— Прощайте, друзья, — говорит Гассан.
— До скорой встречи, — отвечает Левон.
— Желаю удачи! — еще раз говорит Гассан и уходит.
В комнате, разделенной перегородкой, тесно. За перегородкой ребенок. Люльку качает старик. Он вез Рубена на арбе.
По ту сторону перегородки Асмик стирает в корыте.
— Асмик, — нерешительно говорит Левон, — это мой товарищ, он у нас поживет некоторое время.
Рубен и Мустафа здороваются. Асмик с ледяным видом отвечает.
Потом она хватает Левона за руку и тащит за перегородку.
Она говорит шопотом, чтобы гость не услышал, но скоро переходит на крик.
— Ты опять приглашаешь людей, когда в доме ничего нет! Ребенок болен, доктору нечем заплатить, а он зовет, да еще тюрка...
— Замолчи, Асмик! — говорит старик. — Он знает, что делает.
Мустафа входит за перегородку.
— Не беспокойтесь, прошу вас, — мягко говорит он. — Я устроюсь где-нибудь. Я пойду.
Мустафа поворачивается и идет к двери.
Асмик смотрит на него в немом недоумении. — Никуда он не пойдет! — кричит она. Потом набрасывается на Левона.
— Что же ты стоишь? Ставь тарелки на стол! Человек пришел, надо накормить его...
Мустафа с улыбкой остановился на пороге.
— А спать он будет в этом углу. На сундуке. Старик выходит из-за перегородки.
— Не обижайтесь, друзья, на дочку. У матери ее точно такой же характер. Кричит, кричит, сердится, а потом успокоится сразу, и добрей ее никого нет...
— Здравствуй, папаша, — говорит Рубен. — Я же сказал тебе, что мы еще встретимся...
— Здравствуй, — приветливо говорит старик, — я про тебя Асмик рассказывал. На Вартана моего ты похож... Переглядываются Левон, Асмик и Рубен.
— Я пойду в казарму, — говорит старик, — около внучки сидел весь день.
— Не ходи, отец, — говорит Левон, — Вартана нет в городе. Его часть перевели...
— Я приехал затем, чтобы повидать моего Вартана. — Не ходи, отец! — говорит Асмик, но старик открывает двери и говорит:
— Обедать не ждите меня! Я Вартана своего найду где бы он не был.
Ушел старик. Закрылась за ним дверь. Левон говорит:
— Сегодня Вартана судит военно-полевой суд.
За столом сидят три человека: подполковник Дабахов, маузерист Амо и прапорщик.
В открытое окно виден казарменный плац.
Перед столом стоит Вартан Сароян. Это солдат, за которым гнались на базаре. Он небрит. Его погоны спо
роты, и на плечах шинели остались от них светлые пятна. Допрос ведет прапорщик.
— Фамилия, имя, воинский чин? — Сароян Вартан. Солдат.
— Следствие установило, что вы участвовали в подготовке восстания против своих офицеров и правитель
ства. Вас расстреляют, если вы не назовете сообщников. Вас освободят, если вы чистосердечно расскажете все.
— Мне это известно, — лениво отвечает Вартан.
— Когда намечено поднять восстание?
— Когда вы меньше всего будете этого ожидать.
Дабахов и прапорщик переглядываются. Все ясно. Маузерист Амо медленно поднимается, потом подходит к Вартану вплотную и сует дуло ему в живот.
— Ну? — говорит он хрипло. — Сколько коммунистов в городе?
Вартан перестал улыбаться. Стиснув зубы, он отвечает презрительно и издевательски. — Десять тысяч.
— Врешь, — хрипло говорит маузерист. — Проверьте мои слова, если сумеете.
— Довольно, — говорит Дабахов. — Уведите его.
Из дверей белого домика выходит Вартан С двумя конвоирами. Они ведут его к скамейке у стены домика.
— Сейчас расстреляете? — спрашивает Вартан.
— Наверно, сейчас. Как кончится суд, — равнодушно отвечает конвоир и сворачивает папиросу себе, потом другому конвоиру, потом Вартану.
Глубокий план казарменного двора.
Из ворот, мимо часового торопливо идет старик-крестьянин.
— Вартан!
— Отец! — упавшим голосом говорит Вартан и бросается к старику.
Конвоиры равнодушно сидят на скамье. — Как ты меня нашел, отец? У старика на глазах слезы.
— Я искал тебя, Вартан.
— Как мать? Как дома? Видел ты Асмик?
— Дома все хорошо, — говорит старик, — только мать постарела. Все о тебе говорит. У Асмик дочка боль
на. Они мне говорят: Вартана перевели в другой город, не ходи, отец, но я то чувствовал, что тебя найду... Молчит Вартан.
Старик смотрит на него счастливыми глазами.
— Вот кончится война, ты придешь домой, и снова все будет хорошо.
— Да, отец, все будет хорошо.,
— Кто из наших деревенских служит с тобой?
— Осеп Ашотян. Только он не солдат, а маузерист. Помнишь его, отец? Теперь он охраняет поезд с продовольствием и оружием. А что это у тебя?
— Я привез тебе нашего вина и сыра. Это товарищи твои, Вартан?
Старик предлагает сыр и вино конвоирам. Те молча и равнодушно едят.
Старик вынимает из мешка два стаканчика и наливает в них вино.
— Ну, как же ты живешь? А где твои погоны? Хорошо тебе служится?
— Хорошо. Совсем хорошо, отец. Скоро меня в фельдфебели произведут. Потому и погоны срезаны, чтобы нашить новые.
Старик поднимает стакан с вином. Вартан почтительно встает: отцовское поучение нужно выслушать стоя.
В эту минуту из штаба выходит офицер. С ним пять солдат с винтовками.
Один из них вложил обойму в магазин. Солдаты идут к Вартану, стоящему перед отцом. Не дойдя до него несколько шагов, они останавливаются в нерешительности.
— Что там такое? — спрашивает офицер.
Один из солдат — это пулеметчик, которого мы видели на кладбище, — говорит офицеру:
— Господин поручик, нельзя ли подождать, пока он попрощается с отцом?
Почтительно стоит Вартан перед своим старым отцом. В руке у него стакан с вином.
— Сын мой! — серьезно говорит старик, — пять лет тому назад ты оставил дом. Я часто видел во сне, как ты приезжаешь домой с войны, только не мог предста
вить тебя иначе как мальчиком, каким ты был тогда. Я скоро умру, а перед тобой целая жизнь. Слушай мое поучение, мальчик. Повинуйся твоим начальникам и, как бы тебя высоко ни возносила судьба, не забывай своего народа, ибо ты вышел из него. Я пью за то, чтобы бог уберег тебя от пули на войне, от злого начальника, от дурного поступка, от опасной болезни. Будь здоров, мой сын!
В глубоком волнении Вартан пригубил свой стакан. Он обнял старика, прижался лицом к его седой голове и почтительно поцеловал в плечо.
— Тебе пора итти, отец. Передай привет матери, Асмик и всем деревенским, — сказал он глухо, — я не забуду твоих наставлений. А теперь я должен итти.
— Куда ты идешь? — спрашивает старик.
— Получить новый чин... — со странной улыбкой отвечает Вартан.
— Иди, иди, сынок. Я понимаю, что такое военная служба.
Вартан быстро пошел между конвоирами к домику штаба навстречу офицеру.
Он посмотрел в последний раз на отца и улыбнулся, увидав, с какой наивной гордостью следил за ним старик.