не смогъ дать достодолжнаго отпора. Они разгромили государственный порядокъ Финляндіи и остались побѣдителями. Имъ все возможно.
И въ опьяненіи своимъ могуществомъ они забыли о пространствѣ и времени. „Войска не могутъ летать“ — говоритъ г. Суворинъ. Наши правители не думали объ этомъ. ,.Переходы войскъ медленны и сложны“ — говоритъ г. Суворинъ. Правители забыли объ этомъ.
Эти всемогущіе вели политику свою и — увы! — Россіи безъ малѣйшей мысли объ истинныхъ интересахъ народа и государства, безъ всякаго чувства реальности. Не армія наша плоха, не флотъ нашъ слабъ. Этого не думаютъ даже враги, и тѣмъ менѣе можемъ это думать мы. Но какой флотъ и какая армія служили съ успѣхомъ выполненію нелѣпыхъ задачъ? Армія Наполеона I была первой въ мірѣ и всетаки разбилась о нелѣпость задачи, возложенной на нее политикой.
Русская армія можетъ побѣдить и въ этой войнѣ, но, когда она побѣдитъ, страна содрогнется отъ плодовъ ея побѣды. Уже теперь, когда вы ѣдете черезъ русскую Польшу, вы видите передъ собой огромный вооруженный лагерь, войска котораго наготовѣ противъ нѣмцевъ и поляковъ. Неужели и на востокѣ будетъ воздвигнутъ такой же лагерь, да еще съ портами, съ флотомъ, который долженъ быть много сильнѣе японскаго, военно-морской лагерь, грозный и для японцевъ, и для китайцевъ, и для корейцевъ, и даже для англичанъ? Въ этой войнѣ трудно побѣдить. Но, пожалуй, еще хуже то, что въ этой войнѣ страшно побѣдить. Ибо плоды побѣды могутъ раздавить самого побѣдителя. Тѣ, кто говорилъ и говоритъ, что Россія должна во что бы то ни стало побѣдить, — пусть задумаются надъ тѣмъ, чего они требуютъ отъ страны и ея арміи. Пятьдесятъ лѣтъ тому назадъ геройская русская армія терпѣла жестокія пораженія по винѣ николаевскаго режима. Она не обладала подъ Севастополемъ достаточными средствами для того, чтобы побѣдить врага на русской землѣ, и была побѣждена, выполняя задачу, которая должна быть по плечу всякой арміи. Теперь наши военно-морскія силы терпятъ пораженіе за пораженіемъ по винѣ героевъ второ-николаевскаго режима. Но небрежность Алексѣева и промахи Куропаткина (или Засулича) еще небольшая бѣда въ сравненіи съ тѣмъ, что арміи и флоту поставлена нелѣпая задача. Посмотрите, что вышло. Черезъ 2 1/2 мѣсяца послѣ начала войны Куропаткинъ отступаетъ и отрѣзываетъ этимъ Портъ-Артуръ отъ себя и отдаетъ на разрушеніе желѣзную дорогу передъ собой. И передъ нимъ не отряды лихихъ стрѣлковъ въ родѣ бурскихъ силъ, а огромная армія, боевыя качества которой вызываютъ изумленіе во всемъ мірѣ. Что значатъ эти 2 1/2 мѣсяца и это отступленіе, будетъ ясно для того, кто вспомнитъ, что отъ Вейсенбурга до Седана прошло меньше мѣсяца. Отступая, Куропаткинъ откладываетъ кампанію на нѣсколько мѣсяцевъ, въ теченіе которыхъ японцы укрѣпятся въ Манчжуріи и, быть можетъ, возьмутъ Портъ-Артуръ. А если Куропаткинъ не отступитъ, то за Вейсенбургомъ на Ялу можетъ послѣдовать Вертъ подъ Ляо-Яномъ. Таковы трудности положенія, созданныя тѣмъ, что руководители русской политики, возомнивъ себя всемогущими, забыли о пространствѣ и времени.
Русская армія побѣждала не разъ, но, если она тутъ не побѣдитъ, знайте, что передъ ней была нелѣпая задача, и что русскую армію бьютъ не японцы, а политика русскаго самодержавія.
* *
*
Мы печатаемъ ниже интересную корреспонденцію о разгромѣ Новоторжскаго земства и — рядомъ съ ней — съ философской вдумчивостью написанную статью „Идеалиста“ по поводу замѣчательной, напечатанной въ № 22 (46) „Осв.“, рѣчи Гершуни. Повидимому, между культурной земской работой и дѣломъ Гершуни нѣтъ никакой связи. Но для того, кто прочелъ рѣчь Гершуни, справедливо называемую авторомъ нижепечатаемой статьи историческимъ документомъ, для того, кто вдумался въ смыслъ этого документа, — трагическая связь между мирной культурной работой и революціоннымъ протестомъ русской интеллигенціи станетъ ясна.
Изъ безкорыстныхъ, чуткихъ, глубокочеловѣчныхъ душъ русской интеллигенціи самодержавіе прямо-таки выдавлива
етъ насилія революціи. Объ этомъ просто и искренно передъ лицомъ смерти разсказалъ Гершуни.
Разгромъ
Новоторжскаго земства.
(Письмо изъ Торжка.)
Если въ Россіи еще есть сомнѣвающіеся въ томъ, что при существующемъ режимѣ невозможна никакая мирная чисто - культурная дѣятельность, то судьба Новоторжскаго земства можетъ разсѣять всякія на этотъ счетъ сомнѣнія. Уже нѣсколько десятковъ лѣтъ Новоторжское земство, несмотря на ограниченность средствъ и постоянныя придирки и препятствія со стороны администраціи, настойчиво и послѣдовательно заботилось о чисто мѣстныхъ нуждахъ населенія; при этомъ оно держалось очень опредѣленной программы, заключавшейся въ томъ, что мужику такъ же необходимы и просвѣщеніе, и врачебная помощь, и иныя культурныя блага, какъ и всякому другому обывателю, а посему явно признавало преимущества земской школы передъ церковноприходской и врачебной помощи передъ ротно-фельдшерской. Доказательствомъ стойкости взглядовъ земскаго собранія служитъ избраніе въ продолженіе болѣе 2 десятковъ лѣтъ почти одного и того же состава Управы. Результатомъ этой „преступной“ дѣятельности Новоторжскаго земства является то, что во всѣхъ отрасляхъ земскаго дѣла Новоторжскій уѣздъ оказывается наиболѣе хорошо устроеннымъ въ Тверской губ.: этотъ относительно небольшой уѣздъ имѣетъ больше 100 земскихъ школъ и 11 врачебныхъ участковъ, въ немъ почти достигнута доступность для населенія и грамотности, и врачебной помощи, такъ что, напр., на съѣздѣ земскихъ врачей Тверской губ. врачи по отношенію къ Новоторжскому уѣзду считаютъ нужнымъ прилагать другую мѣру требованій, чѣмъ къ остальнымъ уѣздамъ губерніи. Избранная въ 1900 г. Управа продолжала прежнюю программу удовлетворенія мѣстныхъ нуждъ и была въ октябрѣ 1903 г. вновь избрана на слѣдующее трехлѣтіе почти единогласно — предсѣдатель (Н. А. Балавинскій) получилъ только 1 неизбирательный шаръ, члены — 2 и 3 неизбирательныхъ шара; ясно, что Управа являлась представительницей не „группы“ или „кучки“, а всего земскаго собранія, рѣдко столь единодушнаго.
Грѣхомъ Управы было то, что она привлекла служащихъ земства, такъ называемый „третій элементъ“, къ болѣе активному участію въ земскихъ дѣлахъ: при ней болѣе активно работалъ такъ называемый врачебный совѣтъ и образовались учительскія совѣщанія, т. е. совѣщанія Управы съ учителями по вопросамъ народнаго образованія; эти совѣщанія, еще усиливъ интересъ служащихъ къ ихъ работѣ, внесли замѣтное оживленіе въ указанныя области: усилилась дѣятельность книжнаго склада, занялись и подборомъ учебниковъ, и школьными библіотеками, и выпиской журналовъ для учителей, и хозяйственными нуждами школъ, и выработкой плана школьной сѣти, и многимъ другимъ; въ медицинской организаціи въ продолженіе 4 лѣтъ открыты 3 новыхъ врачебныхъ пункта, выстроены 3 новыя больнички, и число больныхъ и посѣщеній увеличилось болѣе чѣмъ въ 1 1/2 раза. Конечно, администрація и тутъ достаточно напоминала о существующихъ въ Россія условіяхъ — хроническимъ неутвержденіемъ земскихъ служащихъ, мелочно-придирчивымъ опротестовываніемъ постановленій собранія, указываніемъ на „незаконность“ совѣщаній Управы со служащими и прочими придирками — имъ же нѣсть числа. Необходимо замѣтить, что Новоторжское собраніе относилось къ своимъ постановленіямъ строже самаго строгаго судьи; и надо сознаться, что временами оно старалось даже чрезмѣрно строго соблюдать букву закона. Можетъ быть, это принципіальное отношеніе къ законности и было съ точки зрѣнія администраціи прямымъ указаніемъ на царящій въ земствѣ „опасный“ духъ.
Года 2 тому назадъ въ Новоторжскомъ уѣздѣ является инспекторъ народныхъ училищъ, г. Лилеевъ, страдающій маніей величія и считавшій себя облеченнымъ миссіей открыть и уничтожить „крамолу“, пустившую въ Новоторжскомъ уѣздѣ глубокіе корни. Господинъ этотъ пускаетъ въ ходъ испытанныя средства: сыскъ и доносъ. Указывая, что онъ „начальство“, онъ требуетъ отъ учащихъ, чтобы они Управы не слушались, а ему все доносили, извергаетъ безпрерывно ругательства и угрозы и не только самъ, конечно, строчитъ и шлетъ доносы, но даже флегматическаго, совсѣмъ не интересующагося „политикой“, чисто обывательскаго исправника понуждаетъ разразиться пресловутымъ доносомъ о томъ, что, повидимому, существуетъ „тайная, а посему неуловимая пропаганда“ и что въ Управѣ служитъ много
И въ опьяненіи своимъ могуществомъ они забыли о пространствѣ и времени. „Войска не могутъ летать“ — говоритъ г. Суворинъ. Наши правители не думали объ этомъ. ,.Переходы войскъ медленны и сложны“ — говоритъ г. Суворинъ. Правители забыли объ этомъ.
Эти всемогущіе вели политику свою и — увы! — Россіи безъ малѣйшей мысли объ истинныхъ интересахъ народа и государства, безъ всякаго чувства реальности. Не армія наша плоха, не флотъ нашъ слабъ. Этого не думаютъ даже враги, и тѣмъ менѣе можемъ это думать мы. Но какой флотъ и какая армія служили съ успѣхомъ выполненію нелѣпыхъ задачъ? Армія Наполеона I была первой въ мірѣ и всетаки разбилась о нелѣпость задачи, возложенной на нее политикой.
Русская армія можетъ побѣдить и въ этой войнѣ, но, когда она побѣдитъ, страна содрогнется отъ плодовъ ея побѣды. Уже теперь, когда вы ѣдете черезъ русскую Польшу, вы видите передъ собой огромный вооруженный лагерь, войска котораго наготовѣ противъ нѣмцевъ и поляковъ. Неужели и на востокѣ будетъ воздвигнутъ такой же лагерь, да еще съ портами, съ флотомъ, который долженъ быть много сильнѣе японскаго, военно-морской лагерь, грозный и для японцевъ, и для китайцевъ, и для корейцевъ, и даже для англичанъ? Въ этой войнѣ трудно побѣдить. Но, пожалуй, еще хуже то, что въ этой войнѣ страшно побѣдить. Ибо плоды побѣды могутъ раздавить самого побѣдителя. Тѣ, кто говорилъ и говоритъ, что Россія должна во что бы то ни стало побѣдить, — пусть задумаются надъ тѣмъ, чего они требуютъ отъ страны и ея арміи. Пятьдесятъ лѣтъ тому назадъ геройская русская армія терпѣла жестокія пораженія по винѣ николаевскаго режима. Она не обладала подъ Севастополемъ достаточными средствами для того, чтобы побѣдить врага на русской землѣ, и была побѣждена, выполняя задачу, которая должна быть по плечу всякой арміи. Теперь наши военно-морскія силы терпятъ пораженіе за пораженіемъ по винѣ героевъ второ-николаевскаго режима. Но небрежность Алексѣева и промахи Куропаткина (или Засулича) еще небольшая бѣда въ сравненіи съ тѣмъ, что арміи и флоту поставлена нелѣпая задача. Посмотрите, что вышло. Черезъ 2 1/2 мѣсяца послѣ начала войны Куропаткинъ отступаетъ и отрѣзываетъ этимъ Портъ-Артуръ отъ себя и отдаетъ на разрушеніе желѣзную дорогу передъ собой. И передъ нимъ не отряды лихихъ стрѣлковъ въ родѣ бурскихъ силъ, а огромная армія, боевыя качества которой вызываютъ изумленіе во всемъ мірѣ. Что значатъ эти 2 1/2 мѣсяца и это отступленіе, будетъ ясно для того, кто вспомнитъ, что отъ Вейсенбурга до Седана прошло меньше мѣсяца. Отступая, Куропаткинъ откладываетъ кампанію на нѣсколько мѣсяцевъ, въ теченіе которыхъ японцы укрѣпятся въ Манчжуріи и, быть можетъ, возьмутъ Портъ-Артуръ. А если Куропаткинъ не отступитъ, то за Вейсенбургомъ на Ялу можетъ послѣдовать Вертъ подъ Ляо-Яномъ. Таковы трудности положенія, созданныя тѣмъ, что руководители русской политики, возомнивъ себя всемогущими, забыли о пространствѣ и времени.
Русская армія побѣждала не разъ, но, если она тутъ не побѣдитъ, знайте, что передъ ней была нелѣпая задача, и что русскую армію бьютъ не японцы, а политика русскаго самодержавія.
* *
*
Мы печатаемъ ниже интересную корреспонденцію о разгромѣ Новоторжскаго земства и — рядомъ съ ней — съ философской вдумчивостью написанную статью „Идеалиста“ по поводу замѣчательной, напечатанной въ № 22 (46) „Осв.“, рѣчи Гершуни. Повидимому, между культурной земской работой и дѣломъ Гершуни нѣтъ никакой связи. Но для того, кто прочелъ рѣчь Гершуни, справедливо называемую авторомъ нижепечатаемой статьи историческимъ документомъ, для того, кто вдумался въ смыслъ этого документа, — трагическая связь между мирной культурной работой и революціоннымъ протестомъ русской интеллигенціи станетъ ясна.
Изъ безкорыстныхъ, чуткихъ, глубокочеловѣчныхъ душъ русской интеллигенціи самодержавіе прямо-таки выдавлива
етъ насилія революціи. Объ этомъ просто и искренно передъ лицомъ смерти разсказалъ Гершуни.
Разгромъ
Новоторжскаго земства.
(Письмо изъ Торжка.)
Если въ Россіи еще есть сомнѣвающіеся въ томъ, что при существующемъ режимѣ невозможна никакая мирная чисто - культурная дѣятельность, то судьба Новоторжскаго земства можетъ разсѣять всякія на этотъ счетъ сомнѣнія. Уже нѣсколько десятковъ лѣтъ Новоторжское земство, несмотря на ограниченность средствъ и постоянныя придирки и препятствія со стороны администраціи, настойчиво и послѣдовательно заботилось о чисто мѣстныхъ нуждахъ населенія; при этомъ оно держалось очень опредѣленной программы, заключавшейся въ томъ, что мужику такъ же необходимы и просвѣщеніе, и врачебная помощь, и иныя культурныя блага, какъ и всякому другому обывателю, а посему явно признавало преимущества земской школы передъ церковноприходской и врачебной помощи передъ ротно-фельдшерской. Доказательствомъ стойкости взглядовъ земскаго собранія служитъ избраніе въ продолженіе болѣе 2 десятковъ лѣтъ почти одного и того же состава Управы. Результатомъ этой „преступной“ дѣятельности Новоторжскаго земства является то, что во всѣхъ отрасляхъ земскаго дѣла Новоторжскій уѣздъ оказывается наиболѣе хорошо устроеннымъ въ Тверской губ.: этотъ относительно небольшой уѣздъ имѣетъ больше 100 земскихъ школъ и 11 врачебныхъ участковъ, въ немъ почти достигнута доступность для населенія и грамотности, и врачебной помощи, такъ что, напр., на съѣздѣ земскихъ врачей Тверской губ. врачи по отношенію къ Новоторжскому уѣзду считаютъ нужнымъ прилагать другую мѣру требованій, чѣмъ къ остальнымъ уѣздамъ губерніи. Избранная въ 1900 г. Управа продолжала прежнюю программу удовлетворенія мѣстныхъ нуждъ и была въ октябрѣ 1903 г. вновь избрана на слѣдующее трехлѣтіе почти единогласно — предсѣдатель (Н. А. Балавинскій) получилъ только 1 неизбирательный шаръ, члены — 2 и 3 неизбирательныхъ шара; ясно, что Управа являлась представительницей не „группы“ или „кучки“, а всего земскаго собранія, рѣдко столь единодушнаго.
Грѣхомъ Управы было то, что она привлекла служащихъ земства, такъ называемый „третій элементъ“, къ болѣе активному участію въ земскихъ дѣлахъ: при ней болѣе активно работалъ такъ называемый врачебный совѣтъ и образовались учительскія совѣщанія, т. е. совѣщанія Управы съ учителями по вопросамъ народнаго образованія; эти совѣщанія, еще усиливъ интересъ служащихъ къ ихъ работѣ, внесли замѣтное оживленіе въ указанныя области: усилилась дѣятельность книжнаго склада, занялись и подборомъ учебниковъ, и школьными библіотеками, и выпиской журналовъ для учителей, и хозяйственными нуждами школъ, и выработкой плана школьной сѣти, и многимъ другимъ; въ медицинской организаціи въ продолженіе 4 лѣтъ открыты 3 новыхъ врачебныхъ пункта, выстроены 3 новыя больнички, и число больныхъ и посѣщеній увеличилось болѣе чѣмъ въ 1 1/2 раза. Конечно, администрація и тутъ достаточно напоминала о существующихъ въ Россія условіяхъ — хроническимъ неутвержденіемъ земскихъ служащихъ, мелочно-придирчивымъ опротестовываніемъ постановленій собранія, указываніемъ на „незаконность“ совѣщаній Управы со служащими и прочими придирками — имъ же нѣсть числа. Необходимо замѣтить, что Новоторжское собраніе относилось къ своимъ постановленіямъ строже самаго строгаго судьи; и надо сознаться, что временами оно старалось даже чрезмѣрно строго соблюдать букву закона. Можетъ быть, это принципіальное отношеніе къ законности и было съ точки зрѣнія администраціи прямымъ указаніемъ на царящій въ земствѣ „опасный“ духъ.
Года 2 тому назадъ въ Новоторжскомъ уѣздѣ является инспекторъ народныхъ училищъ, г. Лилеевъ, страдающій маніей величія и считавшій себя облеченнымъ миссіей открыть и уничтожить „крамолу“, пустившую въ Новоторжскомъ уѣздѣ глубокіе корни. Господинъ этотъ пускаетъ въ ходъ испытанныя средства: сыскъ и доносъ. Указывая, что онъ „начальство“, онъ требуетъ отъ учащихъ, чтобы они Управы не слушались, а ему все доносили, извергаетъ безпрерывно ругательства и угрозы и не только самъ, конечно, строчитъ и шлетъ доносы, но даже флегматическаго, совсѣмъ не интересующагося „политикой“, чисто обывательскаго исправника понуждаетъ разразиться пресловутымъ доносомъ о томъ, что, повидимому, существуетъ „тайная, а посему неуловимая пропаганда“ и что въ Управѣ служитъ много