- Надо все-таки пойти наверхъ... - пробормоталъ я. - Да, идите.
И легкая, какъ тѣнь, она проскользнула въ дверь. Я бросился на лѣстницу. Правда, мы наскочили на скалу, но слегка. Образо
вавшаяся пробоина, благодаря загородкамъ, останавливав
шимъ теченіе воды, не грозила намъ неизбѣжной опасностью. Мы стали пу
скать ракеты, и на зарѣ рыбацкія лодки пріѣхали намъ на выручку.
Госпожа Сильверъ спустилась въ первую лодку съ гос
пожей Лонгреми и Полькоэ, остальныя дамы во вторую. Я никогда не забуду
взгляда, который она не спускала съ меня
все время, какъ лодка удалялась отъ яхты: ледяного взгляда совершенно чужой жен
щины, болѣе чѣмъ врага. Можно было подумать, что ничего не произошло между нами.
Опасность миновала, и ничего не осталось отъ голово
кружительнаго ин
стинкта, бросившаго
мнѣ съ быстротой молніи эту добро - вольную и очарова
тельную добычу, это ослѣпительное пламя, сейчасъ же погасшее.
Я никогда не видалъ ее больше, - случайность имѣетъ
свои капризы. И это незабвенное приклю
ченіе навсегда оста
нется для меня самымъ удручающимъ воспоминаніемъ.
Переводъ съ французскаго
В. Глаголевой.

ЖЕРТВА.

Разсказъ Франсуа де-Ніонъ.
Луи де-Сервьенъ вошелъ въ гостиную, и, несмотря на дурное настроеніе, сердце его радостно забилось. Госпожа Лапрадъ была одна; другіе гости могли придти не раньше, какъ черезъ часъ, онъ удачно выбралъ моментъ.
По нѣжному, узкому лицу молодой женщины промелькнула легкая тѣнь недовольства и страха, но сейчасъ же лицо ея вновь приняло привѣтливое выраженіе, и она съ улыбкой протянула вошедшему руку.
- Какъ вы сегодня рано!
Въ ея тонѣ ему послышался упрекъ, и онъ отвѣтилъ:
- Потому, что я очень спѣшу, и позднѣе у меня не было бы времени.
- Дѣйствительно?
- Да, за день до отъѣзда всегда приходится такъ много сдѣлать.
Съ трудомъ ей удалось подавить легкій возгласъ:
- Вы уѣзжаете Куда?.. Надолго?..
- Куда, я еще не знаю, но навсегда...
- Что вы хотите сказать этимъ?.. Еще вчера...
- Вчера я уже рѣшился. Собственно говоря, я рѣшилъ это уже четыре не
дѣли тому назадъ. - Она поняла его и могла только произ
нести: «Мой бѣдный другъ». Но вѣеръ, который она въ вол
неніи взяла со стола, задрожалъ въ ея тонкихъ рукахъ.
- Да, вашъ другъ не болѣе, чѣмъ вашъ другъ! Я знаю, что несправедливо съ моей стороны чувствовать по отношенію къ вамъ что-нибудь иное, кромѣ дружбы. Я знаю, что я обидѣлъ васъ, признавшись вамъ въ моей любви. Но я не могу ничего сдѣлать, это такъ, я люблю васъ горячо, страстно, всѣми фибрами моего сердца, я...
- Господинъ де- Сервьенъ, я должна очень просить васъ...
- Нѣтъ, право, я не имѣлъ намѣренія докучать вамъ вновь моими признаніями.
Госпожа Лапрадъ улыбнулась, и Сервьенъ, замѣтивъ эту улыбку, горячо сказалъ:
- Не правда ли, глупо и банально звучатъ эти фразы по сравненію съ тѣмъ чувствомъ, которое онѣ должны выра
жать! Объясненіе въ любви, ухаживаніе, флиртъ, все это лишь малозначащія выраженія. Сама идея такъ возвышенна, такъ тра
гична!.. Она побѣдила меня, она гонитъ меня въ одиночество. Я
уѣзжаю, потому что люблю васъ. Вы можете спокойно выслушать меня. Вѣдь я говорю съ вами въ послѣдній разъ. Завтра я уже буду далеко отъ Парижа.
- Но вѣдь это настоящее сумасшествіе, милый другъ. Если вы покинете Францію, вы потеряете ваше положеніе, ваше будущее!.. Ваша мать будетъ въ полномъ отчаяніи отъ этого безумнаго поступка; я знаю вашу мать, она будетъ совершенно безутѣшна ..
- Но я не въ состояніи жить около васъ и безъ васъ!
Нѣсколько минутъ она молчала и думала. Ея тонко очерченныя брови сдвинулись. Потомъ она сказала:
- Мой дорогой другъ, вы знаете, что я замужемъ, что я высоко цѣню и уважаю моего мужа, что... ну, что я порядочная женщина.
- Ахъ, такъ!..
- Да, вы очень вѣжливы. Вы сомнѣвались въ этомъ.
ЖЕНЩИНА ВЪ ТЕАТРҌ.
Театральная зала съ ея блескомъ, роскошью украшеній и какой-то особой праздничностью требуетъ отъ женщины иного, болѣе утонченнаго отношенія къ своему туалету. И естественно, что въ театрѣ мы чаще, чѣмъ гдѣ-либо, встрѣчаемъ женщинъ, одѣтыхъ съ подлиннымъ вкусомъ, тонкимъ изяще
ствомъ и изысканной красотой.