шения. Незаметно, - среди порфира, хрусталя и яшмы, - будет действовать в помещениях Дворца высокая техника комфорта двадцатого века.
Все во Дворце полностью механизировано: и транспорт, и уборка помещений, и очистка наружных стен, и мытье оконных стекол.
Нигде в мире техника комфорта не находилась на такой высоте, и уж, конечно, нигде она не была предназначена, как здесь, для миллионов.
Полы натерты до блеска: здесь поработало ночью несколько сот электрических полотерных машин.
В трюмах - артистические помещения на 2 500 исполнителей, центральный гидравлический подъемник для на
катных площадок арены Большого зала. В трюмах - «фабрика погоды», автоматическая телефонная станция, склады.
Еще глубже, в земле, - станция телетензометров; ее назначение - в течение столетий контролировать все натяжения каркаса здания и фундаментов, проверять «работу» бетона и стали.
Из этажа в этаж вас несут бесшумные эскалаторы. Пневматическая почта соединяет все части Дворца. Ско
ростные лифты стремятся вверх и вниз в пилонах фасада. В этих лифтах помещаются по 20 - 30 человек. Они совершают рейс со скоростью 5 метров в секунду.
На самую верхнюю террасу в подножии статуи вы попадаете через три минуты после того, как вошли в лифт. И вот вы на той высоте, где ходят облака, на той высоте, где в знойный июльский полдень заряжаются молнии и откуда зимой идет снег.
Вниз, до самой земли, и еще на сто метров выше вас - замечательное творение советского народа. В нем вопло