В боевой обстановке

Э. Хаикин
На несколько дней до начала военных действий, когда с фин
ской границы начали поступать тревожные
известия, одна из комнат редакции стала предметом любопытства всех сотрудников.
Она была превращена
как бы в склад всего необходимого для то
варищей, готовившихся отправиться в действующую армию. Репор
теры, удостоившиеся чести быть посланны
ми в распоряжение штаба армии, ходили с радостными и озабо
ченными лицами. Перед ними стояла почетная и ответственная зада
ча и ее нужно было с честью выполнить, что в значительной степени зависело от нашего фотографического снаряжения. Моя аппаратура состояла из камеры ФЭД и третьей модели Лейки с набором оптики, 20 кассет, 50 метров советской пленки, уложенной в нескольких пакетах, находившихся в разных местах моей экипировки, штатива и магния.
Я с т. Редкиным были направлены в расположение армии. Уже 28-29 ноября мы снимали бойцов, читавших и обождавших речь тов. Мо
лотова. Мы были охвачены тем же порывом и готовностью быть в рядах защитников города Ленина, колыбели пролетарской революции.
Ночь 30 ноября встретила нас на. пути к штабу одной из передовых частей, в которой мы узна
ли о том, что в ответ на новые происки врага
отдан приказ перейти границу Финляндии. Мы были свидетелями того могучего подъема, с которым встречала Армия приказ наркома, марша
ла Советского Союза тов. Ворошилова. Все было готово, собрано воедино, и ровно в 8 часов утра где-то вдали ухнул первый орудийный залп. Внезапно небосклон озарился заревом вспышек канонады, — это советский народ отвечал на провокационные выстрелы финских белобандитов. Проверив еще раз свое оснащение, мы выехали на основную магистраль движения войск к границе.
Только к 10 часам утра рассвело и у нас появилась возможность делать первые кадры. Это были снимки мотомеханизированных частей, шед
ших походным маршем на новые рубежи. Так, продвигаясь с первыми частями, мы к 12 часам дня достигли финской границы на реке Сестре. Здесь было необычайное оживление. Работали инженерные части, настилая новый мост. Тяжелые танки и бронемашины с ревом взлетали на противоположный уже наш берег реки. Тут же свя
зисты тянули линию к передовым частям, быстро продвигающимся вперед. Враг отступал.
Сюжеты сами «шли» в аппарат. Перед нами, как на параде, разворачивались новые кадры. В этот день мы сделали около 30 снимков, истратив по катушке пленки. Увлекшись съемкой и
•
продвижением вперед, мы с наступлением темноты решили немедленно отправить негативы в Ленинград. Мы знали, что эти кадры — снимки пер
вого дня героической эпопеи—с нетерпением ждет весь многомиллионный народ Советского Союза. Какова же была наша радость, когда мы увидели приближающуюся к нам машину т. Анцеловича, прибывшего на фронт за нашими негативами. Теперь вопрос доставки материала был
разрешен. Мы могли продвигаться вперед, зная, что т. Анцелович будет доходить до передового рубежа вслед за нами.
И вот началась походная жизнь. К этому времени я уже работал один в бригаде наших литсотрудников. Средством передвижения и в то же время квартирой нам служила грузовая машина, полуторка, с установленным на ней фанерным верхом. В ней хранилось все наше походное иму
щество и запасной материал. Оба аппарата, вся оптика и около десяти кассет постоянно находились при мне, чем впоследствии я спас ценную аппаратуру от гибели, так как я попал в об
стоятельства, при которых пришлось оставить машину со всем ее содержимым. Направляясь в один из передовых полков в районе станции Перкиярви, находящейся в двух километрах
линии фронта, мы ехали по узким лесным дорогам, похожим одна на другую. Неправильно ориентируясь, вышли за передовой край под самую проволоку финнов, и наша машина совершенно внезапно была обстреляна. Узкая лесная до
рога не дала возможности шоферу т. Новичеико
ву развернуть машину, но он, не растерявшись, мгновенно дал машине задний ход и на полной скорости через 200 метров на повороте вышел из зоны прямого обстрела, угодив при этом задним колесом в канаву. Машина прочно сидела в канаве. Финны, хотя и не видя уже цели, продол
жали вести беспорядочный огонь. Мы залегли в канаву, но и там долго оставаться было бесцельно, поэтому, выйдя из укрытия, мы отошли в сто
рону расположения наших частей. И вот тут финская артиллерия несколькими выстрелами накрыла то передовое отделение, куда я прибыл. Слышу нарастающий гул снаряда. Команда:
— По землянкам!
Воздух колышется* и где-то уже совсем близко взлетает столб земли и рушатся деревья. Еще миг — и я в землянке, вернее в небольшом уг
лублении, до входа забитой людьми. Несколько минут — и все затихает. Решаю выйти из ук
рытия и продвигаться дальше. В пути глухим
лесом встречаю наших разведчиков, по карте выясняю свое местонахождение и вскоре выхожу на правильную дорогу.
Машины нет, погибли запасное снаряжение, продукты, но при мне оба аппарата, оптика и штук восемь кассет.
Большое счастье—я могу продолжать работать. В пути делаю снимки частей, переходящих на но
вые позиции. В ближайшие дни предполагаются прорывы укрепленного района. И вот как-то на рассвете началась артиллерийская подготовка. Стреляли орудия. Сплошной гул канонады. Воз
дух содрогается от залпов корпусной артиллерии. Я иду на ближайшую батарею. Вижу упорную
Э. Хаикин