Но, были ли плохими математиками участники покупки, ассигновавъ мало денегъ на устройство поселка, или упол
номоченное „правленіе оказалось плохимъ управляющимъ, но вся „культура поселка ограничилась проведеніемъ един
ственной, и то плохо шоссированной дороги, отъ станціи по поселку. На всю-же остальную „культуру уже не хватило денегъ. Настолько не хватило, что, за отсутствіемъ средствъ на ремонтъ выше упомянутаго барскаго дома, „правленіе сдало его въ аренду одной предпріимчивой барынькѣ, за 300р. въ годъ, срокомъ на двѣнадцать лѣтъ, съ правомъ возобно
вленія аренды еще на восемь. Барынька же, приведя домъ нѣсколько въ порядокъ, устроила въ немъ санаторій, и получаетъ отъ этого дома сейчасъ ни мало ни много, какъ двѣнадцать тысячъ рублей въ годъ.
Когда обнаружилась такая несостоятельность общественной кассы и выборныхъ уполномоченныхъ, то началась обычная въ такихъ случаяхъ исторія: ссоры, взаимныя об
виненія, дрязги, смѣна правленій, и т. д., но дѣло уже было погублено въ корнѣ, потому что собрать вновь нѣ
сколько десятковъ тысячъ между однажды попавшими въ просакъ поселочниками было, конечно, немыслимо. И бро
дятъ теперь обитатели поселка (среди которыхъ есть и зимники) весной и осенью по невылазной грязи, зимой—по ко
лѣна въ снѣгу, въ непроглядной тьмѣ по вечерамъ, хранимые только Богомъ, такъ какъ нѣтъ денегъ ни для освѣщенія, ни для найма сторожей.
И не грабятъ храбрецовъ, вѣроятно, только потому, что воры ихъ жалѣютъ, какъ безвинно обиженныхъ судьбой.
Понятно, что теперь многіе изъ этихъ владѣльцевъ— неудачниковъ стараются развязаться съ своей недвижимостью, сулившей въ началѣ такъ много заманчивыхъ перспективъ, а на дѣлѣ принесшей одни огорченія.
Такъ вотъ она, картина „кооперативнаго пригороднаго поселка, къ которому такъ заманчиво зоветъ г. Петровскій. И такихъ картинокъ можно указать немало.
Какой-же отсюда слѣдуетъ выводъ?
Что нечего и браться за дѣло, явно безнадежное? Отнюдь нѣтъ. Тысячу разъ—нѣтъ!
Отсюда слѣдуетъ, что, разъ мы не умѣемъ чего-либо, намъ нужно брать примѣръ съ другихъ.
Благо и ходить за примѣромъ недалеко.
Я далеко не принадлежу къ числу слѣпыхъ поклонницъ запада „во всѣхъ отношеніяхъ —въ частности Я много пу
тешествовала, долго жила за границей, и отлично знаю, что тамъ очень много несовершеннаго, частью—совсѣмъ плохого, даже хуже, чѣмъ у насъ.
Но иностранцы выгодно отличаются отъ насъ однимъ цѣннымъ качествомъ: умѣніемъ организовываться, устраиваться.
Въ томъ-же злополучномъ поселкѣ, о которомъ я говорила, есть нѣсколько очень благоустроенныхъ участковъ. Дома красивы, прочны и просторны. Сады и огороды раз
дѣланы безукоризненно. Проведена вода. Стоятъ высокіе столбы съ калильными фонарями. Троттуаръ возлѣ владѣнія ровенъ и широкъ. Словомъ, видишь, что люди старались и работали не зря.
Спросите, чье это владѣніе? И вамъ непремѣнно назовутъ иностранную фамилію. Почему это? Неужели мы, какъ тысячу лѣтъ тому назадъ, все еще не можемъ встряхнуться, и идемъ за иноземщиной?
Съ другой стороны, если вы видите убогую дачу, съ претензіями на „стиль , съ заглохшимъ садомъ и уныло покосившимся заборомъ, будьте увѣрены, что владѣлецъ носитъ чисто русскую фамилію.
Отчего это? Вѣдь, обидно. До слезъ, до злости обидно! Вспоминаю одинъ характерный случай.
Въ одномъ небольшомъ англійскомъ городкѣ мнѣ предложили осмотрѣть дачный поселокъ. Я охотно согласилась. Пріѣхали на какую-то станцію, пошли.
Среди молодого, ровнаго лѣсочка проложены дороги— игрушки, какія умѣютъ строить только немногіе: англичане, да еще шведы съ финляндцами: асфальта нѣтъ, но дорога тверда и ровна, какъ каменный полъ. Лентами тянутся
такіе-же тротуары. Вездѣ хорошіе водостоки. Красивыя клумбы, цвѣты, газоны. Стоятъ мачты электрическихъ фонарей. Кое-гдѣ изъ земли поднимаются водопроводные краны.
Меня подвели къ небольшому, кокетливому каменному зданію, и любезно объяснили:
— Это будущій клубъ. Съ кегельбаномъ, эстрадой, читальнымъ заломъ, кухней, городскимъ телефономъ.
Въ другомъ зданіи—амбулаторія.
Откровенно говоря, я ничего не понимала.
—Позвольте, — въ недоумѣніи спрашиваю свою спутницу, —для кого все это? До сихъ поръ я не видѣла ни одного жилого дома. Кто-же здѣсь живетъ?
— Пока—никто—Отвѣтилимнѣ. —Сейчасъ сдѣлана только подготовительная работа, а скоро начнется и постройка дачъ, и будутъ жить многіе. А тогда уже поздно будетъ думать о благоустройствѣ. Все надо приготовить раньше.
Вотъ вамъ и примѣръ. Простой и поучительный.
Другой примѣръ, тоже достаточно интересный, хотя и съ налетомъ „русской самобытности , можно видѣть въ подмосковномъ поселкѣ „Ново-Гиреево .
Здѣсь, надо сознаться, основу дѣла заложили нѣмцы. По крайней мѣрѣ, къ началу войны оказалось, что чутьли не половина дачъ принадлежитъ членамъ московской колоніи.
Лѣтъ двадцать тому назадъ, когда этотъ поселокъ только-что сталъ развиваться, тамъ сразу были проведены
отлично шоссированныя дороти, и по нѣкоторымъ изъ нихъ даже прошло рельсовое полотно конки .
Вслѣдъ затѣмъ возникла „машинная станція , въ которой постепенно начали работать насосы водопровода, а затѣмъ—и динамо-машины для электрическаго освѣщенія.
Когда желѣзнодорожная администрація согласилась на устройство платформы „Гиреево , поселочники построили хорошее зданіе, финляндскаго типа.
Словомъ, работа шла дружно и продуктивно.
Теперь въ Ново-Гиреевѣ можно жить, почти не замѣчая отсутствія города. Благодаря центральной распредѣлитель
ной станціи, живущіе тамъ могутъ говорить съ городомъ по телефону.
Кооперативное товарищество исправно снабжаетъ жителей продуктами.
Особенно характерно то обстоятельство, что рядомъ расположено „Кусково , знаменитое имѣніе графа Шере
метева, съ историческимъ дворцомъ, дивнымъ паркомъ (кстати сказать, открытымъ для публики) и озеромъ.
Въ Кусковѣ живетъ очень много „зимниковъ , но въ смыслѣ благоустройства, тамъ такъ-же неблагополучно, какъ и въ неудачномъ поселкѣ, описанномъ мною выше.
Значитъ, люди здѣсь просто не съумѣли организоваться. А, можетъ быть, и не захотѣли. Во всякомъ случаѣ, разница между сосѣдними Кусковымъ и Гиреевымъ—поразительная.
И такъ, пригородные поселки можно создать. Причемъ, конечно, лучше всего примѣнять англійскую систему:
Сначала создайте условія для поселка, а потомъ приглашайте въ него.
И тогда, дѣйствительно, люди охотно будутъ селиться за городомъ.
А теперь... Намъ говорятъ: вотъ вамъ участокъ земли, стройте домъ, и живите. Благоустройство будетъ.
Довѣрчивый человѣкъ строитъ домъ, а потомъ проклинаетъ и себя, и тѣхъ, кого онъ послушался, потому что далеко не всѣ способны изображать Робинзоновъ на необитаемыхъ островахъ..
Вотъ, когда мы научимся объединяться, и работать не за страхъ, а за совѣсть, тогда хорошіе пригородные по
селки будутъ расти, какъ грибы послѣ дождя. И жить, дѣйствительно, станетъ легче.
Только—когда это будетъ?
Не звать-же намъ, въ самомъ дѣлѣ, варяговъ на по мощь:
— Придите, люди добрые, научите, какъ намъ своимъ добромъ распорядиться.
Совѣстно, всетаки. В. Семенова.
номоченное „правленіе оказалось плохимъ управляющимъ, но вся „культура поселка ограничилась проведеніемъ един
ственной, и то плохо шоссированной дороги, отъ станціи по поселку. На всю-же остальную „культуру уже не хватило денегъ. Настолько не хватило, что, за отсутствіемъ средствъ на ремонтъ выше упомянутаго барскаго дома, „правленіе сдало его въ аренду одной предпріимчивой барынькѣ, за 300р. въ годъ, срокомъ на двѣнадцать лѣтъ, съ правомъ возобно
вленія аренды еще на восемь. Барынька же, приведя домъ нѣсколько въ порядокъ, устроила въ немъ санаторій, и получаетъ отъ этого дома сейчасъ ни мало ни много, какъ двѣнадцать тысячъ рублей въ годъ.
Когда обнаружилась такая несостоятельность общественной кассы и выборныхъ уполномоченныхъ, то началась обычная въ такихъ случаяхъ исторія: ссоры, взаимныя об
виненія, дрязги, смѣна правленій, и т. д., но дѣло уже было погублено въ корнѣ, потому что собрать вновь нѣ
сколько десятковъ тысячъ между однажды попавшими въ просакъ поселочниками было, конечно, немыслимо. И бро
дятъ теперь обитатели поселка (среди которыхъ есть и зимники) весной и осенью по невылазной грязи, зимой—по ко
лѣна въ снѣгу, въ непроглядной тьмѣ по вечерамъ, хранимые только Богомъ, такъ какъ нѣтъ денегъ ни для освѣщенія, ни для найма сторожей.
И не грабятъ храбрецовъ, вѣроятно, только потому, что воры ихъ жалѣютъ, какъ безвинно обиженныхъ судьбой.
Понятно, что теперь многіе изъ этихъ владѣльцевъ— неудачниковъ стараются развязаться съ своей недвижимостью, сулившей въ началѣ такъ много заманчивыхъ перспективъ, а на дѣлѣ принесшей одни огорченія.
Такъ вотъ она, картина „кооперативнаго пригороднаго поселка, къ которому такъ заманчиво зоветъ г. Петровскій. И такихъ картинокъ можно указать немало.
Какой-же отсюда слѣдуетъ выводъ?
Что нечего и браться за дѣло, явно безнадежное? Отнюдь нѣтъ. Тысячу разъ—нѣтъ!
Отсюда слѣдуетъ, что, разъ мы не умѣемъ чего-либо, намъ нужно брать примѣръ съ другихъ.
Благо и ходить за примѣромъ недалеко.
Я далеко не принадлежу къ числу слѣпыхъ поклонницъ запада „во всѣхъ отношеніяхъ —въ частности Я много пу
тешествовала, долго жила за границей, и отлично знаю, что тамъ очень много несовершеннаго, частью—совсѣмъ плохого, даже хуже, чѣмъ у насъ.
Но иностранцы выгодно отличаются отъ насъ однимъ цѣннымъ качествомъ: умѣніемъ организовываться, устраиваться.
Въ томъ-же злополучномъ поселкѣ, о которомъ я говорила, есть нѣсколько очень благоустроенныхъ участковъ. Дома красивы, прочны и просторны. Сады и огороды раз
дѣланы безукоризненно. Проведена вода. Стоятъ высокіе столбы съ калильными фонарями. Троттуаръ возлѣ владѣнія ровенъ и широкъ. Словомъ, видишь, что люди старались и работали не зря.
Спросите, чье это владѣніе? И вамъ непремѣнно назовутъ иностранную фамилію. Почему это? Неужели мы, какъ тысячу лѣтъ тому назадъ, все еще не можемъ встряхнуться, и идемъ за иноземщиной?
Съ другой стороны, если вы видите убогую дачу, съ претензіями на „стиль , съ заглохшимъ садомъ и уныло покосившимся заборомъ, будьте увѣрены, что владѣлецъ носитъ чисто русскую фамилію.
Отчего это? Вѣдь, обидно. До слезъ, до злости обидно! Вспоминаю одинъ характерный случай.
Въ одномъ небольшомъ англійскомъ городкѣ мнѣ предложили осмотрѣть дачный поселокъ. Я охотно согласилась. Пріѣхали на какую-то станцію, пошли.
Среди молодого, ровнаго лѣсочка проложены дороги— игрушки, какія умѣютъ строить только немногіе: англичане, да еще шведы съ финляндцами: асфальта нѣтъ, но дорога тверда и ровна, какъ каменный полъ. Лентами тянутся
такіе-же тротуары. Вездѣ хорошіе водостоки. Красивыя клумбы, цвѣты, газоны. Стоятъ мачты электрическихъ фонарей. Кое-гдѣ изъ земли поднимаются водопроводные краны.
Меня подвели къ небольшому, кокетливому каменному зданію, и любезно объяснили:
— Это будущій клубъ. Съ кегельбаномъ, эстрадой, читальнымъ заломъ, кухней, городскимъ телефономъ.
Въ другомъ зданіи—амбулаторія.
Откровенно говоря, я ничего не понимала.
—Позвольте, — въ недоумѣніи спрашиваю свою спутницу, —для кого все это? До сихъ поръ я не видѣла ни одного жилого дома. Кто-же здѣсь живетъ?
— Пока—никто—Отвѣтилимнѣ. —Сейчасъ сдѣлана только подготовительная работа, а скоро начнется и постройка дачъ, и будутъ жить многіе. А тогда уже поздно будетъ думать о благоустройствѣ. Все надо приготовить раньше.
Вотъ вамъ и примѣръ. Простой и поучительный.
Другой примѣръ, тоже достаточно интересный, хотя и съ налетомъ „русской самобытности , можно видѣть въ подмосковномъ поселкѣ „Ново-Гиреево .
Здѣсь, надо сознаться, основу дѣла заложили нѣмцы. По крайней мѣрѣ, къ началу войны оказалось, что чутьли не половина дачъ принадлежитъ членамъ московской колоніи.
Лѣтъ двадцать тому назадъ, когда этотъ поселокъ только-что сталъ развиваться, тамъ сразу были проведены
отлично шоссированныя дороти, и по нѣкоторымъ изъ нихъ даже прошло рельсовое полотно конки .
Вслѣдъ затѣмъ возникла „машинная станція , въ которой постепенно начали работать насосы водопровода, а затѣмъ—и динамо-машины для электрическаго освѣщенія.
Когда желѣзнодорожная администрація согласилась на устройство платформы „Гиреево , поселочники построили хорошее зданіе, финляндскаго типа.
Словомъ, работа шла дружно и продуктивно.
Теперь въ Ново-Гиреевѣ можно жить, почти не замѣчая отсутствія города. Благодаря центральной распредѣлитель
ной станціи, живущіе тамъ могутъ говорить съ городомъ по телефону.
Кооперативное товарищество исправно снабжаетъ жителей продуктами.
Особенно характерно то обстоятельство, что рядомъ расположено „Кусково , знаменитое имѣніе графа Шере
метева, съ историческимъ дворцомъ, дивнымъ паркомъ (кстати сказать, открытымъ для публики) и озеромъ.
Въ Кусковѣ живетъ очень много „зимниковъ , но въ смыслѣ благоустройства, тамъ такъ-же неблагополучно, какъ и въ неудачномъ поселкѣ, описанномъ мною выше.
Значитъ, люди здѣсь просто не съумѣли организоваться. А, можетъ быть, и не захотѣли. Во всякомъ случаѣ, разница между сосѣдними Кусковымъ и Гиреевымъ—поразительная.
И такъ, пригородные поселки можно создать. Причемъ, конечно, лучше всего примѣнять англійскую систему:
Сначала создайте условія для поселка, а потомъ приглашайте въ него.
И тогда, дѣйствительно, люди охотно будутъ селиться за городомъ.
А теперь... Намъ говорятъ: вотъ вамъ участокъ земли, стройте домъ, и живите. Благоустройство будетъ.
Довѣрчивый человѣкъ строитъ домъ, а потомъ проклинаетъ и себя, и тѣхъ, кого онъ послушался, потому что далеко не всѣ способны изображать Робинзоновъ на необитаемыхъ островахъ..
Вотъ, когда мы научимся объединяться, и работать не за страхъ, а за совѣсть, тогда хорошіе пригородные по
селки будутъ расти, какъ грибы послѣ дождя. И жить, дѣйствительно, станетъ легче.
Только—когда это будетъ?
Не звать-же намъ, въ самомъ дѣлѣ, варяговъ на по мощь:
— Придите, люди добрые, научите, какъ намъ своимъ добромъ распорядиться.
Совѣстно, всетаки. В. Семенова.