ГОДЪ ТРИНАДЦАТЫЙ.
ОСКОЛКИ .
ЕЖЕНЕДѢЛЬНЫЙ ИЛЛЮСТРИРОВАННЫЙ ЖУРНАЛЪ.
3 Іюля.(Въ этомъ № 8 страницъ).
№ 27
(Выходитъ по Субботамъ).1893 года.
Условія подписки. За годъ съ перес. и дост.
(съ безпл. преміей). 9 р. За годъ безъ пересылки (съ
безплатной преміей) 8 » За полгода съ перес. и дост.
(безъ преміи) 5 » За три мѣсяца съ перес. и
дост. (безъ преміи) 3 »
Объявленія по 25 коп. за строчку петита (страница въ 4 столбца).
Адресъ редакціи:
С. -Петербургъ, Троицкая ул. 18.
Контора открыта ежедневно, кромѣ воскресныхъ и праздничныхъ дней, съ 10 час. утра до 5 час. дня.
Для личныхъ объясненій съ редакторомъ — по Вторникамъ отъ
12 до 1 час. дня. За пересылки преміи на 1893 годъ: «Разговоры безсловесныхъ», приплаты не полагается.
ПРІЕМЪ ПОДПИСКИ: Въ С. -Петербургѣ: въ конторѣ редакціи, Троицкая ул., № 18. Въ Москвѣ: въ конторѣ Н. Н. Печковской, Петровскія линіи
УРОЖАЙ.
Великое горе
И ужасъ прошли
Въ безбрежномъ просторѣ Родимой земли:
Ты, житница міра, Родная страна, Убого и сиро Лежала одна.
Во мглѣ непогоды Убитые всходы
Не въ силахъ поднять, Увяла тоскливо Красавица-нива, Кормилица-мать...
Но пахарь голодный, Но сѣятель нашъ, Надежды народной
Служитель и стражъ,
Лишь согнутъ недугомъ,
Но крѣпкій какъ встарь, Кошницей и плугомъ Увѣнчанный царь —
Воспрянулъ какъ прежде Въ исконной надеждѣ И къ жизни поднять Сумѣлъ терпѣливо Тебя, наша нива, Кормилица-мать!
И, вновь на благія Готова дѣла —
Воскресла Россія, Сильна и свѣтла;
Въ любви неизмѣнной Недавняя голь
Народы вселенной
Зоветъ на хлѣбъ-соль!..
Цвѣти же, родная, Колосьевъ питая Великую рать!
Созрѣй горделиво. Красавица-нива, Кормилица-мать!..
С. Фругъ.
ОСКОЛКИ ПЕТЕРБУРГСКОЙ ЖИЗНИ.
Лопнули въ Петербургѣ почти одновременно: Россійскій торговый и коммиссіонный банкъ и увеселительное заведеніе «Эрмитажъ».
И то, и другое общественное учрежденіе преслѣдовало, въ сущности, одну и ту же цѣль: наживу на счетъ ближняго своего. Только банкъ дѣйствовалъ помощью различныхъ финансовыхъ операцій, а увеселительное заведеніе — чрезъ шансонетныхъ пѣвицъ и акробатическихъ дьяволовъ.
Кончили они одинаково: блестящимъ вылетомъ въ трубу.
Впрочемъ, виноваты: «Эрмитажъ» кончилъ лучше. Артисты и служащіе «Эрмитажа» удовлетворены изъ имѣвшагося залога, а антрепренеры, гг. Голь, Шмоль, Ноль и К°, разочаровавшись въ увеселительной антрепризѣ, собираются открыть банкирскую контору на Невскомъ проспектѣ.
Крахъ торгово-коммиссіоннаго банка ознаменовался трагическимъ выстрѣломъ, а акціонеры и вкладчики получатъ ли что-нибудь, либо нѣтъ, это еще бабушка на двое сказала.
По послѣднимъ извѣстіямъ, весь милліонъ акціонернаго капитала обратился въ пыль. Былъ милліонъ — и нѣтъ милліона. Остались только пріятныя воспоминанія.
Тѣмъ не менѣе состоялись выборы въ члены правленія усопшаго банка. Выбраны гг. Готскій-Даниловичъ, Россовскій, Платоновъ и Красовскій.
На ихъ обязанности лежитъ похоронить банкъ съ должными почестями.
Затѣмъ четыре члена правленія могутъ сыграть въ винтъ съ прикупкой, по двухсотой.
Вмѣсто безвременно погибшаго Россійскаго торговокоммиссіоннаго банка возникнетъ, конечно, другой, не менѣе промышленный банкъ. Отчаяваться на этотъ счетъ нечего. Всегда найдутся ловкіе капиталисты и простодушные, но алчные до дивиденда акціонеры.
Взамѣнъ «Эрмитажа» уже возникъ «Монплезиръ», иначе именуемый Громовской дачей.
«Монплезиръ» отличается многими особенностями.
Во-первыхъ, это не садъ, — а поле, и такое обширное поле, что оно годилось бы для скачекъ и даже для военныхъ маневровъ.
Во-вторыхъ, въ «Монплезирѣ» цѣлыхъ четыре театра. Въ третьихъ, въ «Монплезирѣ» нѣтъ никакого «направленія» по части развлеченій: шансонетку смѣняетъ симфонія, симфонію — венгерская труппа, венгерскую труппу — пантомима, змѣи и крокодилы, собаки и крысы.
Въ четвертыхъ, здѣсь дирижируетъ оркестромъ необыкновенный дирижеръ, г. Саля.
Г. Саля подвиженъ, какъ акробатъ; страстенъ, какъ испанка; нервенъ, какъ невростеникъ; кудластъ, какъ поэтъ; размашистъ, какъ вѣтряная мельница; грозенъ какъ дѣйствительный статскій Юпитеръ; повелителенъ какъ полководецъ.
Сочетаніе такихъ качествъ въ одномъ капельмейстерѣ, едва ли когда-либо видѣлъ Петербургъ.
Боимся, что г. Саля когда-нибудь такъ увлечется, что, сломаетъ о пюпитръ свой дирижерскій жезлъ и вцѣпится въ волоса валторнисту, подпустившему въ симфонію фальшивую ноту.
ВЪ ДОЖДЬ НА ДАЧѢ.
(сценка).
Небо, какъ сѣрымъ сукномъ, обложило тучами. Пасмурно, сыро. Цѣлую недѣлю льетъ дождь. Все растопило. На улицахъ дачъ грязь непролазная. У дачниковъ — у кого флюсъ, у кого насморкъ, у кого ревматизмы разыгрались. Въ семьяхъ всѣ недовольны другъ другомъ и иначе не разговариваютъ, какъ переругиваясь. Въ дачахъ съ протекціей слышатся тысячи проклятій, посылаемыхъ дачевладѣльцамъ.
— Насквозь дождемъ пробило. Даже и резиновое пальто не помогло — вотъ какой дождь... ворчитъ вернувшійся изъ города къ обѣду дачникъ и отряхивается. войдя въ комнаты. — Вонъ она, шляпа-то какъ размокла — кисель. Только курицѣ на гнѣздо и будетъ годиться, когда высохнетъ. И вѣдь какъ всю дорогу неустанно лило! Лѣзь въ нутро конки — всѣ мѣста заняты. Поневолѣ пришлось на имперіалѣ ѣхать. Чтобъ чортъ побралъ и дачу-то эту!
— Чертыхайся! Чертыхайся! Чѣмъ бы, прядя домой, женѣ здравствуй сказать, а онъ чертей на всѣ лады въ дачу призываетъ! откликается жена.
— Э, матушка, до здорованья ли мнѣ теперь, коли я мокръ, какъ рыба! Тебѣ хорошо говорить, коли ты тутъ въ сухой комнатѣ сидишь.
— Въ сухой? А вы полюбуйтесь прежде, а потомъ и говорите. Четвертый ушатъ смѣняемъ. Въ мезонинѣ во всѣхъ углахъ посуду разставили. — Протекло сквозь крышу?
— Не только что протекло, а такъ и льетъ. Чай и сахаръ подмочило. Полило сквозь крышу на чердакъ, съ чердака въ мезонинъ, изъ мезонина въ нижній этажъ, прямо на шкафъ — и вотъ... Теперь сахаръ только въ варенье и годится.
— Такъ чего жъ ты смотрѣла? Неужели чай съ сахаромъ нельзя было въ другое мѣсто переставить? Ахъ, дьяволы, дьяволы! Только спятъ да жрутъ, а нѣтъ того, чтобы за хозяйствомъ присмотрѣть! Хозяйка, съ позволенія сказать! Да стащишь ты съ меня пальто-то? Видишь, ко мнѣ все прилипло.
— Марѳа! Сними пальто съ барина! кричитъ жена. — А у самой-то руки отвалятся снять? Не съ лѣшаго зеленаго снимаешь, а съ мужа.
— Да садись ты обѣдать-то! Ругатель... Полно тебѣ горло драть! И такъ ужъ тошно.
— Какъ я могу обѣдать, коли я весь насквозь мокрый! Надо переодѣться. У меня сапоги даже хлябаютъ на ногахъ. За голенищи налило. Вѣдь всю дорогу дождь, какъ изъ ведра. Гдѣ мои другіе сапоги?
— Не трудись и искать. Они хуже тѣхъ, что у тебя на ногахъ, промокши. Ихъ теперь и не надѣ
нешь. Ты ихъ въ тотъ уголъ поставилъ, гдѣ у насъ течь образовалась — ну, вода прямо на нихъ... Дачникъ всплеснулъ руками.
— Ну, не дура ли ты баба! Не лѣнивая ли женщина! закричалъ онъ. — И сапоги, и чай, и сахаръ... Чѣмъ бы оттащить куда-нибудь сапоги, подъ кровать поставить, а она...
— Да ужъ мы въ то время хватились, когда сапоги были полны водой. И халатъ твой весь промочило.
— И халатъ? Только этого и недоставало! Ну, во что я теперь переодѣнусь!
— Надѣвай туфли и пальто. Пальто сухое.
— Помилуйте! Я ѣхалъ домой и мечталъ о халатѣ! — Ну, береги другой разъ халатъ и вѣшай его въ такое мѣсто, гдѣ не промокаетъ.
— Да развѣ я зналъ, что течь будетъ? Вѣдь раньше не текло. Твое дѣло беречь наше добро, ты хозяйка, ты дома сидишь, а я на службѣ хлѣбъ для всѣхъ васъ своимъ горбомъ добываю.
— Досугъ мнѣ за халатами смотрѣть! У меня ребятишки цѣлый день ревутъ, какъ коровы, зубъ ноетъ.
— Передрала бы всѣхъ, какъ Сидоровыхъ козъ, такъ и не ревѣли бы. Однако, надо же мнѣ переодѣться. Петенька! Принеси мнѣ сюда мои туфли.
ОТКРЫТА ПОДПИСКА
на ВТОРОЕ ПОЛУГОДІЕ на журналъ
осколки
№№ 27—52.
Подписная цѣна 5 РУБ. съ пересылк. и доставк. Гг. полугодовые подписчики преміи не получаютъ.
Можно подписываться на 3 мѣсяца; цѣна — 3 рубля съ пересылк. и доставк. (безъ преміи).
Подписка годовая продолжается.
Подписавшіеся на годъ получатъ журналъ съ № 1 и безплатную премію.
ОТЪ КОНТОРЫ
Лица, подписавшіяся на журналъ «Осколкисъ разсрочкою, приглашаются произвести причитающіеся съ нихъ взносы, во избѣжаніе перерыва или прекращенія въ доставленіи
журнала.
Вышли и продаются въ книжныхъ магазинахъ «Новаго Времени» и на станціяхъ желѣзныхъ дорогъ новыя книги
Н. А. ЛЕЙКИНА:
НА ЛОНѢ ПРИРОДЫ.
юмористическіе очерки подгородной деревенской дачной жизни.
452 стр. Цѣна 1 руб. 50 коп.
воскресные охотники.
юмористическіе разсказы о похожденіяхъ столичныхъ, подгородныхъ охотниковъ.
304 стр. Ц. 1 руб.
Лица, выписывающія отъ автора изъ конторы журнала «Осколки» (Спб., Троицкая, 18) за пересылку не платятъ.
ОСКОЛКИ .
ЕЖЕНЕДѢЛЬНЫЙ ИЛЛЮСТРИРОВАННЫЙ ЖУРНАЛЪ.
3 Іюля.(Въ этомъ № 8 страницъ).
№ 27
(Выходитъ по Субботамъ).1893 года.
Условія подписки. За годъ съ перес. и дост.
(съ безпл. преміей). 9 р. За годъ безъ пересылки (съ
безплатной преміей) 8 » За полгода съ перес. и дост.
(безъ преміи) 5 » За три мѣсяца съ перес. и
дост. (безъ преміи) 3 »
Объявленія по 25 коп. за строчку петита (страница въ 4 столбца).
Адресъ редакціи:
С. -Петербургъ, Троицкая ул. 18.
Контора открыта ежедневно, кромѣ воскресныхъ и праздничныхъ дней, съ 10 час. утра до 5 час. дня.
Для личныхъ объясненій съ редакторомъ — по Вторникамъ отъ
12 до 1 час. дня. За пересылки преміи на 1893 годъ: «Разговоры безсловесныхъ», приплаты не полагается.
ПРІЕМЪ ПОДПИСКИ: Въ С. -Петербургѣ: въ конторѣ редакціи, Троицкая ул., № 18. Въ Москвѣ: въ конторѣ Н. Н. Печковской, Петровскія линіи
УРОЖАЙ.
Великое горе
И ужасъ прошли
Въ безбрежномъ просторѣ Родимой земли:
Ты, житница міра, Родная страна, Убого и сиро Лежала одна.
Во мглѣ непогоды Убитые всходы
Не въ силахъ поднять, Увяла тоскливо Красавица-нива, Кормилица-мать...
Но пахарь голодный, Но сѣятель нашъ, Надежды народной
Служитель и стражъ,
Лишь согнутъ недугомъ,
Но крѣпкій какъ встарь, Кошницей и плугомъ Увѣнчанный царь —
Воспрянулъ какъ прежде Въ исконной надеждѣ И къ жизни поднять Сумѣлъ терпѣливо Тебя, наша нива, Кормилица-мать!
И, вновь на благія Готова дѣла —
Воскресла Россія, Сильна и свѣтла;
Въ любви неизмѣнной Недавняя голь
Народы вселенной
Зоветъ на хлѣбъ-соль!..
Цвѣти же, родная, Колосьевъ питая Великую рать!
Созрѣй горделиво. Красавица-нива, Кормилица-мать!..
С. Фругъ.
ОСКОЛКИ ПЕТЕРБУРГСКОЙ ЖИЗНИ.
Лопнули въ Петербургѣ почти одновременно: Россійскій торговый и коммиссіонный банкъ и увеселительное заведеніе «Эрмитажъ».
И то, и другое общественное учрежденіе преслѣдовало, въ сущности, одну и ту же цѣль: наживу на счетъ ближняго своего. Только банкъ дѣйствовалъ помощью различныхъ финансовыхъ операцій, а увеселительное заведеніе — чрезъ шансонетныхъ пѣвицъ и акробатическихъ дьяволовъ.
Кончили они одинаково: блестящимъ вылетомъ въ трубу.
Впрочемъ, виноваты: «Эрмитажъ» кончилъ лучше. Артисты и служащіе «Эрмитажа» удовлетворены изъ имѣвшагося залога, а антрепренеры, гг. Голь, Шмоль, Ноль и К°, разочаровавшись въ увеселительной антрепризѣ, собираются открыть банкирскую контору на Невскомъ проспектѣ.
Крахъ торгово-коммиссіоннаго банка ознаменовался трагическимъ выстрѣломъ, а акціонеры и вкладчики получатъ ли что-нибудь, либо нѣтъ, это еще бабушка на двое сказала.
По послѣднимъ извѣстіямъ, весь милліонъ акціонернаго капитала обратился въ пыль. Былъ милліонъ — и нѣтъ милліона. Остались только пріятныя воспоминанія.
Тѣмъ не менѣе состоялись выборы въ члены правленія усопшаго банка. Выбраны гг. Готскій-Даниловичъ, Россовскій, Платоновъ и Красовскій.
На ихъ обязанности лежитъ похоронить банкъ съ должными почестями.
Затѣмъ четыре члена правленія могутъ сыграть въ винтъ съ прикупкой, по двухсотой.
Вмѣсто безвременно погибшаго Россійскаго торговокоммиссіоннаго банка возникнетъ, конечно, другой, не менѣе промышленный банкъ. Отчаяваться на этотъ счетъ нечего. Всегда найдутся ловкіе капиталисты и простодушные, но алчные до дивиденда акціонеры.
Взамѣнъ «Эрмитажа» уже возникъ «Монплезиръ», иначе именуемый Громовской дачей.
«Монплезиръ» отличается многими особенностями.
Во-первыхъ, это не садъ, — а поле, и такое обширное поле, что оно годилось бы для скачекъ и даже для военныхъ маневровъ.
Во-вторыхъ, въ «Монплезирѣ» цѣлыхъ четыре театра. Въ третьихъ, въ «Монплезирѣ» нѣтъ никакого «направленія» по части развлеченій: шансонетку смѣняетъ симфонія, симфонію — венгерская труппа, венгерскую труппу — пантомима, змѣи и крокодилы, собаки и крысы.
Въ четвертыхъ, здѣсь дирижируетъ оркестромъ необыкновенный дирижеръ, г. Саля.
Г. Саля подвиженъ, какъ акробатъ; страстенъ, какъ испанка; нервенъ, какъ невростеникъ; кудластъ, какъ поэтъ; размашистъ, какъ вѣтряная мельница; грозенъ какъ дѣйствительный статскій Юпитеръ; повелителенъ какъ полководецъ.
Сочетаніе такихъ качествъ въ одномъ капельмейстерѣ, едва ли когда-либо видѣлъ Петербургъ.
Боимся, что г. Саля когда-нибудь такъ увлечется, что, сломаетъ о пюпитръ свой дирижерскій жезлъ и вцѣпится въ волоса валторнисту, подпустившему въ симфонію фальшивую ноту.
ВЪ ДОЖДЬ НА ДАЧѢ.
(сценка).
Небо, какъ сѣрымъ сукномъ, обложило тучами. Пасмурно, сыро. Цѣлую недѣлю льетъ дождь. Все растопило. На улицахъ дачъ грязь непролазная. У дачниковъ — у кого флюсъ, у кого насморкъ, у кого ревматизмы разыгрались. Въ семьяхъ всѣ недовольны другъ другомъ и иначе не разговариваютъ, какъ переругиваясь. Въ дачахъ съ протекціей слышатся тысячи проклятій, посылаемыхъ дачевладѣльцамъ.
— Насквозь дождемъ пробило. Даже и резиновое пальто не помогло — вотъ какой дождь... ворчитъ вернувшійся изъ города къ обѣду дачникъ и отряхивается. войдя въ комнаты. — Вонъ она, шляпа-то какъ размокла — кисель. Только курицѣ на гнѣздо и будетъ годиться, когда высохнетъ. И вѣдь какъ всю дорогу неустанно лило! Лѣзь въ нутро конки — всѣ мѣста заняты. Поневолѣ пришлось на имперіалѣ ѣхать. Чтобъ чортъ побралъ и дачу-то эту!
— Чертыхайся! Чертыхайся! Чѣмъ бы, прядя домой, женѣ здравствуй сказать, а онъ чертей на всѣ лады въ дачу призываетъ! откликается жена.
— Э, матушка, до здорованья ли мнѣ теперь, коли я мокръ, какъ рыба! Тебѣ хорошо говорить, коли ты тутъ въ сухой комнатѣ сидишь.
— Въ сухой? А вы полюбуйтесь прежде, а потомъ и говорите. Четвертый ушатъ смѣняемъ. Въ мезонинѣ во всѣхъ углахъ посуду разставили. — Протекло сквозь крышу?
— Не только что протекло, а такъ и льетъ. Чай и сахаръ подмочило. Полило сквозь крышу на чердакъ, съ чердака въ мезонинъ, изъ мезонина въ нижній этажъ, прямо на шкафъ — и вотъ... Теперь сахаръ только въ варенье и годится.
— Такъ чего жъ ты смотрѣла? Неужели чай съ сахаромъ нельзя было въ другое мѣсто переставить? Ахъ, дьяволы, дьяволы! Только спятъ да жрутъ, а нѣтъ того, чтобы за хозяйствомъ присмотрѣть! Хозяйка, съ позволенія сказать! Да стащишь ты съ меня пальто-то? Видишь, ко мнѣ все прилипло.
— Марѳа! Сними пальто съ барина! кричитъ жена. — А у самой-то руки отвалятся снять? Не съ лѣшаго зеленаго снимаешь, а съ мужа.
— Да садись ты обѣдать-то! Ругатель... Полно тебѣ горло драть! И такъ ужъ тошно.
— Какъ я могу обѣдать, коли я весь насквозь мокрый! Надо переодѣться. У меня сапоги даже хлябаютъ на ногахъ. За голенищи налило. Вѣдь всю дорогу дождь, какъ изъ ведра. Гдѣ мои другіе сапоги?
— Не трудись и искать. Они хуже тѣхъ, что у тебя на ногахъ, промокши. Ихъ теперь и не надѣ
нешь. Ты ихъ въ тотъ уголъ поставилъ, гдѣ у насъ течь образовалась — ну, вода прямо на нихъ... Дачникъ всплеснулъ руками.
— Ну, не дура ли ты баба! Не лѣнивая ли женщина! закричалъ онъ. — И сапоги, и чай, и сахаръ... Чѣмъ бы оттащить куда-нибудь сапоги, подъ кровать поставить, а она...
— Да ужъ мы въ то время хватились, когда сапоги были полны водой. И халатъ твой весь промочило.
— И халатъ? Только этого и недоставало! Ну, во что я теперь переодѣнусь!
— Надѣвай туфли и пальто. Пальто сухое.
— Помилуйте! Я ѣхалъ домой и мечталъ о халатѣ! — Ну, береги другой разъ халатъ и вѣшай его въ такое мѣсто, гдѣ не промокаетъ.
— Да развѣ я зналъ, что течь будетъ? Вѣдь раньше не текло. Твое дѣло беречь наше добро, ты хозяйка, ты дома сидишь, а я на службѣ хлѣбъ для всѣхъ васъ своимъ горбомъ добываю.
— Досугъ мнѣ за халатами смотрѣть! У меня ребятишки цѣлый день ревутъ, какъ коровы, зубъ ноетъ.
— Передрала бы всѣхъ, какъ Сидоровыхъ козъ, такъ и не ревѣли бы. Однако, надо же мнѣ переодѣться. Петенька! Принеси мнѣ сюда мои туфли.
ОТКРЫТА ПОДПИСКА
на ВТОРОЕ ПОЛУГОДІЕ на журналъ
осколки
№№ 27—52.
Подписная цѣна 5 РУБ. съ пересылк. и доставк. Гг. полугодовые подписчики преміи не получаютъ.
Можно подписываться на 3 мѣсяца; цѣна — 3 рубля съ пересылк. и доставк. (безъ преміи).
Подписка годовая продолжается.
Подписавшіеся на годъ получатъ журналъ съ № 1 и безплатную премію.
ОТЪ КОНТОРЫ
Лица, подписавшіяся на журналъ «Осколкисъ разсрочкою, приглашаются произвести причитающіеся съ нихъ взносы, во избѣжаніе перерыва или прекращенія въ доставленіи
журнала.
Вышли и продаются въ книжныхъ магазинахъ «Новаго Времени» и на станціяхъ желѣзныхъ дорогъ новыя книги
Н. А. ЛЕЙКИНА:
НА ЛОНѢ ПРИРОДЫ.
юмористическіе очерки подгородной деревенской дачной жизни.
452 стр. Цѣна 1 руб. 50 коп.
воскресные охотники.
юмористическіе разсказы о похожденіяхъ столичныхъ, подгородныхъ охотниковъ.
304 стр. Ц. 1 руб.
Лица, выписывающія отъ автора изъ конторы журнала «Осколки» (Спб., Троицкая, 18) за пересылку не платятъ.