— И тутъ фортель-съ. Онъ нарочно нагибается. Пусть, дескать, она смотритъ и злится.
— Да вѣдь нагнется и грибъ въ рукѣ держитъ, грибъ показываетъ.
— Вѣрно-съ. Но и тутъ я подмѣтилъ штуку. Вѣдь мы встрѣчались съ нимъ въ лѣсу. Началъ, было, онъ и меня поддразнивать, но я замѣтилъ, что онъ все одинъ и тотъ же грибъ изъ рукава вынимаетъ. Вы отвернетесь — онъ его въ рукавъ прячетъ; смотрите на него — онъ дѣлаетъ видъ, что снимаетъ грибъ и старается вамъ его показать. — Да неужели?
— Вѣрно-съ. Да и не то я еще замѣтилъ. Надняхъ какъ-то вышли мы въ рощу всей семьей... Я, жена, ребятишки, нянька. Думаю: пущу я въ рощѣ всѣхъ вразсыпную, и ужъ тогда уйму грибовъ наберемъ. Только къ рощѣ-то подходимъ — интенданта и нагоняемъ. Тоже за грибами идетъ. Побирушка у него громадная — корзинка изъ-подъ ведерной бутыли. Онъ и не замѣтилъ, что мы его обогнали. Я глядь къ нему въ побирушку-то, а у него въ побирушкѣ ужъ грибовъ десятка два. Это онъ захватилъ ихъ изъ дома, да и идетъ съ ними въ лѣсъ, чтобы въ случаѣ ежели соберетъ мало, такъ было бы чѣмъ похвастать.
— Да что вы!
— Господи! Да неужели я буду врать! Смѣю васъ завѣрить.
Дачники умолкли.
— Ну, а если грибы не сойдутъ до октября мѣсяца? спросилъ дачникъ съ добродушнымъ лицомъ.
— И до октября мѣсяца буду жить, отвѣчалъ дачникъ съ геморроидальнымъ лицомъ. — Помилуйте, изъ-за чего же я новые высокіе сапоги купилъ? Вѣдь я только для собиранія грибовъ ихъ купилъ. Завтра праздникъ, и я, знаете, что сдѣлаю? Я отправлюсь въ лѣсъ еще до свѣта, и какъ разсвѣтетъ, начну искать. Вотъ ужъ тогда у меня никто не перебьетъ; первымъ приду въ рощу и, смотрите, сколько грибовъ наберу!
— Первымъ никогда не придете. Первымъ всегда этотъ отставной придворный поваръ будетъ. Знаете, такой черномазый-то ходитъ? Вѣдь это поваръ. Какъ бы рано вы ни пришли въ рощу — онъ ужъ тамъ. Онъ разъ даже съ вечера отправился, спать въ лѣсу легъ, и какъ разсвѣло — началъ искать. — Да неужели онъ такой охотникъ?
— Ядъ. Онъ, батенька, до того дошелъ, что ни о чемъ и разговаривать не можетъ, какъ только о грибахъ. Говорятъ, что даже по ночамъ бредитъ грибами; вскочитъ съ постели и бросится въ уголъ комнаты, чтобы схватить грибъ, но тутъ-то ужъ и опомнится.
— У меня жена также но ночамъ грибами бредитъ. Даже грибные сны видитъ. И представьте себѣ: сбываются. Да вотъ сегодня... Сегодня мы съ ней вдвоемъ за грибами ходили. Просыпаемся мы, это, поутру, а она мнѣ и говоритъ: «надо, говоритъ, въ овражкѣ поискать грибовъ, въ томъ овражкѣ,
гдѣ кустарникъ. Видѣла я во снѣ, что тамъ такъ много грибовъ, а между тѣмъ мы, говоритъ, совсѣмъ туда не заглядываемъ». Отправились, заглянули — и что жъ вы думаете? Три бѣлыхъ гриба по фунту вѣсомъ нашли.
— Это въ какомъ же такомъ овражкѣ? Гдѣ онъ? — Нѣтъ, батенька, не скажу, это секретъ, это наше мѣсто. Мы его во снѣ видѣли, намъ оно и принадлежитъ. Мы только большіе грибы сняли оттуда, а мелкіе оставили. Пусть подростутъ. Куда вы?
— Да думаю во второй разъ сходить за грибами. Обошли-то мы обошли, да не всѣ мѣста. Авось, чтонибудь и еще найдется. Послушайте, укажите мнѣ этотъ овражекъ. Я вамъ борзого щенка подарю.
— Нѣтъ, нѣтъ, и не просите. Вишь, что выдумали! Овражекъ-то для меня дороже борзого щенка. Такъ вы идете? — Иду.
— Пойти развѣ и мнѣ съ вами?
— Нѣтъ, ужъ оставайтесь дома. Какой же интересъ вдвоемъ?
— Отчего же? Вы своей дорогой, а я своей.
— Послушайте, да дайте мнѣ хоть во второй-то обходъ всѣ мѣста одному обойти. Вы мнѣ сегодня дадите, а я вамъ завтра дамъ.
— Ну, идите, идите. Я подъ вечеръ на свой овражекъ схожу.
Грибные охотники разстались.
Н. Лейкинъ.
НѢМЕЦЪ СДАЕТСЯ.
«Горитъ востокъ зарею новой... » Но быть въ бездѣйствіи штыку: Отъ злости бѣшеной багровый, Сдается нѣмецъ руссаку!
Ошибся онъ въ своемъ расчетѣ, Что хлѣбъ не нуженъ для него, И ужъ находится въ заботѣ:
Какъ получать бы вновь его?.. Сидя съ издѣльями своими, Онъ думу думаетъ, дрожа:
«А что, да какъ придется съ ними «Еще мнѣ сбавить куража?.. » И жутко дѣлается нѣмцу,
Что побѣдилъ его руссакъ:
Хотѣлъ задать ему онъ перцу,
И что же? самъ попалъ впросакъ!..
И. Т. К.
ДѢЛОВОЙ отдыхъ.
(изъ НРАВОВЪ желѣзнодорожныхъ).
Викторъ Павловичъ Стародубовъ, секретарь правленія нашей желѣзной дороги, такъ сказать, правая рука предсѣдателя и членовъ, сейчасъ же послѣ состоявшагося общаго собранія акціонеровъ, утвердившаго единогласно отчетъ по эксплуатаціи дороги за истекшій годъ и приблизительную смѣту расходовъ на текущій, подалъ правленію докладную записку, прося отпуска, по случаю слабаго здоровья и поправки его гдѣ-нибудь въ благодатномъ уголкѣ, по преимуществу на югѣ Европы. За подготовку же нужнаго матеріала къ общему собранію и всѣхъ махинацій Викторъ Павловичъ получилъ авансомъ пять тысячъ рублей.
Предсѣдатель правленія, пробѣжавъ докладную записку Стародубова, улыбнулся и произнесъ: — Всякому овощу свое время!
— Полагаю, что я свои обязанности сдалъ, какъ сдаетъ экзаменъ ученикъ, въ зубокъ, скромно отвѣтилъ секретарь.
— Вы меня не поняли. Я замѣтилъ къ тому, что, какъ вамъ извѣстно, наша дорога скоро перейдетъ въ казну.
— Извиняюсь! Въ данномъ случаѣ я только не дальновиденъ.
— Разумѣется. Одни ѣдете, безъ супруги? — Лишній балластъ.
— Это резонно. Я тоже ѣзжу безъ пристяжки. — Могу разсчитывать на отпускъ?
— Да какъ же мы васъ не отпустимъ? Вѣдь вы же ѣдете отдохнуть, поправить свои силы, подбодрить энергію...
— Это совершенно справедливо. Мои обязанности многосложны и многотрудны.
— О, въ этомъ случаѣ вы нашъ руководитель. Я такъ и правленію доложу при разсмотрѣніи вашего ходатайства. — Позволю просить рессурса на поѣздку. — Можете, даю вамъ слово.
Стародубовъ поспѣшилъ ускореніемъ назначенія засѣданія правленія, конечно, въ своихъ интересахъ, и предъ этимъ обѣгалъ всѣхъ членовъ, прося ихъ содѣйствія осуществить свою поѣздку возможно выгоднѣе для своего кармана.
Въ кабинетѣ одного изъ членовъ онъ говорилъ:
— Помилуйте, вѣдь я у васъ одинъ, все лежитъ на мнѣ, на моей отвѣтственности. Наконецъ, я только одинъ разъ въ году напоминаю правленію о своемъ отдыхѣ. Согласитесь, это слишкомъ скромно.
— Да вы о чемъ безпокоитесь? Вашъ отпускъ безусловно будетъ разрѣшенъ.
— И при этомъ дадутъ какія-нибудь три тысячи рублей?
— А вы что же желаете?
— При своей скромности, я бы хотѣлъ, взявъ эти
три тысячи, просить о суточныхъ деньгахъ, признать за мною право, что я ѣду какъ бы по дѣламъ службы. Другіе же ѣздятъ.
— А вамъ сколько суточныхъ полагается? — Десять рублей только.
— Это мы разрѣшимъ, это пустяки. Это я беру на себя. Въ кабинетѣ другого члена правленія Викторъ Павловичъ пѣлъ уже новую пѣсню.
— Развѣ я могу ѣхать лѣчиться и ограничивать себя даже въ самомъ необходимомъ, не говоря уже о комфортѣ? спрашивалъ онъ.
— Что же вы хотите просить? интересовалось начальство.
— Пусть мнѣ дадутъ какое-нибудь порученіе, связанное съ поѣздкою по дѣламъ службы, которая дала бы мнѣ возможность сохранить за собою двойной окладъ жалованья.
— И только?
— Я скроменъ, повторяю.
— Но какое же вамъ дать порученіе?
— Самое лучшее — бумажное, которое было бы только на бумагѣ, а не на дѣлѣ. Поняли?
— Понимаю, понимаю. Напримѣръ, по привлеченію грузовъ поручить вамъ заключитъ конвенцію гдѣ-нибудь на берегахъ Средиземнаго моря, апельсины да лимоны привлекать къ нашей дорогѣ.
— Вотъ, вотъ. Кромѣ шутокъ, конечно. Такъ вотъ моя просьба.
— Будьте покойны, она исполнима. Мы, члены правленія, беремъ на себя нерѣдко подобныя фиктивныя обязанности.
— Не смѣю утруждать дольше.
Черезъ недѣлю Викторъ Павловичъ, получившій все, что просилъ, говорилъ своему помощнику:
— Вотъ какъ нужно пользоваться обстоятельствами и своимъ положеніемъ! Учитесь!
— Однако, сколько же вы всего получите за три мѣсяца? спросилъ помощникъ.
— А вотъ считайте: двойное жалованье, награда, суточныя, пособіе и вознагражденіе за данное порученіе. Всего около пятнадцати тысячъ. — Вамъ можно позавидовать.
— Въ сравненіи съ большими это — крупица. — Завтра ѣдете?
— Обязательно. Заготовьте мнѣ на всѣ дороги обратные даровые билеты перваго класса.
— Никакихъ особенныхъ приказаній не дадите?
— Да какія же приказанія? Мнѣ теперь не до дѣла.
На другой день Викторъ Павловичъ уѣхалъ. При проводахъ, предсѣдатель сказалъ ему:
— Судьба нашей дороги рѣшена — переходитъ въ казну. Викторъ Павловичъ махнулъ рукою.
Дядя Митяй.
ПЕТЕРБУРГСКОЕ ЭХО.
По словамъ газетъ, опять открывается недавно закрытый маргариновый заводъ. Говорятъ, что его открыло товарищество трактирщиковъ и грековъ-кухмистеровъ для собственныхъ нуждъ.
Гигіеническая выставка наканунѣ экспертизы. Учредители выставки вызываютъ желающихъ быть экспертами. Почти всѣ экспоненты надѣются, что на гигіенической выставкѣ имъ навѣрно всѣмъ кое-что очистится.
Въ Александровскомъ саду воры обокрали павильонъ съ вафлями, при чемъ утащили посуду. Оставшіяся съ вечера вафли воры не тронули, такъ какъ онѣ имъ очень не понравились.
Свифтъ.
КЪ БИРЖЕВЫМЪ ПЕРЕМѢНАМЪ.
Прогнали, «зайцы», съ биржи васъ, Не видя въ дѣлѣ юркомъ толка; Но недалекъ — утѣшьтесь — часъ Изгнанья биржевого волка.
Трр..
НОВОСТИ РУССКАГО ТЕАТРА.
Новымъ режиссеромъ казеннаго драматическаго театра г. Крыловымъ, по слухамъ, предполагается ставить оперетки. Въ опереткахъ, за особую прибавку къ содержанію, будетъ выступать г. Фигнеръ.
Г. Аполлонскій, имѣющій, какъ извѣстно, баритонъ, на будущее время по контракту обязуется запѣть теноромъ и похудѣть, то-есть спустить съ себя лишнюю толщину.
Г-жа Васильева уже и теперь отвѣчаетъ призванію опереточной примадонны, такъ какъ обладаетъ вполнѣ достаточною для примадонны полнотою.
На ряду съ оперетками, для поднятія театральнаго искусства... тьфу! то-бишь, для поднятія сборовъ, предполагается угощать публику «коршевскимъ репертуаромъ». Однако, чтобы не давать заигранныхъ пьесъ, г. Крыловъ по собственному заказу самому себѣ написалъ своего «Зайца», свой «Столичный воздухъ», своего «Сыщика», свою «Сваху» и т. п., и т. п.
Свифтъ.
РУСАЛКА.
Созвѣздьями небо сіяло,
Подъ кручей дремала рѣка И тихо, и нѣжно ласкала Волною листы лозняка.
Туманъ надъ рѣкою дымился, Плескалъ я лѣниво весломъ
И въ сказочный міръ уносился Верхомъ на Пегасѣ моемъ; Ревниво луну-королеву
Скрывали стада облаковъ,
И вдругъ я прелестную дѣву
Увидѣлъ межъ темныхъ кустовъ. Я думалъ: «то, вѣрно, русалка Проѣзжаго витязя ждетъ! »
И стадо до боли мнѣ жалко Царицу прекрасную водъ. Забилося сердце, желая
На грудь чародѣйки припасть, Узнать наслажденія рая,
Узнать сатанинскую страсть... Поплылъ я къ русалкѣ; бѣлѣло, Какъ будто не смѣя вздохнуть, Ея сладострастное тѣло, Ея лебединая грудь.
Но рѣчку луна озарила,
И... образъ русалки пропалъ: Дьячокъ деревенскій Вавило
Тамъ просто рубашку стиралъ!
Киръ Персидскій.
ЗЕМЛЕТРЯСЕНІЕ ВЪ ОДЕССѢ.
— А это землетрясеніе нагоняетъ на меня страхъ!.. — Но вы живете такъ далеко отъ Одессы...
— Это ничего не значитъ... За то я заинтересованъ въ нѣкоторыхъ одесскихъ коммерческихъ предпріятіяхъ: вотъ они я могутъ пошатнуться отъ землетрясенія-то...
— Слышали?.. Землетрясеніе!.. Теперь просто страшно и въ домахъ жить: того и гляди, домъ обрушится.. — Гдѣ же! Землетрясенія у насъ такія легкія!
— Да вѣдь у насъ и дома-то, батенька, тоже легко строятся... По инымъ нашимъ постройкамъ и такія землетрясенія страшны...
Boz.
— Да вѣдь нагнется и грибъ въ рукѣ держитъ, грибъ показываетъ.
— Вѣрно-съ. Но и тутъ я подмѣтилъ штуку. Вѣдь мы встрѣчались съ нимъ въ лѣсу. Началъ, было, онъ и меня поддразнивать, но я замѣтилъ, что онъ все одинъ и тотъ же грибъ изъ рукава вынимаетъ. Вы отвернетесь — онъ его въ рукавъ прячетъ; смотрите на него — онъ дѣлаетъ видъ, что снимаетъ грибъ и старается вамъ его показать. — Да неужели?
— Вѣрно-съ. Да и не то я еще замѣтилъ. Надняхъ какъ-то вышли мы въ рощу всей семьей... Я, жена, ребятишки, нянька. Думаю: пущу я въ рощѣ всѣхъ вразсыпную, и ужъ тогда уйму грибовъ наберемъ. Только къ рощѣ-то подходимъ — интенданта и нагоняемъ. Тоже за грибами идетъ. Побирушка у него громадная — корзинка изъ-подъ ведерной бутыли. Онъ и не замѣтилъ, что мы его обогнали. Я глядь къ нему въ побирушку-то, а у него въ побирушкѣ ужъ грибовъ десятка два. Это онъ захватилъ ихъ изъ дома, да и идетъ съ ними въ лѣсъ, чтобы въ случаѣ ежели соберетъ мало, такъ было бы чѣмъ похвастать.
— Да что вы!
— Господи! Да неужели я буду врать! Смѣю васъ завѣрить.
Дачники умолкли.
— Ну, а если грибы не сойдутъ до октября мѣсяца? спросилъ дачникъ съ добродушнымъ лицомъ.
— И до октября мѣсяца буду жить, отвѣчалъ дачникъ съ геморроидальнымъ лицомъ. — Помилуйте, изъ-за чего же я новые высокіе сапоги купилъ? Вѣдь я только для собиранія грибовъ ихъ купилъ. Завтра праздникъ, и я, знаете, что сдѣлаю? Я отправлюсь въ лѣсъ еще до свѣта, и какъ разсвѣтетъ, начну искать. Вотъ ужъ тогда у меня никто не перебьетъ; первымъ приду въ рощу и, смотрите, сколько грибовъ наберу!
— Первымъ никогда не придете. Первымъ всегда этотъ отставной придворный поваръ будетъ. Знаете, такой черномазый-то ходитъ? Вѣдь это поваръ. Какъ бы рано вы ни пришли въ рощу — онъ ужъ тамъ. Онъ разъ даже съ вечера отправился, спать въ лѣсу легъ, и какъ разсвѣло — началъ искать. — Да неужели онъ такой охотникъ?
— Ядъ. Онъ, батенька, до того дошелъ, что ни о чемъ и разговаривать не можетъ, какъ только о грибахъ. Говорятъ, что даже по ночамъ бредитъ грибами; вскочитъ съ постели и бросится въ уголъ комнаты, чтобы схватить грибъ, но тутъ-то ужъ и опомнится.
— У меня жена также но ночамъ грибами бредитъ. Даже грибные сны видитъ. И представьте себѣ: сбываются. Да вотъ сегодня... Сегодня мы съ ней вдвоемъ за грибами ходили. Просыпаемся мы, это, поутру, а она мнѣ и говоритъ: «надо, говоритъ, въ овражкѣ поискать грибовъ, въ томъ овражкѣ,
гдѣ кустарникъ. Видѣла я во снѣ, что тамъ такъ много грибовъ, а между тѣмъ мы, говоритъ, совсѣмъ туда не заглядываемъ». Отправились, заглянули — и что жъ вы думаете? Три бѣлыхъ гриба по фунту вѣсомъ нашли.
— Это въ какомъ же такомъ овражкѣ? Гдѣ онъ? — Нѣтъ, батенька, не скажу, это секретъ, это наше мѣсто. Мы его во снѣ видѣли, намъ оно и принадлежитъ. Мы только большіе грибы сняли оттуда, а мелкіе оставили. Пусть подростутъ. Куда вы?
— Да думаю во второй разъ сходить за грибами. Обошли-то мы обошли, да не всѣ мѣста. Авось, чтонибудь и еще найдется. Послушайте, укажите мнѣ этотъ овражекъ. Я вамъ борзого щенка подарю.
— Нѣтъ, нѣтъ, и не просите. Вишь, что выдумали! Овражекъ-то для меня дороже борзого щенка. Такъ вы идете? — Иду.
— Пойти развѣ и мнѣ съ вами?
— Нѣтъ, ужъ оставайтесь дома. Какой же интересъ вдвоемъ?
— Отчего же? Вы своей дорогой, а я своей.
— Послушайте, да дайте мнѣ хоть во второй-то обходъ всѣ мѣста одному обойти. Вы мнѣ сегодня дадите, а я вамъ завтра дамъ.
— Ну, идите, идите. Я подъ вечеръ на свой овражекъ схожу.
Грибные охотники разстались.
Н. Лейкинъ.
НѢМЕЦЪ СДАЕТСЯ.
«Горитъ востокъ зарею новой... » Но быть въ бездѣйствіи штыку: Отъ злости бѣшеной багровый, Сдается нѣмецъ руссаку!
Ошибся онъ въ своемъ расчетѣ, Что хлѣбъ не нуженъ для него, И ужъ находится въ заботѣ:
Какъ получать бы вновь его?.. Сидя съ издѣльями своими, Онъ думу думаетъ, дрожа:
«А что, да какъ придется съ ними «Еще мнѣ сбавить куража?.. » И жутко дѣлается нѣмцу,
Что побѣдилъ его руссакъ:
Хотѣлъ задать ему онъ перцу,
И что же? самъ попалъ впросакъ!..
И. Т. К.
ДѢЛОВОЙ отдыхъ.
(изъ НРАВОВЪ желѣзнодорожныхъ).
Викторъ Павловичъ Стародубовъ, секретарь правленія нашей желѣзной дороги, такъ сказать, правая рука предсѣдателя и членовъ, сейчасъ же послѣ состоявшагося общаго собранія акціонеровъ, утвердившаго единогласно отчетъ по эксплуатаціи дороги за истекшій годъ и приблизительную смѣту расходовъ на текущій, подалъ правленію докладную записку, прося отпуска, по случаю слабаго здоровья и поправки его гдѣ-нибудь въ благодатномъ уголкѣ, по преимуществу на югѣ Европы. За подготовку же нужнаго матеріала къ общему собранію и всѣхъ махинацій Викторъ Павловичъ получилъ авансомъ пять тысячъ рублей.
Предсѣдатель правленія, пробѣжавъ докладную записку Стародубова, улыбнулся и произнесъ: — Всякому овощу свое время!
— Полагаю, что я свои обязанности сдалъ, какъ сдаетъ экзаменъ ученикъ, въ зубокъ, скромно отвѣтилъ секретарь.
— Вы меня не поняли. Я замѣтилъ къ тому, что, какъ вамъ извѣстно, наша дорога скоро перейдетъ въ казну.
— Извиняюсь! Въ данномъ случаѣ я только не дальновиденъ.
— Разумѣется. Одни ѣдете, безъ супруги? — Лишній балластъ.
— Это резонно. Я тоже ѣзжу безъ пристяжки. — Могу разсчитывать на отпускъ?
— Да какъ же мы васъ не отпустимъ? Вѣдь вы же ѣдете отдохнуть, поправить свои силы, подбодрить энергію...
— Это совершенно справедливо. Мои обязанности многосложны и многотрудны.
— О, въ этомъ случаѣ вы нашъ руководитель. Я такъ и правленію доложу при разсмотрѣніи вашего ходатайства. — Позволю просить рессурса на поѣздку. — Можете, даю вамъ слово.
Стародубовъ поспѣшилъ ускореніемъ назначенія засѣданія правленія, конечно, въ своихъ интересахъ, и предъ этимъ обѣгалъ всѣхъ членовъ, прося ихъ содѣйствія осуществить свою поѣздку возможно выгоднѣе для своего кармана.
Въ кабинетѣ одного изъ членовъ онъ говорилъ:
— Помилуйте, вѣдь я у васъ одинъ, все лежитъ на мнѣ, на моей отвѣтственности. Наконецъ, я только одинъ разъ въ году напоминаю правленію о своемъ отдыхѣ. Согласитесь, это слишкомъ скромно.
— Да вы о чемъ безпокоитесь? Вашъ отпускъ безусловно будетъ разрѣшенъ.
— И при этомъ дадутъ какія-нибудь три тысячи рублей?
— А вы что же желаете?
— При своей скромности, я бы хотѣлъ, взявъ эти
три тысячи, просить о суточныхъ деньгахъ, признать за мною право, что я ѣду какъ бы по дѣламъ службы. Другіе же ѣздятъ.
— А вамъ сколько суточныхъ полагается? — Десять рублей только.
— Это мы разрѣшимъ, это пустяки. Это я беру на себя. Въ кабинетѣ другого члена правленія Викторъ Павловичъ пѣлъ уже новую пѣсню.
— Развѣ я могу ѣхать лѣчиться и ограничивать себя даже въ самомъ необходимомъ, не говоря уже о комфортѣ? спрашивалъ онъ.
— Что же вы хотите просить? интересовалось начальство.
— Пусть мнѣ дадутъ какое-нибудь порученіе, связанное съ поѣздкою по дѣламъ службы, которая дала бы мнѣ возможность сохранить за собою двойной окладъ жалованья.
— И только?
— Я скроменъ, повторяю.
— Но какое же вамъ дать порученіе?
— Самое лучшее — бумажное, которое было бы только на бумагѣ, а не на дѣлѣ. Поняли?
— Понимаю, понимаю. Напримѣръ, по привлеченію грузовъ поручить вамъ заключитъ конвенцію гдѣ-нибудь на берегахъ Средиземнаго моря, апельсины да лимоны привлекать къ нашей дорогѣ.
— Вотъ, вотъ. Кромѣ шутокъ, конечно. Такъ вотъ моя просьба.
— Будьте покойны, она исполнима. Мы, члены правленія, беремъ на себя нерѣдко подобныя фиктивныя обязанности.
— Не смѣю утруждать дольше.
Черезъ недѣлю Викторъ Павловичъ, получившій все, что просилъ, говорилъ своему помощнику:
— Вотъ какъ нужно пользоваться обстоятельствами и своимъ положеніемъ! Учитесь!
— Однако, сколько же вы всего получите за три мѣсяца? спросилъ помощникъ.
— А вотъ считайте: двойное жалованье, награда, суточныя, пособіе и вознагражденіе за данное порученіе. Всего около пятнадцати тысячъ. — Вамъ можно позавидовать.
— Въ сравненіи съ большими это — крупица. — Завтра ѣдете?
— Обязательно. Заготовьте мнѣ на всѣ дороги обратные даровые билеты перваго класса.
— Никакихъ особенныхъ приказаній не дадите?
— Да какія же приказанія? Мнѣ теперь не до дѣла.
На другой день Викторъ Павловичъ уѣхалъ. При проводахъ, предсѣдатель сказалъ ему:
— Судьба нашей дороги рѣшена — переходитъ въ казну. Викторъ Павловичъ махнулъ рукою.
Дядя Митяй.
ПЕТЕРБУРГСКОЕ ЭХО.
По словамъ газетъ, опять открывается недавно закрытый маргариновый заводъ. Говорятъ, что его открыло товарищество трактирщиковъ и грековъ-кухмистеровъ для собственныхъ нуждъ.
Гигіеническая выставка наканунѣ экспертизы. Учредители выставки вызываютъ желающихъ быть экспертами. Почти всѣ экспоненты надѣются, что на гигіенической выставкѣ имъ навѣрно всѣмъ кое-что очистится.
Въ Александровскомъ саду воры обокрали павильонъ съ вафлями, при чемъ утащили посуду. Оставшіяся съ вечера вафли воры не тронули, такъ какъ онѣ имъ очень не понравились.
Свифтъ.
КЪ БИРЖЕВЫМЪ ПЕРЕМѢНАМЪ.
Прогнали, «зайцы», съ биржи васъ, Не видя въ дѣлѣ юркомъ толка; Но недалекъ — утѣшьтесь — часъ Изгнанья биржевого волка.
Трр..
НОВОСТИ РУССКАГО ТЕАТРА.
Новымъ режиссеромъ казеннаго драматическаго театра г. Крыловымъ, по слухамъ, предполагается ставить оперетки. Въ опереткахъ, за особую прибавку къ содержанію, будетъ выступать г. Фигнеръ.
Г. Аполлонскій, имѣющій, какъ извѣстно, баритонъ, на будущее время по контракту обязуется запѣть теноромъ и похудѣть, то-есть спустить съ себя лишнюю толщину.
Г-жа Васильева уже и теперь отвѣчаетъ призванію опереточной примадонны, такъ какъ обладаетъ вполнѣ достаточною для примадонны полнотою.
На ряду съ оперетками, для поднятія театральнаго искусства... тьфу! то-бишь, для поднятія сборовъ, предполагается угощать публику «коршевскимъ репертуаромъ». Однако, чтобы не давать заигранныхъ пьесъ, г. Крыловъ по собственному заказу самому себѣ написалъ своего «Зайца», свой «Столичный воздухъ», своего «Сыщика», свою «Сваху» и т. п., и т. п.
Свифтъ.
РУСАЛКА.
Созвѣздьями небо сіяло,
Подъ кручей дремала рѣка И тихо, и нѣжно ласкала Волною листы лозняка.
Туманъ надъ рѣкою дымился, Плескалъ я лѣниво весломъ
И въ сказочный міръ уносился Верхомъ на Пегасѣ моемъ; Ревниво луну-королеву
Скрывали стада облаковъ,
И вдругъ я прелестную дѣву
Увидѣлъ межъ темныхъ кустовъ. Я думалъ: «то, вѣрно, русалка Проѣзжаго витязя ждетъ! »
И стадо до боли мнѣ жалко Царицу прекрасную водъ. Забилося сердце, желая
На грудь чародѣйки припасть, Узнать наслажденія рая,
Узнать сатанинскую страсть... Поплылъ я къ русалкѣ; бѣлѣло, Какъ будто не смѣя вздохнуть, Ея сладострастное тѣло, Ея лебединая грудь.
Но рѣчку луна озарила,
И... образъ русалки пропалъ: Дьячокъ деревенскій Вавило
Тамъ просто рубашку стиралъ!
Киръ Персидскій.
ЗЕМЛЕТРЯСЕНІЕ ВЪ ОДЕССѢ.
— А это землетрясеніе нагоняетъ на меня страхъ!.. — Но вы живете такъ далеко отъ Одессы...
— Это ничего не значитъ... За то я заинтересованъ въ нѣкоторыхъ одесскихъ коммерческихъ предпріятіяхъ: вотъ они я могутъ пошатнуться отъ землетрясенія-то...
— Слышали?.. Землетрясеніе!.. Теперь просто страшно и въ домахъ жить: того и гляди, домъ обрушится.. — Гдѣ же! Землетрясенія у насъ такія легкія!
— Да вѣдь у насъ и дома-то, батенька, тоже легко строятся... По инымъ нашимъ постройкамъ и такія землетрясенія страшны...
Boz.