Ивановъ вдругъ просіялъ: вотъ она тема - въ пасхальную ночь пьяный сапожникъ избилъ мальчика-подмастерья и маль
чикъ убѣжалъ въ церковь.. Онъ одинъ, среди праздничной толпы, былъ грязный, неумытый, какъ выскочилъ изъ подвала. И онъ забился въ самый темный уголокъ и заснулъ тамъ, и никто его не увидалъ. А когда въ церковь набрался народъ, когда зажгли всѣ паникадила и свѣчи и началась служба, маль
чикъ проснулся и началъ горячо молиться. И онъ простилъ своего обидчика, и такъ стало ему хорошо на душѣ, такъ повѣ
рилъ онъ въ то, что Христосъ видитъ его, бѣднаго мальчика и жалѣетъ, и любитъ его, что мальчикъ вернулся въ подвалъ къ сапожнику, потихоньку умылся, надѣлъ чистую рубашку и безъ злобы на сапожника, подошелъ съ нимъ похристосоваться: Христосъ воскресе, дяденька, сказалъ онъ.
Сапожникъ немного проспался и ради свѣтлаго праздника рѣшилъ мальчика не обижать.
Разсказъ подходилъ къ концу. Переживанія мальчика искренно трогали Иванова, онъ писалъ съ увлеченіемъ и не слышалъ, какъ вернулись старшія дѣти изъ гимназіи, какъ сред
ній пришелъ изъ школы и даже малышъ возился, играя въ спальной.
Жена заглянула въ кабинетъ и, видя, что мужъ пишетъ, радостно направилась въ столовую.
- Дѣти, обѣдать, громко сказала она.
Изъ долгаго опыта она знала, что если началъ ея Иванъ Ивановичъ писать, значитъ дѣло идетъ на ладъ и теперь только бы ничего ужъ изъ ряда вонъ не случилось, а обычнаго шума жизни онъ не услышитъ.
- Плиты не туши, сказала она кухаркѣ, пусть для барина все горячее будетъ. Дѣти кончили обѣдать и кто ушелъ гулять, кто засѣлъ за уроки.
Смеркалось, когда Иванъ Ивановичъ поставилъ точку, расправилъ пальцы правой руки и потянулся.
- Готово. Теперь можно и поѣсть...
- Ну, жена, корми, да мнѣ и пора, въ редакцію, надо сдать завтра въ наборъ, - сказалъ Ивановъ, входя въ столовую.
- А мнѣ не успѣешь прочесть, осторожно спросила жена? - Куда тамъ, самъ не перечитывалъ, никакъ не удавалось сегодня сосредоточиться.
Послѣ обѣда Ивановъ ушелъ, а вечеромъ никакъ не могъ уснуть: одна тема лучше другой являлась въ его воображеніи и онъ осторожно всталъ, стараясь не разбудить жену и прописалъ почти до разсвѣта
- Какъ изъ рога изобилія, одинъ разсказъ лучше другого, довольно улыбался Ивановъ и соображалъ, куда можно еще отдать эти разсказы и гдѣ вѣрнѣе они будутъ приняты.
* * *
Всѣ разсказы Иванова появились въ пасхальныхъ номерахъ газетъ и журналовъ, куда онъ отнесъ ихъ.
Какъ ни мало эта подневольная и торопливая работа удовлетворяла Иванова, которому хотѣлось творить не въ опредѣленный срокъ, а тогда, когда найдетъ вдохновеніе и когда явится непреодолимая потребность вылить все передуманное и перечувство
ванное, но все-таки Ивановъ былъ доволенъ. Во-первыхъ, - что грѣха таить - гонораръ предстоялъ хорошій, во-вторыхъ - раз
сказы, правда кромѣ перваго, самому Иванову понравились, а въ-третьихъ, два-три дня можно было ни о какихъ разсказахъ, работахъ и писаніяхъ не думать.
И супруги Ивановы, взявъ съ собою старшихъ дѣтей, въ самомъ благодушномъ настроеніи отправились въ ближайшую церковь къ заутренѣ.
На первый день, послѣ того, какъ были попробованы всѣ приготовленія въ видѣ куличей, бабъ, пасохъ, яицъ и прочаго, дѣти принялись за чтеніе „папиныхъ разсказовъ , т.-е. тѣ дѣти, которыя учились въ гимназіи и папиными разсказами интересовались, почти столько же, сколько картинками.
Отецъ, проходя по столовой, гдѣ усѣлись въ уголкѣ дивана сынъ, гимназистъ приготовительнаго класса и дочь второкласс
ница, оба за чтеніемъ, спросилъ ихъ, какъ имъ нравятся его разсказы?
Дѣвочка сказала коротко - очень интересно, папочка, - а мальчикъ, только впервые принявшійся за „серьезное чтеніе вдругъ покраснѣлъ и потупился
- Ты что, удивился отецъ? Не нравится тебѣ? Ты что читалъ то?
- Про Петьку.
- Про какого Петьку? У меня такого разсказа нѣтъ. Ты вѣрно не мой, а кого другого разсказъ читалъ?
Мальчикъ молчалъ и вдругъ, покраснѣвъ еще больше, сказалъ: а ты зачѣмъ врешь? - Какъ такъ?
Ивановъ присѣлъ около сына и удивленно разсматривалъ его. - Не понимаю, милый, въ чемъ дѣло?
- Ты про Петьку все вѣрно написалъ: мнѣ самъ Петька разсказывалъ, что онъ въ церкви прятался отъ хозяина, только тоть его нашелъ, да та-акъ взлупилъ...
Мальчикъ сдѣлалъ выразительный жестъ и добавилъ: я ему кулича и пасхи носилъ, такъ Петька то встать не можетъ, а ты выдумалъ, что, онъ простилъ, даже похристосовался.. Нѣтъ, ты перепиши разсказъ, такъ нельзя, очень ужъ ты навралъ.
Ивановъ не могъ удержать улыбки.
- Ахъ, критикъ, критикъ! Ну, хорошо, я другой разсказъ напишу, ужъ не буду врать.
- То-то, успокоившисъ, сказалъ мальчикъ, насъ учишь - „не лгите , а самъ... И, оставивъ разсказы отца, гимназистъ направился въ дѣтскую катать съ младшими дѣтьми яйца.
- Не даромъ мнѣ разсказъ то самому не особенно нравился, смѣялся Ивановъ, чувствовалъ, должно быть, что раскритикуетъ меня „читатель ... Пойти собрать номера, а то и до другихъ доберутся и еще что-нибудь найдутъ не въ мою - писателя - пользу.
Экъ.
Меня опятъ зовутъ воспоминанья, Опятъ мечта уводитъ за собой... Ея призывъ, звенящій и простой,
Манитъ въ страну, которой нѣтъ названья. У береговъ невѣдомыхъ въ сіяньѣ,
Въ слѣпящемъ блескѣ, слышу, предо мной Опять поетъ невѣдомый прибой,
Летитъ, звенитъ, весь - радость, весь - сверканье: Отчизна сновъ, страна изъ дѣтской сказки... Дорога къ ней, я знаю, не легка.
Едва-едва замѣтна нить клубка.
Чернѣетъ лѣсъ, - въ поляхъ дороги вязки, - Колючій вѣтеръ гонитъ облака,
Шуршитъ въ травѣ и вьется въ дикой пляскѣ...
Ада Чумаченко.