Деревня уже начала быть рынком. Совкино обязано принять ряд мер, чтобы сделать из деревни громадный рынок. Те, кто торгуют ситцем, гвоздями или селедками, уже поняли столь немудрящую истину. Совкино всячески старается отмахнуться от культурнопросветительных своих обязанностей и тем приравнять свой товар к ситцу, гвоздям и селедкам. Но даже на этой позиции оно орудует плохо, оно не понимает своих задач, оно занимается мелкотравчатой политикой погони за сегодняшним рублем, за копеечными прибылями даже с деревни — и мешает созданию деревенского прокатного
рынка. А т. к. Совкино — монополист, то оно начало играть реакционную роль в деле кинофикации деревни. Совкино активно борется (сознательно или бессознательно — все равно) против директив XIII партсъезда: „Не
обходимо... и поставить реально задачу обслуживания деревни кино-передвижками“ (п. 4 из резолюции об агитработе XIII съезда РКП о кино).
4. От Совкино вовсе не требуется филантропии.
Руководителям Совкино все кажется, будто от них требуют милостыни, филантропии — когда их заставляют обратить внимание на деревню. Для них, очевидно, является доказанным, что работать в деревне — значит работать в убыток. И они очень возмущаются, проте
стуют, обиженно кричат, когда их начинают за волосы подтаскивать к деревне, они сопротивляются всеми си
лами, когда их поворачивают лицом к деревне: „Кто, де, имеет право требовать, чтоб мы работали в убыток“?!?!
Это — словесная увертка. Тут Совкино пытается оглушить словом „убытки“. А по существу — дело обстоит вовсе не так. При настоящем, серьезном отношении к крупному строительству люди с государственным подходом к делу рассуждают и действуют иначе. Возь
мем пример: Госиздат. При всех упущениях и неладностях в его работе, Госиздат понимает, что для создания деревенского рынка, для улавливания там своего потре
бителя необходимо дать книгу дешево, может-быть, дешевле себестоимости, и во всяком случае необходимо некоторое время нести лишние организационные затраты с тем, чтоб позже, развернув работу, вернуть все „убытки“. Госиздат пытается маневрировать с ценами: с города взять больше и тем покрыть нехватку с деревенскими операциями. Не вникая в разбор: в какой степени это уже дает удачный результат, мы устанавли
ваем для данного случая, что (взятый для примера) Госиздат не боится „убытков“, не шарахается в ужасе
от этого слова, не прячется от деревни, не кричит о вредности филантропии, Подходит к делу с правильным понятием о своих обязанностях и с широкими пер
спективами; одним словом — тут мы имеем действительно государственный подход.
Иначе думает и действует Совкино. Получив по своей же инициативе выгоднейшую директиву: „давай деревне картину по себестоимости“ — Совкино всячески старается представить свои обязанности в отношении деревни — узко, кургузо, однобоко: ну, стало-быть, я не обязано терпеть „убытков“ на вашей деревне.
Это не убытки, не потеря; это неизбежные во всяком новом строительстве добавочные в начале дела расходы, которые могут быть и должны быть возвращены при разворачивании и расширении опера
ций. В деле кинофикации деревни надо вложить часть общего капитала и, в случае временных „убытков“, рассчитывать на покрытие их оборотами и прибылями со всего капитала. А близорукая торговая „политика“ Совкино сводится к отмахиванию от неотложного и важного дела: мы, де, затратили 375.000, и пусть этот капитал сам себя оправдывает. Если заранее загнать себя в такие узкие рамки, то результат получается понятно соответствующий; получается лишь видимость, будто люди работают на деревню. Легче легкого разобла
чить такое коммерческое лицемерие. Совкино имело, имеет и будет иметь много неприятностей, пока оно не сойдет с теперешней антидеревенской позиции.
Совкино имеет миллион прибылей; Совкино получило крупные кредиты в правительственных банках; Совкино обязано поставить как следует дело снабжения деревни нужной картиной за подходящую для деревни цену; Сов
кино не хочет понимать этой своей обязанности; надо его заставить это понять — ценой каких угодно „неприятностей“ для его руководителей: тут требуется не филантропия, а деловая политика в интересах деревни.
5. Совкино предпочитает тратить деньги на заграничные картины.
У советского кино-производства уже имеются десятки вполне годных для деревни картин. Но Совкино не же
лает до сих пор обратить нужное внимание на советское производство. Оно явно предпочитает проталкивать за
граничные „боевики“. Установлен факт, что Совкино усиленно рекламирует как раз не советские картины;
в печати и на соответствующих докладах руководители Совкино стараются доказать, что вот, мол, даже лучшие советские картины „идут“ хуже (т.-е. дают меньше сборов), чем заграничные. Больше того: заграничные картины Совкино покупает (вынуждено покупать, ко
нечно), т.-е. платит деньги сразу или в рассрочку, а по адресу кино-производителей в республике — у него иная тактика: я твою картину не приобретаю, а пускаю в прокат; сколько выручу — столько ты и получишь (ми
нус полагающаяся Совкино доля прибыли). Другими словами: если заграничная картина стоит 20.000 рублей, то весь аппарат Совкино всячески заинтересован „оправдать“ эту затрату и получить доход; здесь можно вся
чески направлять, руководить, нажимать на местные конторы, давая им задания: выжми на этой картине не меньше стольких-то рублей.
А в успехе пущенной на прокат советской картины
Совкино и его конторы совершенно не заинтересованы: тут Совкино не затрачивает своих средств, ничем не рискует — и ему безразлично, даст ли картина сбор больше или меньше; процент отчислений идет механически.
Надо оговориться, что в неуспехе продвижения советских картин виновно не одно только Совкино, тут играет роль и наличие предрассудка у заведующих те
атрами: — эти последние тоже предпочитают заграничные картины и навязывают их публике; тут тоже необходимо резко изменить политику. Но опять таки от самого Совкино (хозяина картин) в значительной мере зависит,
как направить все дело. А Совкино предпочитает этого не делать; оно не хочет покупать советские картины (а тогда оно стало бы поневоле больше инте
ресоваться их успехом). Другими словами: Совкино ведет политику, содействующую развитию не советского кино-производства, а ввозу заграничного идейного хлама 1).
Во избежание недоразумений — надо оговорить: совершенно очевидно, что без ввоза заграничной дряни вообще-то нельзя обойтись еще долгое время. Совет
ское кино-производство покрывает пока лишь 15 — 20 % потребности рынка. Ясно, что нельзя ставить вопроса про немедленное освобождение рынка от заграничного яда. Здесь речь идет о том, что Совкино обязано про
водить линию: „На советском экране — советская картина“; линию содействия, помощи, благоприятствования, приви
легий для советской картины; а в действительности Совкино ведет обратную линию.
1) Декабрьское совещание по худ. работе констатировало, что прокатный рынок наводнен заграничными картинами преимущественно негодными по своему содержанию. Советская же картина на провин
циальном экране — и особенно клубном — является редкостью. Совкино в своей практике не провело линии на преимущественный прокат со
ветских картин перед заграничными, политпросветы же со своей стороны мало сделали для содействия и контроля за продвижением советских картин на городской экран и постановки кино-рекламы.
рынка. А т. к. Совкино — монополист, то оно начало играть реакционную роль в деле кинофикации деревни. Совкино активно борется (сознательно или бессознательно — все равно) против директив XIII партсъезда: „Не
обходимо... и поставить реально задачу обслуживания деревни кино-передвижками“ (п. 4 из резолюции об агитработе XIII съезда РКП о кино).
4. От Совкино вовсе не требуется филантропии.
Руководителям Совкино все кажется, будто от них требуют милостыни, филантропии — когда их заставляют обратить внимание на деревню. Для них, очевидно, является доказанным, что работать в деревне — значит работать в убыток. И они очень возмущаются, проте
стуют, обиженно кричат, когда их начинают за волосы подтаскивать к деревне, они сопротивляются всеми си
лами, когда их поворачивают лицом к деревне: „Кто, де, имеет право требовать, чтоб мы работали в убыток“?!?!
Это — словесная увертка. Тут Совкино пытается оглушить словом „убытки“. А по существу — дело обстоит вовсе не так. При настоящем, серьезном отношении к крупному строительству люди с государственным подходом к делу рассуждают и действуют иначе. Возь
мем пример: Госиздат. При всех упущениях и неладностях в его работе, Госиздат понимает, что для создания деревенского рынка, для улавливания там своего потре
бителя необходимо дать книгу дешево, может-быть, дешевле себестоимости, и во всяком случае необходимо некоторое время нести лишние организационные затраты с тем, чтоб позже, развернув работу, вернуть все „убытки“. Госиздат пытается маневрировать с ценами: с города взять больше и тем покрыть нехватку с деревенскими операциями. Не вникая в разбор: в какой степени это уже дает удачный результат, мы устанавли
ваем для данного случая, что (взятый для примера) Госиздат не боится „убытков“, не шарахается в ужасе
от этого слова, не прячется от деревни, не кричит о вредности филантропии, Подходит к делу с правильным понятием о своих обязанностях и с широкими пер
спективами; одним словом — тут мы имеем действительно государственный подход.
Иначе думает и действует Совкино. Получив по своей же инициативе выгоднейшую директиву: „давай деревне картину по себестоимости“ — Совкино всячески старается представить свои обязанности в отношении деревни — узко, кургузо, однобоко: ну, стало-быть, я не обязано терпеть „убытков“ на вашей деревне.
Это не убытки, не потеря; это неизбежные во всяком новом строительстве добавочные в начале дела расходы, которые могут быть и должны быть возвращены при разворачивании и расширении опера
ций. В деле кинофикации деревни надо вложить часть общего капитала и, в случае временных „убытков“, рассчитывать на покрытие их оборотами и прибылями со всего капитала. А близорукая торговая „политика“ Совкино сводится к отмахиванию от неотложного и важного дела: мы, де, затратили 375.000, и пусть этот капитал сам себя оправдывает. Если заранее загнать себя в такие узкие рамки, то результат получается понятно соответствующий; получается лишь видимость, будто люди работают на деревню. Легче легкого разобла
чить такое коммерческое лицемерие. Совкино имело, имеет и будет иметь много неприятностей, пока оно не сойдет с теперешней антидеревенской позиции.
Совкино имеет миллион прибылей; Совкино получило крупные кредиты в правительственных банках; Совкино обязано поставить как следует дело снабжения деревни нужной картиной за подходящую для деревни цену; Сов
кино не хочет понимать этой своей обязанности; надо его заставить это понять — ценой каких угодно „неприятностей“ для его руководителей: тут требуется не филантропия, а деловая политика в интересах деревни.
5. Совкино предпочитает тратить деньги на заграничные картины.
У советского кино-производства уже имеются десятки вполне годных для деревни картин. Но Совкино не же
лает до сих пор обратить нужное внимание на советское производство. Оно явно предпочитает проталкивать за
граничные „боевики“. Установлен факт, что Совкино усиленно рекламирует как раз не советские картины;
в печати и на соответствующих докладах руководители Совкино стараются доказать, что вот, мол, даже лучшие советские картины „идут“ хуже (т.-е. дают меньше сборов), чем заграничные. Больше того: заграничные картины Совкино покупает (вынуждено покупать, ко
нечно), т.-е. платит деньги сразу или в рассрочку, а по адресу кино-производителей в республике — у него иная тактика: я твою картину не приобретаю, а пускаю в прокат; сколько выручу — столько ты и получишь (ми
нус полагающаяся Совкино доля прибыли). Другими словами: если заграничная картина стоит 20.000 рублей, то весь аппарат Совкино всячески заинтересован „оправдать“ эту затрату и получить доход; здесь можно вся
чески направлять, руководить, нажимать на местные конторы, давая им задания: выжми на этой картине не меньше стольких-то рублей.
А в успехе пущенной на прокат советской картины
Совкино и его конторы совершенно не заинтересованы: тут Совкино не затрачивает своих средств, ничем не рискует — и ему безразлично, даст ли картина сбор больше или меньше; процент отчислений идет механически.
Надо оговориться, что в неуспехе продвижения советских картин виновно не одно только Совкино, тут играет роль и наличие предрассудка у заведующих те
атрами: — эти последние тоже предпочитают заграничные картины и навязывают их публике; тут тоже необходимо резко изменить политику. Но опять таки от самого Совкино (хозяина картин) в значительной мере зависит,
как направить все дело. А Совкино предпочитает этого не делать; оно не хочет покупать советские картины (а тогда оно стало бы поневоле больше инте
ресоваться их успехом). Другими словами: Совкино ведет политику, содействующую развитию не советского кино-производства, а ввозу заграничного идейного хлама 1).
Во избежание недоразумений — надо оговорить: совершенно очевидно, что без ввоза заграничной дряни вообще-то нельзя обойтись еще долгое время. Совет
ское кино-производство покрывает пока лишь 15 — 20 % потребности рынка. Ясно, что нельзя ставить вопроса про немедленное освобождение рынка от заграничного яда. Здесь речь идет о том, что Совкино обязано про
водить линию: „На советском экране — советская картина“; линию содействия, помощи, благоприятствования, приви
легий для советской картины; а в действительности Совкино ведет обратную линию.
1) Декабрьское совещание по худ. работе констатировало, что прокатный рынок наводнен заграничными картинами преимущественно негодными по своему содержанию. Советская же картина на провин
циальном экране — и особенно клубном — является редкостью. Совкино в своей практике не провело линии на преимущественный прокат со
ветских картин перед заграничными, политпросветы же со своей стороны мало сделали для содействия и контроля за продвижением советских картин на городской экран и постановки кино-рекламы.