Автору этих строк как корреспонденту ТАСС довелось быть вместе с Федосеевым на фронте, на Мурманском направлении, наблюдать его во время работы в боевой обстановке.
Он взял с собой камеру «ФЭД» с объективом 1: 1,2, 4 кассеты и 15 м советской фотопленки. Беседы в Политуправлении армии о трудностях, которые его ожидают на фронте, — бездорожье, отсутствие в силу этого всякого транспорта, на
ступившая полярная ночь, — нимало не смутили Федосеева. Уже тогда я обратил внимание на то, что Федосеев знаком с географией и топографией северного театра войны. Чувствовалось, что он знает и историю Финляндии, состояние ее армии, знаком с ее тактикой. Оказывается, в объемистом рюкзаке Федосеева, неизменном спутнике его пу
тешествий, лежали книги по всем этим вопросам, и фоторепортер их жадно штудировал.
Работать Федосееву приходилось в исключительно трудных условиях.
... Рыболовный траулер, крепко потрепанный разбушевавшимся Баренцевым морем, доставил группу командиров на неприветливый и стылый берег. Среди них был и фоторепортер Федосе
ев. Несколько километров тяжелого пути, затем переход по понтонам и вброд бурливой реки и вот — широкий двор свежеструганной пограничной заставы...
На пленке Федосеева уже сняты: безжизненно пустынный ландшафт этих суровых мест, бездорожье, самоотверженная работа понтонеров и шоферов, каким-то чудом водящих свои ма
шины среди диких скал, отвесных стремнин, по дорогам, усеянным гранитными валунами.
Было утро, в этих широтах мало чем отличающееся от ночи. Снимать было трудно, тем более,
что в таких условиях репортер работал впервые. Но он продолжал работать камерой «ФЭД». па
мятуя, что он был единственным фоторепортером
на Мурманском направлении. Федосеев понимал, что с него много спросится.
Вместе с N-ской частью Федосеев перешел советско-финляндскую границу. Это был героический марш в горах, пересеченных бурлящими потоками, озерами и стремительными спусками. Бойцы с полной выкладкой, с ручными пулеме
тами за плечами, с запасом провизии, гранатами, в тяжелых касках шли там, где приставали лошади. проваливались под лед многочисленных озер,
и снова шли. Связисты, обжигаемые лютой стужей, тянули провод, артиллеристы с орудиями и сна
рядами карабкались по отвесным гранитным скалам.
Федосеев с посиневшими от холода руками, с огромным рюкзаком за спиной, с фотокамерой за пазухой всюду поспевал. Сфотографировав группу красноармейцев у пограничного знака, груды камней, сложенных пирамидой, он спешил к связистам промежуточной полевой станции, которые, борясь со студеным ветром, построили из
снега крошечный домик, или к артиллеристам, засевшим на тяжелой дороге.
В его многочисленных снимках с большой силой переданы исключительные тяготы, выпавшие на долю N-ской части, действовавшей на северном театре войны.
В. Федосеев — отличный пешеход, показавший в походе завидную выносливость, умел всегда находить для съемок самое интересное.
На вторые сутки небывалого горного похода, N-ская часть расположилась бивуаком.
Стояла густая полярная ночь. Измученные
бойцы расположились у костров... В эту ночь был сделан замечательный снимок: «У костра».
Петсамо. Догорающие скелеты фабрик, взорванный мост, разрушенные здания и причальные сооружения порта Липнахамари. Страшные сле
ды дикого разрушения и вандализма позорно отступавших белофиннов.
Федосеев все это торопится снять, запечатлеть. Ведь каждый его снимок — обвинительный акт против жалких вояк, недругов народа Суоми.
Перед фоторепортером встал вопрос, как проявить, а затем переслать в Ленинград большое количество негативов?
В городе оказались разрушенными колодцы. Река Петсамо-Иаки в устье своем соленая. Нет пресной воды. Ее едва-едва хватает для пи
щи. Несколько дней не было никакой связи с Мурманском. Потом прилетел самолет. Федосеев старательно завязывает свои непроявленные не
гативы в несколько оберток бумаги. Много раз бегает за несколько километров на озеро, где сел самолет, ищет пилота, но поднялась вьюга.
Самолет лететь не может. Федосеев мрачнее тучи.
Но вот самолет улетел... Негативы, доставленные в Мурманск, были потом опубликованы в газетах.
Федосеев бурно и радостно переживает это событие.
С первых дней у него налаживается теснейшая связь с командованием, с отдельными подразделениями. Его знают в лицо, постоянно разыскивают, хотят, чтобы он был с ними:
— А где наш фотокорреспондент?
С саперами у него особая дружба. Они всегда на передовой линии: чинят дороги, строят мосты они идут впереди и с ними Федосеев... Несколько раз он попадал под обстрел, рисковал жизнью, вместе с подразделенными вступал в соприкосновение с врагом.
Свою деятельность на фронте он не ограничивал фоторепортерской работой. Он снимал порт
реты героев, делал снимки в подразделениях, в лазаретах. Он не чурался черновой работы. Любое поручение командования он неизменно и точно выполнял.
Федосеев вызван в Ленинград. Его посылают на Карельский перешеек в редакцию фронтовой газеты «Боевая красноармейская». И здесь он отлично справляется со своими задачами, дает газете огромное количество снимков, снятых на передовой линии часто под огнем противника.
.... Разрушена первая вражеская ДОТ. Днем к нему подобраться невозможно. Она обстреливается со всех сторон. Федосеев вместе с Н. Петровым («Известия») пытаются пробраться к ДОТ ночью. Их обнаруживает враг и открывает от
чаянную стрельбу. Командир, доставивший их в танке на передовую линию, приказывает им воз
вратиться обратно. Федосеев больно переживает свою неудачу. Ведь снимок ДОТ так необходим!
Вторая попытка пробраться к ДОТ Федосееву стоила дорого. Попав в противотанковый ров, он сломал себе ногу. Это было 16 февраля...
Работа на фронте фоторепортера Федосеева была исключительно плодотворной и смелой. Он сделал около тысячи снимков, каждый из которых представляет большую ценность.
Военный совет Ленинградского военного округа высоко оценил работу фоторепортера Федосеева на фронте, объявив ему в приказе благодарность.