„ПО ТУ СТОРОНУ ЩЕЛИ” театр „Пролеткульта
I
В старое время короли и принцы чрезвычайно часто изображались „снисходящими в „свой народ.
Они бродили (инкогнито, понятно) по кабачкам и деревушкам, творили различные „добрые дела и глупости, „влюблялись в бедных девушек и затем, утомленные „геройскими подвигами, возвращались к своим престолам и любовницам.
И драматурги поступали правильно, т. к. учитывали, что их герои действовать иначе могут лишь при наличии каких то особо непоколебимых характеров или условий.
Вот о последнем-то как раз забыли и автор рассказа „По ту сторону щели и его переделыватели.
Их герой, профессор Друмонд, спускаясь в низы“ для изучения условий труда, остается с рабочими.
Поступок этот тем более кажется надуманным, что не имеет под собой ни почвы, ни оправданий. Благодаря этому, личность Друмонда выглядит крайне неопределенной, решения—необдуманными или безвольными.
Между Друмондом первых двух эпизодов и Друмондом третьего эпизода—громадный отрыв. На зрителя он действует ошеломляюще.
Трудно поверить, чтобы профессор, обвиняющий в „лени и „невежестве рабочего, автор книги, трактующей „повышение продуктивности труда и снижение расценков , — безвольное орудие мил
лиардера, наконец, классовый враг рабочих— серьезно мог бы стать во главе их стачечного движения.
Это увлечение—не больше, и притом увлечение, скоро проходящее.
Последующие эпизоды вполне подтверждают это. Так, начавшееся увлечение работницей—исчезает, лишь только герой попадает на глаза Елены. Дальше, состоя женихом Елены, он не прочь
подпасть под влияние эксцентричной Регины и, наконец, случайно встретившись с работницей, он бросает и ту, и другую.
Не менее „оригинально поведение Друмонда и во отношению к рабочим. Порой он „отрез
вляется (2, 4, 5 и 6 эпизоды) и призывает себя к „порядку . Вопрос, где остаться, „там или здесь —разрешается просто, но характерно.
Там (у рабочих)—все под одну гребенку. Здесь —Морган и президент меня уже знают. Я им нужен, меня ценят, женюсь на Елене и останусь здесь...
Это после первых-то актов, где Друмонд призывает рабочих „поддержать стачку жестянщиков , „не допускать штрейкбрехеров и действовать решительно...
Насколько неудачен у автора тип профессора, настолько прекрасно переданы капиталисты. Наконец-то мы видим настоящий лагерь своих классовых врагов в их всеоружии.
Переходя затем к самой постановке и ее исполнителям, не лишне будет сказать, что они более чем удачны.
Среди последних работ Пролеткульта, этот спектакль по справедливости можно считать одним из лучших. А. Ш.
II
„Щель , подземный электрический кабель делит американский город на две половины. На одной живут эксплоатируемые, на другой—эксплоататоры и их прислуживатели.
На показе двух сторон щели и построена вся пьеса. Сюжет ее развертывается на фоне экономической борьбы двух классов.
Среди хороших сторон пьесы есть и недостатки. Прежде всего, во многом непонятен профес
сор. Его переход по ту сторону щели, целиком не оправдывается. Факты, побудившие перейти его, не так значительны.
Рабочие в постановке показаны в общем правильно, непонятно только, почему это работает только молодежь? Это неверно!
Сцена после забастовки преувеличена. Вполне возможно, что рабочие, после одержания эконо
мической победы, вздумали повеселиться, но
сцена в баре показывает каких-то фокстрирующих буржуа, а не рабочих.
К обрисовке буржуазии, на этот раз театр подошел серьезнее.
Тип Моргана дает действительного капиталиста, а не каких то „рыжих полуидиотов, фигурирующих в ранних работах Пролеткульта.
Говоря о постановке, нужно сказать, что на этот раз работа, проделанная коллективом, видна. Молодой режиссер Лойтер показал себя, как серьезного работника. Декорации Шестакова удобны и понятны.
Указывать хороших исполнителей — значит перечислить всех участников, однако, женская поло
вина их (Глизер, Янукова и др.) значительно сильнее мужской.
С. ДУБРОВИН В наши дни театр МГСПС
СПЕЦ—Бахметьев.
I
В старое время короли и принцы чрезвычайно часто изображались „снисходящими в „свой народ.
Они бродили (инкогнито, понятно) по кабачкам и деревушкам, творили различные „добрые дела и глупости, „влюблялись в бедных девушек и затем, утомленные „геройскими подвигами, возвращались к своим престолам и любовницам.
И драматурги поступали правильно, т. к. учитывали, что их герои действовать иначе могут лишь при наличии каких то особо непоколебимых характеров или условий.
Вот о последнем-то как раз забыли и автор рассказа „По ту сторону щели и его переделыватели.
Их герой, профессор Друмонд, спускаясь в низы“ для изучения условий труда, остается с рабочими.
Поступок этот тем более кажется надуманным, что не имеет под собой ни почвы, ни оправданий. Благодаря этому, личность Друмонда выглядит крайне неопределенной, решения—необдуманными или безвольными.
Между Друмондом первых двух эпизодов и Друмондом третьего эпизода—громадный отрыв. На зрителя он действует ошеломляюще.
Трудно поверить, чтобы профессор, обвиняющий в „лени и „невежестве рабочего, автор книги, трактующей „повышение продуктивности труда и снижение расценков , — безвольное орудие мил
лиардера, наконец, классовый враг рабочих— серьезно мог бы стать во главе их стачечного движения.
Это увлечение—не больше, и притом увлечение, скоро проходящее.
Последующие эпизоды вполне подтверждают это. Так, начавшееся увлечение работницей—исчезает, лишь только герой попадает на глаза Елены. Дальше, состоя женихом Елены, он не прочь
подпасть под влияние эксцентричной Регины и, наконец, случайно встретившись с работницей, он бросает и ту, и другую.
Не менее „оригинально поведение Друмонда и во отношению к рабочим. Порой он „отрез
вляется (2, 4, 5 и 6 эпизоды) и призывает себя к „порядку . Вопрос, где остаться, „там или здесь —разрешается просто, но характерно.
Там (у рабочих)—все под одну гребенку. Здесь —Морган и президент меня уже знают. Я им нужен, меня ценят, женюсь на Елене и останусь здесь...
Это после первых-то актов, где Друмонд призывает рабочих „поддержать стачку жестянщиков , „не допускать штрейкбрехеров и действовать решительно...
Насколько неудачен у автора тип профессора, настолько прекрасно переданы капиталисты. Наконец-то мы видим настоящий лагерь своих классовых врагов в их всеоружии.
Переходя затем к самой постановке и ее исполнителям, не лишне будет сказать, что они более чем удачны.
Среди последних работ Пролеткульта, этот спектакль по справедливости можно считать одним из лучших. А. Ш.
II
„Щель , подземный электрический кабель делит американский город на две половины. На одной живут эксплоатируемые, на другой—эксплоататоры и их прислуживатели.
На показе двух сторон щели и построена вся пьеса. Сюжет ее развертывается на фоне экономической борьбы двух классов.
Среди хороших сторон пьесы есть и недостатки. Прежде всего, во многом непонятен профес
сор. Его переход по ту сторону щели, целиком не оправдывается. Факты, побудившие перейти его, не так значительны.
Рабочие в постановке показаны в общем правильно, непонятно только, почему это работает только молодежь? Это неверно!
Сцена после забастовки преувеличена. Вполне возможно, что рабочие, после одержания эконо
мической победы, вздумали повеселиться, но
сцена в баре показывает каких-то фокстрирующих буржуа, а не рабочих.
К обрисовке буржуазии, на этот раз театр подошел серьезнее.
Тип Моргана дает действительного капиталиста, а не каких то „рыжих полуидиотов, фигурирующих в ранних работах Пролеткульта.
Говоря о постановке, нужно сказать, что на этот раз работа, проделанная коллективом, видна. Молодой режиссер Лойтер показал себя, как серьезного работника. Декорации Шестакова удобны и понятны.
Указывать хороших исполнителей — значит перечислить всех участников, однако, женская поло
вина их (Глизер, Янукова и др.) значительно сильнее мужской.
С. ДУБРОВИН В наши дни театр МГСПС
СПЕЦ—Бахметьев.