„СВАДЬБА ФИГАРО
После первого акта казалось, что «Свадьба Фигаро» окажется веселым, занимательным, не напыщенным спектаклем.
Со второго акта, однако, началось определенное дескресчендо закончившееся малоудачным в режиссерском отношении четвертым актом. От
сутствие в первом акте приторной слащавости, нарочитой конфетной громоздкости, присущей
почти всем ак-оперным представлениям — было нарушено сугубой пышностью и обаяние затейливого, но милого спектакля исчезло.
Режиссер спектакля А. Петровский — хорошо, свежо, но однообразно подошел к опере Моцарта. Условная стилизация чуть конструктивной уста
новки первого акта целесообразна. Очень большое достижение режиссера, что действие, развертывающееся на сцене, понятно без либретто. Режиссеру удалось в известной мере и научить оперных актеров говорить почти без нажима.
Перемонтировка текста с приближенней его к комедии Бомарше — дело благодарное, нужное. Но приближение к Бомарше обязывало режиссера и еще к одной цели: раскрытию социальной, политической закваски этой комедии. У Бомарше, да и у Моцарта есть значительная доля сатиры, острословия, остроумной музыки, изобличающей «белую кость», развратных бар, и сатира эта вложена в уста людей «низшей породы», лю
дей третьего сословия, только начинающих чуять свое право на жизнь, на «самоопределение».
Никакой сатиры в трактовке режиссера, однако, мы не почувствовали. И все же смотрится этот оперный спектакль определенно легче и лучше, нежели слушается.
И не Моцарт этому виной. Музыка попрежнему очаровательна и грациозна. Но исполняется она тяжеловато, угловато. Вступление к первому действию удовлетворило нас. вполне; вот в этомто стиле и хотелось бы слышать всю оперу.
Певцы, волей режиссера, ставшие актерами, далеко не все на высоте. Гораздо лучше других и сценически и вокально Зорич (Сусанна). У нее есть много женственности, подкупающего обаяния, простоты. Она естественна на сцене и за это
прощаешь ей несколько нечеткую дикцию. Созданный ею образ можно было бы дополнить (но это было бы уже в плане сатиры) язвительной ненавистью к сластолюбивому господину, властвующему над «душами и телами» своих слуг и крестьян.
Центральная роль Фигаро, веселого плута, смелого насмешника, героя комедии, в исполне
нии артиста Бурлака большого впечатления не оставила. В общем, артист удовлетворительно и пел, и играл. Но голосовые данные его — среднего качества, отчего арии прозвучали малоубедительно, бледно. Сценически образ Фигаро сделан до
вольно уверенно. Но Фигаро должен быть более ярким и выпуклым.
Совсем малоудовлетворительны были Гайдамович и Шервинская в центральных ролях Гра
фини и Марцелины. Ни образа, ни вокальной обработки они не дали. Не приемлемы в эпизоди
ческих, но гротескных ролях судьи и садовника Новоженин и Чаплыгин. На рубеже посредственности Керубино — Глухоедова и граф — Бугайский.
Вокальная сторона почти у всех артистов не на высоте. За исключением Зорич и отчасти Бурлака, артисты поют тяжело, неровно, не чувствуется высокого класса «академического исполнения».
Режиссеру удалось оживить массовые сцены за счет, впрочем, переигрывания отдельных актеров.
В драматических местах лучше других говорит Базилис — Барышев, но поет, как и остальные, скверно. Единственно что отрадно, это некоторая слаженность вокальных ансамблей.
Постановка имела у публики шумный успех.
Режиссер Петровский раскрыл двери оперного театра простоте и ясности. Только этот путь — с изжитием символики, мистицизма и эро
тического эстетизма — и приведет оперу наших дней к современному, живому для массового слушателя зрелищу. Этот шаг режиссера мы привет
ствуем. Но вместе с тем, упущение сатирического плана оперы-комедии не можем не поставить ему на вид.
ГЕОРГИЙ ПОЛЯНОВСКИЙ.
ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬ
НЫЙ ТЕАТР
„СВАДЬБА ФИГАРО“ ФИНАЛЬНАЯ СЦЕНА