ХАПУГА

Письмо первое
1923 года, 8 сентября по старому.
Здравствуй, многоуважаемая моя супруга Прасковья Митрофановна. Посылаю я тебе свое нижающее почтение и с любовью низкий поклон.
Еще кланяюсь деткам Петру Иванычу и Антониде Ивановне, и посылаю я вам свое родительское благословение, которое может существовать по гроб вашей жизни.
Во первых строках моего письма поздравляю я вас с праздником рождества богородицы. Желаю встретить в добром здравии и благополучии от господа бога. Доро
гая супруга, я пока живу у Петьки Mapкова на квартире. Жена у Петрухи сущая
язва. Не знаешь, где сесть, где лечь. Всегда шипит.
Видел Ивана Анохина, он отдал мне свою старую расчетную книжку. Я ее под
чистил и написал занароком себе расчет, и везде подписался. С этой книжкой меня приняли на биржу слесарем. Не знаю, что как не выдержу испытание?
Иван Анохин обещается устроить меня к себе на завод. Дай бы бог!..
Ты хлеб с осени не продавай. Закупи у Ефима и Андрюхи, они все равно прода
вать будут. Деньги не береги. Покупай весной хлеб — продашь втридорога.
Петьке скатай новые валенки, ему надо ходить в училище, а Тонька побегает в ста
рых, у ее еще хорошие. А в случае чего — подшей.
Больше писать нечего. Остаюсь жив и здоров, того и вам желаю.
Ваш супруг Иван Григорьев Хохлов.
Письмо второе
1923 года, 23 декабря по старому.
Дорогой моей супруге, Прасковье Митрофановне, посылаю я свое нижающее почте
ние, и с любовью низкий поклон. Еще кланяюсь дорогим деткам Петру Иванычу и Антониде Ивановне, и посылаю вам свое родительское благословение, которое может существовать по гроб вашей жизни.
Во первых строках моего письма поздравляю я вас с праздником рождества христова, и посылаю вам денег тридцать руб
лей. Хорошо сделала, что купила хлеб у Агашки. Пока хлеб не поднялся в цене, скупи и на эти тридцать рублей.
Я работать привыкаю. Анохин меня поставил наблюдателем. Меня перевели выше разрядом. Каждую получку Анохина вожу в пивную. И сам втянулся. Хоть и немного, а все же употребляю.
Меня перевели в члены профсоюза. Как получу книжку, пришлю тебе справку. Ты сходи в кредитное товарищество и выпи
ши в кредит молотилку. В деревне нет ни одной молотилки. Тебе обмолотят люди и ты каждый день будешь за молотилку брать по три-четыре пуда. Нашу лошадь на молотилку не запрягай, пусть молотят своими лошадьми.
Сходи к председателю и возьми удостоверение, что мы бедняки. Степанов выпить любит, купи ему бутылку самогонки. Мне эта, справка, нужна, я хочу купить железа на крышу.
Петьке купи кожаные сапоги у Митряхи на хлеб. Ему, небось, уже жрать нечего. Я был летом, Андрюха набивался сук
ном, приценись за хлеб, Тонька подрастет, материал хорош на сачок.
Затем, до свидания, остаюсь
ваш супруг Иван Григорьев Хохлов.
Письмо третье
1924 года, 2 февраля по старому.
Дорогой моей супруге Прасковье Митрофановне с детками, посылаю я свое нижающее почтение и уведомляю вас, что я
справку вашу о бедности получил и подал заявление на железо.
Теперь знаешь ли ты, супруга, какое несчастие постигло нашу красную столицу? Умер наш великий учитель Ленин. Все улицы были полны народом. Я даже прослезился. Сейчас все рабочие у нас пода
ются в партию. Я тоже подал заявление. Хоть придется немного больше платить, но зато жизнь будет понадежнее.
Ты ходишь на последях, смотри окрести поаккуратнее. Народ стал злой, на всяком шагу стараются напакостить.
Хорошо, что ты выкупила молотилку и купила у Митряхи сапоги, а у Андрюхи — сукно. Сукно теперь в цене. С масленицы
начинай в Троицкую слободу вывозить хлеб. Своим не продавай, а то будут глаза пучить.
На весну оставь лишнего овса — пудов пятьдесят, он к яровому севу повысится и будет не дешевле ржи. Если кто сейчас продает овес, деньги не береги, покупай. Ты пишешь, что у тебя нет сапог, я не воспрещаю, покупай. Затем до свидания.
Ваш супруг Иван Григорьев Хохлов.
Письмо четвертое
1929 года, 14 октября (по-cm. 1 покров).
Здравствуй, дорогая супруга с детками. Сейчас у меня был Анохин. Выпили ма
лость, вспомнили про вас. Небось, вы дома сидели целый день за столом, а мы нынче работали и только вечером разделили ком
панию. Я на заводе считаюсь активистом. Состою в трех комиссиях, выбрали членом завкома.
Я и сейчас вспоминаю молотилку. Почитай всей деревне обмолотила. Сеялка у
нас теперь есть, теперь единственная моя мечта завести трактор. Мы должны своим примером завлекать всех отсталых слоев.
Хорошо, что ты дала свое зерно Андрюхе и Митряхе на озимый сев. Сейчас по всходам у них места не отбирай, а вот ве
сна придет, там увидишь, где хороший хлеб идет — там себе полосу бери.
Тракторы сейчас не дают всем, а дают только целым обществам и колхозам. Сва
ри полведерца самогону и напиши такое заявление:
Михайловский коллектив «Красная Заряв количестве 7 домохозяев поручает хлопоты по покупке трактора гр. И. Г. Хохлову.
Председатель коллектива (тут пусть хоть Андрюха распишется).
Секретарь (тут подмахнет Митряха).
Михайловский сельсовет удостоверяет нуждаемость коллектива и правильность удостоверяет. Председатель Осип Степанов.
Собири этих трех, выпой им самогонку и эту бумажку пришли мне.
Пусть не забудет Осип поставить печать. Сходи в кредитное товарищество и выпиши сноповязалку. Она себя в год оправ
дает. Надо же тянуть к культуре отсталые деревенские массы. Пусть мое хозяйство будет примером для темных, несознательных наших граждан!
Копчика не продавай, на двух лошадях работать сподручнее. Лошадь всегда себя оправдает. Затем до свидания.
И. Г. Хохлов. Пятое письмо (из деревни) 1928 года, 21 мая.
Здравствуй, дорогой мой супруг Иван Григорьевич, кланяется вам супруга ваша Прасковья Митрофановна, и желает вам
доброго здоровья, и в деле рук ваших скорого и счастливого успеха, и от господа бога доброго здравия и душевного спасе
ния. Еще кланяются вам детки ваши Петр Иваныч, Антонида Ивановна и Татьяна Ивановна и просят они твоего родительского благословения, которое может существовать по гроб ихней жизни.
И уведомляю я тебя, что яровой сев насилу посеяла. На Мальчике пахал Петька, а на Копчике я. Андрюха и Митряха стяги
ваются в коммуну, и у меня работать не стали. И тебя, дорогой мой супруг, Иван
Григорьевич, ругали только на чем свет стоит. Называли тебя буржуем и говорят, что они на тебя пошлют жалобу, если ты не запишешься в коллектив. А я, как взду
маю, сколько мы добра нажили и всем этим будет пользоваться Андрюха с Мятряхой, так у меня сердце и захолунет.
Затем уведомляю, что Рыженка отелилась, дает по шести кринок в день. Соби
рали самообложение, но я не плачу, пиши, чего нам делать. Затем до свидания...
Письмо шестое 1928 года, 2 июня.
Здравствуйте, дорогая супруга. Получил я ваше письмо, за которое премного благодарю.
Пишешь ты, что Андрюха и Митряха и весь задний конец сваливается в коллек
тив. Я очень рад, что директивы партии и в нашей глухой деревне проводятся в жизнь. Но что Андрюха ругает меня буржуем, за это он может сильно пострадать, как подкулачник и враг рабочего класса.
Имеет ли он право называть меня, члена великой ВКП(б), буржуем? Я член Моссовета, выбранный от 2 тысяч рабочих на
шего завода. А он меня называет буржуем. Скажи ему, чтобы он вперед не забывался.
А что касаемо колхоза, это хорошее дело. Я если бы жил в деревне, первым де
лом организовал бы колхоз. Но куда ты — слабая, беззащитная женщина — пойдешь в колхоз вместе с этими лентяями. Что на
шими трудами и потом нажитое неужели мы отдадим этим лодырям? Нет никакого основания тебе итти с ними в колхоз. На это и законов советских не существует. Колхоз — дело добровольное, тем более для таких женщин, как ты, которая жила без мужа и не упустила свое хозяйство, а, наоборот, подняла на должную высоту.
Чтобы нас не считали богачами, продай Копчика и Буренку. Жаль продавать летом с подножного корма, но на то воля господня, ничего не поделаешь. На покос я приеду, помогу.
Если не управишься, на рабочую пору найми. Затем до свидания.
И. Г. Хохлов.
Письмо седьмое 10 октября 1929 г.
Здравствуй, дорогая супруга Прасковья Митрофановна. Уведомляю вас, что я пострадал несправедливо из-за наших деревенских лодырей Андрюха от всего на
шего новоиспеченного коллектива написал на меня донос, и во время чистки меня исключили из партии. Но я не потерплю несправедливости и буду стучать в ворота партии. Надеюсь, справедливость восторжествует, и я снова буду в рядах партии.
Заказала ли ты Федору новые саночки? Я зимой на недельку выберусь в деревню и покатаюсь по вольному деревенскому
воздуху. Болит голова от заводского шума, а еще больше от неприятностей.
Целую Петю, Тоню и Таню. Остаюсь ваш.
И .Хохлов. Телеграмма. От 3 ноября 1929 года.
Выезжай станцию. Завода сократили. Еду вещами. хохлов
Н. ВАСИЛЬЕВ