гласіе въ тактическихъ взглядахъ по существу. Во всякомъ случаѣ, для широкихъ круговъ нашего общества, еще не захваченныхъ политическимъ броженіемъ, указываемыя авторомъ мѣры также имѣютъ крупное значеніе. II мы закончимъ наше изложеніе горячимъ обращеніемъ автора именно къ этимъ общественнымъ кругамъ:
„Такъ какъ въ самой идеѣ самодержавія и подчиненной ему православной церкви кроется начало произвола и неправды, то и воспріятіе этой идеи частями раболѣпствующаго организма не можетъ конкретно выразиться иначе, какъ въ самоуниженіи, искательствѣ, своекорыстіи, лицемѣріи, всякаго рода лжи, косности, мракобѣсіи и насиліи — во всѣхъ этихъ естественныхъ проявленіяхъ духа тьмы, заклейменныхъ его печатью. И пусть не заблуждаются тѣ, которые въ оправданіе свое говорятъ, что они не принимали прямого, активнаго участія въ злостныхъ дѣйствіяхъ власти и ея агентовъ. Правда, скажетъ имъ грозный судья, вы не сдѣлали движенія, можетъ быть, и не произнесли слова въ поощреніе совершитетелямъ нравственныхъ убійствъ, гасителямъ свѣта, душителямъ разума и воли; но вы и не отвернулись отъ нихъ съ должною видимостью, не осудили ихъ хотя бы строгимъ взглядомъ; напротивъ, — искали съ ними встрѣчи, прямо смотрѣли имъ въ глаза: болѣе того, своими привѣтливыми улыбками указывали имъ путь въ тайники тѣхъ святилищъ, гдѣ ютились послѣдніе остатки попираемаго ими человѣческаго достоинства.”
Н. К.
Какъ
бороться съ самодержавіемъ?
Русская конституціонная партія формируется въ тотъ моментъ, когда самодержавіе, казалось бы, достигло какъ разъ наивысшей степени развитія, сдѣлало наибольшія завоеванія и проявило особенную живучесть и силу. Стоитъ, однако, нѣсколько ближе присмотрѣться къ живой дѣйствительности. чтобы убѣдиться, что эта сила и живучесть — мнимыя, что давно уже потерявшее свой историческій смыслъ и значеніе самодержавіе обладаетъ ими единственно постольку, поскольку слабо, разрозненно и неорганизовано русское общество, поскольку въ странѣ отсутствуетъ прочно сложившееся, достаточно могучее для успѣшной борьбы съ самодержавіемъ общественное мнѣніе. Въ ту минуту, когда такое общественное мнѣніе сформируется, когда отъ вершины до основанія расшатанное самодержавіе не встрѣтитъ болѣе опоры и сочувствія ни въ одномъ сколько-нибудь значительномъ и вліятельномъ общественномъ слоѣ, — въ эту минуту пробьетъ и его послѣдній часъ.
Отсюда, кажется, самъ собою довольно ясно опредѣляется характеръ тѣхъ средствъ и способовъ, тѣхъ путей, которыми формирующаяся русская конституціонная партія должна пользоваться въ цѣляхъ возможно скорѣйшаго приближенія этого часа. Это — тѣ средства, способы и пути, которыми достигается мобилизація всѣхъ живыхъ общественныхъ силъ страны, сплоченіе ихъ во имя одной общей цѣли и въ конечномъ итогѣ превращеніе конституціонной партіи изъ слабаго меньшинства въ могучее побѣдоносное большинство. Въ цѣляхъ такого превращенія трудно придумать что-нибудь болѣе цѣлесообразное, чѣмъ тотъ образъ дѣйствій, который рекомендуется Д. Ст. Миллемъ въ нижеслѣдующихъ строкахъ: „Слабая сторона — пишетъ онъ — можетъ добиться успѣха не тѣмъ, что будетъ держаться отдѣльно и заставлять каждаго высказаться за или противъ нея. Ей слѣдуетъ занять положеніе среди большинства и стараться привлечь къ себѣ элементы, наиболѣе способные, сойтись съ нею въ какомъ-нибудь вопросѣ. Надо, чтобы она дѣйствовала въ качествѣ одного изъ элементовъ, всюду внося свою закваску и присоединяя свое вліяніе къ той сторонѣ, которая слаба, чтобы сдѣлать ее болѣе сильной.“ („О представительномъ правленіи“ ст. 132.) Всюду проникая, всюду находя точки соприкосновенія съ оппозиціоннымъ меньшинствомъ, всюду оказывая посильную поддержку и содѣйствіе самомалѣйшимъ оппозиціоннымъ проявленіямъ, всюду пріобрѣтая, если не сочленовъ, то друзей и союзниковъ, наша конституціонная партія имѣетъ всѣ шансы разсчитывать на то, что къ ней примкнутъ, частью войдя въ ея составъ, всѣ наиболѣе живые, энергичные, дѣятельные авторитетные элементы страны. Это откроетъ ей свободную возможность широко организовать систематическую неослабную партизанскую войну съ абсолютизмомъ. Огромная же важность и сугубая полезность такой войны едва ли подлежатъ сомнѣнію. Безпрерывно тревожа русское самодержавное правительство, нанося ему ударъ за ударомъ, систематически ослабляя и расшатывая самодержавный режимъ, — партизанская война, вмѣстѣ съ тѣмъ исподволь,
почти незамѣтно, вовлечетъ въ конфликтъ съ самодержавіемъ все болѣе обширные общественные слои и въ конечномъ итогѣ организуетъ все общество въ одну боевую дружину и дастъ ему тотъ боевой опытъ, который такъ необходимъ ему будетъ въ день послѣдней рѣшительной атаки. Едва ли нужно разъяснять ту первостепенную роль, которая должна принадлежать въ данномъ случаѣ существущимъ уже общественнымъ организаціямъ: мѣстному — городскому и земскому — самоуправленію, сословнымъ учрежденіямъ, ученымъ, благотворительнымъ и инымъ обществамъ. Заручившись въ нихъ надлежащимъ вліяніемъ, русскіе конституціоналисты не должны упускать ни одного случая, открывающаго возможность обострить или создать конфликтъ между органами общественной самодѣятельности и самодержавнымъ режимомъ, ни одного повода для гласнаго и открытаго осужденія или протеста противъ тѣхъ или другихъ правительственныхъ мѣропріятій. Въ конкретныхъ же условіяхъ мѣстной жизни, наиболѣе близко и больно затрогивающихъ интересы мѣстныхъ людей, такіе поводы и случаи имѣются въ изобиліи. Но, дѣйствуя на мѣстахъ, въ составѣ мѣстныхъ общественныхъ организацій, конституціоналисты должны въ то же время особенно позаботиться о томъ, чтобы оппозиціонныя проявленія не получали, какъ это часто бываетъ, ложнаго и потому, по существу, вреднаго для дѣла направленія, а попадали бы въ надлежащую цѣль. Такъ, между прочимъ, нельзя упускать изъ виду опасности, представляемой для общаго дѣла всей страны чрезмѣрно развитымъ стремленіемъ отстаивать чисто мѣстные интересы, исключающимъ надлежащее пониманіе общихъ интересовъ. Сколь узко-мѣстнымъ ни былъ бы данный конкретный поводъ для оппозиціоннаго акта, его слѣдуетъ прежде всего и непремѣнно ставить въ причинную связь съ тѣми общими политическими условіями, которыми въ конечномъ итогѣ опредѣляется и вся мѣстная жизнь. Въ тѣхъ же видахъ надлежащаго цѣлесообразнаго направленія оппозиціонныхъ актовъ на конституціонной партіи лежитъ нелегкая задача — всѣми доступными ей способами проводить въ общественное сознаніе правильное представленіе объ истинномъ, изъ самаго существа самодержавія вытекающемъ характерѣ отношеній его къ всевозможнымъ жизненнымъ, общественнымъ, сословнымъ и классовымъ интересамъ и нуждамъ, равно какъ ясное пониманіе органической его неспособности удовлетворить эти интересы и нужды. Поскольку, напримѣръ, общество дорожитъ мѣстнымъ самоуправленіемъ, ему надлежитъ но всякому поводу, при всякомъ случаѣ выяснять безусловную несовмѣстимость съ абсолютизмомъ общественной самодѣятельности вообще и надлежащаго развитія мѣстнаго самоуправленія въ особенности. Оппозиціонныя проявленія на узко сословной почвѣ съ узко сословными цѣлями (дворянскіе адресы и т. п.) указываютъ на неотложную необходимость широко популяризировать ту истину, что сословная рознь всегда и вездѣ вела къ усиленію абсолютизма и къ проигрышу сословій, стремившихся къ гегемоніи, а въ дѣйствительности обращавшихся въ „привилегированныхъ“ слугъ бюрократіи. Промышленному классу слѣдовало бы, опираясь на факты (зубатовщина и т. п.), поставить на видъ, что нѣтъ интересовъ, которыми абсолютизмъ не пожертвовалъ бы ради своего спасенія. Наконецъ, трудящимся массамъ нужно систематически разъяснять, въ какой мѣрѣ ихъ безправіе и безпомощность противъ всяческаго произвола обусловливаются отсутствіемъ у нихъ права голоса не только въ государственныхъ, но и въ мѣстныхъ дѣлахъ.
Необходимо, однако, имѣть въ виду, что въ какой бы мѣрѣ всеобщимъ ни сдѣлалось признаніе негодности и вреда самодержавія, но одного такого всеобщаго признанія еще не достаточно для того, чтобы абсолютизмъ палъ. Люди очень часто не только мирятся съ тѣмъ, негодность чего ими вполнѣ ясно сознана, но даже выступаютъ на его защиту изъ-за одной только боязни перемѣны извѣстнаго настоящаго на неизвѣстное и непонятное имъ будущее. То могучее общественное мнѣніе, на которое опираются всѣ надежды конституціонной партіи, должно не только отрицательно отнестись къ самодержавію, но и положительно высказаться за идущій ему на смѣну конституціонный строй. Только
„Такъ какъ въ самой идеѣ самодержавія и подчиненной ему православной церкви кроется начало произвола и неправды, то и воспріятіе этой идеи частями раболѣпствующаго организма не можетъ конкретно выразиться иначе, какъ въ самоуниженіи, искательствѣ, своекорыстіи, лицемѣріи, всякаго рода лжи, косности, мракобѣсіи и насиліи — во всѣхъ этихъ естественныхъ проявленіяхъ духа тьмы, заклейменныхъ его печатью. И пусть не заблуждаются тѣ, которые въ оправданіе свое говорятъ, что они не принимали прямого, активнаго участія въ злостныхъ дѣйствіяхъ власти и ея агентовъ. Правда, скажетъ имъ грозный судья, вы не сдѣлали движенія, можетъ быть, и не произнесли слова въ поощреніе совершитетелямъ нравственныхъ убійствъ, гасителямъ свѣта, душителямъ разума и воли; но вы и не отвернулись отъ нихъ съ должною видимостью, не осудили ихъ хотя бы строгимъ взглядомъ; напротивъ, — искали съ ними встрѣчи, прямо смотрѣли имъ въ глаза: болѣе того, своими привѣтливыми улыбками указывали имъ путь въ тайники тѣхъ святилищъ, гдѣ ютились послѣдніе остатки попираемаго ими человѣческаго достоинства.”
Н. К.
Какъ
бороться съ самодержавіемъ?
Русская конституціонная партія формируется въ тотъ моментъ, когда самодержавіе, казалось бы, достигло какъ разъ наивысшей степени развитія, сдѣлало наибольшія завоеванія и проявило особенную живучесть и силу. Стоитъ, однако, нѣсколько ближе присмотрѣться къ живой дѣйствительности. чтобы убѣдиться, что эта сила и живучесть — мнимыя, что давно уже потерявшее свой историческій смыслъ и значеніе самодержавіе обладаетъ ими единственно постольку, поскольку слабо, разрозненно и неорганизовано русское общество, поскольку въ странѣ отсутствуетъ прочно сложившееся, достаточно могучее для успѣшной борьбы съ самодержавіемъ общественное мнѣніе. Въ ту минуту, когда такое общественное мнѣніе сформируется, когда отъ вершины до основанія расшатанное самодержавіе не встрѣтитъ болѣе опоры и сочувствія ни въ одномъ сколько-нибудь значительномъ и вліятельномъ общественномъ слоѣ, — въ эту минуту пробьетъ и его послѣдній часъ.
Отсюда, кажется, самъ собою довольно ясно опредѣляется характеръ тѣхъ средствъ и способовъ, тѣхъ путей, которыми формирующаяся русская конституціонная партія должна пользоваться въ цѣляхъ возможно скорѣйшаго приближенія этого часа. Это — тѣ средства, способы и пути, которыми достигается мобилизація всѣхъ живыхъ общественныхъ силъ страны, сплоченіе ихъ во имя одной общей цѣли и въ конечномъ итогѣ превращеніе конституціонной партіи изъ слабаго меньшинства въ могучее побѣдоносное большинство. Въ цѣляхъ такого превращенія трудно придумать что-нибудь болѣе цѣлесообразное, чѣмъ тотъ образъ дѣйствій, который рекомендуется Д. Ст. Миллемъ въ нижеслѣдующихъ строкахъ: „Слабая сторона — пишетъ онъ — можетъ добиться успѣха не тѣмъ, что будетъ держаться отдѣльно и заставлять каждаго высказаться за или противъ нея. Ей слѣдуетъ занять положеніе среди большинства и стараться привлечь къ себѣ элементы, наиболѣе способные, сойтись съ нею въ какомъ-нибудь вопросѣ. Надо, чтобы она дѣйствовала въ качествѣ одного изъ элементовъ, всюду внося свою закваску и присоединяя свое вліяніе къ той сторонѣ, которая слаба, чтобы сдѣлать ее болѣе сильной.“ („О представительномъ правленіи“ ст. 132.) Всюду проникая, всюду находя точки соприкосновенія съ оппозиціоннымъ меньшинствомъ, всюду оказывая посильную поддержку и содѣйствіе самомалѣйшимъ оппозиціоннымъ проявленіямъ, всюду пріобрѣтая, если не сочленовъ, то друзей и союзниковъ, наша конституціонная партія имѣетъ всѣ шансы разсчитывать на то, что къ ней примкнутъ, частью войдя въ ея составъ, всѣ наиболѣе живые, энергичные, дѣятельные авторитетные элементы страны. Это откроетъ ей свободную возможность широко организовать систематическую неослабную партизанскую войну съ абсолютизмомъ. Огромная же важность и сугубая полезность такой войны едва ли подлежатъ сомнѣнію. Безпрерывно тревожа русское самодержавное правительство, нанося ему ударъ за ударомъ, систематически ослабляя и расшатывая самодержавный режимъ, — партизанская война, вмѣстѣ съ тѣмъ исподволь,
почти незамѣтно, вовлечетъ въ конфликтъ съ самодержавіемъ все болѣе обширные общественные слои и въ конечномъ итогѣ организуетъ все общество въ одну боевую дружину и дастъ ему тотъ боевой опытъ, который такъ необходимъ ему будетъ въ день послѣдней рѣшительной атаки. Едва ли нужно разъяснять ту первостепенную роль, которая должна принадлежать въ данномъ случаѣ существущимъ уже общественнымъ организаціямъ: мѣстному — городскому и земскому — самоуправленію, сословнымъ учрежденіямъ, ученымъ, благотворительнымъ и инымъ обществамъ. Заручившись въ нихъ надлежащимъ вліяніемъ, русскіе конституціоналисты не должны упускать ни одного случая, открывающаго возможность обострить или создать конфликтъ между органами общественной самодѣятельности и самодержавнымъ режимомъ, ни одного повода для гласнаго и открытаго осужденія или протеста противъ тѣхъ или другихъ правительственныхъ мѣропріятій. Въ конкретныхъ же условіяхъ мѣстной жизни, наиболѣе близко и больно затрогивающихъ интересы мѣстныхъ людей, такіе поводы и случаи имѣются въ изобиліи. Но, дѣйствуя на мѣстахъ, въ составѣ мѣстныхъ общественныхъ организацій, конституціоналисты должны въ то же время особенно позаботиться о томъ, чтобы оппозиціонныя проявленія не получали, какъ это часто бываетъ, ложнаго и потому, по существу, вреднаго для дѣла направленія, а попадали бы въ надлежащую цѣль. Такъ, между прочимъ, нельзя упускать изъ виду опасности, представляемой для общаго дѣла всей страны чрезмѣрно развитымъ стремленіемъ отстаивать чисто мѣстные интересы, исключающимъ надлежащее пониманіе общихъ интересовъ. Сколь узко-мѣстнымъ ни былъ бы данный конкретный поводъ для оппозиціоннаго акта, его слѣдуетъ прежде всего и непремѣнно ставить въ причинную связь съ тѣми общими политическими условіями, которыми въ конечномъ итогѣ опредѣляется и вся мѣстная жизнь. Въ тѣхъ же видахъ надлежащаго цѣлесообразнаго направленія оппозиціонныхъ актовъ на конституціонной партіи лежитъ нелегкая задача — всѣми доступными ей способами проводить въ общественное сознаніе правильное представленіе объ истинномъ, изъ самаго существа самодержавія вытекающемъ характерѣ отношеній его къ всевозможнымъ жизненнымъ, общественнымъ, сословнымъ и классовымъ интересамъ и нуждамъ, равно какъ ясное пониманіе органической его неспособности удовлетворить эти интересы и нужды. Поскольку, напримѣръ, общество дорожитъ мѣстнымъ самоуправленіемъ, ему надлежитъ но всякому поводу, при всякомъ случаѣ выяснять безусловную несовмѣстимость съ абсолютизмомъ общественной самодѣятельности вообще и надлежащаго развитія мѣстнаго самоуправленія въ особенности. Оппозиціонныя проявленія на узко сословной почвѣ съ узко сословными цѣлями (дворянскіе адресы и т. п.) указываютъ на неотложную необходимость широко популяризировать ту истину, что сословная рознь всегда и вездѣ вела къ усиленію абсолютизма и къ проигрышу сословій, стремившихся къ гегемоніи, а въ дѣйствительности обращавшихся въ „привилегированныхъ“ слугъ бюрократіи. Промышленному классу слѣдовало бы, опираясь на факты (зубатовщина и т. п.), поставить на видъ, что нѣтъ интересовъ, которыми абсолютизмъ не пожертвовалъ бы ради своего спасенія. Наконецъ, трудящимся массамъ нужно систематически разъяснять, въ какой мѣрѣ ихъ безправіе и безпомощность противъ всяческаго произвола обусловливаются отсутствіемъ у нихъ права голоса не только въ государственныхъ, но и въ мѣстныхъ дѣлахъ.
Необходимо, однако, имѣть въ виду, что въ какой бы мѣрѣ всеобщимъ ни сдѣлалось признаніе негодности и вреда самодержавія, но одного такого всеобщаго признанія еще не достаточно для того, чтобы абсолютизмъ палъ. Люди очень часто не только мирятся съ тѣмъ, негодность чего ими вполнѣ ясно сознана, но даже выступаютъ на его защиту изъ-за одной только боязни перемѣны извѣстнаго настоящаго на неизвѣстное и непонятное имъ будущее. То могучее общественное мнѣніе, на которое опираются всѣ надежды конституціонной партіи, должно не только отрицательно отнестись къ самодержавію, но и положительно высказаться за идущій ему на смѣну конституціонный строй. Только