НЕИГРОВАЯ

ФИЛЬМА

Жизнь переходной эпохи так богата и так невероятно сложна, она так туго набита противоречиями и конфликтами — общест
венными, бытовыми, личными, что здесь место и для драм, и для трагедий, и для комедий, и для лирики, и для развертывания широчайших интересов общего ми
ровозрения, науки, философии — всего, что получило ярлычек „духовкой культуры
человечества,
(Бухарин, „Злые заметки ).
Когда по вечерам при зареве заката, Качаясь, фонари влекут меня куда-то
И серце жаждет вновь тревожного том
ленья. Я в „Кино-Арс“ иду искать отдохновенья. Закройщик из Торжка в кино меня встре
чает, И крепко руку жмет и ласково пленяет... Когда по вечерам при зареве заката,
Качаясь, фонари влекут меня куда-то.
(Кино-реклама в газете „Вечерняя Москва ).
Пройден первый этап: заграничной кино-продукции, злокачественно заполнявшей любой трухой наши экраны, противопоставлен изрядный ассортимент советских картин.
Много нужно было за прошедшие годы потратить усилий, нужно было, чтобы абсолютно громко, угрожающе — зычно прозвучал дружный общественный протест, — чтобы все это было принято во внимание Совкино.
Теперь же налицо факт — есть советский художественный фильм. Прорвано кольцо блокады.
Казалось бы, что обостренность борьбы на художественном кино-фронте должна была уменьшиться. Ведь важно было получить место, плацдарм. Важно было так,
или иначе поставить свое производство. Что касается содержания, идеологии, — во первых, есть общие, но до
статочно четкие партийные директивы в этой области, во-вторых, дело делается советскими людьми. Можно сделать хуже или лучше, но ясно было, что свое то должно было получиться.
Но тут приключилось нечто, что заставляет нас сейчас рассматривать годы появления „Абрек Заура , „Бух
та смерти и др., старых в отношении к сегодняшнему дню картин, как эпоху расцвета советской кинематографии. Поневоле приходится говорить о наличности в на
стоящее время движения вспять, а отнюдь не „вперед и выше .
В чем же дело? У нас нет хороших картин? — Нет, они есть. У нас есть, как известно, даже образцовые картины.
Но надо говорить о линии, о логике развития, о политике. Ведь Эйзенштейны при любой линии останутся талантливыми Эйзенштейнами. Общественная же значи
мость нашей художественной кино-продукции слагается из всей массы выпущенных фильм.
Довольно козырять единичными фильмами. Козырь, в значительной мере, дело случая. Львиная доля любой идеологической работы ведется на среднем материале,
а основа организаторско-идеологической работы состоит в умении пронизать этот средний материал наибольшей целесообразностью и целеустремительностью современности.
Попытаемся сделать маленькую экскурсию в область нашей художественной кинематографии с целью установления процента содержания наших, советских требований.
Художественный фильм РСФСР в основе поставляется Совкино и Межрабпом-Русью.
Начнем с Совкино. Будем оперировать фильмами, которые почти у всех в памяти.
„Дайте наш быт; поставьте вопросы нашего повседневного существования — такова была партийная дирек
тива, таково было требованиие всей советской общественности.
Совкино „выполнило эту директиву. Появилась „Любовь втроем . Лучшую, на наш взгляд, оценку этой фильмы дала Европа, закупившая ее. Она там переименовала в... „Кровать и софа . Фильм рождался, как „Третья мещан
ская ; Совкино сразу учуяло для него кассовое название „Любовь втроем (на плакатах — король, дама, валет; смот
рите, народы, и искушайтесь); круг завершился на „Кровать и софе . И пошла гулять по свету советская картина, поганящая женщину, извращающая нашу мучительную проблему семьи. Зато — этакая советская „Парижанка
Конечно, дело тут не в рискованности сценарной и режис
серской трактовки физиологических моментов, как дело пытались представить некоторые советские „классные дамы . У нас не институт благородных девиц. Дело в том, что большая тема трактована по нормам и канонам западно-европейского адюльтерного романа.
Это не русская, а заграничная фильма. „Любовь втроем — не исключение. Это гребень волны.
Вспомним другую бытовую картину — „Чашку чаю , первую комедию Совкино.
Тема для комедии взята искусительная — алименты и жилплощадь. Мы вправе были ожидать, что на этом ха
рактерном советском материале будет разыграно, действительно, наше сегодня.
На самом деле получился пустейший и скучнейший фарс. Налицо оказался советский анекдот, рассказанный, конечно..., по американски; вагоны переодеванья, бокс и т. п. Все это рабски притянуто за волосы. Все это приклеено чисто формально. При всем желании — нельзя установить связи происходящего на экране с нашим бытом.
Просто-на-просто были вызваны заготовщики и портные по части европейских и американских фильм и был им учинен запрос: „Нужна комедия, чтобы смешно. Что делать? Что любит воспитанный вами на западно-европей
ской дряни (за редкими исключениями) обыватель? — „Есть! Он любит, чтобы обмазывали, обливали, избивали, осыпали и т. п.
В результате — отвратительная кустарная советская Америка.
А „Путь в Дамаск — тема об уводе белогвардейцами советского судна „Утриш , разрешенная в „клубничном разрезе, с советским моряком под „душку англичанина ,
с провинциальной пошлятиной, бьющей из каждого кадра, с инфернальной, демонической женщиной, с „пряными стихами. Где ее делали? В СССР? Де факто-да. Де-юре — на третьесортной фабрике Западной Европы.
Примеры можно множить бесконечно 1).
Когда же Совкино, под нажимом, вынуждено сделать картину на интересующую нас тему, где обыгрываются вещи, экономические достижения, то не говоря о совершенно идеологически неграмотной разработке сюжета:
1) Вспомним „По закону „Предатель , и пр. и пр.
Из фильмы „Октябрь . Режиссеры Н. Александров и
С. Эйзенштейн, оператор Э. Тиссэ, Производство Совкино.