дятературная г азета № 65 (556) по о“. Страшную . могильную плиту 14 декабря, Чацкий, созлам- ный Мейерхольдом и Царевым, ран: ний гуманист, воспринятый и преоб- раженный современниками послел- ней и решительной победы нового, подлинаюго гуманизма. > «Чацкий есть наш единственный repoll, а оао ИИ. русской классической литературы Чацкий — единственный герой, одновременно положительный, активный и реальный: И в трактовке ’ Мейерхольда мяткость и лиричность гуманиста не мешают его тероично- сти, а подчеркивают ее. Она особен- „но ярко звучит в последней сцене, которая, вопреки всякой традиции, Но в полном ‘согласии с внутренней _правлой нашего Грибоедова, конча- ется на мажорной ноте, : Чацкому противостоит фамусовский мир и Молчалин. Фамусовский мир представлен в особенно сильном обоб- `щении в «сцене сплетни» (XI эпи: зол); Хронологическая mecrpota ко- стюмов — от Анны Иоанновны чуть не до Николая П — остро полчер- кивает единство и непрерывность «жалкого гола» царской и помещичь. ей России. Это мир монстров, кото. рому противостоит человек, Чацкий ‚и его друзья, появляющиеся в V эпизоде. Этот эризод е эпиграфом Товарищ, верь, взойдет она, Заря пленительного ечастья С 06060й четкостью подчеркивает стержневую идею спектакля. Сцена ‘разделена на две половины: в левой LU 8 Ha премьере «Горе уму» я испы: ты то глубокое волнение, которое созданием искусства современного ;удожника. И я думаю, что все при- сутствовавшие на спектакле разделя- ли это чувство, Создания Мейер- хольла в прошлюм вызывали страст- ные споры, утверждалиеь и отрица- лись, принимались и отвертались. Эю была законная и почетная судь- 6 великого «новатора. Я не вижу, хакие ‚ споры может вызвать «Горе ей “em a ‚ стало прочной частью налшего. худо- лественного миросозерцания. г ‚Я не собираюсь пиеать развегну- nt ee mereten 29 typ рецензию на «Горе уму». _Мне это было бы тем более трулно. что р я ве видел первой редакции 1928 г. Я хочу остановиться только на’ неко. торых сторонах мейерхольдовского решения в отношении к трибоедов: скому тексту. Я думаю. что это ре- шение не только правильное, ‘не только глубоко грибоедовекое, но что. оно впервые дает сценическое pat- крытие великой комедии в полном. ее об’еме. Решение Мейерхольда глу: боко революционное и современное; такое, какое было возможно только © точки зрения нашей эпохи, и рас- крывает замысел Грибоедова в’ плане ’ ето революционното развития. Цен- тральные моменты мейерхольловской концепции — образы Чацкого и Мол- чалина и тот коллективный образ дворянского общества, который ха-. рактеризован двумя оэпиграфами к ХТ эпизоду: «О’празлный, жалкий, мелкий род!» и «Прошедлнего житея подлейтиие чертыз. Чажкого Мейерхольд освободил от. того груза риторики и красноречия, который на него наложила театраль- ная традиция нескольких поколений. зеркнуто не специфически декабри- стское, а общепросветительское. Пе. ред этой строгой простотой и делю- витым молчанием думаешь о Черны- шезоком и Рахметове, Эта сцена — «выдумка», но это вылумка, которая глубоко врывается в подлинное содержание грибоедов- ской пьесы и, по-нашему, раздвигает его. Другое новшество. колоссально углубляющее грибоедовский образ, — трактовка Молчалина. Молчалина Мейерхольд и играющий его Генна- дий Мичурин трактуют но как мел- кого подхалима и труса, во всем за- висимого от`Фамусова и дрожащего перед начальством, а как волилного и самоуверенного карьериста, знаю- щего себе цену и отнюдь не ослеп- ленного величием ‘своего патрона. Этот будущий министр Николая 1 (такого Молчалина как бы прелчув- ствовал Достовский, когда писал о его. будущем — «Зимние заметки о летних впечатлениях», 1863 — «Он посвятил себя отечеству, так сказать, родине. Теперь до него и рукой не достанешь; Фамусова он и в перед- HOw R ce6e не пустит..: Он при. де- лах и нашел себе. дело...» «Он знает Русь; и Русь его знает»). : Сперва эта трактовка кажется странной и неубелительной: она явно противоречит многим местам текста. Но`постепенно раскрывается вся глу- бина этой концепции. Молчалин ста- новитея синтетическим образом всей российской бюрократии, и этот образ почтенного ‘и сегьезного «лелового человека» оказывается футляром про. стого’и мелкого «поллена» («Подлен» — эпиграф-к УП эпизоду). Так Мей- ерхольл расширяет и возвышает Мол: чалина «до степеней известных». что. бы вновь показать его на этих самых степенях во всей первобытной под- лости. Этот глубокий и об ’емлющий образ с полной силой раскрывает ТХ эпизод — диалот Молчалина и Чац- кого-перед балом, — может быть, са- мая гениальная сцена всего спек- ТУЕЛЯ. Я не мот и не хотел дать исчерпы- вающей характеристики спектакля. Тезтральной критике предстоит злесь еще большая и благодарная работа: Я хотел адесь только указать на огромное познавательное значение «Горе уму>, которое средствами выюо- чайшего сценического искусства, с исторической вышки социалистиче- ской эпохи открывает нам HOBIE CTO. роны ие только в великом твогении Грибоедова, но и в прошлой русской действительности и русском истори- ческом процессе. : Д. МИРСКИЙ. Фаворский находится сейчас в 3о- л0се все возрастающего творческого расцвета. Он словно подтверждает собственные давнишние слова, что всякий наютоящий художник развер- тывается с особенной, силой после 00- рока лет. ее eh ns Te, кто привык представлять. себе Ж Фаворского как глубокого и. тонкого мастера книжной `илллостражии, вы- сказывают сожаление по поводу его «измены» гравюре.рали театра и мо: нументальной живописи. Но то,. что сделано Фаворским в этих новых об- ластях искусства за ‘три года, сразу включило его в первый и. ведущий ряд художников театра и фрески. On окалалея пионером и первым .эксие: риментатором в советской. монумен- тальной *живовисй. > Этот важнейший рол изобразитель- HOTO искусства находится у нас еще в самом начале будущего огромного развития, Поэтому не только успехи, HO и оптибки Фаворского’ стали здесь пколой для большого числа старыю и молодых Хуложников: : в Проект (уже принятый) росписи Горьковского автозавода: ‘раёработан» ный бригалой мололых художников (Кардашев, Пазильонов и др.); npo- екты и эскизы ‘росписей Гончарова, Чернышева, Родвонова и др., — яви: лись на свет с легкой руки Фавор- CROP. * а. oe _ В книхе Фаворский произвел в’ евое время ‘полную революцию. В поисках синтеза оформления книги o ли- тературным текстом он заставил г- ворить прежде немые ее эле- менты: населил образами форзац и переплет, заставил Ффронтиспие сли- ваться с титульным листом и т. д. Каждое его новшество, и хорошее, и неудачное, порождало массу откликов или подражаний. Многие из ето экс периментов были им бамим отверт- нуты, но такие ero работы, как «До- мик в Коломне», «Книга Руфь», «Рас- еказы о животных», «Лирика Гете», надолго останутся непревзойденным образцом советокой художественной Нити. , Сейчас Фаворскому как будто на- доела гравюра. Но эт, конечно, не значит, что он в какой-либо мере собирается бросать книгу. После фрески и театральной сцены книга может оказаться только лишь еще более обогащенной. Впереди — рабо- та над «Фаустом». Но сейчаю, в этом голу, Фаворский — прежде всего тез- тральный оформитель и живописены—. монументалист. Кроме того, еще и ри- совальшик: больше, чем котгла-либо, он стал интересоваться каран лалшины- ми портретами, все еще редкими и скупьгми, зато исключительной BITyT~ ренней и внешней значительностя. Фаворский может с полным правом говорить о задачах синтеза искусств, ревотьно участвуя в самых разнообраз- ных сторонах творческой работы — до окраски зланий, фаянса, фотомон- тажа (один из послелних номеров «СССР на стройке») включительно. ‘Одно, что остается ему всегда чу- Ждым, — это создание вещи, расочи- танной на музейную стену. Каждая тема, каждый образ ценны лля нето тотда, когда они ортанически выра- стают из активной реальности, Не декоративное оформлекие дома; а-ху- дожественное выражение его ‘назна- чения, не книга вообще, украшенная приятными гравюрами, & книга — художественный образ, даютций веще- ственное и зрительное бытие литера- турному тексту. Реальный образ ре- ального человека, как и реально по- нимаемое содержание литературного произведения стали ama Da основой художественного образа. Ре- альные вещи и люди были у него не ‚всегда ‚Но уже давно прошло время ‚заумных, абстрактных формул, притя- тивавитих ‘часто своим ритмом или ` остротой“ выдумки, но далеких от живой действительности. От схема- тизма и формализма каких_нибудь травюр к «Фамари» Глобы (1923) до живого реатизьа метростроевской ра- fram на hacane . «Дома моделей>— Целая вечность. ’Путь у Фаворского теперь тот же, что и у воего советско- ‚го искусства, — путь к социалистиче- скому реализму, _. Фаворский принадлежит к хулож-о никам, совершенню лишенным ивте- реса; к. самодовлеющим деталям. Он ‚вовершенно неспособен был бы иллю- ‚‘стрировать Флобера. Но одна. из ero ‚лучших работ — серия я к. Мериме. 7 -`Гочнейшая выверенность жеста, сжатая выразительность строго ото- бранных сущебтвеннейших черт, яр- кая и прозрачная характеристика, дей- ствия — все это дает конкретному образу в вещах Фаворского пласти- ческую завершенность, глубоко убе- дительную и классически ясную. Ти- пическая, монументальная обобщен- ность — постоянное качество работ Фаворского. Но злесь же лежит основ- ное. противоречие его искусства, вы- эывающее глухую и напряженную внутреннюю борьбу. В лучших про- изведениях последнего времени тийя- зация не поглощает инливилуатьное, 8’ предает ему высоту и пафос клас- сики, Тогда‘ можно говорить о клас» сическом редатизме или о пути к не му. Но иногда реализм уступаег ме- CTO холодно-отвлеченному классициз: му. отягошенному -формально-ловиче- скими экспериментами. Есть у не- то работы, гле суровый ритм, строгое композиционное построение не сли- лись органически с живым реальным образом человека. Изображение чело- века становится слитком обоим. Среди работ пооледнего времени есть такие, где неудача заключается именно в том, что продуманное; ‘ло- гическое построение остается немым лля зрителя, не наполненным фезлъ- но-эмоционельной выразительностью, Таковы. например, лве большие” мно- тофигурные коммозиции на Нотолке «Дома моделей» (демонстрация и праздник в колхозе) или цветная. травюра для Музея охраны материн- ства и младенчества, так же, как не- которые иллюстрации к «Новой ‘жиз- ни» Данте. Но зато еще ценнее ora-. новятся те вещи, гле одерживает верх. реалистически-эмопиональное, часто тлубоко лирическое чувство, прюнизы-` вающее ясную, ритмически-музыкаль- ную форму. В этих работах — тот Фаторский, за которото нужнее’ вое- вать. может быть, иногда против него самого! г Новый реальный советский человек в монументальной типической форме, включающей отдельное, особенное — к этому приходят самые значитель- ные работы нового Фаворокого. Женщины на портале Музея охра- ны материнства и млаленчества, игвеи, метростроевки с фасала «Дома моде- лей», пионеры-моделиеты и играющие дети на плафоне этого же дома, Баба- нова в роли мальчика и Блюхер. — ге- роический руководитель Дальневос- точной армии .— это можетобыть на- иболее удавшиеся из изображений нового человела у Фаворокого. Веюду в этих вещах действует прежде веего простота и неожиданно острая реаль- ная экюпрессия. с которой даны KES вые образы. В одиой простой фигуре Бабановой (на гравюре для кИиги 0 Театре революции) художник ‘сумел дать прекрасный портрет ` самой артистки, конкретную роль ве и заме- чательный литературно-театральный CHA териалом, который дал жизнь ©пек- таклю. Камерный театр вместе ¢ дра- MATYPIOM воспроизвел на сцене в слегка измененном виде героическую эпопею челюскинцев. Здесь вое зна- Комо, все стало живой летендой. Каж- дая деталь вопкла в историю, закре- пилась в. памяти многих миллионов людей. Но театр смело делает’ исто- ричесокие события достоянием еце- НЫ. = . С театральных подмостков читают- ся радиограммы Сталина и прави- тельства, отправленные в ледяной ла- терь Шмидта, и произносятея» извест* ные всему миру имена Ляпидевекого, Молокова, Каманина, Слепнева и дру- тих героев-летчикоюв. Люди Ba” Ay кричат «ура», как, Наверное, кричали челюскинцы, обмениваются взволно- ванными репликами и лихофадечно работалот над аэродромом. Драматурт рассказывает в последовательном “TO рялке основные этатлы челюскинской Зацкий, каким ето играет Царев, мягче и лиричнее того Чацкого, ко-. торого мы себе обычно представляем. Некоторым зрителям он сперва _на- помнил даже Ленского. Но эта мяг кость и лиричность неотлелимы от гораздо более многосторонней человеч- ности и ‘молодости. В этом Чацком есть веселость и легкость, тот «мо- цартизм», который мы раопознаем в первом поколении русских револю- IE а СЧА РО NS ОВ _— уюставленный шампанским и яст- вами стол, пестрая пюлковая обивка стен, какой-то пудреный монстр, «вре- мен очаковских и покорения Крыма». спит безмятежно-пьяным сном; здесь происходит разговор Фамусова со Скалозубом. В правой полозине — голые стены, полки с книгами, во- круг простого стола сидят «приятели Чацкого» — офицеры в армейских сюртуках без орденов. молодой штат- ционеров. Ore Чацкий, созданный ский в очках — они молча читают тем Грибоедовым, которому Кюхель- газеты. Изредка олин начинает чи- бекер говорил: г тать «Исповедь Наливайки» или ..Гебе даны рукой судьбы Душа живая, пламень чувства, Веселье светлое. «Любви, Надежды», и все полнимают глаза от газет и слушают. Эти дека- бристы даны так что в них под- 6. В. Федоровский. Эскиз костюма к спектаклю ‹ ‹ пя в МХТ 2 образ. Блюхер, указывающий рабочим. на братающихся красноармейца и крестьянина-манчжура, и рядом Cy- рово непреклонная фитура омотраие-. то вдаль командира ярко и просто в0- площают сложнейший комплеке BO- просо советской мирной политики: Реализм торжествует в таких ве- max, делая особенно впечатляющей. ту монументально-ритмическую ком- позиционную организацию. которая ©. одинаковой силой сказалась в rpa- вюре и во фреске. Решающим оказы- вается эмоционально насыщенное, , часто лирическое чувство, с которым создаются подобные живые образы. Это относится в равной мере и к. о0- ветской лействительности и к про- шлому. Таков молодой Пушкин (в. каранлалином рисунке) открыт и. удивленно смотрящий на мир, про- визанный солнечной яслеостью и жиз: нгутверждением. - Часто почему-то высказывается: мнение, что Фаворский лишен. лири- ки. Это совершенно неверно. Он 00 всем‘ лишен камерности, узкой суб” ` екливности, но для лемонстрации тлубокого лиризма Фаворского можно обойтись даже и без приведенных выше изображений человека — доста: точно посмотреть такие «бессюжет-. ные> вещи, как форзап к «Лирике». Гете, как лань, обрывающая винотрад- ные листья в «Жень-шене» Пришви-. на, как замечательная гирлянда из. незабудок и колокольчиков на стене Мольба в жизни» Деза- «Дома моделей», которую сам Фавор- ский назвал «ноющей». В плане 0- длинной эмоциональности можно вос- принимать оформление «Двенадцатой ночи», проникнутое почти осязалель- ным‘ чувством роздуха и солнца Ита- Фаворский хорошо преодолел свое собственное «наслелство» — он вер- нулся после стущенной черноты «Новотодней ночи» к прежней, но 0бо- гащенной серебристости деревянной гравюры, он не забыл острой и угло- ватой экспрессии своей первой боль- пой удачи — «Кауньяра» (1918) и, надо надеяться, совсем забыл те схе- матические чертежи, которые зани- мали его когда-то в опытах над мии- мо-современными «зажонами» . формы. Остатки рационализма инотла еще мешалт и, вероятно, еще будут не раз. мешать ему, но они уже ничего Be решают. ‘Сейчас он говорит большим голо- COM — с тезтральных подмостков, 09. стен зланий-и страниц книг. Мы ви-” дим живопись, Фавооского на обеден- HOM столе, уставленном ето фаянхсо- выми тарелками. Всякий. материзл, не маскируясь и не унизтожаясь, может у него говорить языком классически монументального и ритмически-060б- щенного, но обязательно эмоциональ- но прозувствованного и заражажющего зрителей реализма. А. ЧЕГОДАЕВ, «Мещане» по существу первая, нъеса Горького. Писалась она одно- временно © «Дном», но появилась на сцене полугодием раньше. «Ме- щане» начинают цикл «интеллигент-› ских», точнее, антиинтеллигентских; пьес Горького. Горький товорит здесь 0б узком практицизме и -ут- робной ограниченности ‚современной ему русской купеческо-интеллигент: ской среды, о поколениях моральных «мещан». Эти « дающиеся «наследники» персонажей“ Островского. Они утратили неуклю-- ‚родетвенник Любима «мещане» — вырожье победа. Старые пьесы Горького те- перь в наших театрах по-новому ос- вещены, по-новому прочтены. °По- новому звучат сейчас в «Мещанах» и.Перчихин — очень дальний, но Торцова 3 «Бедность He порок» Островского; и” певчий Тетерев, и другие. Наш ro- ризонт- исторического анализа“ рас: игирен. “Мы видим “и сознаем теперь” то, что уже тридцать © лишком лет тому назад видел глаз. Горького и за что тоже тридцать се лишним лет назад тениальный Ленин назвал Горького «крупнейшим предетавите- лем пролетарского искусства». Но- этому так заманчиво и так волную: ще ставить сейчас те пьесы Горько- го, в положениях и героях которых мы можем вилеть классовые бои на исторических подступах к Октябрю: «Мещане» еще непосредственно. примыкают к «На дне» Горьком. Мы видим здесь варианты персона- жей из «На дне» — Перчихина и Те- терева. В их словах, словах из глу- бин отравленного «дна» жизни, сло- вах отверженных, униженных и 0с- корбленных, звучит уже угроза сы- тым владельцам жизни, «мещанам». Недаром в свое время так «ревниво» отнеслась к «Мещанам» и особенно к репликам Тетерева царская. цен: зура. Помимо огромного числа’ вы-* марок. помимо того, что на каждую отдельную постановку «Мещан» тре-- бовалось каждый раз 060бое разре- шение, министр внутренних дел Си- пягин на генеральную репитицию пьесы в Художественном театре ко- ‘мандировал в Москву ” начальника Тлавного управления по делам печа- ти князя Шаховското. Недаром теперь особенно постра- Ддавттие от «внимания» царской цен- зуры Тетерев и Перчихин оказались самыми яркими в спектакле. В ис- полнении актеров Герага (Terepos) и Константинова (Перчихин) они ‘чудесны — эти но существу добрые, ясные и даже в своем падений 1- раздо более чистые люди. чем за- топтавитие их в грязь члены купече- ской семьи Бессеменовых. Обравы, ‚ Kem Перчихин и Тетерев — yrpo~ за с тылу, угроза людей, обречен- ных «дну» за счет мещанското еча- Sa рубежо Наиболее высокой цифры цены до- ’етигли при продаже альбома ¢ MHCb- `мами и автографами Виктора Гюго (32.100 фр.), «Дневника Евтении Ге- рен и ее брата Мориса» (27.000 фр.) и черновых набросков Дода к «Сафо» (23.000 фт-). „Общество друзей ШПарль-Луй-Филиппа“ По сообщению «Нувель ревю фрав- вез», во Франции создано «Общество друзей Шарль-Луи Филиппа», ставя- тпдее своей целью увековечение па- умяти писателя и распространение его. произведений среди широких чита? тельских масс. : < Общество будет издавать «Бюлле- тень», рассчитанный исключительно на его членов, в котором будут печа- таться неизданные тексты, & также статьи и документы, имеющие отно- шение к В.-Л. Филиппу. у зай в Серилли, в доме, где жил ИЕ. Филипп, ° т Вильямс Эллис о „Походе Челюскина Амабель Вильямс Эллис в овоей фе- цензии о вышедшей в, Англии юнит“ «Поход Челюскина» пишет: «Чем бы ни интересовался читатель — 29: планами, судами, странными и часто прекрасными явлениями арктической жую силу Тит Титычей. Их сыновья —уУже студенты, их зятья =- вла дельцы крупных инженерно-бака- лейных фирм. Все они хищники стяжатели. И борьба отцов и детей, борьба поколений внутри семей идет здесь в кругу тех же интересов. = В дальнейших пьесах Горького из этого цикла («Дачники», «Дети сол: ца», «Варвары» и др.) линия эта, становясь вое более ясной, размеже- вывает две труппы отцов — «Булы- чевых» и детей их, Егор Булычев при первых громах революции уми- рает. Линия Островского им завер- шается. «Мещане» еше продолжают жить. Они, подобно одному 489. вятьев Булычева, «присоединяются. в демонстрации» в февральско-ке- ренские дни и вместе с ним либо мигрируют после Октября, либо обращаются во внутренних врагов— вредителей. Теперь, имея уже 0 ратную историческую перспективу, поражаешься этой изумительной таллерее «мещан» и «врагов», кото- рую дал Горький уже в своих ран- них пьесах. По исторической преемственности. еюжетной линии ето пьесы — пря- мое продолжение Островского. B WHPOROM историческом художествен- но-политическом обобщении после театра Островокото надо ставить те- `атр Горького. Та сила, е какой сей- час доходят и захватывают прежние пьесы Горького, только ра ет это. Tloexe чудесного епектакля‘ торь- ковоких «Врагов» в Художественном театре Центральный театр Красной армии показал ero «Мещал». опять победа пусть не такая без- условная, как в Художественном, но Аукцион библиотеки Барту Первый аутющион не исчерпал всех книжных и рукописных сокровищ, собранных покойным Барту. На-днях. в Париже состоялся второй аукщиюн. на котором были богато представлены срые редкие книги, оригинальные издания эпохи романтизма и ©0вре- менных писателей, иллюстрированные излания и рукописи. Среди послел- них особенное внимание привлекали рукописи Анатоля Франса: «Желание. на Сервиана» (полностью), «Сказка, © сорочке», входящая в оборник «Семь Ry Синей бороды», «Виктор Гюго», К®Таткая речь, произнесенная в ©80°. Время А. Франсом в Трокадеро, и ©де- ланный к ней Роденом набросок бю- “та Виктора Гюго. Среди других при- Манок аукциона: «Дневник he Герен и ее брата Мориса»; папка < черновыми набросками Альфонса Додэ к «Сафо», альбом, в котором 00“ бтаны письма и автографы Виктора №. членов ето семьи. ето друзей. Среди оригинальных изданий А. Фра- #са: «Легенла о святой Радегунле» (1859) — экземпляр, принадлежавщий ‚ цу Анатолия Франса; «Литератур- > ЧАЯ жизнь» (1888—1898), «Остров пиз- Винов», «Боги жаждут» (1902) © Шись- Mou A, Франса Эжену Рихтанберже и Наконец «Дело Кренкебиля» на веле- Верой бумате с 20 страницами перво- Чачального варианта, CThA «детей солнца», то молодой ма- шиниет Нил, студент Шишкин и узительница Цветаева могут уже сформировать и некоторую положи- тельную программу действий против «мещан», «Жизнь не вся за ними, — товорит молодой машинист Нил— они пройдут, исчезнут, как исчеза- ют`нарывы на здоровом” теле; Нет” ‘такого расписания движения, KoTO- рое бы`не изменилось». И оно из- ‘меняется. Нелегко. В борьбе. «Вее- таки, бодро вперед, Нил, — ‘виче- го. наша возьмет». Эта группа положительных героев оказалась, к сожалению, в енектак- ле’ исполнительски слабее. В Ниле (Осинов). в Шишкине. (Столяров) и Цветаевой (Смирнова) не было ма-, жорного зовущего начала. Эта мз- жорность более характерна для при- мыкающих к ним фигур, и от того в спектакле несколько излишие обна- жилась жанровая его сторона. С упрощенно-жанровым нажимом, нажимом, идущим вне образа Горь- кого, толкована роль Елены арти- сткой Зеркаловой. Елена во многом родетвенна и Василисе из «На дне» я отчасти Мальве. Она физиологиче- ски напориста, она, здоровая и кра- сивая вдова какого-то плютавенького смотрителя. тюрьмы, жаждет, хишШ- нически жаждет радости плоти. и она, даже она в своем `физиологиче- ском протесте выше всех этих евну- хов рубля, оскопленных мещанских душ. Зеркалова далека от такого об- раза. Он чужд ее индивидуальности. И пожалуй, не ее вина, если талан- тливая артистка вынуждена была просто приспособить роль к своей индивидуальности. Но себя, «евое» Зеркалова играет с блеском. Надо отметить еще прекрасного нсполнителя старика Бессеменова — артиста Нечаева и Богданову в ро- ли Поли — скромными. чрезвычай- но скупыми средствами она дает тлубокий в своей простоте образ. Ставила «Мещан» Е. Телешева, проделав несомненно очень значи- тельную работу. В репертуарный строй Центрального театра Красной армии вошел крепкий и нужный спектакль, один из лучших епектак- эей этого театра. & ЭМ. БЕСКИН. спедиции или действиями и резкция- ми множества разнохалактерных че- ловеческих существ, оказавинихея в столь необычайных условиях — эта книга произведет” на него освежаю- щее впечатление. Вели он писатель или ученый, ок убедится\в том, что и его роль пря подобных обетоятель: <ствах велика. Эта книта опровергает ‘многократно повторяемое фаптистами утверждение о необходимости войны для выявления тероиэма человеча- ‚ Революционная лишература Америкй В Нью-Йорке вышла антология «Пролетарская литература в США» (