Русское искусство в мировой культ Хх техника, если бы не было на Руси та- -ачтливых и умных людей. опытных ма: стеров с оригинальной мыслью, с научной пытливостью, со смекалкой. Замечательно и то, что лучшие из иностранных мастеров, верные служители своего искусства. арти- сты в ду-ше, поддавались силе и обаянию русской культуры и сами становились рус- скими. Так обрусели Виниусы — замеча- тельная семья, давшая Россий поколения металлургов. Русской стала семья Росси. только вершины русской литературыи рус- ского искусства. Несравненно шире и несравненно глуб- же влияние русской культуры во всех ее видах на мировую культуру в период за- рождения и развития пролетарской pero- люции в России. Мир увидел перед собой поднявшийся во весь. свой рост рабочий класс России, увидел его революционный авангард, большевиков, узнал о могучем ра самым могучим источником новых, бога- тейших идей. Она непрерывно идет впе- ред, в то время как другие страны в зна- чительной части повторяют зады, топчут- ся на одном месте или отстают. Судьбы мировой культуры находятся ныне в руках тех народов, которые обладают и силой и решимостью для защиты этой культуры от фашизма во всех его видах. Во второй ми- ровой войне советский народ силой своего прогрессивном дРижЖении в русской лите- оружия, силой своего тосударства, силой ратуре, в русском искусстве, своей социалистической культуры спас Предреволюнионные настроения русско- Мировую цивилизацию от фашистского го народа дошли до мира через Чехова, через театр Станиславского и Немирови- ча-Данченко, через новую русскую музы- ку. Во всех проявлениях русского искус- ства Конца ХХ и начала ХХ века бы- ли’ те же начала русского художественно- го реализма, той же высокой простоты, связанной с правдивостью, с подлинным. демократизмом мысли и чувства. Русское искусство вливалось в Мировую культуру своей широкой светлой струею; отчетливо выделяяеь среди замутненных потоков за- падноевропейского декаданса, пессимизма чувств и настроений, порождаемых. упад- KOM и разложением буржуазной демокра- тии. Эти настроения сказались и в русском искусстве, совпадая с упадочными тече- ниями, порождаемыми предреволюционным кризисом помещичье-буржуазного строя царской Россий. Реакционные традиции раболепия перед иностранной буржуа- sve преемственно переходили к рус- ским эпигонам дворянской литературы и поэзии, к русским подражателям Метер- линка, Бодлера, Маринетти. Это не было простое обезьяничание. Это была борьба против нового русского искусства, продол- жающего высокие традиции демократиче- ской русской культуры, Русский декаданс перекликается с иностранным, идя у него на породу, Русские поэты типа Белого, Сологуба, Гиппиус, Ахматовой припалают к мутным источникам западноевропейского мистицизма в качестве его охвостья, Горыкий почти с самого начала был ми- ровым явлением. Его приняла как буреве- стника революции. Международное значе- ние русской литературы при Горьком ста- ло общепризнанным, я трудящихся мира Горький был своим, родным писателем, для реакционной буржуазии всех стран, в том числе и для русской` буржуазии, он был врагом, опасным протигником. Широкие круги читателей в разных стра- нах проявляли интересе ко всему новому, Что выходит в России, — к новым книгам передовых русских писателей, к русскому театру, к русской музыке. Маяковский сразу привлек к себе внимание за рубежа- ми России, потому что уже нельзя было скрыть от мира ничего выдающегося в России, - зверства. -оветекий народ спас от порабо- щения братские славянские народы, спас от полного уничтожения их национальные культуры, их язык. Вот факты всемирно- исторического значения, пред могуществом которых бессильна всякая клевета. Величие советского народа `подымает русскую, советскую культуру во всех ee проявлениях на новую, еще более высокую ступень. В советской стране морально-политичес- кое единство советского народа дало твор- честву лучших, наиболее одаренных сы- нов могучую поддержку. Советское пра- вительство и партия Ленина — Сталина в развитии творчества народов . Советского Союза видят одно из важнейших условий торжества коммунизма. Советокому искус- ству предоставлено важнейшее место в по- литическом и моральном воспитании наро- да. Советская литература и советское искус- ство вносят в мировую культуру плодю- творные начала социалистического реализ- ма — ту правду художественного претво- ‘фения дейстрительности, которая связана с активной борьбой трудящихся за новое, социалистическое общество. Сопиалисти- ческий реализм советского искусства ста- новится могущественной силой развития мировой культуры. Речь идет уж не об отдельных, хотя бы и многочисленных произведениях русской, советской литературы и искусства. Вся многонациональная советская литература, всё советское искусство стали предметом изучения во всех странах мира. У нас учатся, нам подражакт. На всех книжных рынках мира наша книга наиболее попу- лярна. Пьесы русских и других советских драматургов обходят сцены мира. Во вре- мя войны на всех языках земного шара звучали стихи Симонова, тневные памфле- ты Алексея Толстого, Эренбурга, Леоно- ва, Симфонии Шостаковича исполнялись за океаном тогда же, когда и р Москве. Об- раз Зои стал родным для передовой моло- дежи всех стран, в особенности тех, ко- торыс испытали на себе гнет германского фашизма. Советское киноискусство 0о6бо- значило новую главу в мировой кинемато- графической культуре. Русский художественный реализм от- крывалсея теперь с новой стороны, было подчеркнуто боевое, активное чувство борьбы. Огромная сила ощущалась в русском искусстве, а < ней и уверенность в победе народа, демократии, подлинной культуры. Русское искусство было заря- жено высокой энергией. Поэтому оно бы- ло источником. творчества для передовых мыслителей и художников Запада. Русская художественная культура прочно занимала место ведущей культуры мира. ‚ Революция 1905 года имела громадное международное значение. Россия была в центре мировых событий. Миллионы жад- но ловили каждое слово, которое доходило из нее. Перед народами раскрывалось. неч- То для них новое и неожиданное, Как раз в такое время, когда царское правительст- во обнаружило военную и политическую слабость, русский народ, русский рабочий класс обнаружил необычайную силу. Всеобщее стремление понять новую, ре- волюнионную Россию усиливало в чрезвы- чайной степени интерес к русской литера- туре, к русскому искусству. Горький ста- Героизм повести Островского «Как зака- лялась сталь» был откровением для миро- вой литературы. С тех пор, и особенно во время ‘войны, почти все известные у нас советские писатели стали известными и за границей, — не только заслуженные пи- сатели, с большим стажем, но и молодые, ‘Чьи произведения впе рвые увидели свет. И все они несут с собой в мировую куль- туру идеи и чувства, общие героике -co- циалистического труда, несут новое поня- тие о человеке, о личности. Важно то. что они несут это 8B высокохудожественной форме, — без этого и невозможно было бы воздействие советского искусства на ми- ровую культуру. Шолохов, Фадеев, Лео- нид Леонов приобрели широкую междуна- родную аудиторию как выдающиеся пи- сатели: Враждебная нам печать злобно кричит со слов Геббельса о мифическом «желез- ном занавесе», которым советское прави- тельство будто бы отгораживает нашу страну от посторонних и нескромных глаз, Но если бы враги советского народа мог- ли, они Не занавес, а каменную стену со- ВЕ а pe ese PEP ery! nem wer ome ee we a ab Emenee MS а м ‚между советской и мировой куль- Новится. общепризнанным ‘плавой мировой. ео литературы. Советская литература и советское Со проникают в самые отдаленные 4 углы мира. Октябрьская социалистическая револю- жением буржуазия отравляет обществен- ция открывает новую полосу во взаимоот- ную атмосферу, чтобы парализовать рас- ношениях русского и мирового искусства. проетранение советской идейности. Bot Русское теперь — это советское, а всему советскому международная’ буржуазия об’являет жестокую войну. Она с полным основанием не проводит никакой разницы между политикой большевиков и русским искусством в советской стране. Междуна- родная реакция. смертельно боится про* никновения советского искусства B CBOH идеологические владения. Попытки изоля- ции советской мысли поддерживаются безудержной чнтисоветской клеветой. Все- ми силами враги советского народа стре- мятся насадить представление о полной противоположности «Европы» и. «России». Русский нарол исключается из мировой культуры. Нечего и говорить © том, что вымышленная «Европа» ничего общего He имеет < подлинной, точно так же, как вы- мышленная, мифическая «Россия» ничего общего не имеет с действительной совет- ской страной. Нордическая вздорная тео- рия германского фашизма достойно вен: чает философски-историческую ‘ дребедень европейско-американской реакции. Советская страна стала для народов ми- почему нетерпимо, когда у нас отдельные писатели и художники, не вытравившие в своей душе пережитки капиталистического прошлого, начинают раболепно прекло- няться перед буржуазными «новинками» такого рода. Партия болышевиков и на- род строго ‘осудили это низкопоклонство Перед иностранной буржуазией. Может ли подлинный советский деятель искусства, поставленный своим народом на первое место в мировой культуре, бежать петуш- ком за отребьем идеологической реакции, Только советское искусство и искусство стран новой демократии неиссякаемой си- лой своего оптимизма, своей идейностью, ясностью, возвышенностью, благородством своих Задач и совершенством своей хуло- жественной формы может бить наотмашь упадочное искусство реакции. Нам много дано советским народом, с нас много и спрашивается. Пусть не забывают ` совет- ские писатели, актеры, режиссеры, KOM- позиторы, что, когда они творят для свое- го народа, они творят и для мировой куль- туры, ` что было главным в его опытах, что расши- имя среди других имен. ряло обобщение, что заставляло доказы- Октябрьская революция, которую так вать, угадывать, проверять. сложно переживал Павлов, пришедший Е Павлов прожил сложную научную жизнь. итоге к утверждению новой, советской Он был великим. экспериментатором, но, кроме того, он в своей науке был великим диалектиком и умел отрицать’ то, что уже достигнуто во. имя нового утверждения. 5 серии «Жизнь замечательных людей» вышла книга А. Поповского «Павлов». Поповский хоропю и интересно работает в нашей литературе. У него есть своя тема, есть жар и увлечение в раскрытии ее. Не так давно мы с удовольствием. прочитали его книгу «Вдохновенные искатели», Новая книга Поповского о Павлове на- писана ярко, занимательно, она включает в себя много материала. С волнением вос- произведена в ней история научного откры- тия, интересно показан один из учеников Павлова — К. М. Быков. Но недостатком ее является TO, ато она не может быть действительности, затеряна где-то на стра- ницах книги, Книга, даже биографическая, не обязана итти по хронологии, но план ее должен быть ясен читателю. Перехол от одной темы к другой дается А. Поповским скры- то, без столкновения. Поэтому книга He драматична, Павлов борется только с не- признанием ученых, но методология борь- бы внутри науки не показана. Книга написана одаренным человеком, но чересчур нервно, даже суетливо; умствен- ное напряжение в ней часто заменяется сти- ЛИСТИ ческим напряжением. Не богата книга и зрительно. В ней нет Рязани, в которой ролился Павлов ив ко- торую он ездил, нет Песочной улицы в старом Петербурге, на которой стоял пав- Д. ЗАСЛАВСКИЙ Пушкин писал; «Россия вошла в Европу, как спущенный корабль, — при стуке топо. ра и при громе пушек». Это относится ко времени Петра, к его ЛИЧНОСТИ, Некоторые историки, иностранные и рус- ские, с этого момента начинали рассказ о встрече Западной Европы с Россией. Но это была не первая встреча. Современная наука все больше раскрывает связи, существовав- шие между Западной Европой и Россией задолго ло Петра, Это были не только де- мовые связи, но и обмен культурой, Древне- русский Киев был культурным центром, влияние которого. чувствовалось‘ и на запа. де, и на востоке. Таким же центром на се- вере Руси был Hosropog. Английские — мореплаватели открыли Русь, как испанцы открыли Америку. Это говорит © глубоком невежестве средневе- ковья. Европейцы того-времени не подовзре- вали, что эта далекая и непонятная Россия обладает замечательными — культурными ценностями, что в сокровишнице ее худо- жественного творчества есть такое гени- альное произведение, как «Слово о полку Игореве», что во многих отношениях куль- тура русского. народа стоит несравненно выше, чем культура европейского средне- вековья, что у русского народа есть талант- ливейшие мастера архитектуры, замечатель- ные исследователи рудных богатств, спо- собнейшие оружейники. Однако в течение долгого времени 3a- падная Европа знала только русских дипло- матов, русских воинов, русских купцов. С русской культурой очень ‘хорошо позна- комились и имели полную возможность оценить ее соседи России — Турция. Поль- ша, Пруссия, Швеция, Сила этой культу- ры свидетельствовала © том, что народ, ее создавший, это народ широкого историче- ского размаха, прокладывающий свои пути в общем историческом развитии человече- ства, народ высоко-одаренный. Русь никогда не была рядовым участником всемирной истории, Лавина монгольского нашествия снесла с лица земли, разрушила полностью или за- сыпала на столетия древнейшую цивилиза- цию многих народов. Это угрожало и наро- ду русскому. Но он одолел смертельную опасность превосходством своей культуры, крепостью своего национального сознания, своим трудом и своим неугасимым стремле- нием к независимости. Спасая себя. свое будущее, русский нарол спас всю Европу. В этом его огромный вклад в мировую культуру еще на заре современной исто- рии. Уже один этот факт перечеркивает механическую схему исконной, природ- ной, вечной и непреодолимой противопо- ложности между западом и востоком Ев- ропы, между Европой и Азией. Таким образом. непосредственная встре- ча Руси петровской с Западной Европой не была ни первой, ни случайной. Она была закономерна. За этой встречей последовали другие, все более частые, Вще в ХУШ веке австрийцы, итальянцы, французы, немцы увидели русских людей, русских воинов. в самом сердце Европы. Как победители. они разбивали свои походные лагери в Берли- неи р Париже. С другой стороны, францу- зы в сопровождении «лвунадесяти» языков побывали в Москве. Обмен такого рода «ви- знтами» был явно в пользу России. Образы Суворова и Кутузова вошли в мировую ‘ли- тературу, в мировое искусство. Сила Рос- сии действовала Ha воображение поэтов и художников. Становилось ясным, что народ, который в столь короткое время своим ак- тивным участием в мировой истории изме- Нил облик мира, призван играть и в буду- щем выдающуюся историческую роль. Но Западная Европа далеко не всегда понима- ла, что за всем этим есть нечто, несравнен- но более значительное и важное: есть ве- ликнй русский народ, творец культуры. Откуда. это непонимание? _ we Россия вошла в Европу, как корабль, спущенный на воду, == так сказал Пушкин, Этот петровский корабль вернулся в Рос- СИЮ со многими «немцами» на борту. «Нем- ЦЫ» — это общее понятие для чужеземцев. Подлинных немцев было среди них сначала как раз немного. Больше было голландцев, шведов, англичан. Они занимали первое ме- сто в технике того воемени, они и нужны были Петру. За ними хлынули немцы — и из райха (Германии), и из остзейских про- винций. Эти шли волнами не столько в технику, ‘в промышленность, сколько в бюрократию, на всякие теплые места, в том числе и в научные и учебные заведе- ния, которые они рассматривали прежде всего под углом зрения извлечения выгод и доходов. До русского народа, до его куль- Туры им было мало цела. К волне заезжих немцев всякого рода присоединилась потом волна французских эмигрантов. Это были худшие элементы французского народа — почти сплошь невежественные, начиненные реакционными предрассудками, ненавидя- щие всякую демократию, все народы. Но именно они представляли «Западную Евро- пу» в глазах значительной части русского дворянства. Они выдавали себя за носите- лей «культуры» и презирали ту страну, ко- торая открыла перел ними двери. Со слов этих немцев и французов Западная Европа и узнавала о России. Что же она могла узнать, кроме невежественного и реакцион- ного вздора? Не подлинное изучение русской истории, а именно это наводнение русской ранней науки немцами породило антинаучную, фальшивую теорию Норманистов о варягах, как первых носителях русской культуры И государственности. Эта теория возво- дилась в закон русской жизни фашистски- ми фальсификаторами в Германии. Выходи- ло, что варяги создали русское государ- ство, иностранцы при Петре создали рус- скую армию, русский флот, немцы в Акаде- мии наук создали русскую науку. Эта на- тлая ложь насаждалась с таким упорством, с такой систематичностью, что пробивала себе путь во все западноевропейские учеб- ники, вдалбливалась в мозги поколений. Ей верили и некоторые русские историки, Икостранцы хлынули в Россию при Пет- ре и его преемниках, и им было создано привилегированное положение, Приказано было русскому дворянству подражать им во всем, больше всего в одежде м в манерах; Народа это не касалось. Простой народ как раз сохранил в своем творчестве независи- мое отношение к чужеземцам, не соглашал- ся признать их превосходство в быту, в нравах, в культуре, хотя и соглашался © тем, что у них есть чему поучиться в тех- нике. На пренебрежительное отношение к себе со стороны заезжих гостей народ отвечал насмешкой над «немцем» в своих пословицах, сказках, повестях. Русское дворянство в значительной своей части на пренебрежение иностранцев отве- чало искательством И слепым подража- нием. Это дало богатейшую пищу для рус- ской передовой сатиры. Обличение подобо- страстия перед невежественными, грубыми й надменными иностранцами проходит через. русскую литературу: от Кантемира до Гри- боедова. Лучшая часть русского общества решительно протестовала против Низкопок- лонства перел иностранцами и воспитывала в читателях чувство национального до- стоинства. Чужеземные мастера при Петре, немец- кие ученые при Екатерине и._Влизавете стали‘ стеной между Западной Европой и Россией. заслонили своими спинами рус- ский народ. Им удалось скрыть Ломоносова от мировой науки. Они присваивали себе плоды русского гения, Они презрительно замалчивали ‘русскую литературу, русское искусство. Правяшие круги шли у них на поводу. Здесь корни исконного раболепия перел иностранииной B верхних кругах русского дворянства. А между тем ясно, что ничего не сделали бы иностранцы по- лезного в нашей стране, не пошла бы впрок иренном виде Статья Д. Заславского в расш булет а в сборнике ВТО «Советский театр». В начале ХХ века и вплоть до конца 40-х годов Россия была сильнейшей воен- ной державой в Европе, Перед ней трепе- тали слабые правители раздробленных ко- ролевств и княжеств. Но царь и его при- дворные презирали русскую культуру и боялись русского народа. Родным языком русского дворянства был французский. Свое письмо Онегину чудесная русская де. вушка Татьяна. писала по-французски. Вся чиновная Европа почтительно сгибала спину перед русским мечом. но «не замечала» русской литературы и русского искус- ства. Для Николая: Пушкин‘ был прежде всего камер-юнкером. _ Совершилось страшное лело: area SN EEN страшное дело: заезжий француз, враг. своего и pveckora нра неа = ПО АЕ. спокоино убил величайшего русского поэ- ув ЩИ ЙА та. Лермонтов в своих гневных стихах дал точную политическую оценку убийства. ТоЛько пренебрежительное отношение к русской культуре, к русскому искусству могло позволить наглому иностранцу под- нять руку на светило русской и мировой поэзии, Европейские газеты отметили смерть Пушкина, как смерть русского пи- сателя. Они не подозревали, что мировая культура потеряла одного из своих гениев. Царское реакционное правительство. враж- дебное своему народу, не хотело и не могло дать русскому искусству выхол в мировую культуру. От этого много теряла. и рус- ская и мировая культура. Царизм при Николае Г.внушил передо- вым людям Западной Европы страх перед отсталой, крепостнической, реакционной Россией. Она была в первой половине ХХ века угрозой всем революционным движе- ниям, всем освободительным идеям. Но ‘именно в этой России, именно при Нико- лае , передовая русская культура сделала огромный шаг вперед. В политической обстановке, сходной © обстановкой солдатской казармы и каторж-. ной тюрьмы, Белинский произнес свои про- роческие слова: . a «Россия решила судьбы современного ми. ра, «повалив в бездну тяготевший над царствами кумир», и теперь, заняв по праву принадлежавшее ей место между перво- классными державами Европы, она, вместе с ними, держит судьбы мира на весах сво- эго могущества... В будущем мы. кроме победоносного русского меча, положим на весы: европейской жизни еще и русскую МЫСЛЬ...». . Пророчество исполнилось еще раньыпе, чем предполагал Белинский, Для этого. на- до было, чтобы заговорил сам народ в лице его передовых представителей. Револю- ционно-демократическое движение 60-х го- дов в России заставило всю Западную Европу повернуть глаза на Восток. Из Рос- сии шли в мир новые морально-политиче- ские понятия. Западноевропейская публика < увлечением читала Герцена. Он откоывал перед ней новый мир, оригинальный и при- влекательный. Тогда, в ту пору, мир увидел еверкаю- щие вершины русской литературно-художе- ственной мысли. Мировая литература узна- ла и почтительно склонилась перел вели: чием Толстого, ‘Тургенева, Достоевского. Они вошли не только, как выдающиеся ху- дожники и мыслители, не только, как Ma- стера слова и знатоки человеческой души. При всем их индивидуальном различий они вместе заняли одно общее, особое: им при- надлежащее место, как выразители и учи». теля русского художественного реализма. Но тогда, 70—80 лет назад, мир узнал и оценил лишь вершины русской литературы и русского искусства, Русская культура в целом оставалась еще мало известной. Ны- нешней антисоветской агитации иИсториче- ски предшествует антирусская агитация, которая шла преимущественно из реакцион- ных кругов Германии и поддерживалась реаюционными кругами Англии HO APYTHX стран. Врагам русского народа рыгодно было представлять Россию в виде темного царства, где просвещение, —- притом из иностранных источников, — является за- конным уделом только дворянства, а народ по своей дикости будто бы и неспособен к самостоятельному творчеству. Революционно-демократическое движение 60—70 годов в России нанесло удар этим нелепым представлениям. Народы узнали русскую крестьянскую революцию. как она отразилась в ее зеркале, в литературе. Романы Толстого и Достоевского захва- тили лучшую часть иностранного общества своей беспощадной критикой всех устоев и всей морали капиталистического строя. Идеи гуманизма преподнеслись с художе- ственной силой, до того неслыханной в ми- ровой литературе современности. Все это было новым м чрезвычайно зна- чительным вкладом в мировую культуру. Но мир, повторяем, в эту пору рассмотрел (Современный буржуаэный писатель ред- ко ставит перед собою задачу изо- бражения исторического процесса. В американской кинематографии все вре- мена и все народы отличаются друг от друга костюмами. У всех племени у всех народов одинаковая семья, одинаковая нравственность и одинаковые идеалы. Класс, лишенный будушиности, не хочет знать истории. Он утверждает, что челове- чество неподвижно, оно не развивается, а только переодевается. Сравнительно недавно буржуазная наука выдвинула «теорию» пигмеев, утверждая, что Человеческие расы происходят от ра- сы пигмеев. Пигмеи понравились потому, что у них есть идея моногамии, права частной собственности и представление о небесном боге. Поэтому венский этнограф Вильгельм Шмидт утверждал вместе. Co многими другими, что пирмеи древни, пер- воначальны. В Вене выходит специальный антропологический журнал, который заши- щает эту идею. В этом издании много ин- тересных сведений, но все они служат од- ному: выключить развитие человека из ис- тории. Как нравственное существо человек должен явиться готовым. Он может пере- одетаться, но не может изменяться. У современного буржуазного ученого ис- тория распадается на неподвижные момен- ты. Это напоминает восприятие при мгно- венном освещении. Буржуазный ученый на- столько не хочет изменяться и знать об изменении, Что согласен остаться на всю жизнь пигмеем или хотя бы происходить от пигмея. Но пигмейская теория опровергнута. До- казано, что в историй пигмеи — явление сравнительно позднее. : К. А. Тимирязев в статье «Пробуждение естествознания в третьей четверти века» писал: «.Поколение, для которого начало его сознательного существования совнало с тем, что принято называть шестидесяты- ми годами, было, без сомнения, счастли- вейшим из когда-либо нарождавшихся Ha Руси. Весна его личной жизни совпала. ©. тем дуновением общей весны, которое про- неслось из края в край страны, пробуждая от умственного окоченения и спячки, ско- выРавших ее более четверти столетия. И вот почему те, кто сознают себя созданием этой эпохи, неизменно хранят благодарную память о тех. кто были ее творцами». Рассказывая о своем времени, Тимиря- зев вспоминает о Базарове. Он говорит, что Тургеневу было трудно «угадать еше в пятидесятых годах» в молодом провинци- Александр Поповский, «Павлов», «Молодая твардия», 1946, 253 стр, Обложки книг, экспонируемых на выставке Детгиза, Ha сяимке: М. Лермонтов «Бородино» с иллюстрациями худ. А, Кондратьева; «Год в колхозе» — Альбом для рассказывания по картинкам работы худ. А. Нластова; 9. Блайтон «Знаменитый утенок Тимь с рисунками худ. Ю. Киселева; А. Фадеев «Молодая гвардия» с иллюстрациями В. Шеглова; Н. Гоголь «Тарас Бульба» с иллюстрациями худ, Е. Кибрика, оформлена кннга худ. С. Телингатером, РАССКАЗЫ „ПРО НАШИ ДЕЛА» тажи» фрешили обследовать погреб, очи опускают туда на шпагате большую белую крысу. «Трикотажи» знают, что среди «не- приятельских» [разведчиков есть девочка. А какая же девочка выдержит. если уви- дит приближающуюся к ней крысу? Но ле» вочка — это была звеньевая Таня Закато- ва — выдержала! Она вынесла еще более страшное испытание: крыса вскочила на танину руку, стала карабкаться на. плечо ей... Все вытерпела Таня. чтобы не выдать «противнику» свой отряд. Так забавная история, рассказанная Юрием Сотником, уже по-серьезному повествует о благород- ных и драгоценных чертах наших пионеров. Юрий Сотник — один из немногих писа- телей, умеющих увлекательно и увлечен: но рассказывать детям об их сегодняшних делах. Юный читатель может быть благо- дарен Сотнику: он пишет «про наши дела». «Иро наши дела» — так и называется. недавно вышедшая в Деткизе новая по весть Ю. Сотника. В ней рассказывается 9 том, как школьники по собственному почи- ну взялись восстановить школу. разрушен- ную немецкой артиллерией. Повесть Сот- ника по существу является первой «после- военной» детской книжкой. Молодой писа- тель смело взялся за огромную тему — те- му восстановления, своеобразно освешен* ную особым детским пониманием ее. Опи- сание трудностей, с которыми столкнулись дети, желание ребят проявить излишнюю самостоятельность там, где она может быть вредна для дела, ошибки и подвиги малень- ких героев повести. их подлинный энту. зиазм даны Сотником увлекательно; Но все же, начиная читать книжку Сот- ника, ожидаешь от нее и от автора болыше- го. Ощущение такое, словно взбегаешь по лестнице, ожидая, что она ведет далеко на. верх, и вдруг чувствуешь, что подо ногой уже ровное место, спотыкаешься и пони- маешь, что под’ем кончился... Большой те- ме восстановления, взятой Сотником, тесно в анекдотической истории, случившейся с хорошими советскими ребятами, исполнен- ными самых лучигих чувств. В книжке Сот- ника происходит только то, что там опи- сано. За событиями не чувствуется большо- го времени, за персонажами нет того воз- духа, движение которого должнобыло бы надувать страницы книги, как парус. рож- дая верное течение событий в повести. Без этого рассказанная история замыкается в себе, не дает широких образных обобщений, и тема мельчает. К тому же повествование ведется тороп: ливо. лица и события обозначаются. но не всегда показываются, повесть становится похожей на сценарий, который еше должен обрасти образами, характерами. Сотник хо- рошшо слышит говор ребячьей толпы. шум класса. Но создавать индивидуальный ха рактер он еще не всегла умеет. Ребята у него ‘подчас однотипны, лишены ярких от: личительных черт. Иной раз кажется, что тот же Вовка Грулин, мало ‘изменившись, явился из уже знакомого рассказа в новую повесть. Правда, он занят теперь не строи- тельством подводного судна, а восстанов- лением школы. Вполне закономерно, что сегодня Вовка Грушин берется за более серьезные дела. Но и характер. и внутрен: ний склад его порывистой души, несомнен: но, претерпели какие-то изменения, которые должен подметить писатель. взявшийея за тему. послевоенной жизни советских де- тей. А без этого: образы школьников и_пн- онеров грозят обратиться в условные, пусть забавные и симпатичные. но слишком уж холодные фигурки, которые разыгрывают удачно придуманный арРтором сюжет. Человек способный, растущий, внима- тельный к детям, Юрий Сотник должен еще немало поработать над собой, чтобы найти краски и средства для создания жи- вых, оригинальных, им самим рассмотрен- ных и верно понятых детских характеров. Вот как описывает он процесс ‚торможе- ния у собаки: «Пища была приятным интервалом в скучной симфонии бесплодного, неподвиж- ного стояния». Это очень нарядно сказано, но стояние не похоже на симфонию, не говоря уже о том, что симфония — не собачье дело, и это понятие сюда неуместно включено. Образ слишком наряден и неточен. Без него вполне можно было бы обойтись. Иногда целые страницы заняты деклама- цией, Например, сказано: «Есть категория удивительных людей». После этого идет девять коротких фраз, которые разрешают: ся десятой фразой: «Великие труженики, они обогащают весь мир, созидают красивое, угнетая в себе собственное чувство прекрасного. Таким было Павлов». . В основе этой декламации лежит пред- ставление о работе, как о жертве. Оказывается, что Павлов и другие вели- кие труженики — аскеты, отказывающиеся от всего многообразия жизни, Вряд ли это’ верно. Павлов, как мы знаем, любил скульпту- ру, любил живопись, хорошо знал и пони- мал литературу. Он не был аскетом. У него была цель работы, и эта цель служила для него бесконечным источником наслаждений. Павлов писал: «Жизнь только того красна’и сильна, кто всю жизнь стремится к постоянно до- стигаемой, но никогда нелостижимой цели или с одинаковым пылом переходит от одной цели к другой.. Наоборот, жизнь перестает привязывать к себе, как только исчезает цель». Книжка А. Поповского вышла, и хорошо, Что она напечатана, и пускай она еще раз выйдет, потому что в будущем издании она, вероятно, похорошеет, исчезнет пу- танность фраз, небрежность речи, клочко- ватость изложения. Книга; даже‘и в теперешнем ‘ве виле, свидетельствует о дальнейшем движении Поповского в избранной им ‘теме, о рас- ширении ее, о появлении у писателя инте- реса к человеческому характеру, о его по- исках в этом направлении. Но Павлов не только яркий и интерес ный Человеческий характер, это значитель- ное явление нашей общественной жизни. Надо было видеть его в пооцессе, в борь- бе, в его связях с эпохой, с передовыми национальными традициями. К сожалению, А. Поповский в своей книге о Павлове не сумел этого сделать. ЛИТЕРАТУРНАЯ ГАЗЕТА № 22 — 3 Один из первых рассказов молодого писа- теля Юрия Сотника, напечатанный еще пе- ред войной в журнале «Пионер», запомнил- ся каждому, кто следит за развитием нашей детской литературы. Рассказ назызался «Исследователи». В нем говорилось о ста- ром учителе, который, заинтересовавшись таинственными ходами, обнаруженными его учениками в толстых стенах школьного зда- ния, решил самолично исследовать их и, за. блудившись, попал в ряд забавных положе- ний, Он не знал, например, что одна из от- душин этих ходов, оказавшихся вентиля- ционными, выходила в класс, и во время урока ученики с изумлением узидали под потолком‘ Нал классной доской... запылен- ное лицо своего наставника. Путешест- вие по таинственным ходам в толще стен школы описано так увлекательно, слю- BHO дело шло об исследовании неведомых земель, а всю историю с учителем Сотник рассказал так тепло и тактично, что старый учитель нисколько не был скомпрометиро- ван: все его ‘поведение говорило прежде всего о пытливом беспокойстве луши о 1 внутренней близости его к питомиам. кото- рые отлично понимали своего педагога и деликатно сделали из всего этого проистие- ствия самые хорошие лля учителя выводы. К сожалению, этого произведения не ока- залось в только что выпущенном Детгизом сборнике Юрия Сотника «Архимед» Вовки Грушина». Впрочем, все рассказы Юрия Сотника затрагивают темы, близкие каждо- му школьнику и пионеру. Вот герой перво- го рассказа Вовка Грушин, изобретатель с неуемной фантазией, решивший построить подводный корабль собственной конструк- ции. Он облекает свои замыслы непремен- Но Р ГЛУбокую тайну и потому действует в одиночку... Конечно, Вовка Грушин терпит полное фиаско, и товарищам-пионерам приходится спасать его: выяснилось, что изобретатель новой подводной лодки не был знаком с законом Архимеда. Конеч- но, многое в этом рассказе кажется не вполне достоверным с точки зрения техни- KH строительства подводных судов, кое-что может показаться не совсем ве- роятным, преувеличенным. Но рассказ за- думан и построен как веселый анекдот, скрывающий в себе правильную воснита- тельную идет. А то, что этот рассказ анек- дотический, понятно уже из первых строк его: «Я решил записать эту историю пото- му, что когда Вовка станет знаменитым, она будет представлять большую ценность для всего человечества». А кончается рассказ такой тирадой: «Вот все, что я могу рас: сказать об «Архимеле» Вовки Грушина. Сейчас Вовка работает нал созданием ново- го типа парашюта и, кажется, скоро будет испытывать его с четвертого этажа». Увлекательно, весело и в то же время Уважительным тоном, которым говорят о настоящих серьезных делах, сумел расска- зать Юрий Сотник про военную пионер- скую игру. В рассказе «Белая крыса» по- вествуется о военных действиях между «страной карбидов», т. ©. пионерлагерем завода «Карбид», и «страной трикотажей»— лагерем трикотажной фабрики № 2 Уже самый ‘ритм повествования, взятый Сотни- ком в первой же строке рассказа, захваты- вает читателя: «Боря трубил в горн. Леня бил в барабан. За ними шагали Вава и Ди- ма, а впереди всех выступала звеньевая Таня Закатова. Лоб ее был перевязан бин- том (она недавно упала с дерева)». И вот начинаются увлекательнейшие приключения группы «карбидов», проник- ших в тыл «трикотажей» с целью разведки и диверсии. Обстоятельства сложились так, что карбидам пришлось прятаться в погре- бе. Заподозрившие что-то неладное «трико- Юрий Сотник. «Архимед» Вовки Грушина». Рисунки Г. Валька. М.-Л. Детгиз 1947 88 erp. Юрий Сотник. «Про налии дела». Повесть. дни Б. Винокурова. М.-Л, Детгиз, 1946. етр. ле его жизни ловский институт, нет новой лаборатории `Цавлова, рядом с Академией наук. Приче- ска самого Павлова, его хромающая поход- ка описаны, но вокруг него тени. Вот как изображена встреча Горького с Павловым: «В разгар гражданской войны член ко- миссии помоши ‘Павлову А. М. Горький явился к ученому, чтобы узнать о нуждах его. — Собак надо, собак, начинает Пав- лов с самого главного», Правда, сказано: «Павлов сидел в нетопленном кабинете в толстом пальто, р валенках и в шапке». Эти четыре «в», однообразно поставлен- ные, не делают сцену художественной. Можно было бы потратить хотя бы одну строку на Горького. Ведь это приходит писатель, влюбленный в науку, это сходят“ ся люди разных биографий. Я видал одну встречу в доме Павлова: в квартире везде лежал турнепе. Большие серые корни лежали даже под роялем. В комнате было действительно ‘холодно, что полезно для турнепса, на стене висели кар- тины, кажется, Клевера-старшего. Уэллс вежливо снял ‘пальто, остался в сером костюме. С Уэллеом был Горький, тогда еще не старый человек, лет 46, чуть сгорбленный. Рядом с Уэллсом стоял и вежливо улыбался стройный и молюдой его сын. Он шевелил в кармане звонкими клю- чами от чемоданов. . Уэллс посмотрел комнату, увидел тур: непс, вынул книжку и начал записывать. В это время Павлов уже говорил. Он пре: рвал речь и сказал: — Переведите ему, и я пойму, что вы скажете; или он будет смотреть так, как я ему показываю, или он, сейчас же уйдет. Павлов запретил Уэллсу говорить о нужде ученого. Он стоял сердитый, помолодевший, злой, тре- бовательный. Уэлле вежливо спрятал книж- ку и сказал: — Итак, запишем, научные работы в России продолжаются. Павлов был в Ватикане и отказался встретиться с папой, хотя было спепиаль- но оговорено, что ритуал для советской делегации не действителен. Поповский только упоминает об илеологи- ческих столкновениях Павлова, об его ре- чи в Риме, Павлов говорил в Ватикане о. том, что русскому человеку близка антич- ная скульптура. 80-летний человек, спорящий с римским папой, всегда ищущий, — это единый рус- ский, базаровский, неутомимый, веселый, наслаждающийся жизнью человек, Такого Павлова нет в книге Поповского. А, Поповский иногда употребляет мета- форы и даже довольно смелые. книгой ТОЙ серий, в которую включена: ЭТо не биография. Это — очерк, предназначенный для жур- нала, Он начинается фразой, которая дол- жна заинтересорать случайного читателя, привлечь его внимание, уже утомленное, на- верное, чтением какой-то предыдущей статьи. Вот как начинается книга: «Он был до некоторой степени левшой; Только до некоторой степени. Взявшись левой рукой за скальпель или пинцет, он тут же отдергивал ее, чтобы уступить пер- венство правой». Действительно Павлое был левшой. Но это не так много значило в его. жизни. А, Поповский это понимает, но ему надо начеть. книгу . резко, привлечь внимание тателя, а более сложные методы прив- лечения внимания — создание характера— трудны. А. Поповский показывает изолирован- ного Человека, даже изолированное: дело, подвиг. Человека нет, а так как человека нет, то для замены человека надо дагь примету человека, как-то выделить его, хотя бы самым внешним образом, И вот так появляется начало книги, А, Поповский знает, что Павлов связан со всей наукой, Он упоминает имя Сечено- ва, но главным руководителем мысли Пав- лова он считал Льюиса, автора книги «Фи- зиология обыденной жизни». Это неплохая, очень популярная в свое время книга. Но А. Поповский изолирует Павлова от фи- лософии его времени, не связывает его © общественной жизнью, со спором материа- листов и идеалистов. Сеченов для него альном враче «одно из крупнейших тече- ний русской мысли, вскоре на деле дока- завших свою плодотворность». Тимирязев говорил об аскетизме Базаро- ва, о том, что он созидал, разрушая; он сближает имя Базарова с именем Сечено- а. Сеченов, еще не прославленный, уже ‚стал героем романа НП. Г. Чернышевекого «Что делать?». Он был прототипом Кирса- нова. Друг Кирсанова — Лопухов — сту- дент Медицинской академии. Таким образом не только для Тимирязе- ва, но и для Чернышевского развитие. рус- ского естествознания теснейшим образом связано с общественными идеями эпохи. Если знать хоть немного историю. рус- ской науки, то нельзя не видеть, как мно- то в ней значило предчувствие революции, как сильно она Хотела все переделать за- HOPO. В 1916 году, накануне революции, на третьем с’езде по экспериментальной пела- гогике И, П. Павлов прочитал доклад «Рефлекс цели». Этот доклад основывал- ся на физиологическом материале, но од- новременно он говорил о цели жизни. И. П. Навлов родился в 1849 году. Ког- да в свет вышли «Отцы и дети», когда лю- ди спорили о Basapore, ему было 13 лет. Он — младший брат Базарова. Он учился в том же институте, где. работал Лопухов — друг Кирсанова-— Сеченова, Биографическая книга должна показать И. П. Павлова в его связи с русской нау- кой, с русской общественной мыслью, она должна показать Павлова, как русский на- циональный характер. Это поможет понять ход научной мысли Павлова. ‚определить,