. we в Уф > = и. 58 # у. ¥
mY ® ме АУМ. .
wD Gs Wp uw)
аъ ae : г
< = Чертовщина входит в быт. :
С этой стороны быт старателей по-
Казан, впервые Вондиным, Рождение
Макара в ‘«боронке в рубашке» ста-
`овится событие, выходящим далеко
„за пределы обычного. Организуется
; «акционерное общество», паями кото-
‚ рого. являются’ «сорочка и рубашка»
„Уакара и шкура, сброшенная змеей,
7 «ВЫПолЗок». Тем фантастичнее ка-
„ Жется путь, пройденный этими людь-
„Ми средневековья за три десятка лет.
:,. СЫН Якова — Макар, ‘удачливый
..Предириимчивый парень, . находит
боталейшую россыпь в неизвестном
до сей поры логе у речки Безымянки.
С этого момента, начинается быстрый
благосостояния, Скоробогатовых.
‚юндин показывает становление ка.
питалистического промысла. От идил-
_лических картин единения «хозяв»
‚— вчерашних старателей — с рабо-
чими (картин, известных нам по
‚ «Делу Артамоновых») до резко враж-
` дебного отчуждения и наконец, кро-
_ вавой борьбы в период гражданской
‚войны. Несомненной заслугой Бонди-
на является то, что он сумел с на-
стоящим . мастерством показать путь
‘становления капиталиста в специфи.
„Ческих золотопромышленных усло-
Busy
oy . ‘
Яков, который не ладит с быном
и время от времени уходит от него
старательствовать, несмотря на всю
свою противоречивость. чрезвычайно
типичная и оригинальная фигура. В
бунте отца против сына, накрепко
„связавитего свою судьбу с царизмом
‚И его бюрократией (которую Макар
хоть и ненавидит как тормоз ero
-предпринимательского размаха, но
„терпит, ибо без них ему не упра-
‚Виться с народом), чрезвычайно ярко
вокрывается противоречивое положе-
„ние коренных старателей-середняков,
‚ колеблющихся между бёднотой и з0-
„ лотопромышленниками. Яков напа-
дает на сына за. нарушение им тра-
диций, за то, что «народ» травится
им, как зверь, интушами — промы-
словой охраной, за то, что тот рвет
‚пуповину, связывающую ero со ста-
‚рателями. — Coo,
. Henasucrs R napusuy у. Макара в
‚свою. очередь все время перемени-
вается со страхом перед бунтом ра-
х.. против ‘азиатских методов
экоплоатации. Макар. предприимчив,
умен,..но -бескультурен и, по сути,
стоит вне политики. Все эти черты
и Макара и Якова показаны Бонди-
HM * ископочительно правдиво, без
едино?о’ схематичеекого, штриха.
—” Долог`и ‘противоречив путь прихо-
о иена a
цит в быт.
быт старателей по-. :
to! деи
> BSP es: вта-
BEixonatitin ae.
{ да старателей кс
революции. Рабочие
ли. их уравнительс
и они в массе своей
белотварлейской «CC,
зерпает из этих запасов. матерлах
ила детской книги. а
Tarra: Pockuua отличается. многими
достоинствами: она содержательна,
она насыщена антереснымя сведени-
ями как из историв страны, тах и из
нстории, бамого проекта спуска ce-
ванских Вод, она написана хорошим
литературным. языком, Но достаточе
HO XA Bere дла летокой книги? Не
покажется ‘ли фебятам, хотя бы и
старшего возраста, несколько скуч-
ным описательный тон, в котором
выдержана книга Роскина? Сам по
себе он, может быть, и не плох, а
хак образец очерковой литературы
для взрослых книта, пожалуй, ока-
жется више срелиего уровня этого
жанра. Но вместо того, чтобы какам-
обра стустить €6 содержание,
чтобы найти внутреннюю сюжетную
динаничность для ее интереспейшего
материала, чтобы полнее и непоеред-
ственнее рассказать о вывеленных в
вей людях, ев автор удовлетворилея
всего лишь тем, что свои виечатления
ззрослого человека о Севане изложил
обпегченным языком. Книга стала
понятной и дла детей, но детской
книгой она, по существу, не стала:
Между прочим, это проявляетел и
в том. что в книге сведена ина-нет
роль авторского я. Писатель, разгозз»
$ .
one: get - BIE
ривающий с детьми от своего имени,
должен быть в какой-то мере также
‚и героем книги: в «Кольце Севана»
он остается только безличным наблю.
дателем.
Книга не лишена и некоторых не.
брежностей. Врял ли уместны в лет-
ской. книге такие образы, ках «6y-
мажное от холода небо» или ‹розо-
вые облака вырывались из-под кры:
ши (завода), ‘как из театрального
ада», Ничего также не говорят де-
тям воспоминания 06б ‹отцеженной
прозе Мериме», н нельзя, не вная
Пруста, оценить тонкую литеразур-
ность названия тлавы «В сторону Ce.
ванз». Это, конечно, мелочи, но они
подтверждают основную ин простую
мысль: для того, чтобы писать для
детей, нужно забыть о взрослом чм.
тателе. А хорошая детская книга 6
иятересом прочтется и взрослыми.
А. Роскин. «Кольцо Севана». Отиз
— Детгиз. 4935 г. стр. 449, тир.
20.000, ц. 2 р. 40 к, :
_ На подступах.
к Чехову
Чехов как драмалург вызывает у
наб сейчас большой интерес. Кинта
С. Балухатого и Н. Нетрова пытзется
ответить на вопрос о том, чем про-
`Изведения Чехова близки сегодня
нему дню.
® Енига состоит из носледования
С; Балухатого «Драматургия Чехова»
и доклада Н. Петрова © «Вишневом
саде». Наиболее исчерпывающим яв-
ляется исследование первого из ав-
торов. 7 .
С. Балухатын пытается выяснить
социологические и литературные кор.
ни драматургического творчества Ye-
хова, но делает это скороговоркой и
довольно поверхностно. Нечего: н го-
ворить, что такая скороговорка силь-
но мешает уяснить и тогдашнее ми-
ровоззрение Чехова и литературную
полоплеку его новаторских начина-
ний в драматургии, В частности, ма.
ло сказать, что в своем новаторстве
Чехов шел на преололение бытовой
драмы эпигонов Островского (Шпа-
жинский, Невежин, В. Крылов н др.).
Анализ «Вишневого сада» лан на
большом материале и устанавливает,
что пьеса эта была «сопиально-опти-
мистичной», но о гибели дворянства
трактовала в тонах не только не су-
овых, а даже грустных и горестных.
удучи представителем буржуззно-
демократической интеллигенции, Че-
хов «долгие голы был связан по
культурной линии» © обваливавшим.
ся на него «дворянским наследством»
и не вполне преодолел. его в драма-
тургни. По крайней мере, таких ра-
дикальных: прозанческих . произвеле
ний; как «Палата № 6», в котором
потрясающе раскрыт образ самодёр-
жазно-бюрократической Россин, его
драматургия не знает.
И это тем более любопытно, что, пе
правильному соображению Балуха-
Тото, «драматургическая форма была
для Чехова той. «большой формой»,
вроде романа, которую он лолгие го-
ды искал и не налнея в прозаичес-
KOM своем мастерстве». Несмотря на
всю выписанность («кажлое слово. на
ес золота») и блеск чеховских пьес,
npazoirres заключить. что «большая
форма» все же ему неё удалась, по
крайней мере сравнительно © новел-
лой и повестью. Но почему не ула-
лась? Бахухатый не отвечает на этот
вопрос, Он лыже не ставит ето, а это
совсем пепростительно лля иселело-
вателя. }
ВБалухатый, так же каки Петров,
приходит к выводу, что смысловая
сущность чеховоких пьес, самая их
жизненная правла уже не могут. ‹по.
трясти» современника но этим по-
знавзтельная ценность и сила их
не снижаются, и они остаются жить
как глубоко верные памятники fee
давнего проклятого прошлого, к то-
му. же созданные рукой первоклас»
сном мастера.” с этим нельзя не со-
гласиться,
П. НЕЗНАМОВ.
С. Бапухатый и Н. Петров. «Дра-
матургия`Чехова», Изд. Харьковского
театра русской драмы, 1935 ¢,
}
AY (yi x
Роизн Бондина охватывает orp:
зый период времени, примерно ©
, KORA AEBRHOFFEIT «годов. «ДО, смерти
Ленаша; 910, цо BAN RCI, be $ 0
hie а:
2
ye + ы 74
Сы =
ee том сила и слаббсть романа.
Сила потому, что автором слелана по.
пытка прослелить из протяжении де.
сятков лет отношения, жизнь и быт
трех. поколений зол отопромышленни-
ков; старателей, рабочих и ‚других
злаосов и социальных прослоек во-
дотопромыиеленного Урала. Слабость
— У» ae ee WLS франдиоз-
ного охвата у Бондина’ не оказалось
ии нужной степени художественно.
У: wer ne.
ae ne AEDS 4:
мастерства, ни соответотвующего
овня культуры и ‘овладения миро-
воззрением марксизма. С`чем Бондин
несомиенио справился и что является
м в обветскую литературу.
arm Ft eam
нЕ © х д:
к Это показ быта и путей прихода
. социалистической „революции такого
OE
специфического отряда крестьянства.
ESS SEES Cult NE
как старатели. Удача Бондина в этой
части об’яеняется двумя причинами:
во-первых, 16м, что для изображения:
<
этой среды у него оказались широ-.
кие практические наблюдения, опыт
я достаточный для’ их обобщения
культурно-политический уровень, 4H,
зовторых, наличием литературных
образцов, помогигих ему ‘с лостаточ-.
ной художественной полнотой отра-
зить жизнь и быт старательетва до
революции. Речь идет о влияний на
Бондина Горького я Мамина-Сибиря-
‚58 («Приваловокие миллионы»).
Влияние этих писателей в первой
хниее настолько огромно, что вре-
‚ менами учеба превращается в эйи-
нство (начало ‘карьеры Макара
Скороботатова является прямым по-
дражанием «Делу Артамоновых»).
‹ Этим отчасти об’ясняется ‘TO, Tro
‘ лервая книга значительно полнокров-
нее и бочнее второй. Вторая более са-
& мостоятельна, но зато она и слабее
первой. Она‘ охватывает период. с
18-ro по 23-й год. И сам характер oo.
“бытий — тражданская война, Hon,
восстановительный период и быстрый
рост людей и калейлоскопичная, сме-
Ha руководящих жизнью Подгорного
®ласс0в и социально-политических
трупп прилали книге характер’ боль-
ших исторических хроник. ‘Менее
все Бондину, как бытониса-
телю по преимуществу, даетея пуб-
лицистяка. Он тшательно н-`осто-
’рожно ее обходит, но там, где без нее
решительно нельзя обойтись, она зву-
чит по-тазетному топорно, нехудоже-
ственно (все сцены подполья; ‚ быта
партактива, митинги, собрания, пря-
мые политические — высказывания
героев). Исключение составляю
только старатели. Их политические
разговоры, густо сдобренные велико:
лепиым фольклором, звучат в боль-
шинетве случаев ярко и ‘убедительно.
Наконец к недостаткам романа сле-
„дует отнести. самодовлеютее+ опяса-
‚тельство природы, ‘ватянутость ©т-
дельных сцен и, злоупотребление
провинциализмами и старательскими
‚боротами в авторском чексте,. Все-
810 вместе оставляет впечатление
снрости романа в целом. И, тем не
Менее «Лота» — настоящее большое
‘`волотно, незаслуженно замолчанное
толинио художественной убедитель-
OTD, MYTH и противоречия, с ко-.
торыми шел. такой специфический
Утряд крестьянства, Kak старатели
под руководством пролетариата. я ero
зартии к социализму. a
‚ Взнболее полнокровными фигурами
фомана являются Яков и Макар Ско-
этовы, Малашенков, Каллистрат,
онов, Зыков, Сизов, Наталья и др.
Яков Скоробогатов — ТЕничный
Старатель, которому несколько *раз
«фартило», он быстро боталел, швы-
рал направзо-налевю деньгами, само-
дуретвовал и вновь становился бед-
няком. «Сщастки» — господство слу-
чая, взращивалот ереди беокультур-
ных, обворовываемых Чиновничест-
вом и кулачьем, живущих минутной
удачей старателей неслыханную ла-
жз лля России суеверность.
Фо
Бондин. «Лога». Гиз. Свердловск.
от двадцати батманов до харвара *)
зерна, потом десять батманов «па-
хари› (часть в пользу руководителя
работ), десять‘ батманов «мираби» (в
пользу распределителя воды), не-
сволько батманов за охрану от в9-
Тобьев.. Кроме того каждый креетья-
Нин должен дать помещику пять
туманов деньгами, батман масла, ABA
ВьЮка дров, два выюка торной тра-
вы, четыре вьюка соломы, два вЬЮКа
хизяка, два выюка степных колючек
для тоилива, два батмана масла для
освещения, четырех кур, два десятка
ин, одну козу или овцу и два не
доуздка. Все это составляло священ-
ное право помещика. Да нужно еще
было ублатотворить челядь барина».
Как напоминают эти строки соответ-
ствующее место’ из замечательной
книги И. Tona — «Происхождение
современной Франции», т; 1 «Старый
порядок» или страницы, еще более
близкие по характеру к разбираемой
Здесь книге Ходададэ, «Путешествия
i Франнии 1787—90 1.» ApTypa
И нало отдать справедливость 20-
дадада — он не бойтся писать о 6&-
мых заржавелых винтах иранской
тосударственной ‘машины, © произ-
воле судей, о полиции и армии, Он
не щадит черных красок и в
жении мусульманского духовенства,
его матлого лицемерия и нелепых
. ислама. Вот Бахтиар (терой
Крестьянской доли») © отцом отира-
Br з паломничество ко CBATHM
местам в Кербелу. Начиная от 38°
‘SAB и до самых святых мест —
a же произвол и вымогательство.
зеВНых паломников обирают реги»
ВОЛЬНО все, кому’ не ленв. От бедуи-
ов-разбойников ло сеида, Надаи-
Ще ва священным колодцем.
2 трудно сказать, кто из них наглее
р безжалостиее действует. Herod:
He из паломников везли © 6060й
nore дорогих ‘покойников, чтобы
poreg ere их в святом месте. До-
bon й толодные soma обтглодали
вышинетво ‘трупов, и, чтобы ‘ве
нолВертнуться повору на’ ролине,
ла Зливые ботомольцМй прину-
HE покупать за’ большие ‘деньги’
TARE о ‘приеме и” погребении’
еОВников так ках будто ничего we
во ЗИЛОСЬ.: «Если бы не! обычай: ник-
Re nomen Gi на поклонение этой
Зобнице»; — восклицает ‘автор, —
“a ,
`*) Батман — 75 фувта, 109 ба1-
ив =1 харвару. oe а
‘циативу Скороботатовых, бёзрукую,
бескультурную, немощную сменяет
общественная инициатива — вели-
кий почин субботников, романтики,
труда для будущего и для себя, для
своего класса, для своего За
гося народа,
Вторая книга’ Бондина показывает,
как революция брала тот разгон, ко-
торый дал возможность стране в эпо-
ху патилеток вырваться из трясины
азиатской скороботатовекой отбтало-
сти. Однако, насколько правдиво и.
убелительно и в общебтвенном и в
бытовом плане у Бондина показана
переплавка сознания старателей, на-.
столько же сла09. и схематично‘ изо-
бражение партийного актива. из ра-
бочих и особенно из интеллигенции.
Нельзя не отметить замечательно
теплое и умное отношение Бондина
к детским типам, Его Ванюшка, по-
казанный в полы книти на трехзч6:
тырех страничках, запоминается ‘Ha,
всю жизнь, то же с Ефимкой, ма-
леньким Макаром и Сенькой Суха-
ревым. Это наиболее — овеянные
‚ревым. ото наноолее овеянные
жизнью фигуры. Но дело не только
В том, что Бондин знает и любит ре-
как настоялций пролетарский револю-
ционер, с трогательной любовью от-
_ носится в молодежи как к кадрам со0-
циалистической революции. Мальчи-
ки Бондина — это действительно де-
ти пролетариата) они ‘рано вступают
в жизнь, они рано и навсегда связы-
вают свою судьбу с судьбами своего
класса. Ефимка разбрасывает про-
кламации. Сенька..скрывает, парти:
gana МалалненковА и служат ему pass
велчиком против воли отца и т. д.
Вторая книга кончается символи-
ческой фразой. Решившие ортанизо-
вать старательский колхоз Мала-
шенков, Сизов и инж. Гвоздев поздно
ночью едут с промысла домой, и Ма-
лалпенков, увиля свет в одном из
домов, юворит: «Скороботатово не
спит». В этой фразе — предостере-
женяе, что с0 Скоробогатовым еще
предстоят бои, что. старателю еше не
раз придется организовывать облаву
иа этого зверя. В третьей книге Бон-
дин, очевидно, это и покажет. И пе: =
ред. автором и перед его будущими
редакторами стоит огромная задача—
покончить в новой книге © тем лдо-
садным колоритом провинциализма,
печать которого все же лежит Ha
ервых двух книгах,
АНДРЕЙ УРАЛЬСКИЙ
POT ae
’ 4% старателей к социалистической
революции. Рабочие не удовлетвори-
ли. их уравнительских требований.
и они в. массе своей повернулись к
белотвардейской = контрреволюции.
Против наступления белых с рабочи-
° ми заодно выступают лишь наиболее
Лашенков). .« $
сознательные единицы из старателей,
из которых в дальнейшем вербуются
первые коммунисты этой среды (Ма-
пратковременное ‘госполетво ‘белых
на Урале показано Боидиным. чрез-
‚вычайно: ярко; Бесемысленный, ди
кий произвол белых„ тысячи. раз ио-
казанный в. нашей» литературе, . У
Бондина . приобретает. тот: историче-
ский смысл, который освещает. со-
вершенно по-новому этот период Ha
Урале. С белыми не просто пришли
старые хозяева, Het, это пришли
„наймиты нового, хозяина . — , колони»
затора.” Это {пришле Надсмотрщики
` империалистов:рабовлалельцев. “У
белых нет твердой опоры ни в одном
слое населения. ‚ Старатели очень
скоро понимают, что они потеряли в
свержением советской власти. И сна-
чала робко, потом все смелее начи-
нают поддерживать партизан, укры-
вать дезертиров и всячески содей-
ствовать красным. 5.
Быстрый рост’ организаторских та-
‚лантов и государственных людей по-
-Cile победы над белыми: Малашен-
ков, Зыков, Каллистрат, Сизов, Дро-
нов, Суханов и‘целая галлерея дру-
гих типов старателей, становящихся
организаторами новой жизни, пока-
зан Бондиным в таким энениеи
исторического материала, с каким ло
сих HOP B применении ® золотопро-
‘мышленному Уралу этого никто не
показывал, Рост новых талантов из
тгущи народа после социалистиче-
кой революции особенно заметен на
‚ фоне. картин дореволюционного бы-
тия Подторного, нарисованных Бон-
диным. Для сотен и тысяч ранее за-
давленных талантов раскрываются
отромные горизонты. Малашенков,
‘Зыков, Дронов, Сизов, целая” вере-
Hua людей приходит для талантли-
‘вой беззаветной работы на смену
-Maxapy Cxopo6orarosy.. B невидан-
ные сроки, в невиданных условиях,
с0 смехотворными средствами прини-
‘маются ‘эти люди за восстановление
разрушенното белыми хозяйства.
. У рядовых аюдей растет и крен-
°нёт то чувство ’тосударственности,
‚которое в прежнем Подгорном ‚было
чуждо неё только` Скоробогатову, но
“и царской бюрократии. Частную ини-
‚ „Оцененная^
голова“.
Анна Зеггерс хоропю известна co- —
_BCICKOMY читателю по ее роману
«Восстание рыбаков», в котором она
дает захватывающую. картину борьбы
тружеников моря, В последнем своем
мане «Оцененная голова» («Kopf-
ohn») ofa показывает нам терман-
CRY деревню накануне прихода к
власти национал-социалистов,
- Мы в самой гуще событий. Борьба
в полном разгаре. Все обнажено, но
и все усложнено и запутано в этой
деревенской жизни, где собственность
— краеугольный камень, всего. Эко»
Гномический Жризно ‹ пбдтачинает . Fe
той, казавшиеся” незыблемымя. Давят
непосильные налоги, нужда, все в
‘колебании, в: брожении, классовые
противоречия обостряются с каждым
днем.
В деревне’ Нидервейлербах пронс-
ходит та же борьба, что ив тысячах
других германских деревень. Борьба
крупных и мелких собственников,
попытки спасти свое положение за
счет. соседа, мучительные поиски
выхода из тупика. Крестьянская мас
са ‘выбита из колеи. Кого слушать?
Кому верить? Кто принесет спасение?
Коммунисты или наци, между кото-
рыми идет ожесточенная борьба?
Национал-еоциалисты (Кункаля, Цил:
лих) HE CRYNATCH на демагогические
обещания, всеми срелствама Я спосо-
‘бами стараются завоевать крестьян:
скую массу на сторону Гитлера. Слу-
шая фашистскую агитацию’ Кунке-
лей, —«многие крестьяне покачивали
головами. Одни заявляли: «Новая ду-
рацкая затея!» — другие ‘говорили:
«Кто его знает... может быть..», а
некоторые возражали’ им: «Все луч-
„ше, чем ‘красные... Эти - хоть что-
нибудь хотят дать, а те — все только
брать». -
«Рот фронт» или ‹Хайль Гитлер?»
„ Кулак Мерц — столи деревиа,
старшина с «пышной бородой и.гу-
стыми бровями» — классовым ин-
стинктом угадывает в национал-со-
циалистах свонх, но H ero смущает
ярлык «социализма», которым ко-
зыряют наци. И в конце концов он
отдает своего ‘сына в нац.-соц, пар-
тию. Его место — в рядах штурмо-
виков. Но Кеслин? Что общего между
безработным‘ садовником Кеслиным и
кулаком Мерцем? Его-то что застав-
ляет нарядиться в коричневую форму
штурмовика? :
Анна Зеггерс раскрывает психоло-
fH этого индивидузлиста, оторван
ного от своего класса, нанвно веря.
щего, что «можно быть работником
У другого и в 10 же время и ео
товарищем».
— Пусть уж лучше будет хозяин
и работник, — отвечает Кеслин Ha
убеждения Иотанна Шульца, комму-
ниста, попавшего в деревню. — Как
никак, в это — порядок, что-то ус-
тойчивое, Все лучше, чем два. даже
пеработника, чем два никто. Bee
лучше, чем то, чего вы хотите. “Bo
все вогнать клин, чтобы ничего ‘не
было, кроме: великого беспорядка, 8
чотом все сравнять большим катком,
На эту фашистскую удочку и по-
пался привыкший к повиновению и
покорности Кеслин. Он же по этим
мотивам, & не вознаграждения гали,
выдает коммуниста Иоганна Шульца
полиции, предает ею. Кеслин — в
значительной мере имя собиратель:
‚896 -— хорошо показан Анной Зег-
`‘терс, нучше, Чей коммунист. Шульц,
Коммунисты в «Оцененной голове»
вообще показаны слабее, бледнее,
чем их противники, чем, ваппимер,
Виллих — одна из самых ярких,
если не самая яркая фигура в книге.
Циллих — ‘крестьянин, фашист, ‘на-
чальник штурмового отряда. Он,’ как
i большинство крестьян, залавлён
налогами, нахолится в тисках, но
весь его гнев направлен против ком:
мунистов. Все тот же «большой ка»
ток» и ‹общее одеяло» — пугало,
которое фашисты все ‘время держат
перед глазами крестьян. Циллих —
закоренелый собственник; хотя у
него дома шестеро голодающих ребят,
хотя он все время настроен бунтар-
ски и повторяет, что «так это больше
продолжаться не может», он свирепо
нснавидит кохмуниестов НВ свое \
ненависти к ним доходит до того, ето
выкалывает глаз коммунисту Иботу
выкалывает глаз’ коммунвисту Иботу..
`и в конце концов” убивает ‘его: Цил»
яих слепо уверовал в обещания гит-
леровцев,. но он же — ин это чувству-
ется — раньше другнх и разуверит
OH -B них, когда они, гитлеровцы,
победив, вместо хлеба сунут в руку
камень. и
Коммунисты. Рендель — муж -@
жена, Иоганн. Шульц; Ибет — само-
отверженные, беззаветные борцы, но
Анна Зеггерс, наделив. нх. многими
качествами, не показывает их. с та-
ROH me силой художественной убе-
дительности, как. Циллиха или. Кё»
слина, : .
В. произведении. Зеггерс хорошо,
местами ярко выведен быт герман-
ской ‘деревни накануне. прихода *%
власти . национал-социалистов, идио»
тизм деревенской жизни. Самоубий-
ство замученной и. задавленной ра-
ботой Сусанны Шухлин показано ©
большой художественной силой, Смо-
трины, свадьба, выборы -— мы в Ca
мой толще деревенского быта. На:
строения и думы. крестьян,
мучительные; колебания, боязнь
завтрашнего ‹ дня, ‘их ‘предрас-
судки, вужда — все это пока
зано в произведении Зеггерс. Перед
нами германская деревня, какой она
была: накануне прихода к вязсти
Гитлера. Многое становится нам яс-
нее в германских событиях. после
прочтения ‘этой книги. ‹ Послесловие:
Л. Грюнберга удачно освещает общее
политическое положение Германии
Книга Анны Зеггерс, хотя она; не:
сколько «устарела», поскольку речь
в ней идет не’ о ‘сегодняшней, a со
дотитлеровской Германия; see зе
читается с большим интересом и 6
пользой, :
Перевод. (А. С. Кулишер) далеко
не безгрешен. ›.
«В молодые тоды ему была’ неиз-
вестна та усталость, какую ой знал”
теперь. Кулак, спускавшийся сверху,
выжимавший его тело. Или два кула-
ка, сдавливавших eros (7). Такие
«кулаки» попадаются нередко.
МАРТИН
Аниа. Зеггерс. «Оценеиная, голова»,
Госпитиздат. Лемнигред, 1935 г.
0 penane..
Cnreskuna
. yOTperenne™
‚В рецензируемем романе. Слезкин
имел смелость поставить. . задачу
исключительно большого художе-
отвенного и исторического изештв
ba.
‚ Он изобразил, как воаникла импе-
риалистическая война и RAK ORB War
за шалом втянул в cBOD
различные слой н групвы, русского
общества.
Сам по себе этот внушительный я
почти подавляюще трудный замысел
‘заслуживает всяческих похвал. Од-
нако конкретное его воплощение в
романе оказалось во многих отноше»
ниях несразненно белней и ниже за-
‘мыюла, В этом нет ничего неожадан-
ного для того, кто знает Слезкина
ак писателя. Чтобы одолеть залачу
такого объема и выйти победителем
из всех тех многочисленных художе-
ственных испытаний, которые она в
себе тавт, потребно было’ эпическое
дарование по меньшей мере TOA
стовского размаха. ‘
У Слезкина же никогда ве было
сколько-нибудь значительных эцпи-
ческих . ресурсов, без. которых . нельзя
браться за. такую фувламентальную
тему. кав война, Слезкин всегда был
бытовиком. В качестве формы,. кото-
рая повилимому предотавляется ему
наиболее адекватной для вышолне-
ния ето замысла, он избрал нечто
среднее межлу исторической хрони-
кой, построенной но принциму про“
стой временной последовательности,
и романом в собственном смысле это-
го слова. Компромисс этот чрезвы-
чайно невыгодно отразился на це-
лом. Подлинного равновесня между
хроникой и романом ему Ne удалось
достигнуть. Особенно заметным это
становится Е концу, когда перевее
элементов романа, мало связанных ©
темою войны, становится чрезвычай-
но ощутимым.
_ Действие движется по двум на-
правлениям, которые только пересе-
каются, но не совпадают во всех TOF
ках. Чисто военная и историческая
линия романа по’ мере движения
вперед уступает место изображению
таких сторон и таких закоулков руб-
ской действительности, которые нн-
как но освещают ни войну, ни mepe-
живания главных героев, о войною
евяванных. .
На первом плане разыгрывается
как бы «официальная» история епо-
хи и подвизаются ее офациальные
герои большого: и малого калибра:
Вильгельм, Николай, министры, тене-
ралы и дельцы российской империи.
Но хотя они и мелькают беспрерывно
на страницах ‘романа, не они, однако,
воплощают для Олезкина подлинную
сущность эпохи или, вернее, они
воплощают лить одну ее сторону и
притом наименее значительную.
. эти. официальные терон аишь
припнсывают- ©ебе вео и. значение,
которого они отнюдь не имеют в
действительной историн, развертыва-
ющейся вокруг них..Подлинное сре-
доточие русской жизни впохи войны
Слезкии ищет глубже, Его воплощают
такие люди, кяк ЧНодмила, вак Вик-
‘Top, kan Потанин. Все они не прием-
лют войны и пытаются так или иначе
6 нею бороться. `Однако война захва-
тывает их всех,
`И даже такой трезвый и: достаточ-
но критически‘ настроенный человек,
как Леонтий Алексеевич, ‘в конце
концов уходит на войну доброзольно,
потому что ему’ унизительно” думать,
что ero, Kam барана, насильно нота
щат убивать друтих. В этой торло-
сти он черпает лаже известное. уло-
влетворение, весьма эфемерное, впро-
чем, потому. что оно. раосейвается нри
первом же соприкосневении о реаль-
ностью. войны. ^
Cuza pomaza о ий:
Сила романа состоит в изображе-
нии этого. вторжения войны в жизнь
обыкновеннейших русских людей.
Усилия писателя. направлены имен-
но в эту сторону. Впрочем, не’ все
Издательство «Молодая гвардия» выпускает «Неточку Незванову» Ф. М.
худ. Сарры Шор.
ответственной книги должен был бы
исправить недостатки книги, 0собён-
но в последних частях (книга состоит
из 5 частей). Новая таджикская про-
за делает первые шаги. Отромный_
этнографический, исторический “и.
фольклорный материал, почти ‘неиз-
вестный евро пейскому читателю, хо-
роню и интересно воспринимается в
переводе лишь в том случае,
когда настоящий мастер ‘русского
художественного. слова вместе с са-
мимо автором строчку 3a строчкой,
страницу за страницей напишет аа-
ново. Подобная работа должна иметь
отромное: значение как ‘для писателя
переводчика, так и: для автора Книги,
В. качестве прекрасного примера
подобной спаренной работы можно
указать ‘На ‘упомянутую уже нами
французскую трилогию Бонжана и
Ахмеда Дейфа «Мансур», «Альз
Asxap» H «Шейх Абдо “етиптянин»:
Арабский автор в сочетании с ев-
ронейским создали интересную книгу
о’ Египте. Но в. условиях буржуаз-
ной культуры мало. кто интёресует-
ся Тазвитием национальных восточ-
ных литератур. Названная трилогия
является произведением ° француз
ской ° Литературы. При‘ подобной
коллективной `таботе в наших совет-
ских условиях эта односторонность
естественно устраняется. Книги Айни
и др. крупнейших’ национальных
писателей ‘прежде всего. являются
памятниками данной национальной
литературы, но при этом в одинако-
вой мере делаются доступными и
русскому читателю. Такая коллектив-
ная работа способствует реальному
сближению и взаимопроникновению
налпих национальных литератур. —
Вместо этого Средазтиз преподнес
нам «Дохунду» Айни на таком с
позволения сказать русском языке,
что упки вянут и уста не закрывают-
ся от зевоты. Вот полюбуйтесь:
«Эмиру приготовили подарки, начк»
ная ‘от одежды, утвари и денег, ло
лошадей, мальчиков и девушек —
каждого (3!) по девять штук» (1698).
Или такое место: «На двадцать чет-
вертую ночь осады, рано утром,
несколько участников {?!) кулябской
крепости взорвались (3!) со страйным
грохотом» (232). Или еще перл:
«Гульнор, пронгу тебя, He говори
мне больше о монх связях с друтимя
женщинами, Хотя я знаю, что ты
иЕутинть, но, несмотря на это, 0 свя.
зи $ друтнын, кри чем попатне, 9
Достоевского с иллюстрациями
какои связи хотят сказать, даже от
тебя слышать не могу» (267). От TA,
Kere na6opa exe mpocre rors CTaHo-
BHTCH читателю. Персводчики совер
шенно не потрудились над термино-
лотгией. К русской книге пришлось
приложить целый сяоварь с’ такиин,.
например, пояонениями: мулозим —\
прислужник; тиша—тонорник, кад-
жова — корзина, дуохон—заклина-
тель, колдун И Т. д. == до ‘б6еконеч
ности: Не) проще ли было бы в таком
случае переиздать «Дохуилу» просто
по-таджикеки и ‘приложить в конце
построчный русско-таджикский 6ло-
Barh, B самом деле; влва ли’ кажлый
десятый русский ‘читатель поймет
такое место книги: «После: последнего
намаза в накора хане арка тубчи-
баги сам занял ‘место ‘имама» (149).
Местами перевод производит ‹впечат-
ление ‘американской’ резинки‘ для
жевания, из-за чето совсем теряется
богатейший ‘фольклорный’ материал,
использованный автором, несравнен-
но более ботатый, Gen это имеет
место у Ходаладо. До читателя не
доходят таджикские” народные песен:
ки и импровизированные стихи влюб:
ленных, так “ках ‘они переданы не
стихом, а вее той же «осиновой про-
30Йз. Теряются таджикские пословие
пы и поговорки в роде: «кажлый
разговор триста’ шестьдесят сторон
имеет» и нало‘знать «каждому слову
время, каждой точке — место». Или
такой афоризм: «Путь денег бедняка
подобен воде: она ‘всегда течет в
сторону большого озера или моряз,
Или еще о слишком легкой эакуске:
«Губы сказали — пришел, рот ска-
зал’ — вошел, а’ желудок оказал —
вверху что-то такое было, но вниз
не спустилось». А поговорки: «чело-
век — нежный цветок и крепкий
камень», ‹из хитрости халву’ сделал»,
«петух бъет пиюрой, цыиленок —
пометом» и т. д... Вся книга усеяна
подобными выражениями, но они. не
включены органически в’ текст, а
пристегнуты к нему как-то вненгне
и поэтому теряют значительную долю
своей остроты.. В этом смысле гораздо
тщалельней и несравненно лучше
сделан перевод Ходалало В. Тардо-
вым, литературно-переводческ. а-
боту которого вообще ее ош
MIiTh.
} К 1
Надо любить матернал, над кото-
рым работаешь, понимать и чувство.
Ber ©го и но браться за дело, кото-.
poe тебе не под силу. Иначе дело
Бахтиар. Но эта покорность обычаю,
эта обреченность и неверие в силы
народа проникают всю книгу Хода-
даде от начала до коныа. «Таков уж
Ham иранский нрав: мы равнодуш-
ны к унижению другого», ——` пин
автор ли ве на’ первой erpa-
нице. И заключает евое горестное. по-
вествование такими стихами:
Полно, мечтатель безумный Ахмет,—
Крестьянам- Ирана ‘спасения нет,
Искать обвободителя крестьян —
«вое равно, что’ иокать философский
Камень», ибо так наз. ‹народные»
вожди думают только о своих Map-
ках и особняках. ° О
Ходададь — прёкрасный наблюда-
тель, он замечает вое и на все смо-
трит критическими глазами курда,
т. е. представителя едва ли не самого
злополучного племени на всем Ближ-
нем Востоке. Курд Бахтиар и дохунда
Йодгор очень сходны друг с другом
по своему социальному положению
и по своей судьбе. Но в отличие от
Айни, философия иранского автора
может быть кратко резюмирована та-
ким стихом Хайяма:
Сказала рыба: «Скоро пь поплывем?
В кастрюле жутко, тесный водоем»...
— «Вот как зажарят нас, —
сказала утка, —
Так все равно хоть море будь
=. кругом».
Книта Ходададэ ценна лишь своим
бытовым материалом, ев обличитель-
ная сторона явно подражательна, &
в безнадежно скептична,
одададь не верит в трудовые мас-
сы, не видит силы, которая бы пря-
вела их к обвобождению. События в.
Советской России ему чужды. и не-
понятны, я вся книга лишена какой
бы то ни было ведущей иден, ибо
безнадежность — He идея...
Иначе определяется мировоззрение
Айни, которое тоже можно выразить
бессмертными стихами Хайяма: .
Мир громоздит такие горы зол!
‘Их. вечный rier над_ сердцем
: так тяжел.
Но вели б ты разрыл Hx, —
Г сколько чудных,
Сияющих алмазов ты б нашел!
Заслуга Айни в том, что он раз-
рыл эти горы зла инабилия и изанел
свой алмаз — свой свободный нарол,
который творит сейчае небывалые
чудеса. . ы >
Но.. я должен закончить CRON во-
chopra oven существенным «но». В
русоком переводе книга Айви совер-
niexae ‘испорчена, Перевод столь
Часть их он растрачивает в завело-
мо ложном направлении и вводит без
всякой нужды для целого огромное
количество персонажей, ненужных,
осложняющих ин запутывающих н
Ges Tore 07 эжный и’ громоздкий хол
романа, =>.
Меотами роман стачогитея рыхлым
мелкото эмниризма.
Сверх того, многие характеры, важ.
ные по их значению для романа, ско-
рее не даны в их конкретном разви-
тии, а лишь-ааданы, как некие тезы,
Таков например Потанин. Роман
оставляет героев у той черты, за ко-
торой начинается. самая интересная
часть их истории; :
`Все, что в ними происходит до
того, как. они: попадают на войну; —
это лишь. прелистория, Оттото ромая
в целом оставляет ощущение неза-
конченностн.
Нанболее удавшиеся страницы ро-
мана — страницы, «посвященные He-
посредственному изображению вой-
ны: бегство русского корпуса Самсо-
нова после разгрома его австрийцами,
скитания самого Самсонова по боло-
там, атаки ин стрпные подробности
окопного быта. :
А. ГРИРОРЬЕВ
Юрий Слезним. «Отречение», Гдс-_
литиздат, 1935. .
„Кольцо
. Cepana* ..
«Что нового в Эривани? — епросил
я его». Этим эпиграфом из Пушкина,
открывается книга А.”Роскина © со-
ветской Арменни и о торном озере
Севан, постепенный спуск которого
должен снабдить электроэнергией
всю страну. Мы не случайно упомя-
нули об. эпиграфе:° в книге он не
единственный, и чередование эпитгра-
фов вместе © щедрыми исторически-,
мя отступлениями создает в ней яе-
ную н глубокую перспективу для изо.
бражения событий. и людей настоя.
ero, 9 том, что и тен друтие выра-
жают в себе величие нашей эпохи,
можно было бы_и ие говорить: тако-
ва счастливая участь наших. подрост-
ков ‚ что любой отрезок советской
действительности несет в себе ненсто-
щимые запаеы. героизма, инициати-
вы, самой смелой фантазии и самой.
действенной человеческой воли. Тем
ответственниее роль писателя, котовый