Четверг, 23 декабря 1948 г;, № 154 (1010); › - mocnoacunn a К. 150-летию сб дня рождения eee КОМСОМОЛЕЦ ПОДГОТОВКА К СМОТРУ . зы Адаж Миикевич ТЕАТРАЛЬНОЙ _ САМОДЕЯТЕЛЬНОСТИ „.Он говорил о временах г ядущих, Korma wanndw cane рядущих, в Пушкину. оказали огромное влияние HA Драмколлективы и театральные кружки в районах Московской области активно го- TOBATCA к емотру сельской художествен- ной самодеятельноети. Во многих селениях проходят сейчас местные смотры. `Недавно Волынский сельский клуб (Павлово-По- садский район) показал зрителям Пьесу Н. Федорова «Пути-дорюги». Драмколлек- творчество Мицкевича. Написанные им в России «Крымские сонеты», поамы «Фа- рис», «Конрад Валленрод» и другие произ- ведения проникнуты демократическим па- фосом и свободолюбием. В 1829 году Мицкевич уезжает за гра- ницу, где занимает видное место в среде польской политической эмиграции. Прожи- вая в Италии, & затем в Дрездене и Пари- Среди великих поэтов мира, составляю- щих гордость не только своего народа, но я воего прогрессивного человечества. вид- 806 место занимает крупнейший польский поэт Адам Мицкевич. Белинский ставил его ОТРЫВОК ИЗ РОМАНА В. КАВЕРИНА «ОТКРЫТАЯ КНИРГА»* дились в лодку и в легком утреннем свез те еще розовели отраженные водой облака. Потом наступил вечер, а мы все еще хо- дили и впрыскивали. Многое казалось мне Паром снесло половодьем вместе с при- станью, как об’яснила бабка, и народ по- шел напрямки к порогу Крутицкому, пото- му что народ боится, что паром снесло в Крутицкий порог. Но если и не снесло, все ПО Ч РЕ ЗОРГЕ ив Tora vw ав 1 Bad B Италии. & затем в Дрездене и Пари- тив Обуховекого поселкового совета (Но- ЗРУТИЦКИИ порог. +10 если и не снесло, все странным, и, если бы у меня было больше в одном ряду с Гете и Байроном. Черны- Е и тащить конной * 6 q ? x и : равно, назад ero придется ташщ времени, я, без сомнения, задумалась бы шевский заучивал наизусть е, он на протяжении двух с лишним де- гинский район) выступил с премьерой у тягой, и раньше чем дня через т в посад > . на нек: ымМ а и, собенности а УЧИВаЛ наизусть его полные сятилетий принимает активное участие в пьесы «Не pce коту масленица» А Н Я70й, и раньше чем дня через три нана казана, налить He ‘сани слот Над” Невоторыми загадками, в’0с06 переправы не будет. == Hy, 4To x, сказал шофер. переедем на лодке, UbCCbr «ie BOC коту масленица» A. i. Островского. В Михневеком районном До- ме культуры был показан спектакль «Как закалялась сталь» по роману Н. Остров- ского. Московский областной дом народного творчества уже провел в 42 районах обла- еще вчера, казалось, ничуть не занимало меня. Как будто тайная, полузабытая мысль воспользовалась тем, что я слабая, `беспо- мощная лежу без сил на мокром песке, на берегу незнакомой реки, и, подкравшись, стала властно . распоряжаться моей ду- шой... Шорох послышался за моей спиной, я обернулась. Это шофер полнялся на ко- над одной, относившейся к Машеньке и смутно поразившей меня. Потом наступила ночь, а мы все еще ходили, и что-то бредо- вое, воспаленное было в этом ночном обхо= де, в откинутых на подушки отекших ли- цах детей, в этой невозможности отложить то, что нужно было сделать сейчас, в этих борьбе за освобождение своего народа. Скитаясь в эмиграции, проникаясь все большей ненавистью к душителю польского народа —— николаевской реакции, Мицкевич сохраняет чувство глубокой привязанности к русскому народу. к Пушкину. Им оне страсти стихи. Горький относил его к ху- дожникам, «воплощающим дух народа С наибольшей красой, силой и полностью». Алам Мицкевич прожил жизнь, полную революционного горения. Поэт-бунтарь, борец за свободу, Мицкевич горячо ратовал 38 дружбу поляков © русским народом. oO ARE OED © русским народом, любовью адресует. 2808 стихотворение «Рус- ети семинары. для руководителей драм- — Ой, потонете! НЯ И о 6 TBEPABIX, YBeEPeHHbIXx руках Андрея, осве- который считал старшим братом в сем лени, постоял и снова улегся, свернувшись ценных слабым огнем лучин, ночников ее о ЧИм оратом в семье ским друзьям», в котором говорит 06 общ- коллективов, участвующих в смотре. Она’ сказала это Tak просто и. © таной „алачиком. как на’ постели Нужно ити! ценных © yaa, ’ С крон плача поза‘ ол. помо ng а А ОСТЕ М са вы Сонными, чуть живыми руками я развязала рюкзак, стала есть, и даже слезы выступи- ламп. В конце концов мне стало казаться, что мы ходим из дома в дом не для того, свободолюбивых славянских народов. В его поэзии нашли свое воплощение и нена- ности освободительной борьбы обоих наро- Большую шефекую работу в Подмосковье ЛУбоКой уверенностью, что мы с шофером невольно посмотрели сперва на быструю, Ton, За аа аа а oonmnucrearre mn ama висть к самодержавию и глубокая вера в будущноеть России. Вот почему он стал другом Пушкина и Вяземского, Рылеева и Бестужева, Уже в ранних про- изведениях Мицкеви- Te ATYRNAWIATITT TY п т _ — “” ду. Горячие сиупатии к русскому народу Минкевич выражает Ha протяжении всей своей жизни. Они громко звучат в третьей части «Де- дов» и в «Пане Тадеуше», ими про- вровУдАф воллеокгивы столичных театров. Для оказания творческой помощи учаетни- кам смотра в Выеоковекий, Дмитровский, Загорский и другие районы выезжали ре- жиссер Малого театра народный артист РСФСР -Л. М. Прозоровский, артисты МХАТ и театра имени Ленинского ком- сомола. В ближайшее время в Москве состоятся встречи участников смотра с коллектива- ‘зорко беспокойную мутно-серую реку, потом друг ‘на друга... Но три двя! Три дня! — Где лодка? — спросила я свирепо... ..Как будто я была не я, а кто-то другой, наблюдавший за мною, — с такой живописной отчетливостью рисуется передо мной эта картина: на берегу, от которого ‘мы только что отошли, стояла и, покачивая головой, долго смотрела нам вслед бабка в тулупе. На реке были мы, а по ту сторону рюкзак, бала 5уаь, п даме сисзы Obit) ylinn ли на глаза — таким удивительно вкусным показался мне самый обыкновенный бутер- брод с колбасой! Шофер сказал, что нужно выпить водки, я выпила и снова легла, но ненадолго, потому что все-таки нужно бы- ло итти, — Ты останешься, а я пойду. Шофер кивнул, не вставая. — Ящики береги. Скоро пришлю за ни- м пллтипатие)э e чтобы бороться с дифтерией, а только для того, чтобы снова увидеть эти широкие, твердые руки, разбивающие ампулу, подно- сящие к свету шприц. Но они делали и многое другое. Они гладили и успокаивали детей, глядевших на наши приготовления застывшими от ужаса глазами. Они береж- но меняли повязку на рассеченном горле, в которое была вставлена трубочка, — через нее дышал полузадушенный крупом ребе- нок. Они боролись с женшиной. у которой Ча, окрашенных в ли- рико - романтиче- ские тона, мы ощу- щаем революционные настроения поэта. Сын польского наро- да, Мицкевич скор- бит в своих стихах 9й угнетении крестьян, о двойном ярме крз- постного люла. терпящего МИ, СЛЫШИШЬ? Он опять кивнул. Первый дом, к которому я подошла, был, очевидно, нежилой, потому что, как я ни стучалась, как ни окликала хозяев, — ни- кто не отзывался на мой охрипший голос. В соседнем доме окна были занавешены, но мне показалось, что занавеска дрогнула, когда я поднялась на крыльцо. — Откройте! Я врач из Ленинграда. От- кройте же! Ни шороха, ни звука! ми театра им. Вахтангова и Центрального театра Красной Армии. нок. Они боролись с женщиной, у которой двое детей погибли от дифтерии и которая не пускала нас к третьему, исступленно кля- нясь, что он совершенно здоров. Они исче- зали в резиновых перчатках и появлялись снова — и мы снова шли из одного дома в другой, из одного безмолвного мира, в котором не было ничего, кроме свистящега шума дыхания, в другой. И мне казалось, что всюду, гпе появлялся Андрей, ‘слабый свет надежды загорался в воспаленных, ра- стерянных, заглянувших в неизвестность глазах. ...Этот свет не появился в глазах бело- курого мальчика лет семи, лежавшего без- участно, с посиневшим, сонным лицом, на котором уже устанавливалось тусклое спо- койствие смерти. Должно быть, она стреми- лась войти в этот дом вместе с нами, но почему-то замедлила шаги, остановилась у порога... Я взяла за кисть беспомощно повисшую тонкую ручку и наншупала сла- бый, ускользающий пульс. Свечи горели на столе, стоявшем у из- головья умирающего ребенка, и старик в очках, склонившийся над толстой книгой, не обернулся, не встал, не произнес ни слова, когда мы вошли. Потом он стал мо- литься громко, и я поняла, что перед ли- цом той, которая стояла у порога, он не считал нужным обращать внимание на ка- ких-то ничтожных людей, стремившихся изменить беспощадный закон, которому обречено на земле все живое. — Бладыко господи вседержителю, — громко молился старик, — душу раба твое- го Алексея от всяких уз разреши и от вся- кия клятвы освободи, остави прегрешения ему, ведомые и неведомые в деле и слозе, исповеданные и забвенные. но доктор с усталым, тонким лицом, очез видно, не соглашался отпускать к вседер- жителю душу бедного раба его Алексея, кстати сказать, напомнившего мне самого доктора в’ те далекие времена, когда он стремился узнать, есть ли у тараканов сердце. С минуту он стоял неподвижно, внимательно глядя на бедное, распростер- тое маленькое тело, а потом решительно сказал* —Нужно приготовить, Машенька. И Машенька открыла свой чемоданчик й достала горелку, спирт, инструменты. .. — Ги, человеколюбивый господи, — громко читал старик, — повели, да отпу- стится ’ от уз греховных. И прими в мир душу раба твоего. И покой ее в вечных обителях. со святыми твоими. Нужно было завернуть мальчика в проз стыню, сесть на табурет и крепко зажать коленями его ножки. Сперва это сделала я, но Андрей почему-то велел, чтобы села Машенька. а я держала голову ребенка, и мы поменялись местами. Это была интуба- ция, то-есть введение в гортань металличе- ской трубки — иу Андрея, как это ни странно, был такой вид, как будто он дез лал это тысячу раз. — Таня. голову прямо и неподвижно, — сказал он. — Нет, немного вперед. Mas шенька, держите крепче. И быстрым движением руки (между тем в клинике инфекционных болезней профес- сор при мне делал интубацию с помощью интродуктора и других приборов) он вста- вил трубку в забитое пленками горло. — Вот и все — сказал он. Но, увы! Это было далеко не все. Маль- чик захрипел, открыл глаза — туманные, вздрагивающие.., С силой, которую нельзя ‚было вообразить в этом худеньком легком теле, он рванулся, судорожно втянул воз- дух — трубочка выскочила из горла и вме- сте с брызгами кашля полетела прямо в ли- цо Андрея. — Axt а, хотела поднять- как она задрожала. Машенька вскрикнула, хотела ся... A почувствовала, как она — Спиртом скорее! похожий на старую деревянную крепость виднелся Анзерский посад. Поднимаясь на горку, теснясь вокруг деревянной же церк- ви, стояли дома, такие спокойные, прочные, что трудно было представить, что почти в каждом из них лежат, борясь с тяжелой болезнью. дети... Сперва все шло превосходно, я правила, а шофер, оказавшийся, к сожалению, узко- плечим и щуплым, как мальчик, сидел на веслах, которые были немного тяжелы для него. Уключины были не железные, а де- ревянные и только одна, а другая сломана, так что пришлось привязать весло к борту ремнем от моего рюкзака. «Но все это пу- стяки», — подумалось мне. — «А главное то, что через полчаса я буду в Анзер- ском посале». Мне стало весело, когда я увидела, как быстро мы приближаемся к нему, и впервые пропало острое чувство, что нужно спешить и спешить. Правда, баб- ка сказала: «Ой, потонете», ‘и мне хотелось поскорей быть на том берегу, когда я всно- минала об этом. Но это было совсем дру- гое чувство, ничуть не похожее на то не- терпеливое волнение, которое мучило меня всю дорогу. Все было хорошо, хотя по берегу, от ко- торого мы отошли, можно было заметить, что лодка движется не только вперед, но и в сторону, так что посад вдруг оказался по левую руку от нас. Разумеется, это ни- чего не значило, течение было все-таки ‚сильное, и нас непременно должно было отнести. Но через несколько минут я ста- „ла немного беспокоиться, потому что мне почудилось, что мы почти перестали ABH- гаться влеред, хотя шофер с таким же на- хмуренным, сердитым, энергичным лицом за- носил тяжелые весла... Было уже совсем светло, река потеряла свой прежний, беспокойный оттенок, лег- кий, тающий свет шел от воды, в которой отражались облака, ‚ еше сохранившие по краям последние краски восхода, ‘когда этот факт, то-есть, что лодку сносит вниз по Анзерке, стал, к сожалению, совершен- но очевидным для нас. Возможно, что шо- фер давно заметил опасность, но молчал, не хотел тревожить меня. Теперь он понял, что я догадалась, и, должно быть, в первый раз испугался, потому что приноровился ровно грести, а теперь стал зарывать тя- желые весла. Ему стало страшно, точно опасность увеличилась с тей минуты, как я узнала о ней. — Не могу, устал, — пробормотал он. Я сделала вид, что ие слышу. Мы были на середине реки, но посад ушел так далеко налево, что лучше было не смотреть на него. . — Может быть, теперь вы немного? — снова пробормотал шофер. Я бросила руль и стала помогать ему, изо всех сил налегая на весла. Потом мы поменялись местами — это было трудно, потому что лодка круто поворачивала по течению, едва мы переставили весла. Но я помню, что мы поменялись, так как приш- лось не налегать на .весла, а тянуть, и я начала тянуть — сперва ‘неровно; рывками, а потом плавно, когда догадалась взяться не за ручки весел, а ниже. Я даже испуга- лась’ вначале, но тут же так рассердилась на собственный страх, что заскрипела зубами от злости. Это было бешенство, но не слепое, когда не помнишь себя, а свет- лое, от которого ощущенье странной лихо- сти разлилось по телу. Потом исчезло и чувство лихости и осталось только тяжелое качанье вперед и назад и тяжелый одно- образный плеск воды и томяшее желание бросить весла и лечь, которое нужно было преодолевать ежеминутно. — Далеко? — не спросила я, а просто- нала сквозь зубы. Но было уже недалеко. Лодка медленио вошла в песок, качнулась, и я упала головой вперед. Это было по- следнее движение вперед, а последнее назад я сделала машинально, на дне лодки, у ног шофера, который наклонился и о чем- то беззвучно, но настойчиво спросил у ж ‘меня. никнуты и «Воззва- ние к русским», © которым поэт обра- щаетея в 1832 году. Лейтмотивом всех его обращений к России и русской культуре является утверждение духовной общности обоих славянских на- родов, стремление слить борьбу з& независи- мость Польши с революционной освободи- тельной борьбой в России, глубокая вера в то, что «день падения деспотов будет пер- вым днем мира и дружбы народов». Поэма «Пан Тадеуш», написанная в 1834 году, была последним крупным нро- изведением Мицкевича. В последующие ro- ды он иногда находится во власти мистицизма, свойственного ему в юности, й отдает дань некоторым духовным заблуж- дениям. Все же революционер и демократ одерживают в нем верх, и он снова и снова поднимается на революционную ботьбу. Революция 1848 года вызывает но- вый прилив надежд и сил в Мицкевиче. Великий поэт становится в Париже pe- лактором одной из революционных га- зет в Европе «Трибуны народов». Co страниц этой газеты Мицкевич разиг ре- акцию и мракобесие, зовет народы к борьбе с деспотизмом. Порою он возвышается до понимания идеи социализма, до прямых призывов к классовой борьбе. Но революция в Европе идет на убыль, и вместе с ней слабеет и голос поата. Герцен, встречав- ший Мицкевича в эти годы, характеря- зует его, как олицетворение тоски и печа- ли, как символ его родины, поверженной и распятой самодержавной реакцией, Свой жизненный путь Мицкевич закон- чил в 1855 году в Константинополе, rie он, подобно героям национально-освободи- тельной борьбы своего народа Костюшке и Домбровекому, пытался воздать легион для борьбы за освобождение своей Родины. Но и из этой попытки, как и из ряда пре- дыдущих аналогичных попыток, ничего не вышло. Освобождение Польши могло про- изойти только с помощью великого рус- ского народа на основе победоносной социа- листической революции. Так оно и произо- шло. Победа Великой Октябрьской социали- стической революции, национальная поли- тика Ленина и Сталина принесли Польше право на государственное самоопределение, & победа Советского Союза в Великой Оте- чественной войне принесла польскому на- роду освобождение от буржуазного гнета и иностранной кабалы. Советская Армия, осуществивнгая свою великую миссию в Евроне. разгромила гитлеровекую — агрес- сию и обеспечила польскому народу воз- можность новой жизни в условиях народной демократии и победоносного строительства социализма. Так, через столетие благо даря великому русскому народу и мудрой большевистской партии осуществилась мечта Миикевича. Народы Советского Союза вместе с поль- ским народом высоко чтут память Адама Мипкевича — поэта-борца, выразителя де- мократических чаяний свободолюбивой на- родной Польши. А. КОРАБЛЕВ. вУ———— слетах туристов и альпинистов Москвы, посвященных 30-й годовщине Великой Ок- тябрьской революции и 30-летию ВЛКСМ. Минувшим летом туристы училища. доби- лись новых серьезных достижений в изу- ченни Родины. Кроме походов в Грузию, они совершили многолневный поход по маршруту Аше — Ерасная Поляна — Coun. 30 будущих учителей побывали в Ленингра- де. Много экскурсий и однодневных похо- дов совершили учащиеся, остававигтиеся в Москве. Сакцией руководит преподаватель геогра- фии А. А. Рындин, старший инструктор по туризму. С началом нового учебного года секция не ослабила своей работы. Одиннадцать походов в свободные от занятий дни совер- пили члены секции и ее актив. В стенах педучилища № 1 воспитывает- ся новое пополнение армии советских учи- телей, которые сумеют привить своим юным ученикам любовь к Родине и неуто- лимую жажду ее познания. постного люда, терпящего обиды от поюме- щичьей шляхты И от царских чиновников. Поэт мечтает о «заре своболы». за которой взойдет «солнце спасения» не только для его народа, но и для всего человечества. Эти мотивы печали и одновременно страстной веры в будущее находят свое яркое вопло- щение в его знаменитой «Оле к молодости», а также в «Балладах и романсах», напи- санных в 1821—1823 гг. Эти настроения сильны ив ето большой драматической поэме «Лелы». «Деды» — выдающеея — произведение мировой литературы. Первые две части этой поэмы, написанные в юности, навеяны лю- бовью поэта к девушке, родители которой с презрением относятся к нему, сыну бед- ного шляхтича. ПЦоэт-романтик с грустью товорит о силе своей любви, о преградах, которые встают между ним и его возлюб- ленной, о социальном неравенетве и неспра- ведливости, являющихся помехой для лич- ного счастья. Уже в этих частях поэмы звучит социальный протест против уродств жизни, против подавления личности и ти- раний. Но особенно силен этот протест в третьей части поэмы, которую Мицкевич создает че- рез десятилетие — в 1832 году. Эта часть представляет собою как бы отдельное про- изведение, настолько ве содержание и тон отличны от предыдущих. Здесь поэт дает волю своему революционному гневу и 0- рушивает всю силу своей ненависти a голову русской и мировой реакции. Герцен, Огарев, а впоследствии п Горький считали эту поэму выдающимея революционные произведением, стоящим по своим художе- ственным достоинствам в одном ряду с «Фа- устом» Гете и «Манфредом» Байрона. В 1323 году Мицкевич за участие в сту- денческом кружке арестовывается и после полугодового заключения в тюрьме высы- лается из Польши в Россию. Декабристы Рылеев и Бестужев встречают его, как соратника и друга. Они видят в нём He только геннального поэта, но и закален- ного борца против самодержавия. Поэт-де- кабриет Рылеев восхищен поэтическим ге- нием Мицкевича, его непреклонной револю- цлонной волей. Он рекомендует его своим друзьям как выдающегося поэта и борца, «любимиа своей нации». Таким воспринимает его и Пушкин, © которым Мицкевич знакомится в 1826 го- ту. Великий русский поэт проводит многие часы за беседой с ним. Впоследствии Миц- кевич в некрологе. посвященном русскому поэту, писал, что в своих беседах с ним Пушкин много говорил о взаимоотношениях между Россией и Польшей, о дружбе. кото- рая должна связать их навеки. В России Мицкевич, пробыл 5 лет, и это были лучшие годы его творчества. Знаком- ство с русской культурой, дружба © луч- шими люльми России и. особенно, близость На-днях в Московском педагогическом училище № 1 имени К. Д. Ушинского ту- ристская секция выступила с коллектив- ным отчетом о летнем путешествии по сол- нечной Грузии и познакомила учащихся п преподавателей с маршрутами зимних похо- дов по Подмосковью. 35 участников путешествия разделились на две груплы. Первая группа двигалась по Военно-Сухумокой дороге в Абхазию. Другая по Военно-Осетинской дороге через Рокский перевал прибыла в Гори, на родину товарища Сталина. В Сухуми 0бе группы соединились и на катере доехали до Аше, конечного пункта путешествия. Все участ- ники похода награждены значками «Турист CCCP». Ярким дополнением к отчету была боль- щая выставка, на которой представлены гербарий, коллекции минералов, дневники, альбомы, кроки и карты, стенные газеты, уголок туристского снаряжения. На одном из стендов —— кубок, переходящий приз, полученный секцией за первенство, одер- жанное среди низовых коллективов HA — Л олка-то есть. А не потонете? ° — Не потонем, бабушка. Нам некогда. Срочное дело. ЛИТЕРАТУРНЫЙ МУЗЕЙ К ПУШКИНСКИМ ДНЯМ В связи с исполняющимся 6 июня 1949 года 150-летием со дня рождения А. С. Пушкина Государственный литературный музей предпринимает издание ряда произ- ведений, посвященных великому русскому поэту. В серии «Русские писатели» будет выпущен популярный очерк И. В. Сергиев- ского «А. С. Пушкин». О пушкинских ме- стах — Михайловском’ и Тригорском — расскажет книга П. Пастухова «На берегу Сороти». Будут изданы также «Каталог фондов Пушкина» и книга С. А. Клепико- ва «Пушкин в народном лубке». Музей выпустит передвижную моногра- фическую выставку-альбом, — посвящен- ную жизни и творчеству Пушкина, альбом портретов поэта, собрание рисунков пуш- кинских мест в Москве и Ленинграде и серию юбилейных плакатов. В музее будут читаться публичные лек- ции на темы: «Мировое значение А. С. Пушкина», «Лирика Пушкина», «Наследие Пушкина и советская эпоха» и другие. Будет проведен ряд вечеров, на которых выступят мастера художественного слова с чтением пушкинских произведений. Научные сотрудники музея уже присту- пили к созданию большой выставки; по- священной жизни и творчеству Александра Сергеевича Пушкина. ? Новые плакаты „росударетвенное” излательство ` «Иекуе- ство» выпускает в ближайшее время ряд новых художественных плакатов. Тиражом в 200 тысяч экземпляров вы- холит серия плакатов, позвященных теме борьбы © засухой и созданию полезащит- ных лесонасаждений. Сюда входят работы лауреата Сталинской премии А. Кокореки- на — «Сажай лесные полосы в защиту колоса», лауреата Сталинской премии В. Иванова «Навеки победим засуху», произведения художников М. Соловьева, В. Ливанова, В. Говоркова. Теме выборов в народные суды MOCBA- щены плакаты заслуженного деятеля ис- куселв РСФСР Б. Ефимова и других ху- ДОоЖНиИкюВ. В начале янзаря выйдут из печати пла- каты И. Тоидзе, посвященные 25-й ro- довщине со дня смерти Владимира Ильича Ленина. Готовятся к выпуску плакаты к = Xt с’езлу ВЛАСМ и ко Дню Советской Армии. —— КНИГИ ЛАТЫШСКИХ ПИСАТЕЛЕЙ Вчера началась декада латышской литературы. Издательство «Советский пи- сатель» выпускает к декаде книги латыш- ских писателей. В библиотеке «Произведения советской литературы» издается книга А. Упита «Земля зеленая». Выпускается также сбор- ник стихов А. Чака «На высоком берегу». Переводы произведений латышских писа- телей делали М. Голодный, С. Обрадович, П. Шубин, Л. Мартынов и другие. Произведения А. Упита и А. Чака рас- сказывают о героическом сопротивлении, оказанном латышским народом немецко-фа- шистским оккупантам в дни Великой Оте-. чественной войны, о расцвете Советской Латвии в послевоенные годы. В Московском архитектурном HHCTH- туте. Накануне сессии. Студентки. 3-го курса Шура Суздальцева и Изоль- да Рубен за исполнением контрольного рисунка. Фото Х. АМАСПЮР, — Да что вы тут все вымерли, что ли? — крикнула я и топнула ногой по крыльцу. Тишина. Ёсли бы в посаде была эпиде- мия не дифтерии, а чумы, и тогда на этой кривой, бегущей в гору улице, не мог- ло быть более мертво и пустынно. Я села на крыльцо и впервые за все время моего путешествия мне по-настоящему захотелось плакать. Почему-то я решила, что шофер уснул, как только я ушла, а ящики украли. И никому не нужны эти заботы и муки и я сама, одинокая и беспомощная, зачем-то приехавшая в эту глухую деревню, никому не нужна! Все на свете к чертям, и вра- чом я тоже не буду! Врачи лечат, а не возят за тридевять земель ящики с сыво- роткой. Нет ли там еще и ангины? «Когда- то я задумывался над этим вопросом. Ну-с, а теперь подумайте вы», — вспом- нилось мне. Вот и подумала! Со злостью, которая меня самое удивила, я вскочила и бросилась к широкому, при- земистому дому напротив, почему-то пока- завшемуся мне особенно ненавистным. — Откройте ‘же, чорт возьми! — закри- чала я и стала бить в дверь ногами. Наконец-то! Голоса, шаги. — Кто там? — Врач из Ленинграда. Должно быть, я еще не верила, что oT- кроют, потому что это «откройте же» я по- вторила раз десять. Открыли. Какая-то де- вушка, тоненькая, с косой, впустила меня в сени, — Врач из Ленинграда? —“с удивлением повторила она. — Пожалуйста, войдите. ...Духота тесной, перегороженной комна- ты. Запах иода. Икона в углу, беленая печь. Высокая, худая старуха в белом плат- ке, перекрестившаяся, когда я вошла. Муж- чина’в халате, склонившийся над кроватью. Закинутое, белое, как бумага, лицо ребен- ка, мелькнувшее, когда этот мужчина, не оборачиваясь ко мне, поднял руку, как де- лают, когда мешает шум, и хотят, чтобы вокруг стало тихо... Этот жест и то, что мужчина в хала- те, без сомнения, врач, даже не обернулся, когда я вошла, в особенности возмутили меня. — Измучилась, пока переправлялась че- рез эту сумасшедшую реку. Никто не встретил! Брожу, стучусь во все дома! Ну, что вы молчите? Я вам сыворотку привезла. Мужчина в халате обернулся. Он сделал шаг, другой, и стетоскоп — у него в руках был стетоскоп — упал и покатился со сту- ком. Он стоял против света, да я и ке вглядывалась в его лицо, только смутно удивилась, что это усталое, широкое, но с тонкими чертами лицо, этот высокий лоб и над ним прямой, белокурый ежик волос бы- ли мне когда-то знакомы. — Чорт знает что! Неужели не знали, что я должна приехать? — Да, Таня, — голосом Андрея сказал мужчина в халате, Должно быть, я ослышалась. — Так что же, не могли встретить? — Мы ждали тебя вчера. Тебя! Я замолчала, потом взяла его за руку и потащила к окну. — Боже мой, Андрей? Андрей! Да ты ли ЭТО? — He вставайте, — повелительно сказал Андрей. Он наскоро вытер лицо спиртом, и все началось сначала. — Так, готово, — сказал Андрей. И тотчас же шум дыханья послышался; свистящий, с металлическим оттенком — верный признак, что трубочка попала в гортань... Это было странно видеть, как жизнь, ка- залось, уже покинувшая это худенькое, по- корное тело, вернулась, оживила мертвен- но-бледные щеки и точно за руку привела глубокий успокоительный сон... Светало, когда, шатаясь, мы вышли из этого дома. Усталость совершенно прошла — по крайней мере, у меня.—так что я не понимала, почему меня все-таки тянет при- лечь и приходится время от времени слез дить за ногами, Я шла и смотрела на Андрея — и боже мой! Как мне ясно вдруг стало, что он мюг стать только таким — с этими нето- рочливо-задумчивыми движениями рук, свертывающих папиросу, с этими открыты ми, ясными, прямыми глазами. .. — (Таня, неужели это все-таки ты? -— спросил он.. — Все некогда было посмот“ реть, чтобы убедиться, что это действи- тельно ты, Смешно, правда? Не внаю, сколько времени мы пролежали на берегу, на мокром песке. Это была сла- бость, в которой было даже что-то мсти- тельное — точно тело мстило за то, что я заставила его перейти границу возможного, за которой начиналось то, на что прежде оно никогда не было способно. Я лежала вниз лицом, очень тихо и думала о самых разнообразных вещах, не имевших ни ма- лейшего отношения к тому, что произошло или могло произойти, если бы нас снесло в Крутицкий порог. Кухня у ЛЬьвовых, освещенная слабым огнем свечи. появилась из темноты перед моими закрытыми глаза- ми, и я увидела Митю, который вошел и не понял, кто я, а потом сказал с ласко- вым изумлением: «Отпустить старую зна- комую, которую я однажды чуть не убил? Э, нет! Это не в моих интересах». Это бы- ло, когда он вернулся с фронта и носился по Лопахину в шишаке и кавалерийской шинели. Как он крепко сжал мои руки в своих, как был нежен со мной после мами- ной смерти! Неужели старый доктор был прав? Как он сказал? «Блеск ума и слепо- та эгоизма?» «Воля, чувствительность, хо- лод и над всем этим огромная жажда жиз- ни». Да, да! Он сказал — не полнота, a жажда. Потом я стала думать, что, если бы мы не выгребли, Митя так ничего и не узнал бы обо мне. Быть может, в ту минуту, ког- да я лежала, как мертвая, с неловко под- вернутыми руками, на мокром песке, он в светлой, нарядной комнате ждал гостей, открывал вино? Почему я думала о нем в эти минуты? Не знаю. Как будто близость смерти про- гнала все, чем я жила до сих пор, и на смену из глубины души явилось 10, что ПО СЛЕДАМ НАШИХ ВЫСТУПЛЕНИЙ ME ee Ee «Когда будет вынеи исполкома ‘Под таким заголовком в № 149 нашей га- зеты было опубликовано письмо B редак- цию, рассказывавшее о ТОМ, ЧТО Дзержин- екий райсовет депутатов трудящихся не HO- выполняет своего постановления от 18 Ci ели ОЗНА Лет выполнено постановление райсовета» Я хотела сказать, что, конечно, смешно, но у меня закружилась голова, и я подума- ла, что станет лучше, если пересилить сеч бя и итти. Но лучше не стало. Андрей под< хватил меня на руки, и последнее, что я помню, это — что он нес меня на руках, а я говорила, чтобы он отпустил меня, пото- му что все хорошо, и удивлялась, что го+ ворю громко, почти кричу, а он не слышит; не слышит... Окончание, Начало см. в № 153, Через час ящики с ампулами были достав- лены в посад, и мы стали ходить из олно- го дома в другой. Мы ходили втроем: Андрей, я и Машенька — так звали то- ненькую девушку с косами, оказавшуюся фельдшерицей, и дома, которые пощадила эпидемия, были самыми трудными, потому что сыворотку нужно было впрыскивать всем детям — и больным и здоровым. Мы ходили, и я почти не могла представить, что все это происходило в тот самый день, который начался, когда мы с шофером са- ского парка района, занятого райпищетор- гом под картофель. В ответ на письмо секретарь Дзержинско- го РК ВКП(б) тов. Климов сообщил в ре- дакцию, что павильон детского парка райо- на в настоящее время освобожден, карто- фель 20 декабря полностью вывезен,