Одним из начал, зарожденных Октябрьской революцией, наиболее сильно оплодотворивших современный художественный труд, безусловно яв
ляется конструктивизм. Борьба за новые принципы конструктивизма начата была в Союзе в 1920 г. „Идейное содержание“ конструктивизма заключа
лось в том, чтобы уйти от метафизической сущности идеалистической эстетики и встать на путь последовательного художественного материализма. Кон
структивисты поставили тогда перед собой задачи: уничтожить абстрактные формы и старые виды искусства и рационализировать художественный труд.
Однако здоровые принципы конструктивизма сейчас же были подхвачены театральными режис
серами и установщиками, левыми живописцами, поэтами-конструктивистами и пр., превращавшими нередко революционные по существу начала в своеобразный „конструктивно-эстетический стиль“. Конструктивизм бывал можество раз не только извращен и опошлен, но и использован в своей абсолютной антитезе - в чисто формальном и эсте
тическом плане. Благодаря этому в широких кру
гах до сегодняшнего дня не удается полностью диференцировать эстетические приемы этого „лжеконструктивизма“ от истинных здоровых на
чал конструктивизма. В сущности большая часть
всей полемики, нападок и затруднений, которые приходилось испытывать конструктивизму, в гро
мадной степени приходится на долю создавшейся в результате этого неразберихи, и объясняется отсутствием у наших критиков умения и желания разобраться в этих двух, можно сказать, диаметрально противоположных понятиях.
Агитационная книжка Алексея Гана „Конструктивизм“, вышедшая в Москве в 1922 г., является первой попыткой формулировать и пропагандировать в печати здоровые идеи конструктивизма.
Декларация и программа конструктивистов, представленная в 1920 г. пленуму Института художест
венной культуры (ИНХУК), и упомянутая книжка являются, таким образом, первыми вехами в дальнейшем развитии конструктивизма.
В одном из отзывов об этой книжке, помещенных в то время в нашей периодической прессе, мы, между прочим, читаем:
„... Но выпады против „ушибленных эстетикой марксистов будут бесплодны до тех пор, пока кон
структивизм из области теории не перейдет к делу и на деле покажет свою связь с марксистским пониманием жизни...“
С этого времени прошло пять лет. За эти пять лет советской архитектурой было сделано многое в области „дела“. Проследить итоги этого дела и наметить перспективы дальнейшего развития конструктивизма в одной из важнейших областей художественного труда и производства - в архитектуре - является задачей нижеследующих строк.
В 1923 г. мы имеем ориентировочную веху конструктивизма в первом конкретном архитектурном деле - в проекте „Дворца труда“ Весниных, выпол
ненном к конкурсу, объявленному по поручению Моссовета Московским архитектурным обществом.
В этой работе мы впервые видим реально воплощенными здоровые принципы нового подхода к реше
нию архитектурной задачи. Исключительно ценной и важной особенностью этого проекта является прежде всего новый план. Вместо сложной, запутанной конфигурации, со многими дворами и переходами, дающими лучшее или худшее, но обычно всегда трафаретное симметричное и чисто орнаментальное пятно, другими словами, вместо специфичного старого плана, только братья Веснины, при всех не
дочетах и недостатках своей работы, дали на этом конкурсе все же новое органическое решение са
мого задания, сконцентрировав по новому все помещения, отказавшись от всяких внутренних дворов, сделавши попытку создания нового социального организма, внутренняя жизнь которого выте
кала целиком не из трафаретов прошлого, а из
новизны самого задания. Элиптический зал на 8 000 человек, соединенный подъемной стеной с другим залом на 2 500 человек и дающий в этом случае колоссальное вместилище для представи
телей трудящихся всего мира - грандиозное по размаху архитектурное решение - подчинило себе и предвосхитило все его дальнейшее развертывание. Так же монолитно, просто и объемно выразителен „дворец“ и снаружи, логично вытекая из своего внутреннего решения и ритмитически усложняясь лишь одними вертикалями и горизонталями конструкции каркасной железобетонной системы и не
которыми утилитарными атрибутами, как антенна, часы и др.
Любопытно сравнение с веснинским дворцом проекта дома „Чикаго трибюн“ Вальтера Гропиуса, выполненного им также в 1923 г. и внешне - в лаконичной простоте той же каркасной системы вертикалей и горизонталей - действительно приближающегося к дворцу.
Но эти два почти параллельно выполненные проекта, пришедшие к одинаковой системе внешнего расчленения как функции одинаковой кон
струкции, отчетливо выясняют и разницу задач, стоящую перед обоими авторами.
В то время как гропиусовский „Чикаго трибюн“, блестяще выполненная, радикально сконструктированная и поновому просто оформленная вещь, по внутреннему содержанию своему дает обычное американское решение Bisness House, веснинский „дворец“ исходит прежде всего из нового социаль
ного разрешения организма здания, устанавливая таким образом коренную особенность советского конструктивизма.
Уже следующая работа Весниных - дом акционерного о-ва „АРКОС“, - внешне никак не похожая на „Чикаго трибюн“, по существу своему гораздо ближе к нему подходит, именно потому, что в силу особенностей задания и участка представляет собой обычное плановое решение аналогичных банковских зданий и сводит все революционные достижения авторов лишь к одному внешнему оформлению.
Таким образом именно „Дворец труда“ приходится рассматривать, как первую веху подлинного конструктивизма, в то время как „APKOC“ со своей плоскостной системой вертикалей и горизон
талей, с четкостью своих пропорций, сдержанной простотой целого и деталей - прекрасно выполнен
ная вещь, но лишенная подлинно революционной
зарядки конструктивизма. И тем не менее „Дворец труда“ не был оценен по заслугам, а „АРКОС“
ляется конструктивизм. Борьба за новые принципы конструктивизма начата была в Союзе в 1920 г. „Идейное содержание“ конструктивизма заключа
лось в том, чтобы уйти от метафизической сущности идеалистической эстетики и встать на путь последовательного художественного материализма. Кон
структивисты поставили тогда перед собой задачи: уничтожить абстрактные формы и старые виды искусства и рационализировать художественный труд.
Однако здоровые принципы конструктивизма сейчас же были подхвачены театральными режис
серами и установщиками, левыми живописцами, поэтами-конструктивистами и пр., превращавшими нередко революционные по существу начала в своеобразный „конструктивно-эстетический стиль“. Конструктивизм бывал можество раз не только извращен и опошлен, но и использован в своей абсолютной антитезе - в чисто формальном и эсте
тическом плане. Благодаря этому в широких кру
гах до сегодняшнего дня не удается полностью диференцировать эстетические приемы этого „лжеконструктивизма“ от истинных здоровых на
чал конструктивизма. В сущности большая часть
всей полемики, нападок и затруднений, которые приходилось испытывать конструктивизму, в гро
мадной степени приходится на долю создавшейся в результате этого неразберихи, и объясняется отсутствием у наших критиков умения и желания разобраться в этих двух, можно сказать, диаметрально противоположных понятиях.
Агитационная книжка Алексея Гана „Конструктивизм“, вышедшая в Москве в 1922 г., является первой попыткой формулировать и пропагандировать в печати здоровые идеи конструктивизма.
Декларация и программа конструктивистов, представленная в 1920 г. пленуму Института художест
венной культуры (ИНХУК), и упомянутая книжка являются, таким образом, первыми вехами в дальнейшем развитии конструктивизма.
В одном из отзывов об этой книжке, помещенных в то время в нашей периодической прессе, мы, между прочим, читаем:
„... Но выпады против „ушибленных эстетикой марксистов будут бесплодны до тех пор, пока кон
структивизм из области теории не перейдет к делу и на деле покажет свою связь с марксистским пониманием жизни...“
С этого времени прошло пять лет. За эти пять лет советской архитектурой было сделано многое в области „дела“. Проследить итоги этого дела и наметить перспективы дальнейшего развития конструктивизма в одной из важнейших областей художественного труда и производства - в архитектуре - является задачей нижеследующих строк.
В 1923 г. мы имеем ориентировочную веху конструктивизма в первом конкретном архитектурном деле - в проекте „Дворца труда“ Весниных, выпол
ненном к конкурсу, объявленному по поручению Моссовета Московским архитектурным обществом.
В этой работе мы впервые видим реально воплощенными здоровые принципы нового подхода к реше
нию архитектурной задачи. Исключительно ценной и важной особенностью этого проекта является прежде всего новый план. Вместо сложной, запутанной конфигурации, со многими дворами и переходами, дающими лучшее или худшее, но обычно всегда трафаретное симметричное и чисто орнаментальное пятно, другими словами, вместо специфичного старого плана, только братья Веснины, при всех не
дочетах и недостатках своей работы, дали на этом конкурсе все же новое органическое решение са
мого задания, сконцентрировав по новому все помещения, отказавшись от всяких внутренних дворов, сделавши попытку создания нового социального организма, внутренняя жизнь которого выте
кала целиком не из трафаретов прошлого, а из
новизны самого задания. Элиптический зал на 8 000 человек, соединенный подъемной стеной с другим залом на 2 500 человек и дающий в этом случае колоссальное вместилище для представи
телей трудящихся всего мира - грандиозное по размаху архитектурное решение - подчинило себе и предвосхитило все его дальнейшее развертывание. Так же монолитно, просто и объемно выразителен „дворец“ и снаружи, логично вытекая из своего внутреннего решения и ритмитически усложняясь лишь одними вертикалями и горизонталями конструкции каркасной железобетонной системы и не
которыми утилитарными атрибутами, как антенна, часы и др.
Любопытно сравнение с веснинским дворцом проекта дома „Чикаго трибюн“ Вальтера Гропиуса, выполненного им также в 1923 г. и внешне - в лаконичной простоте той же каркасной системы вертикалей и горизонталей - действительно приближающегося к дворцу.
Но эти два почти параллельно выполненные проекта, пришедшие к одинаковой системе внешнего расчленения как функции одинаковой кон
струкции, отчетливо выясняют и разницу задач, стоящую перед обоими авторами.
В то время как гропиусовский „Чикаго трибюн“, блестяще выполненная, радикально сконструктированная и поновому просто оформленная вещь, по внутреннему содержанию своему дает обычное американское решение Bisness House, веснинский „дворец“ исходит прежде всего из нового социаль
ного разрешения организма здания, устанавливая таким образом коренную особенность советского конструктивизма.
Уже следующая работа Весниных - дом акционерного о-ва „АРКОС“, - внешне никак не похожая на „Чикаго трибюн“, по существу своему гораздо ближе к нему подходит, именно потому, что в силу особенностей задания и участка представляет собой обычное плановое решение аналогичных банковских зданий и сводит все революционные достижения авторов лишь к одному внешнему оформлению.
Таким образом именно „Дворец труда“ приходится рассматривать, как первую веху подлинного конструктивизма, в то время как „APKOC“ со своей плоскостной системой вертикалей и горизон
талей, с четкостью своих пропорций, сдержанной простотой целого и деталей - прекрасно выполнен
ная вещь, но лишенная подлинно революционной
зарядки конструктивизма. И тем не менее „Дворец труда“ не был оценен по заслугам, а „АРКОС“