Третий акт
Котда Филиппа Степановича Прохорова,—эту своеобразную трагическую главную фигуру «Ра
стратчиков»,—«спросил сосед, сидевший с ним на вокзале: «Куда вы едете?», то Филипп Степано
вич, ткнув пальцем в пространство, совершенно серьезно, очень искренно, но крайне растерянно, ответил: «Туда!».
При внимательном рассмотрении новой постановки МХАТ I, настойчиво напрашивается мысль: не происходит-ли нечто похожее и с самим театром?
Старый бухгалтер Прохоров, очутившись неведомо для самого, себя на какой-то узловой стан
ции и, в конечном счете, не понимая, зачем и как это он растратил большие казенные деньги, опешит продать свое последнее пальтишко, что
бы непременно ехать в Москву и выяснить все случившееся именно в своем же учреждении.
Можно ли его винить как преступника? В такой ситуации, как подал его В. Катаев и в такой, как осуществил театр вместе с режиссером Судаковым и культурным и талантливым исполне
нием актеров, нам сдается, он заслуживает не
суда, а если хотите, санатория. Прохоров, как и вся случившаяся с ним история, если рисовать ее в тонах густого психологического надрыва, т.-е. как это сделал театр—есть, о нашей точил зрения, ничто иное, как клинический, объект. По
этому, чем лучше лепит этот запутаннейший и актерски трудный образ Тарханов, чем активнее стремится Филипп Степанович доказать свою невиновность, тем только больше все это убеж
дает в необходимости врачебного вмешательства Нельзя же забывать того, что Прохоров, видимо
все время честно работал. И в банк-то он поехал вместе с кассиром Ваничкой (Топорков) лишь после упорного настояния члена правления. Со
вершенно очевидно, что он вовсе ни о чем ином и не замышлял, как о том;, чтобы скорее вернуться и сдать деньги в кассу.
Но... и тут-то начинается вся история. Полуненормальный курьер (Баталов), крепко убежденный, что бухгалтер и кассир о деньгами сбе
гут, пристает к Филиппу Степановичу и требует своего жалованья у выхода из банка. Затем курьер тут-же вталкивает и Филиппа Степановича и Ваничку в первую попавшуюся пивную,
заставляет нить и здесь говорит об отъезде, как о деле решенном—само собой разумеющемся. Од
нако, пьяный Прохоров все же возвращается к себе домой, куда приводит и Ваничку. И только
после домашней сцены с женой и новой порций вина, когда Филиппу Степановичу стало, в пол
ном смысле слова, не по себе, он, равно как и
зритель, совершенно неожиданно узнает, что, они с Ваничкой уже в спальном вагоне по пути в Ле
нинград. Оказывается, как на минуту вспоми
нает Прохоров, им купил билеты в гот же вечер тот же самый курьер и именно он посадил и Я в поезд: «все бегут! Счастливого пути!..».
Далее? Начиная с «ромовой» пивной, как в цепи звено тянет за собой другое звено, начинается, пли вернее продолжается, вплоть до последней картины, одно беспробудное пьянство.
МХАТ I„Растратчики
„Растратчики мхат I
Котда Филиппа Степановича Прохорова,—эту своеобразную трагическую главную фигуру «Ра
стратчиков»,—«спросил сосед, сидевший с ним на вокзале: «Куда вы едете?», то Филипп Степано
вич, ткнув пальцем в пространство, совершенно серьезно, очень искренно, но крайне растерянно, ответил: «Туда!».
При внимательном рассмотрении новой постановки МХАТ I, настойчиво напрашивается мысль: не происходит-ли нечто похожее и с самим театром?
Старый бухгалтер Прохоров, очутившись неведомо для самого, себя на какой-то узловой стан
ции и, в конечном счете, не понимая, зачем и как это он растратил большие казенные деньги, опешит продать свое последнее пальтишко, что
бы непременно ехать в Москву и выяснить все случившееся именно в своем же учреждении.
Можно ли его винить как преступника? В такой ситуации, как подал его В. Катаев и в такой, как осуществил театр вместе с режиссером Судаковым и культурным и талантливым исполне
нием актеров, нам сдается, он заслуживает не
суда, а если хотите, санатория. Прохоров, как и вся случившаяся с ним история, если рисовать ее в тонах густого психологического надрыва, т.-е. как это сделал театр—есть, о нашей точил зрения, ничто иное, как клинический, объект. По
этому, чем лучше лепит этот запутаннейший и актерски трудный образ Тарханов, чем активнее стремится Филипп Степанович доказать свою невиновность, тем только больше все это убеж
дает в необходимости врачебного вмешательства Нельзя же забывать того, что Прохоров, видимо
все время честно работал. И в банк-то он поехал вместе с кассиром Ваничкой (Топорков) лишь после упорного настояния члена правления. Со
вершенно очевидно, что он вовсе ни о чем ином и не замышлял, как о том;, чтобы скорее вернуться и сдать деньги в кассу.
Но... и тут-то начинается вся история. Полуненормальный курьер (Баталов), крепко убежденный, что бухгалтер и кассир о деньгами сбе
гут, пристает к Филиппу Степановичу и требует своего жалованья у выхода из банка. Затем курьер тут-же вталкивает и Филиппа Степановича и Ваничку в первую попавшуюся пивную,
заставляет нить и здесь говорит об отъезде, как о деле решенном—само собой разумеющемся. Од
нако, пьяный Прохоров все же возвращается к себе домой, куда приводит и Ваничку. И только
после домашней сцены с женой и новой порций вина, когда Филиппу Степановичу стало, в пол
ном смысле слова, не по себе, он, равно как и
зритель, совершенно неожиданно узнает, что, они с Ваничкой уже в спальном вагоне по пути в Ле
нинград. Оказывается, как на минуту вспоми
нает Прохоров, им купил билеты в гот же вечер тот же самый курьер и именно он посадил и Я в поезд: «все бегут! Счастливого пути!..».
Далее? Начиная с «ромовой» пивной, как в цепи звено тянет за собой другое звено, начинается, пли вернее продолжается, вплоть до последней картины, одно беспробудное пьянство.
МХАТ I„Растратчики