рирующих также в архитектурном инвентаре современного Запада. Эти здания рождены новым общественно-бытовым содержанием нашей жизни, потребовавшей совершенно новых архитектурных решений для целого ряда очагов и центров общественного быта: рабочий клуб, дворец культуры, индустриальные поселки и новые города, новые типы театральных сооружений. Все эти архитектурные категории впервые сделались реальностью, создали целую новую тематику архитектурных объектов. Далее, наша архитектура сумела за истекшие годы тесно связать архитектурное проектирование с требованиями планового хозяйства, в частности в области проектирования населенных мест и новых городов. Эта связь архитектуры с конкретным хозяйственным строительством является важнейшим ее достижением. Мы должны наряду с этик отметить, что в самые методы архитектурного проектирования за истекшие годы внесен ряд положительных новых моментов: архитектурные планы начали разрабатываться у нас на основе изучения тех социально-бытовых процессов, для которых предназначено данное сооружение, и таким путем в архитектурное проектирование прочно вошли элементы научного знания и учета. Наконец именно за годы революции достигнут серьезный поворот нашей архитектуры к новой, современной технике: архитектурная практика, которая в дореволюционное время была наполнена архаическими навыками и устаревшими, провинциальными техническими методами, решительно принялась за свое техническое перевооружение, начала ориентироваться на новей
шие достижения строительного дела, начала учитывать требования стандартизации и механизации строительства уже в самом процессе проектирования и т. д.
Но как бы ни были бесспорны завоевания, сделанные советской архитектурой за эти годы, — они лишь с еще большей рельефностью оттеняют целый ряд зияющих пробелов в нашей архитектурной культуре. И одна из самых больших задач, стоящих сегодня перед архитекторами, заключается в преодолении всех этих отрицательных моментов, в укреплении твердой почвы для быстрейшего и всестороннего роста нашего архитектурного творчества.
Если бы мы захотели дать наиболее общую формулировку этим отрицательным моментам, то мы должны были бы прежде всего сказать о низкой художественной культуре основной массы нашей архитектурной продукции, о невнимании архитекторов и архитектурных организаций к художественному содержанию своей работы, о разрыве между архитектурным проектированием на бумаге и реализацией проекта в строительстве, наконец о разрыве, существующем между архитектурой и смежными пространственными искусствами.
Наиболее наглядным проявлением всех отрицательных моментов нашей архитектурной практики докладчик считает обилие низкокачественных, штампованных, а иногда и вовсе лишенных какого бы то ни было архитектурного лица проектов и построек. Этот архитектурный примитив в форме так называемых «домов-коробок», в очень больших дозах проникший во все наше строительство, только отчасти обязан своим суще
отвованием ложно понятным требованиям дешевизны и простоты. Нет никакого сомнения в том, что значительную роль сыграл здесь и определенный архитектурный принцип, диктовавший проектировщику отказ от всяких элементов архитектурной выразительности и сводивший все архитектурное задание к сумме «чисто функциональныхобусловленностей.
Этот художественный нигилизм, переводивший на язык архитектуры довольно распространенную теорию «отрицания искусства», привел прямой дорогой к «домам-ящикам», находя себе союзника в бумажных абстракциях архитектурного формализма.
Анализ указанных отрицательных моментов нашей архитектурной практики за истекшие годы показывает, что одним из важных факторов, мешавших полнокровному развитию советской архитектуры, явились ошибки, допущенные целым рядом архитектурных течений по отношению к проблеме архитектурного наследства. Борьбу за полноценную советскую архитектуру нельзя успешно вести, не будучи вооруженным огромным архитектурным опытом минувших эпох, не перерабатывая ценностей этого опыта в творческой лаборатории советской архитектуры. Вот почему проблема архитектурного наследства стоит сегодня в заголовке творческой дискуссии Союза архитекторов, — что, конечно, отнюдь не дает оснований сводить все творческие проблемы советской архитектуры только к одному вопросу о наследстве.
Как же ставился этот вопрос наиболее
значительными из течений и группировок
ИЗ ТВОРЧЕСКОГО ФОНДА СОВЕТСКОЙ АРХИТЕКТУРЫ ЗА 15 ЛЕТ
Днепровская гидроэлектростанция. По проекту арх. В. Веснина
шие достижения строительного дела, начала учитывать требования стандартизации и механизации строительства уже в самом процессе проектирования и т. д.
Но как бы ни были бесспорны завоевания, сделанные советской архитектурой за эти годы, — они лишь с еще большей рельефностью оттеняют целый ряд зияющих пробелов в нашей архитектурной культуре. И одна из самых больших задач, стоящих сегодня перед архитекторами, заключается в преодолении всех этих отрицательных моментов, в укреплении твердой почвы для быстрейшего и всестороннего роста нашего архитектурного творчества.
Если бы мы захотели дать наиболее общую формулировку этим отрицательным моментам, то мы должны были бы прежде всего сказать о низкой художественной культуре основной массы нашей архитектурной продукции, о невнимании архитекторов и архитектурных организаций к художественному содержанию своей работы, о разрыве между архитектурным проектированием на бумаге и реализацией проекта в строительстве, наконец о разрыве, существующем между архитектурой и смежными пространственными искусствами.
Наиболее наглядным проявлением всех отрицательных моментов нашей архитектурной практики докладчик считает обилие низкокачественных, штампованных, а иногда и вовсе лишенных какого бы то ни было архитектурного лица проектов и построек. Этот архитектурный примитив в форме так называемых «домов-коробок», в очень больших дозах проникший во все наше строительство, только отчасти обязан своим суще
отвованием ложно понятным требованиям дешевизны и простоты. Нет никакого сомнения в том, что значительную роль сыграл здесь и определенный архитектурный принцип, диктовавший проектировщику отказ от всяких элементов архитектурной выразительности и сводивший все архитектурное задание к сумме «чисто функциональныхобусловленностей.
Этот художественный нигилизм, переводивший на язык архитектуры довольно распространенную теорию «отрицания искусства», привел прямой дорогой к «домам-ящикам», находя себе союзника в бумажных абстракциях архитектурного формализма.
Анализ указанных отрицательных моментов нашей архитектурной практики за истекшие годы показывает, что одним из важных факторов, мешавших полнокровному развитию советской архитектуры, явились ошибки, допущенные целым рядом архитектурных течений по отношению к проблеме архитектурного наследства. Борьбу за полноценную советскую архитектуру нельзя успешно вести, не будучи вооруженным огромным архитектурным опытом минувших эпох, не перерабатывая ценностей этого опыта в творческой лаборатории советской архитектуры. Вот почему проблема архитектурного наследства стоит сегодня в заголовке творческой дискуссии Союза архитекторов, — что, конечно, отнюдь не дает оснований сводить все творческие проблемы советской архитектуры только к одному вопросу о наследстве.
Как же ставился этот вопрос наиболее
значительными из течений и группировок
ИЗ ТВОРЧЕСКОГО ФОНДА СОВЕТСКОЙ АРХИТЕКТУРЫ ЗА 15 ЛЕТ
Днепровская гидроэлектростанция. По проекту арх. В. Веснина