Китайские газеты «Дагунбао», & затем циации помощи, разоблачает утверждения империалистической пропаганды © неиз- a er.) БО, «Шанхайньюс» опубликовали Неа ОМ на девять писем, полученных из Японии, — бежности новой войны. «Мы не верим этому, — пишет, Фузе. — Мы протестуем девять посланий дружбы. Эти письма, написанные японскими против ремилитаризации Японии и требу- сторонниками мира, людьми различных OM сохранения мира во всем мире. Мы 6у- нрофессий, в связи ‘с четырнадцатой годов- щиной со дня напа- дения Японии на Ви- тай, были присланы газете «Дагунбао» из Токио Обществом япо- но-китайской друж- бы. Они являются ярким свидетель- ством активизации сил мира в Японии, роста движения про- теста против воору- жения страны, ocy- ществляемого амери- канскими империали- стами, доказатель- CTBOM крепнущей дружбы между ки- тайским и японским народами. “* Rent ayaa ete evastcaag ee RM (BO LER CURATOR AGRE VBC RRR ATBHERr Sr ehesisnnernee на a . ateSoainvs за зБасововоло as $45 oVneOr gi Rinventin ; Вост надвое Hens? Bee GH ckracse > oangeeeringd _ _ де Козтёневьсстака» ШВОВ ив ве зо ae полученного китайской газе- бщества японо-нитайской = Конверт ‘и текст письма, Известный деятель той «Дагунбао» из Токио от движения защиты дружбы. мира в Японии, член Всемирного Совета Мира Токусабуро дем укреплять японо-китайскую дружбу Дан отмечает в своем письме, что для защиты мира’ ва Востоке». С приветствиями и ‘обещанием активно японские империалисты не извлекли отстаивать. дело мира обращаются к ки- уроков из поражения Японии 80 BTO- OTC рой мировой“ войне и вновь стремятся тайскому народу писатели Бунию Ora a Сейкици Фудзимори. «Современной Японией управляют реак- пионеры — свои и иностранные, — заяв- ляет профсоюзный деятель Киоси Харатз в письме, написанном от имени строи- тельных рабочих. — Трудящиеся Японии лишены всех прав и свобод. Но на. заво- дах и предприятиях страны развертывает- ся борьба за сохранение мира BO веем мире, против ремилитаризации Японии, Мы горячо поддерживаем Обращение Вее- мирного Совета Мира о заключении Пакта Мира между пятью великими державами». Среди этих посланий мира и дружбы есть трогательное письмо ‘из янонсвого 38- стенка — из тюрьмы, где томятся осуж- денные по так называемому «делу Мацу- Kapa» рабочие, лживо обвиненные реак- пией в организации крушения поезда на станпии Мапукава. «...От липа всех осужденных по делу Мацукава, — пишет один из них — Аки- дзо Уци, — я передаю из наших камер горячие приветствия китайскому народу. Мы решительно ‘протестуем против реми- литаризации Японии и требуем подписа- ния договора о мире. Мы любим мир. Мы любим наш народ. Мы любим нашу ро- ДИНУ». возродить милитаризм. Ho ‘теперь, пишет он, янонский народ не даст себя обма- нуть, несмотря на все ухищрения фашист- ской пропаганды и жестокое преследование сторонников мира. «Японекий. народ, —говорится в письме, — хорошо. помнит трагические события года, когда он, будучи обманутым фаши- стами. оказался пособником агрессии. Это привело к тому, что не только китайский, но и японский народ был ввергнут в, ка- тастрофу, миллионы людей были убиты и страна подверглась огромным разруше- HHAM. Дружественные отношения между на- шими народами, без сомнения, будут ©0- действовать ускорению темпов мирного строительства в Китае и в то же время облегчат жизнь японцев». Автор другого послания, ученый Ren- дзюро Янагида, сообщает о самоотвержен- ной борьбе за мир японского студенчества и выражает свое восхищение китайским народом, строящим новую жизнь. «В Япо- нии неуклонно растут силы, борющиеся плечом к плечу © вами за сохранение мира во всем мире и за освобождение от ярма агрессоров», — заверяет Янагида. Тацудзи Фузе, председатель Централь- ного комитета рабоче-крестьянекой —ассо- ОПУСКАЕТСЯ... > № Константин СИМОНОВ (ОПЫТ НАДГРОБНОГО СЛОВА В СВЯЗИ С ГРАЖДАНСКОЙ СМЕРТЬЮ БЫВШЕГО ПИСАТЕЛЯ ДЖОНА Б. ПРИСТЛИ) просто поставить свою подпись. Тем 00- лее, что ему 06 этом публично, в печати напомнили люди, о которых он в CBOE время (и тоже в печати) писал, что це- нит их мужественную борьбу против во- енных преступников. Эти’ люди спокойно и вежливо напомнили ему, что пора бы английскому писателю Джону Б. Пристли высказать свое недвусмысленное отноше- ние к новым военным преступникам, за- ранее считая таковыми тех, кто первым сбросит атомную бомбу. Напомнили ему об ум и английские писатели. Боже мой, как завизжал в ответ на это спокойное напоминание Джон Б. Пристли! Он написал ответ, потом еще один ответ, потом дополнение к ответам. Он сделал вид, что страшно обижен тем, что кто-то что-то позволяет себе ему напоминать. Он, потеряв остатки юмора, отказался сотрудничать со сторонниками мира на том смехотворном основании, что русские не Участвовали в ‘международных теа- тральных конференциях, где он председа- тельствовал. И, наконец, в удовольствию тех, кри- тикой чьих бородавок Джон Б. Пристли занималея в былые времена, он предло- жил заменить запрещение атомной бом- бы — разоружением Советской Армии. Было бы несправедливо рассматривать весь этот визг Джона Б. Пристли только как правильное понимание своего долга услужающего, который до поры до време- ни для того и числилея «в левых», чтобы именно в такой ответственный момент вдруг завизжать громче и злей всех. Bee это. конечно, так: служебный долг — служебным долгом, но для людей, у которых привычка к ношению маски стала второй натурой, сдирание маски— процедура болезненная. Именно поэтому в этом визге, который издал Джон Б. Приет- ли по долгу службы, отчетливо слышались и его собственные вполне эмоциональные скулящие ноты. Он был смертельно раз- обижен на невежливое «или — или», ‘на которое ему, саморазоблачаясь, пришлось ответить: нет! _ На этом визге, изданном весною про- шлого года, можно, пожалуй, покончить со вторым этапом деятельности Джона Б. При- стли и перейти к третьему—нынешнему. Началом этого этапа можно считать маленькую заметку, напечатанную 11 сен- тября прошлого года в английской газете «Дейли геральд». «Вчера был радостный день для миссис Барбары Уайкхэм-Барнз и Дж. Б. Приет- ли—ее отца-писателя. Ее муж, поднолков- ник Королевского воздушного флота Пи- тер. Уайкхэм-Барнз, спепиалист в обла- сти ночных полетов, только что был Ha- гражден в Токио американской Серебряной звездой за участие в воздушных налетах на Северную Корею. — Я в совершенней- шем восторге и страшно горжусь, — за- ярила она. — Мой отёи — тоже». Удивляться «совершеннейтему востор- гу», в который пришел Джон Б. Пристли. оттого, что его зять столь удачно по H0- чам убивал корейских женщин и детей, разумеется, не приходится: два предыду- щих этапа его деятельности довольно 3a- кономерно подготовляли этот третий. Когда человек начинает с высказыва- ний против борьбы за сохранение мира, то он в конце концов приходит к выска- зываниям, пропагандирующим войну. Джон Б. Пристли, очевидно, не рай: отставать от своего зятя, проделал этот. путь поистине со он ночного бом- бардировщика. Не останавливаясь на. мелькании по- путных деталей, рассмотрим последний пункт этого неприглядного пути — статью Джона Б. Пристли «Занавес поднимается», напечатанную в том самом беспримерном в истории даже американской журнали- стики октябрьском номере журнала «Коль- ерс», который, как уже сообщалось в на- me печати, от первой до последней стра- ницы посвящен описанию будущей войны против Советекого Союза. Этот номер журнала является, если можно так выразиться, многогранным тру- дом малопочтеннего коллектива авторов, которые в обычной своей деятельности — ярые сторонники индивидуализма, но на этот раз ренгились на коллективное меро- приятие, увлеченные, © одной стороны, сверхгонорарами, а с другой — сверхра- дужной` возможностью, наконец, хоть на бумаге, стереть в порошок и ИМ страну социализма. Каких только фигур нет в этом пан- онтикуме бандитов пера и каких. только граней нет: в их многогранном человеко- ненавистничестве! Тут и радиокомментатор Мерроу, ранее так же, как и зять Джона Б. Пристли,’ подвизавтийся в Ropee, a ныне на страницах «Кольерса» сбрасы- вающий атомную бомбу на Москву. «Гут и военный обозреватель «Нью-Йорк тайме» Болдуин, в былые времена несколько раз проектировавитий занятие Москвы при по- мощи Гитлера, а теперь занявшийся этим при помощи «Кольерса». Tyr и военная корреспондентка «Нью-Йорк геральд три- бюн» Маргарита Хиггене, проявляющая в своей. статье примерно ту же тротатель- ную заботу о женщинах России, что сей- час американцы проявляют о женщинах в Ворее. Тут и Стюарт Чейз — «экономист», заботящийся в своей статье о восстановле- нии экономики Полтавы, для чего ему, разумеется, понадобилось сначала разру- шить упомянутый. город. Тут и рисунки змериканского военного художника Молди- Ha, который после второй мировой войны в своей книжке воспоминаний © откровен- ностью юного идиота признался, что «был слишком молод, чтобы понимать, для чего и из-за чего велась война». но теперь, очевидно, настолько повзрослел, что готов ‘рисовать картинки новой войны из-за то- то или, вернее, для того, чтобы получить за них новую пачку долларов. г _ Влесь и наш старый знакомый. — Джон B. Пристли. В. общей программе этого коллективного ‹ людоедского ‘сочинения Джон Б. Пристли взял на свою долю во- просы литературы и искусства и изложил их в виле дневника своего предполагаемо- го в 1960 году путешествия в уже раз- бомбленную и оккупированную его колле- гами по журналу «Кольерс» Советекую страну. И в выборе темы, ‘и в выборе года, как на ладони, весь Джон Б. Пристли, людоедствующий лейборист, или, вернее, лейбориствующий людоед, по слабости нер- вов не выносящий вида крови, но гото- вый, прикрыв глаза, подождать, пока его коллеги убьют несколько миллионов че- довек с тем,. чтобы он впоследствии мог проехаться по оквупированному Советско- му Союзу и увидеть среди развалин горо- дов угодные ему декадентские литературу и искусство. Так и кажется все время, когда читаешь’ эту статью, что, случись Джону Б. Пристли отвечать за нее перех честными людьми. он скомкает лицо в из- виняющуюся полуулыбочку и скажет: «За что меня? Я ведь не Мерроу. Я не сбрасывал на Москву атомной бомбы. Я ин- теллигентный, я тихий, я чистенький. Я только насчет литературы и искусства». И захочется честным людям воздать Джону Б. Пристли, чистенькому людоеду в белых перчатках, полной мерой — и 3a прегрешения. и за оговорочки, и за его трусливую извиняющуюся полуулыбочку пожилой содержанки с «ярко выражен- ными левыми тенденциями». Откровенно говоря, не хочется пачкать- ся, копаясь в содержании статьи Джона В. Приетли (наде ему отдать должное, вполне достаточно низкопробной, для того, чтобы ничем не выделяться на фоне реп- тильных сочинений всех остальных участ- ников этого номера «Кольерса»). Для полной ясности остаетея только до- бавить три обетоятельства. Во-первых, в своих человеконенавистни- ческих мечтах Джон b. ИНристли вполне сходится е авторами всех остальных CTa- пей Он пьет волку в разрушенной Москве, смотрит балет в полуразрушенном Виеве п ходит по переименованному Ленинграду. Впрочем, такое совпадение не удивя- тельно. Очевидно, общие мечты о будущем и коллективная работа над планом номера «Кольерса» закономерно привели к одно- му знаменателю веех его авторов. . Во-вторых. етатья Джона Bb. Пристли ничем не выделяется. из всех остальных статей и по уровню ненависти в совет- скому народу, достаточно тупой и вее- объемлющей, чтобы Джон Б. Шристли мог успешно соревноваться в ней е Мерроу, Волдуином или Уинчеллом. Наконец, в-третьих, по уровню позна- ний, которыми пытается щегольнуть В своей статье Джон Б. Нриетли, по уровню его представлений 0 нашей стране, по уровню его рассуждений о русской душе эта статья -—— зрелище, поистине убогое до удивления. даже с учетом того, что люди, начинающие систематически. продавать свое перо, обычно довольно быстро теряют последние остатки ума и таланта. По- истине о Джоне Б. Пристли в связи с этой статьей можно было бы сказать словами Бернарда Шоу: «Дар пустословия, и ни- чего больше. А причем тут истина, ка- кое отношение к ней имеет ваше искус- ство бойко трепать языком? Не больше, чем игра на шарманко». Дакото только ветхого мусора тут нет, который, не Oyab y этой статьи столь кровожадной сущности; . можно было бы читать только с насмешкой! Тут и мечты о возврашении «к атмосфере старой Рос- сии, атмосфере чаепития, курения табака. и беспорялочных философеких разговоров», тут и милый сердцу господина Джона Б. Пристли, «огромный спрос на все загра- ничное и западное», тут и возвращение в мифическому русскому обычаю ХГХ века ориентироваться. на Центральную Espony й Францию, тут и деление писателей на неких «славян» и неких «западников», TY? и пресловутое «докапывание до са- мых сокровенных глубин русского духа», тут и некий загалочный «талантливый еи- биряк Всеволод Иванович Бабушкин, сла- вянин, преисполненный энтузназма», тут и «последняя. бутылка водки, выпитая до дна», и, наконец, студенты ленингралско- го, то бишь, петроградского университета, которые, оказывается, бурно столпилиеь, чтобы приветствовать Джона Б. Пристли. Повторяю, Bee о эти гимназические упражнения были бы только смешны, ес- ли бы за ними, кроме элементарной чело- веческой глупоети, не стояли бы еще эле- ментарная животная ненависть в нашей стране и к ее народу и мечта о том, что- бы превратить этот народ в народ рабов, залить эту страну кровью и именно по этой уже порабощенной и окровавленной стране проехаться co своим дневником, занося в него скудные мысли престарело- го гимназиста. Итак, Джон Б. Пристли, который неко- гда называл советских писателей «ео- вестью мира», ныне, говоря о них, зады- хаетея от ругательетв. Итак, Джон Б. Пристли, который неко- да писал, что он «поражен огромными возможностями, которые имеются в Совет- ском. Союзе для одаренных ‘и талантли- вых людей», теперь пишет, что это «тем- ные люди» и помочь им прозреть может лишь сброшенная на них атомная бомба. Итак, Джон Б. Пристли, который неко- гда писал, что он «увидел в Советском Союзе социализм в действии и убедился, что он дает хорошие результаты», призы- вает теперь отнем и мечом уничтожить и этот социализм и эти результаты. Итак, Джон ВБ. Пристли, воторый неко- гла, заигрывая с английскими избирате- лями, лицемерно сокрушался: «Сколько вреда. хоходящего до трагедии, принесли нам страх перед СССР и бесконечные заго- воры против Советского Союза со стороны промьииленных магнатов, действовавших заодно с гитлерами, муссолини и panko», ныне своим пером сам участвует именно в таком заговоре. Здесь, собственно говоря, можно опу- стить занавес над третьим этапом дея- тельности Джона Б. Пристли. Трулно. да и ве особепно интересно анализировать все малопривлекательные этапы его «зволюции» и уточнять все те моральные и материальные факторы, ко- торые сделали ее столь стремительной. Сказанного достаточно, чтобы каждый честный человек полностью расстался с теми большими или малыми, давними или недавними иллюзиями, которые он мог питать относительно бывшего писателя Джона Б. Пристли, и ‘отныне поставил на нем Т09, чего он заслуживает, —врест. _ Жил-был английский писатель Джон Фойнтон Пристли. По сведениям американ- ского справочника «Авторы ХХ века», родился Пристли в 1894 году. Написал несколько романов и много пьес и в од- ной из них — «Когда мы поженимся» — даже, оказывается, сыграл главную муж- скую роль. Писал сценарии для Голливу- да, много путешествовал, особенно по Соединенным Штатам. От времени до вре- мени делал благонамеренные политичеекие заявления о том, что, имея «ярко выра- женные левые тенденции», он в то же время занимает «твердые антимарксиет- ские позиции». Признавалея в любви к Соединенным Штатам Америки и в по- рыве признательности хвастался, что знает об их жизни и истории больше, чем другие английские писатели. Словом, He- смотря на свои «левые тенденции», че- ловек был благонадежный, основ не по- травал и материализма не любил. А впрочем, почему — несмотря? Еще, чего доброго, у читателя создастся впе- чатление, что «левые» тенденции Джона B. Пристли были чем-то таким, что при всех его «твердых антимаркеистских по- зициях» все-таки чуть-чуть подмачивало ему репутацию- в глазах лиц власть пре- держащих и дома, в Англии, и за окез- HOM, вуда он так любил путешествовать. Ничуть не бывало. Именно «левые» тен- денции Джона Б. Пристли как раз и радо- вали лиц власть предержащих. Хозяй- ство ведь большое: в нем нужны не только одни правые ку-клукс-клановские рыча- ния. — «Повешу!» ‘и «Зарежу!» В нем нужны и бойкие «левые» перья, вроде пера Джона Б. Пристли, ибо именно такие перья и создают видимость буржуазных свобод; 0 том, чтобы опрокинуть мону- мент капитализма, они, разумеется, не помышляют. Зато, завидев на теле капи- тализма какую-нибудь пустяковую 00ро- давку, они готовы вопить о ней на весь мир с таким шумом, что и впрямь можно подумать, что есть на буржуазном свете свобода слова’ и они — ее апостолы. ’А ведь только этого и нужно было ли- цам власть предержащим, тем более, что бородавка, невзирая на шум, разумеется, остаетея. на месте. В то же время, обличая ее и, так ска- зать, кормясь ею, люди, вроде Джона Б. Пристли, успевают прослыть неподвупны- ми общественными деятелями, где-то та- кое и что-то такое ужасно смело выдвигаю- щими и поднимающими, правда, что имен- но иради чего именно, — понять трудно. Но в этом-то как раз и ценноеть та- ких «левых»: глядишь, одних обманут своей болтовней, уверят, что важней борьбы © бородавкой ничего на свете нет; з других повергнут в сомнение — может, про бородавку только для начала, а там займутся и чем-нибудь посерьезней. (Co- мнения напрасные, — не займутся!). И вот живет и пишет такой «левый» деятель на поприще буржуазной литера- туры то о том, то о сем: то посетуег на зловредный аристократизм какого-нибудь лорда, то, щекоча нервы себе и зрителям, заваекательно пройдется по темным углам буржуазной морали; то расчехвостит 3a- рвавшегося бяку-капиталиста и прижмет к любвеобильному сердцу добродетельного персонажа из рабочих, не забыв при этом намекнуть на возможность классового ми- ра; то вдруг заявит, что Уильям Рандольф Херст в Америке пользуется большими привилегиями, чем герцог Норфолькский в Англии, и поэтому, дескать, британская демократия выше американской. Трудно, да и; по правде говоря, нет охоты сейчас рецензировать все вышед- шее из-под столь же плодовитого, сколь и бойкого пера Джона Б. Пристли. Как человек, не лишенный ни юмора, ни та- ланта, он облекал свое многолетнее «ле- BOCs прислужничество лицам власть пре- держащим обычно в более занятные ий умело замаскированные формы, чем люди, состоявшие на той же службе, что и он, но обладавшие меньшим талантом и мень- шим юмором. То, что он писал, порою снискивало к себе внимание не только тех немногих людей, чьи интересы он защищал (такое внимание вполне есте- ственно), но и части тех многих людей, чьи интересы он предавал на своем лите- ратурном поприще, не больше и не мень- ше, чем любой другой социал-предатель Ha поприще своей парламентской или профсоюзной деятельности. Иногда для поддержания его «левого» авторитета его слегка журил за «левизну» кто-нибудь справа, и он, отчасти оправ- дываясь, вместе е тем с кокетливой сме- лостью, или, верней, со смелым кокет- ством, отчасти подтверждал свою «левиз- ну», стремясь снова разжечь затухающие симпатии читателей. „Иногда, зная, что доброе слово, сказан- ное о Советском. Союзе — это ключ в серд- цу простых людей, он прибегал Е декларациям о своих симпатиях к Совет- ской стране. Он писал предисловия к внигам советских писателей, говорил притворно дружелюбные речи и даже ездил в Советский Союз. для того чтобы, по примеру Андре Жида, оставить себе про запас возможность наклеветать на эту страну (вящего правдоподобия ради ссы- watch на «личные впечатления»). — Так до сравнительно недавнего времени протекал первый втап деятельности Джо- на Б. Пристли. С видом потрясателя основ критикуя в своих романах и пьесах бородавки капи- тализма, в статьях он то пополам с ком- плиментами жаловалея на некоторые ку- клукс-клановские крайности американцев, то выступал © тщательно засахаренной клеветой на русских, превосходно чув- ствуя себя в давно отведенной для него свыше роли «левого» идеологического амортизатора летящей по ухабам машины английского империализма. Правда, эту рель никак нельзя было ‘назвать самостоятельной, но на самостоя- тельность Джон Б. Пристли и не претен- ховал, а изображать видимоеть самостоя- тельности ему никто не мешал. По вот в мире произошло нечто, поста- ‘вившее под угрозу сохранение этой види- мости и тем самым. невероятно перепу- «Литературная газета» выходит три раза в неделю: по вторникам, четвергам и субботам тавшее и рассердившее Джона Б. Приет- ли и ему подобных. Этим нечто было движение борьбы за мир. Это всемирное движение привело Джо- на В. Пристли в ужаеный гнев. А причи- на гнева заключалась в очень простом обстоятельстве: человеку, который вею жизнь не говорил ни «да», ни «нет», предложили сказать: «да» или «нет». Не трудно представить ‘себе, как он расвер- `дилея при этом бестактном вопросе, не учи- тывавшем профессиональных особенностей его деятельности вечного соглашателя. Весной 1949 года сторонники мира пригласили на свой Парижекий конгресс в числе других английских писателей и Джона ВБ. Пристли. Он без всяких колеба- ний отверг это приглашение, угрожавшее опасной для него необходимостью отвечать «да» или «нет» или во всяком случае что-то близкое к этому. Джон Б. Приет- ли, конечно, понимал, что если он перед лицом собравшихся в Париже сторонников мира скажет «нет», объявит опасность войны несуществующей, а движение за MUP—