сильно пахло виномъ и табакомъ. Бархатный жилетъ тенора былъ засыпанъ пепломъ, а на длинныхъ волосахъ мандолиниста нацѣпился мусоръ.
Солнце красными искрами уже просвѣчивало сквозь листья деревьевъ, журавли могущественными голосами уже давно кричали въ низинѣ, и гдѣ то въ деревнѣ слышался громкій разговоръ.
Съ песчаной дорожки на кругу теноръ поднялъ исписанные листки, промокшіе отъ росы, и сталъ ихъ читать.
- Гладко написано - сказалъ онъ, подавая листки мандолинисту.
- Н-да, кудревато, - отвѣтилъ мандолинистъ, читая. - Очень, очень даже - прибавилъ онъ, перечитывая и любуясь. -Откуда это списано? Я гдѣ-то читалъ. Дай Богъ память.
Мандолинистъ поднялъ вверхъ глаза и сталъ вспоминать, но ничего не вспомнилъ.
- А знаешь, кто это писалъ? - сказалъ теноръ. - Это Вѣрочка Свѣтланова.
- Вѣрочка? - сталъ соображать мандолинистъ. - Возможно, возможно. Ея каракули. Ну, Вѣрочка, не Вѣрочка, а вотъ мораль мы ей пропишемъ.
Онъ вынулъ карандашъ и на оборотной страницѣ написалъ: „Не читайте раздирательныхъ романовъ. Вы испортите себѣ ими мозги .
- Не мозги, а мозгъ - сказалъ теноръ, глядя черезъ плечо, какъ писалъ мандолинистъ. -У телятъ мозги.
Теноръ зачеркнулъ „мозги и поставилъ сверху „мозгъ . Оба прошли къ Вѣрочкѣ въ садъ, и теноръ, уцѣпившись кое-какъ за уголъ, приподнялся, вытянулся и положилъ листки снова на окно. Слѣзая, онъ сорвался и сильно толкнулъ яблоню рядомъ.
Роса, крупная, свѣтлая и студеная, замочила ему всѣ руки, шею и лицо, и теноръ съ досады плюнулъ на яблоню и сказалъ что-то нехорошее.
Н. Киселевъ.
Шарля Фолей.
Въ большой отдѣланной дубомъ галлереѣ миссъ Магги читала вслухъ герцогинѣ де Шамбрейль. Герцогиня, закутанная въ мяг
кія складки бѣлаго шелка, обрисовывавшаго аристократическія линіи ея тъла, съ тонкими руками, цѣлые дни просиживала въ своей качалкѣ, съ неподвижнымъ, устремленнымъ вдаль взглядомъ.
Пѣвучій голосъ миссъ Магги убаюкивалъ старую герцогиню.
Англичанка, съ свѣжимъ цвѣтомъ лица, сѣдыми волосами, ма
ленькая, съ глубокими голубыми глазами, сохранившая наивное выраженіе несмотря на свои сорокъ лѣтъ, вырастила и вынянчила внуковъ герцогини, и ихъ капризы во время уроковъ посеребрили ея волосы, но не наложили слѣдовъ на черты лица.
Теперь она исполняла обязанность лектрисы и компаньонки герцогини. Жизнь была спокойнѣе.
Старая дама требовательна, но миссъ Магги - кротка!
Всѣ требованія она исполняетъ безпрекословно и быстро.
Подлѣ свѣтской красавицы, блиставшей четверть вѣка, пользовавшейся въ продолженіе четверти вѣка успѣхомъ, лектриса была много моложе и тоже красива, но ея красоту не замѣчали.
Несмотря на роскошь, царившую въ домѣ, англичанка обходилась своимъ жалованьемъ, двѣсти франковъ въ мѣсяцъ.
Ея туалеты, бѣлье, плата многочисленной прислугѣ, опустошали ея кошелекъ до дна, но застѣнчивость мѣшала заговорить ей о прибавкѣ.
Герцогиню навѣшали сыновья, племянники, кузена, безчисленное множество свѣтскихъ молодыхъ людей, прожигающихъ жизнь.
Миссъ Магги пользовалась общимъ уваженіемъ. Проницательные взгляды герцогини и насмѣшливой молодежи не могли ни къ чему придраться.
Манера держаться, темные туалеты, сдержанность - все окутывало ее какой-то тѣнью и очарованьемъ.
Всѣ ее уважали, но при этомъ всѣ надъ ней трунили.
Главнымъ образомъ насмѣшки вызывалъ ея акцентъ иностранки, который не измѣнился, несмотря на то, что она прожила въ домѣ двадцать лѣтъ.
Магги старалась говорить какъ можно меньше. Молчаніе тяготило ее, когда она была окружена веселой, шумной компаніей своихъ учениковъ, но теперь всѣ они выросли, поженились, разбрелись по бѣлу свѣту и около старой герцогини Магги не трудно было молчать. Миссъ Магги прекратила чтеніе.
Длинная галлерея была болѣе освѣщена въ этотъ зимній день отблескомъ снѣга, покрывающаго землю, чѣмъ свѣтомъ сѣраго неба.
Старая герцогиня была чѣмъ-то встревожена. Причину не трудно было угадать, зная ея пристрастіе къ младшему сыну.
И теперь она думала о виконтѣ Шарлѣ-Филиппѣ, своемъ любимцѣ.
Онъ появился на свѣтъ, когда ея свѣтскіе успѣхи и красота начали меркнуть, заслоняемые молодыми красавицами. Ребенокъ утѣшилъ ее, да и самъ онъ, болѣе хрупкій и нѣжный, чѣмъ братья, требовалъ больше заботъ. Она всецѣло отдалась ему. Затѣмъ всѣ братья женились, а Шарль-Филиппъ остался холо
стякомъ, и хотя онъ не скучалъ въ своей холостой жизни, но мать, убитая своимъ вдовствомъ, любила думать, что сынъ отказался отъ личной жизни, ради нея.
Но и онъ не жилъ въ замкѣ. Его пріѣзды вызывались проигрышемъ, разрывомъ любовныхъ отношеній, нездоровьемъ. Проигрышъ мать уплачивала, утѣшала, если былъ разрывъ, ухаживала за больнымъ.
Высокомѣрная, сдержанная съ другими, съ нимъ она была слаба и нѣжна. Она такъ наслаждалась своими материнскими иллюзіями на его счетъ, что было бы жестоко открыть ей глаза.
И менѣе всѣхъ, конечно, это могла бы сдѣлать миссъ Магги.
Годы, когда узнается жизнь, она провела въ этомъ уныломъ замкѣ, съ прислугой никогда не говорила, сплетенъ не слушала.
И если старая герцогиня съ трудомъ скрывала свое удивленіе, когда виконтъ, съ закрученными усами, бравый, моложавый, неожиданно уѣзжалъ въ Парижъ, миссъ Магги сохраняла спокойное выраженіе своего лица, отражавшаго простую душу, неспособную на подозрѣнія.
Дни однообразно слѣдовали одинъ за другимъ. Сначала мать находила естественнымъ что красивый, богатый, изящный Шарль увлекается, затѣмъ она стала тревожиться за его здоровье.
Отъ нея не укрылась перемѣна, происшедшая въ немъ за послѣднее время.
Въ каждый его пріѣздъ она подмѣчала усталость, раздраженіе, въ послѣдній разъ въ особенности.
Она была такъ погружена въ свои тревоги, что не замѣтила, какъ миссъ Магги прекратила чтеніе. Но о чемъ задумалась Магги?
Подобнаго вопроса герцогиня себѣ никогда не задавала. О чемъ могла думать лектриса съ душою манекена, или, вѣрнѣе, у ней и души-то вовсе не было!
Что скрывалось подъ ея сдержанной наружностью, она никогда не говорила, да и кто сталъ бы ее слушать, кто повѣрилъ бы ей?
Обгорѣвшее полѣно упало въ каминѣ.
Герцогиня вздрогнула и взглянула на Магги, удивленная, что она не поправитъ его щипцами, но Магги сидѣла неподвижно, погруженная въ свои думы.
Убѣдившись, что угли не разсыпались по ковру, герцогиня не сказала ни слова, но не потому, что не хотѣла безпокоить лек
трису, о чемъ она могла думать? ея воспоминанія должны быть такъ блѣдны, - а потому, что самой не хотѣлось говорить. Но обаяніе тишины было нарушено, да и тревога росла.
Легче было подѣлиться ею.
„Магъ, когда онъ былъ здѣсь въ послѣдній разъ?,,
Магги не шелохнулась, но въ глазахъ блеснула жизнь.
Знакомый голосъ герцогини не нарушилъ теченія ея мыслей, и она отвѣтила тотчасъ, хотя герцогиня не назвала сына.
„Виконтъ былъ здѣсь три недѣли тому назадъ! „Вы увѣрены ?
„О, да, увѣрена.
„Значитъ скоро онъ не пріѣдетъ ... простонала герцогиня, вытягиваясь въ своемъ креслѣ. „Развѣ только...
Она не договорила громко... „если случится какая-нибудь непріятность!
Она не произнесла этихъ словъ изъ суевѣрнаго страха, но, должно-быть, достаточно было ея мыслей, чтобы накликать не
пріятность. Дверь отворилась, и слуга подалъ на серебряномъ подносѣ депешу.
„Дайте скорѣй! задрожала герцогиня, протягивая свои тонкія руки съ нетерпѣніемъ ребенка. Она раскрыла депешу.
„Мой Богъ! Я ничего не разбираю... Магъ, читайте... мнѣ страшно... мнѣ страшно.
„Пріѣду къ обѣду. Все благополучно , прочла Магги своимъ
тихимъ голосомъ.
Солнце красными искрами уже просвѣчивало сквозь листья деревьевъ, журавли могущественными голосами уже давно кричали въ низинѣ, и гдѣ то въ деревнѣ слышался громкій разговоръ.
Съ песчаной дорожки на кругу теноръ поднялъ исписанные листки, промокшіе отъ росы, и сталъ ихъ читать.
- Гладко написано - сказалъ онъ, подавая листки мандолинисту.
- Н-да, кудревато, - отвѣтилъ мандолинистъ, читая. - Очень, очень даже - прибавилъ онъ, перечитывая и любуясь. -Откуда это списано? Я гдѣ-то читалъ. Дай Богъ память.
Мандолинистъ поднялъ вверхъ глаза и сталъ вспоминать, но ничего не вспомнилъ.
- А знаешь, кто это писалъ? - сказалъ теноръ. - Это Вѣрочка Свѣтланова.
- Вѣрочка? - сталъ соображать мандолинистъ. - Возможно, возможно. Ея каракули. Ну, Вѣрочка, не Вѣрочка, а вотъ мораль мы ей пропишемъ.
Онъ вынулъ карандашъ и на оборотной страницѣ написалъ: „Не читайте раздирательныхъ романовъ. Вы испортите себѣ ими мозги .
- Не мозги, а мозгъ - сказалъ теноръ, глядя черезъ плечо, какъ писалъ мандолинистъ. -У телятъ мозги.
Теноръ зачеркнулъ „мозги и поставилъ сверху „мозгъ . Оба прошли къ Вѣрочкѣ въ садъ, и теноръ, уцѣпившись кое-какъ за уголъ, приподнялся, вытянулся и положилъ листки снова на окно. Слѣзая, онъ сорвался и сильно толкнулъ яблоню рядомъ.
Роса, крупная, свѣтлая и студеная, замочила ему всѣ руки, шею и лицо, и теноръ съ досады плюнулъ на яблоню и сказалъ что-то нехорошее.
Н. Киселевъ.
Магги.
Шарля Фолей.
Въ большой отдѣланной дубомъ галлереѣ миссъ Магги читала вслухъ герцогинѣ де Шамбрейль. Герцогиня, закутанная въ мяг
кія складки бѣлаго шелка, обрисовывавшаго аристократическія линіи ея тъла, съ тонкими руками, цѣлые дни просиживала въ своей качалкѣ, съ неподвижнымъ, устремленнымъ вдаль взглядомъ.
Пѣвучій голосъ миссъ Магги убаюкивалъ старую герцогиню.
Англичанка, съ свѣжимъ цвѣтомъ лица, сѣдыми волосами, ма
ленькая, съ глубокими голубыми глазами, сохранившая наивное выраженіе несмотря на свои сорокъ лѣтъ, вырастила и вынянчила внуковъ герцогини, и ихъ капризы во время уроковъ посеребрили ея волосы, но не наложили слѣдовъ на черты лица.
Теперь она исполняла обязанность лектрисы и компаньонки герцогини. Жизнь была спокойнѣе.
Старая дама требовательна, но миссъ Магги - кротка!
Всѣ требованія она исполняетъ безпрекословно и быстро.
Подлѣ свѣтской красавицы, блиставшей четверть вѣка, пользовавшейся въ продолженіе четверти вѣка успѣхомъ, лектриса была много моложе и тоже красива, но ея красоту не замѣчали.
Несмотря на роскошь, царившую въ домѣ, англичанка обходилась своимъ жалованьемъ, двѣсти франковъ въ мѣсяцъ.
Ея туалеты, бѣлье, плата многочисленной прислугѣ, опустошали ея кошелекъ до дна, но застѣнчивость мѣшала заговорить ей о прибавкѣ.
Герцогиню навѣшали сыновья, племянники, кузена, безчисленное множество свѣтскихъ молодыхъ людей, прожигающихъ жизнь.
Миссъ Магги пользовалась общимъ уваженіемъ. Проницательные взгляды герцогини и насмѣшливой молодежи не могли ни къ чему придраться.
Манера держаться, темные туалеты, сдержанность - все окутывало ее какой-то тѣнью и очарованьемъ.
Всѣ ее уважали, но при этомъ всѣ надъ ней трунили.
Главнымъ образомъ насмѣшки вызывалъ ея акцентъ иностранки, который не измѣнился, несмотря на то, что она прожила въ домѣ двадцать лѣтъ.
Магги старалась говорить какъ можно меньше. Молчаніе тяготило ее, когда она была окружена веселой, шумной компаніей своихъ учениковъ, но теперь всѣ они выросли, поженились, разбрелись по бѣлу свѣту и около старой герцогини Магги не трудно было молчать. Миссъ Магги прекратила чтеніе.
Длинная галлерея была болѣе освѣщена въ этотъ зимній день отблескомъ снѣга, покрывающаго землю, чѣмъ свѣтомъ сѣраго неба.
Старая герцогиня была чѣмъ-то встревожена. Причину не трудно было угадать, зная ея пристрастіе къ младшему сыну.
И теперь она думала о виконтѣ Шарлѣ-Филиппѣ, своемъ любимцѣ.
Онъ появился на свѣтъ, когда ея свѣтскіе успѣхи и красота начали меркнуть, заслоняемые молодыми красавицами. Ребенокъ утѣшилъ ее, да и самъ онъ, болѣе хрупкій и нѣжный, чѣмъ братья, требовалъ больше заботъ. Она всецѣло отдалась ему. Затѣмъ всѣ братья женились, а Шарль-Филиппъ остался холо
стякомъ, и хотя онъ не скучалъ въ своей холостой жизни, но мать, убитая своимъ вдовствомъ, любила думать, что сынъ отказался отъ личной жизни, ради нея.
Но и онъ не жилъ въ замкѣ. Его пріѣзды вызывались проигрышемъ, разрывомъ любовныхъ отношеній, нездоровьемъ. Проигрышъ мать уплачивала, утѣшала, если былъ разрывъ, ухаживала за больнымъ.
Высокомѣрная, сдержанная съ другими, съ нимъ она была слаба и нѣжна. Она такъ наслаждалась своими материнскими иллюзіями на его счетъ, что было бы жестоко открыть ей глаза.
И менѣе всѣхъ, конечно, это могла бы сдѣлать миссъ Магги.
Годы, когда узнается жизнь, она провела въ этомъ уныломъ замкѣ, съ прислугой никогда не говорила, сплетенъ не слушала.
И если старая герцогиня съ трудомъ скрывала свое удивленіе, когда виконтъ, съ закрученными усами, бравый, моложавый, неожиданно уѣзжалъ въ Парижъ, миссъ Магги сохраняла спокойное выраженіе своего лица, отражавшаго простую душу, неспособную на подозрѣнія.
Дни однообразно слѣдовали одинъ за другимъ. Сначала мать находила естественнымъ что красивый, богатый, изящный Шарль увлекается, затѣмъ она стала тревожиться за его здоровье.
Отъ нея не укрылась перемѣна, происшедшая въ немъ за послѣднее время.
Въ каждый его пріѣздъ она подмѣчала усталость, раздраженіе, въ послѣдній разъ въ особенности.
Она была такъ погружена въ свои тревоги, что не замѣтила, какъ миссъ Магги прекратила чтеніе. Но о чемъ задумалась Магги?
Подобнаго вопроса герцогиня себѣ никогда не задавала. О чемъ могла думать лектриса съ душою манекена, или, вѣрнѣе, у ней и души-то вовсе не было!
Что скрывалось подъ ея сдержанной наружностью, она никогда не говорила, да и кто сталъ бы ее слушать, кто повѣрилъ бы ей?
Обгорѣвшее полѣно упало въ каминѣ.
Герцогиня вздрогнула и взглянула на Магги, удивленная, что она не поправитъ его щипцами, но Магги сидѣла неподвижно, погруженная въ свои думы.
Убѣдившись, что угли не разсыпались по ковру, герцогиня не сказала ни слова, но не потому, что не хотѣла безпокоить лек
трису, о чемъ она могла думать? ея воспоминанія должны быть такъ блѣдны, - а потому, что самой не хотѣлось говорить. Но обаяніе тишины было нарушено, да и тревога росла.
Легче было подѣлиться ею.
„Магъ, когда онъ былъ здѣсь въ послѣдній разъ?,,
Магги не шелохнулась, но въ глазахъ блеснула жизнь.
Знакомый голосъ герцогини не нарушилъ теченія ея мыслей, и она отвѣтила тотчасъ, хотя герцогиня не назвала сына.
„Виконтъ былъ здѣсь три недѣли тому назадъ! „Вы увѣрены ?
„О, да, увѣрена.
„Значитъ скоро онъ не пріѣдетъ ... простонала герцогиня, вытягиваясь въ своемъ креслѣ. „Развѣ только...
Она не договорила громко... „если случится какая-нибудь непріятность!
Она не произнесла этихъ словъ изъ суевѣрнаго страха, но, должно-быть, достаточно было ея мыслей, чтобы накликать не
пріятность. Дверь отворилась, и слуга подалъ на серебряномъ подносѣ депешу.
„Дайте скорѣй! задрожала герцогиня, протягивая свои тонкія руки съ нетерпѣніемъ ребенка. Она раскрыла депешу.
„Мой Богъ! Я ничего не разбираю... Магъ, читайте... мнѣ страшно... мнѣ страшно.
„Пріѣду къ обѣду. Все благополучно , прочла Магги своимъ
тихимъ голосомъ.