завтра—ЛДень Сталинской Конституция Да здравствует гениальный творец Конституции побелившего сопиализма, вождь и учитель советского народа великий Сталин! ны произошли в жизни Решицы? Вопрое на вид про- стой, понятный, a Kak ные песни звенят и в залах с высокими окнами, и в аллеях парка, какой веселый детский говор и смех не умолкает ни днем, ни вечером. Вто скажет, что жизнБ этого шумного дворца нам незнакома? Ведь все, что тут делается, пришло сюда из советских Двор- цов пионеров. А дети — всюду дети, они—наша радость и надежда. А рожден- ная творческим трудом радость рабочих Решипы — это же родная сестра нашей радости. А откуда явилось у мастера Му- цулеску желание изобретать? От наших новаторов производства Быкова или Рос- сийского. Еще один пример из тысячи. В Восточ- ных Карпатах, на реке Бистрице, строится гидроэлектростанция имени В. И. Ленина. Она — первенец пятилетки, так сказать, румынская Днепрогэе. Мощность ее 210 тысяч киловатт — такой гидроцентрали Румыния не знала. р Проект гидростанции смел и прост. Гор- ную реку Бистрицу в стремнине двух скал пересекает плотина высотою в сто метров. Левее в. горе роется тоннель. В турбинам вода поступит, пройля сквозь пятикилометровую гору. И пойдет вода уже не из реки Бистрицы, а из моря. Во- лею людей в горах рождается море—пусть оно. будет Варпатеким морем. Откуда этот смелый проект, над реше нием которого сейчас трудятся тысячи лю- ‚дей’ Откуда ‹ пришла мысль‘ о плотине, тоннеле, море? От нас — от советеких.лю- дей. Невольно вспоминаются наши плоти- НЫ — И Те, что уже построены, и те, что строятся; вспоминаются море Московское, море Цимлянское... Нет, не счесть знакомых примет, уви- денных в Румынии. А Румыния-то не 0д- на на свете. И другие государства Евро- пы и Азии строят у себя социализм, и строители охотно пользуются проверенным жизнью опытом советских людей. Нынче Советский Союз представляет собой неис- черпаемую «клаловую опыта». Оттого и легче строить и итти вперед тем наролам, которые идут дорогой Советского Союза. Легче потому, что есть, у кого поучиться, есть, на что посмотреть, есть, к чему при- мерять, есть, с чем сравнить. А характер У советского народа сталинский — он щедр на помощь, оттого и двери «клало- вой опыта» широко открыты лля веех людей. кто своими руками строит на зем- ле мир ‘и счастье. БУХАРЕСТ СОВЕТСКИХ ПИСАТЕЛЕЙ СССР 143 (2861) Вторник, 4 декабря 1951 г. Цена 40 коп. От самых первых дней... топить наши мечты о свободе. Издеватель- ствами, пытками, лагерями смерти и по- вальными расстрелами они надеялись сломить нашу волю и подавить любовь к родной советской земле. И когда ничего У них не вышло, разгромленные Красной Армией интервенты позорно удрали во- свояси. ‚ Будучи в Лондоне, я пытался узнать: ‚поняли ли англичане что-нибудь из проис- шедшего? И убедилея, что в так называе- мом «культурном» обществе, за небольшим исключением, царила все та же мерзкая, гнусная ложь, культивировалаеь всякого рода клевета на Советскую Россию. Министр иностранных дел, бывший вице-король Индии, прославившийся среди индусов своей жестокостью, — представитель родо- вой аристократии, — призывал Англию к новой интервенции. Английская реакци- онная печать высказывалась за немедлен- ный разрыв всякого. рода сношений с (0- ветами. Некоторые даже требовали немед- ленного выступления королевской эскадры опять к Архангельску. В мае 1923 года Лондон жил так, словно опять начиналась война. А между тем наш народ, наша пар- тия, наше правительство проявляли не- преклонную волю к миру. В то время, когда наша молодая страна готовилась к новым, большим историче- ским мирным делам, в Москву приехала первзя американская рабочая делегация. Эта были годы, предшествовавшие первой сталинской пятилетее. Товарищ Слалин на приеме делегации сказал. «Мы ведем политику мира и мы го- товы подписать с буржуазными государст- вами пакты о взаимном ненападении. Мы ведем политику мира и мы готовы итти на соглашение насчет разоружения. вплоть до полного уничтожения постоянных армий, © чем мы заявляли перед всем миром еще на Генуэзской конференции». Шли годы. Советская Россия мужала и крепла. Величайшие завоевания социа- лизма были подытожены золотыми слова- ми Сталинской Конституции. Человече- ство увидело в статьях Основного Закона Советского государства свое мирное счаст- ливое будущее, увидело, что такое подлин- ная демократия, подлинная свобода. Но дельцы и кондотьеры империализма, залитые с головы до ног человеческой кровью, продолжали вынашивать новую кровавую мечту: раздавить социализм, нанести поражение его родине — стране Советов. С этой мечтой они ложили до наших дней. ‹ В. Потедамеком лворпе до сих пор стоит круглый ‹тол, за которым сидели предета- вители великих держав. Здесь были вы- работаны государствами — участниками Потедамской конференции — те принци- пы. на основании которых должны были быть урегулированы послевоенные отно- шения. Флажки США и Англии висят и поныне в Потедамеком дворце, как паглядный укор правительствам этих государств. Пре- apes, как клочок бумаги, Потсдамскую декларацию, гангстеры от международной ПОЛИТИКИ, не считаясь ни с чем, сделали обыденные дела: жизнь людей в новом коллек- тивном хозяйстве. Стихи ®_ его воспевают жизнь. Да, и это было, и это пережито. Я невольно вспомнил, как с Путиловского завода пришел к нам на Ву- бань первый трактор, и возвестил он сво- ей песней радость коллективного труда. И тогда, вот “Tar же, как этот румынский. Думитру, я и сеял пшеницу, ий слагал сти- хи © только что рожденном колхозе. Вечером в Бухаресте я посетил литерз- турную школу Союза румынских писате- лей. В ней учатся дети рабочих, крестьян и трудовой интеллигенцин. В стенах быв- шего боярского особняка растут и форми- руются таланты булущих писателей, по- этов, драматургов. Школа еще очень мо- лола — ей пошел всего лишь второй год. Да, было и это. И опять хочется свз- зать: я это пережил. Вепомнилось, как я поступил в Литературный институт имели Горького. Тогда наш Литературный инсти- тут, так же ка сейчас румынская Лите- ратурная школа, существовал всего лишь второй год. „.Мы едем мимо будущей волной маги- страли — канала Дунай — Черное море. Влизок день. когда из Дуная не в обход, не изгибом в виде огромной подковы, а нз- прямик через гористые степа поплывут в Черное море корабли. Новой дорогой они пройдут 70 километ- ров и этим сократят свой теперешний путь более чем на 200 километров. Но не толь- ко в эфом значение. будущей водной доро- ги. На засушливые поля придет долго- жланная влага и принесет она людям счастье. Будут здесь и цвести сады с ви- ноградниками и зеленеть огородные плав- тации, . S79 — близкое булущее. Мы же—виле- тели настоящего. ‘Вид его красив и вели- чественев. На суглинистой серо-бурой, выжженной солнпем долине развернулись строительные работы. На многокилометро- вой трассе румыны претворяют в Жизнь пятилетки. Всюду — бараки, курится дымок из труб. белеют занавески на окнах, у шШи- роко распахнутых дверей сгружают из автомашины железные кровати и човень- кие матрацы; всюлу — склалы, строитель- ные материалы, полъездные железнодорож- ные пути, шоссейные дороги; всюлу — люли. автомашины, тракторы. экскавато- oe ee ры, бульдозеры, скреперы. Рядом с тачкой, носилками или лопатой вгрызается в 0б- Мне выпало на долю счастье уча- ствовать в работах Третьей Всесоюзной конференции сторонников мира. Эта кон- ференция — одно из бесчисленных прояв- лений великой демократии нашего госу- дарства. Непреклонная воля советского народа к миру и созиданию, высказанная с 060б0й силой на конференции сторонни- ков мира, последовательно осуществляет- ся политикой Советского правительства. Так было всегда! Так всегда будет! Память подсказывает минувшее. Лу- чи осеннего солнца пронизывают белый сверкающий колонный зал Смольного. Идет 2-Й съезд Советов. Ленин и Сталин рувоводят съездом. Негде упасть яблоку. Рабочие, крестьяне, матросы, солдаты... Настроение радостное и торжественное. Только что принят съездом исторический декрет о мире, написанный Лениным при ближайшем участии Сталина. На этом заседании было создано первое в мире рабоче-крестьянское правитель- ство, И слово «мир» стало первым его сло- вом, С той поры вот уже тридцать четыре. года неустанно борется наша великая стра- на 3а ТО, чтобы никогда не было захват- нических войн, чтобы никогда народы ура не истребляли друг. друга. Лепин учил, что «вся наша политика и пропаганда напразлена отнюдь не к тому, чтобы втравливать народы в войну, а что- бы положить конец войне». Но дельцы Уолл-стрита и Сити наме- мены были говорить с нами языком пушек. Они организовали военный поход против нашей страны, кровавую интервенцию против нашего народа. Они разжигали тажданскую войну, они субсилировали «правительства» Чайковского и Миллера, Юденича и Врангеля, Колчака и Деники- па, Они намеревались раздробить Росеию на спотманлатные» куски и превратить ее в колонию. Они надеялись тем самым за- душить революцию, подорвать разрастаю- щееся на Западе революционнюе движение. Мы помним эти походы Антанты. Неза- бываемые, тяжкие для нашего нарола го- лы, Но мы помним и тот необычайный подъем духа в те суровые хни, когда в боях с наглым и дерзким врагом вакаля= лась мололая Красная Армия, защитница мликих прав народа, сражавшегося 33 мир. Уже тогда шел свет с Востока. Это понимали многие смелые и честные умы мира. Это повимал и пролетариат Европы, протестуя горячо и непреклонно против попыток поработить Советскую Россию. Походы Америки и ее сателлитов кончи- лись, как известно, полным. разгромом интервентов и белогвардейцев. Они была биты, В 1923 году я побывал в Лондоне. Ветречаясь с разными люльми, я невольно вспоминал 9 днях англо-американской ив- трвенции. Все было еще очень свежо в пауяти. Лощеные воякм, высадившиеся creppa в Мурманске, затем в Архапнгель- ском порту, прошлись огнем и мечом по нашему чулесному северному краю. Они ограбили его на миллиард рублей золотом, сожгли деревни и города, расхитили на- ши леса. в море крови намеревались по- В РУМЫНИЙ наша делегация, прибыв- ‚ Шая на месячнию советско-румынской дружбы, провела месяц. Мы ездили по стра- не, встречались со многими людьми, беседо- вали 060 всем п запросто. У нас были и время и возможность поближе познако- миться с жизнью республики и увилеть ве то. что является характерной особен- ностью сегодняшней Румынии. Веюду, ме нам пришлось побывать, уже видны всходы социализма, и на этих еще очень свежих ростках и росточках лежат хоро- що знакомые нам приметы. Те пути-до- роги, по которым идет румынский народ, нами давно пройдены, и пережитое теперь как бы заново воскрешается в памяти. Мы проезжали полями Румынии, и мне почему-то вспомнились красочные осенние дни в верховьях Кубани, хутора и стани- цы, какими они были четверть века назад. Вепомнилось все это потому. что увидел я давно забытые единоличные посевы. Кругом лежала серо-желтая, чужая и не- приветливая степь. Тело ее рассечено ме- жми, и лежат по ней ленточки поло- сочки — мои и чужие. Худая, горбатая от старости лошаль тянет плужок. Нет, это не борозда, а чуть приметный след чер- неет по стерне. По борозле-парапине илет пахарь, угрюмый и суровый, полный т0- ски взгляд его как бы говорит: мое, и как мне на тяжело на этой полосочке, но она моя и я все стерплю. Да, все ото когда-то было у нае. Были н» полях заплаты-полосочки, были плуж- КИ И холили за этими плужками пахари с тоской во взгляде. И было другое, то, что ныне есть и В Румынии. Мы видим тут же, среди едино- личных хозяйств, по соседству с межами- границами, лежат, как острова в Море, Земли коллективных хозяйств. Здесь «мое» уже значительно отошло назад, потесни- 106ь и уступило место «нашему». Исчез- 1Н межи и образовалось широкое поле. земля рыхлая — никогда так глубоко не пахали ее и никогда так гладко не рас- чесывали железной бороной. Просторной дорогой идут дисковые сеялки. Их тянут не горбатые лошади, а тракторы. Все здесь молодое и новое — люди, сеялки, тракторы, поля. Меня познакомили с сеяльщиком по иуени Думитру. Это был стройный, бело- головый. в вихрастым чубом парень лет SMES Ag Oe Oe С ceunaanatH. Переводчик сказал, что Ду- MOT geet не только сеять на общест- р TOs eM ae amore. 0 qe венном поле. но и слагать стихи. же? Что волнует этого белоголового One шу? Оказывается, его волнуют простые и за последние годы все для того, чтобы оживить гитлеризм в новой форме. В Нью-Йорке некий мистер Кренкшоу, философ «трумэнизма», выпустил кни- гу, рекомендующую Америке и Англии «по- ложить весь земной шар в мешок и жить в роскоши за счет награбленного». <(о- стояние войны является более желатель- ным, чем состояние мира», — развязно поучает разбойничья пресса Уолл-стрита. Нависает угроз» новой войны. Но война не неизбежна. «Нет, — сказал товарищ Сталин. — По крайней мере в настоящее время ее нельзя считать неиз- бежной»: Народные массы всех стран земного ша- ра видят в Советском Союзе залог счастья для всего человечества, видят в его лице образ будущего, истинный и непоколеби- MEI оплот мира. Мысли всех честных лю- дей обращены в Москве. Основным содер- жанием международной жизни является сейчас борьба народных масе за всеобщую безопасность. За мир во всем мире — вот лозунг лагеря демократии и социализма. Советский Союз — передовой ero огряд. Сотни миллионов подписей народов под 0б- ращением о заключении Пакта Мира — факт огромного значения. Интервенты превращают корейские го- рода в зону пустыни, несут смерть. Мы пустыню Вара-Кумы превращаем в цвету- щий сад и цветущие города. Те самые чер- ные пески, где некогда капля воды была дороже золота, где яйцо можно сварить, положив его на песок, — эти самые пески в недалеком будущем станут благоухаю- щими, плодоносными, явятея одной из крупных продовольственных и хлопковых баз нашего государства. Мы напоими наши пустыни водой в такой мере, в какой об этом никто не мечтал даже в легендах, ибо только советские люди осуществляют то, о чем не помышляли даже самые ‚ неудержимые мечтатели. Я говорю о Кара-Кумах не только как о строительном объекте. Зная о том, что происходит сейчас на великих стройках, испытываешь волнующую гордость за свое отечество. На Третьей Всесоюзной конференции сторонников мира строители и экскава- торщики, нефтяники, шахтеры, транспорт- ники, кузнецы, сталевары, колхозники и ученые, юноши, `девушки и старики — все, как один, говорили о мире, говорили о своем труде. Эти выступления звучали песней труда, гимном труду и миру. «Мы решили объявить 1952 год — го- дом вахты мира...». «Атомщики вопят; & мы работаем. Они пугают, а мы налегаем на труд...». «Нет на земле такой силы, ко- торая одолела бы нашу советскую силу в ее борьбе за правое дело...» Вот голоса советских людей. В Колонном зале Дома союзов на алом бархатном занавесе, между портретами Ленина и Сталина ярко горели сталинские слова: «Мы стоим за мир и отстаиваем дело мира»! Мы отетоим дело мира! Порукой тому вся история нашего Советского государ- ства от самых его первых дней. Николай НИКИТИН IHAKOMbIEC приметы рыв экскаватор, высоко подымая свой черный, засвыпанный пылью хо- бот; рядом с грабарями на олнолошадных брич- > думал: все это было . и все это есть у нас, 5АЕВСКИЙ ТОлько в значительно больших размерах. Ёеть Волго-Дон. есть Сталин- на него ответить? Слишком много родилось перемен, и рас- сказать о них в двух-трех словах невоз- можно. — Для меня новое — моя жизнь, — сказал рабочий Мошко Ион. — Я и ‘мои родители были людьми бездомными. sine льем нам служила ли0о пещера, либо угол в холодном бараке. Теперь я получил квартиру в новом доме. И какая это квар- тира! Три комнаты, кухня, ванная, цент- ральное отопление. Перемена очень на- глядная... — Квартира — не главное, — сказал мастер Мупулеску, человек пожилой, е се- Zoi головой и спокойными задумчивыми глазами. — Для меня перемена в том, что я могу свободно думать... Не смотрите на меня удивленно. Поясню. Пример простой. Вы все знаете, что на заводе я применил в дело восемь рационализатореких предло- жений. Они в’два раза ‘облегчили труд ра- бочих и дали экономии в год более пяти миллионов лей. И мне говорят: молодец Муцулеску, думай, изобретай — благодар- ность тебе от народа. Помню, как при Ео- ролевском режиме я тоже возмечтал облег- чить труд нашего же брата — рабочего. 06 этом узнал инженер — доверенное ли- це хозяина завода. Обругал он меня не- пристойными словами и сказал: Мупу- леску, ты выбрось из головы дурацкие илеи — думать. Думать — обязанность ин- женеров, а твоя — работать. А теперь я. и работаю, и думаю, и изобретаю — вот она какая перемена в Решипе... ...В одном из районов Бухареста раски- нулся тенистый парк. Общая его площаль около тридцати гектаров. Широкие аллеи легли вдоль и поперек. Старые ветвистые деревья укрыли землю густой тенью. Парк опоясан высокой изгородью, и в глубине его выступает из кущи деревьев высокое белое здание. Не так давно и тенистый парк, a Gexoe злание принадлежали королю. Это был еще один двореп короля, а сколько ax расставлено по румынской земле! Ho ко- роля. как известно, не стало, а белое зда- ние в просторном парке не перестало на- зываться дворпом, только это уже—Лво- реп юных пионеров. Дети Бухареста получили этот подарок не так давно, а посмотрите. как быстро и как удобно разместились новые беспокой- ные хозяева в бывших королевских хоро- мах, Послушайте, какие звонкие и радост- ках ползают, мягко погружаясь в землю, градгидрострой. Было это на стройке Не- мощные я удивительно нроворные скре- перы. И тут же, на высоком откосе, бе- лые, в рост человека, буквы: «Спасибо Сталину за машины». Слова видны изда- лека, они как бы встают над людьми и машинами, над уже заметным руслом ка- нала. , На пути канала — гора из твердой по- роды. Ее разрушают динамитом — гремят по каналу взрывы, напоминая орудийные залпы. В разрубленной скале, как в уще- лье, стоят экскаваторы. С помощью тол- стых цепей они подымают камни-глыбы размером с бричку, грузят их на платфор- мы, а затем эти камни увозят. к морю на сооружение дамбы. В нашему приезду гора была рассечена, как пилой, надвое, и в ее разрезе хорошо было видно озеро Судгёл. На его отлогом берегу стоят корпуса будущей теплоэлек- тропентрали. Здание еще в лесах— сквозь белую дошатую сетку выступают красные кирпичные стены. На стройке много молодежи. Куда ни посмотри, веюду увидишь молодпеватого парня или девушку в рабочей спецовке. Оказывается. стройка эта не обычная — работает здесь’ румынская молодежь. И сам этот факт показался мне и знакомым, и радостным — и в нем были те же хо- рошо знакомые нам приметы. Во мне подошел худощавый юноша лет двадцати, смуглолипый, с голубыми глаза- ми, ветер с озера играл его взлохмачен- ным чубом. Это был Эмил Юхаз — секре- тарь союза трудящейся молодежи. на етрой- ке. Во взгляде его Te же знакомые мне яскорки — душевная взволнованность каб бы выплескивалась через края. — У нас тут народ смелый, решитель- ный, — говорит юноша и не может удер- жать улыбку. — Есть горение серлпа... «Есть горение серлпа», — как же зна- комы мне и слова, и те мысли, которые в них вложены. Мысленно я увилел совет- ских юношей и девушек — это от них пришло и сюда, на берега Дуная, святое горение серлпа. Св стороны озера видна Панорама стройка, и, глядя на знакомую картину, я винномысского канала, и мне показалось, будто я опять отошел назад. и увидел то, что давно пережил и перечувствовал; буд- то я стоял не на берегу Судгёла, а на об- рыве возле Кубани. Йбо так вот и у нас было: взрывали скалы, строили электро- станцию, и были на стройке юноши, чем- то похожие на Юхаза; были смелые де- вушки, которые взволнованно говорили о стройке, а на их смуглых от солнца ли- цах играла гордая улыбка. Й вепомнилась мне беседа в Союзе ру- мынских писателей. Речь шла 0 том, как найти и как показать в романах, в ноэмах и повестях положительного героя. Этот разговор. был вызван жизнью: в стране ро- дилея новый человек — герой своего вре- мени. Он живет всюду — на полях моло- дых коллективов, на фабриках, на строи- тельстве гидроэлектростанции имени Ленина, на заводе в Решице, на трассе будущего канала; и мне понятно и знакомо беспокойство румынских литераторов, их желание итти в ногу с жизнью. „..Утром поезд прибыл в Решицу. Город- завод стоит в живописном ущелье. Тесно корпусам и домам между гор. Они жмутся друг к другу. Улица города, се магазинами, детскими садами, школами, кинотеатрами теряется в заволских корпусах. Сперва трудно понять, где же здесь, собственно, завод, а гле город. Над горами лениво ды- мятся трубы, курятся доменные печи, & вокруг этого отчетливо выраженного ин- дустриального пейзажа полымаются горы, поросптие. релкими кустарниками, —повею- ду лежат на них яркие краски осени. Над ущельем еизой пеленой висит дым и плывет привычный заводской тшум—то лязг железа, то гудки паровозов, то звон стали, то грохот подъемных крапов. Восем- налиать тысяч рабочих живут в Решипе, A спросите любого из них. кем он был, когда в этом ушелье хозяйничали англи- чапе, и он скажет: рабом. Теперь они, рабочие, — хозяева всего. Вот они сидят в библиотечном зале. Раз- говаривают с приехавшим из Бухареста журналистом. Журналиста интересует, ка- залось бы. простой вопрос: какие переме-