прежде всего являемся мы — представители рабочаго народа въ Польшѣ, Литвѣ, Бѣлоруссіи и Латышіи. Наши края наиболѣе эксплуатируются царскими завоевателями, наиболѣе угнетаются царскимъ правительствомъ. Мы сыны краевъ, завоеванныхъ царемъ, съ нашими интересами и нуждами правительство никогда не считается, мы приговорены къ смерти и уничтоженію. Все наше — языкъ, религія, обычаи — подвергается преслѣдованію, насъ правительство наиболѣе гнететъ налогами, нашихъ братьевъ, взятыхъ въ солдаты, посылаютъ на самые опасные пункты, какъ можно дальше отъ семьи и родины. . . . Товарищи! Въ этой войнѣ царское правительство должно напрячь всѣ силы, чтобы ее не проиграть. Ибо пораженіе для него это не только потеря того или иного клочка завоеванной земли, но потеря авторитета и значенія въ собственномъ краѣ, это начало паденія, а, можетъ быть, и полное паденіе царскаго варварства. И мы для нашего блага, точно такъ же, какъ и для блага русскаго народа, желаемъ Японіи побѣды въ этой войнѣ, желаемъ пораженіе царя. Однако, чтобы это пораженіе сдѣлать болѣе вѣрнымъ, мы должны усилить работу надъ политическимъ образованіемъ рабочаго люда въ нашихъ краяхъ, мы должны удвоить наши усилія, чтобы среди насъ покорныхъ барановъ было какъ можно меньше, людей же, готовыхъ къ борьбѣ за свои права, какъ можно больше. Мы должны теперь, когда у правительства столько заботъ по поводу войны, прибавить царизму внутреннихъ враговъ, чтобы эти заботы еще болѣе возрасли. Такимъ образомъ мы ускоримъ приближеніе минуты окончательнаго освобожденія изъ неволи у царя.“
Въ такомъ же духѣ высказывается и передовица № 54 „Работника“ — тайнаго руководящаго органа П. П. С. — появившагося 5 марта и. ст. Эта передовица вызываетъ всѣхъ членовъ партіи къ энергичной дѣятельности для использованія затруднительнаго положенія царизма. „Наша обязанность состоитъ въ томъ — говоритъ „Работникъ“ — чтобы подкапывать правительство всѣми силами, вредить ему чѣмъ только возможно и насколько позволяютъ средства и условія.“
Правительственная власть отдаетъ себѣ отчетъ въ томъ, каково настроеніе Польши, — поэтому оно принимаетъ все новыя и новыя экстренныя мѣры, хотя среди представителей правительства пѣтъ еще, какъ кажется, прочно установившагося взгляда на преимущество той пли другой тактики. Кажется, пока еще преобладаетъ стремленіе не прибѣгать къ крутымъ мѣрамъ — таковъ, повидимому, взглядъ Черткова. Раздаются, однако, и другія мнѣнія. Такъ, напримѣръ, комендантъ цитадели, Казбекъ, говорилъ, что самое лучшее средство — это вызвать открытое возмущеніе и подавить его оружьемъ, чтобы нагнать страхъ на населеніе. Правительство незамѣтно вводитъ въ Польшѣ осадное положеніе. Въ Варшавѣ и въ провинціи опять усиленъ штатъ дворниковъ. Въ Варшавѣ введено дежурство дворниковъ, которые должны исполнять функціи сыщиковъ на улицахъ, смотрѣть за тѣмъ, чтобы люди съ подозрительными вещами не входили въ домъ и чтобы па улицахъ публика не останавливалась кучками болѣе трехъ человѣкъ. Дежурный дворникъ долженъ ходить по улицѣ и слѣдить за всѣмъ, при чемъ ему запрещается говорить съ прохожими. Въ 5 часовъ утра дежурный дворникъ долженъ тщательно осмотрѣть всѣ лѣстницы, погреба и чердаки ввѣреннаго ему дома и донести обо всемъ полиціи.
По поводу этой мѣры Варшавскій рабочій комитетъ П. П. С. обратился къ дворникамъ съ прокламаціей, выясняющей имъ ихъ положеніе и призывающей ихъ къ борьбѣ вмѣстѣ съ остальными эксплуатируемыми и угнетаемыми.
По деревнямъ сорганизована сельская стража изъ солтысовъ (сельскіе старосты) и крестьянъ, которая должна опрашивать проѣзжающихъ, куда они направляются и зачѣмъ и есть ли у нихъ паспорты. Лѣсной стражѣ тоже приказано бдительно наблюдать за людьми, появляющимися въ лѣсахъ, и требовать отъ нихъ паспортовъ. Шпіонами заполнены не только крупные города, но и мѣстечки. Въ гостиницахъ провинціальныхъ городовъ устраиваются по утрамъ повальные обыски, въ пограничные города, какъ, напримѣръ, Сосновицы, Калишъ, Ченстоховъ, наѣхали цѣлыя стаи сыщиковъ. Въ Варшавѣ отъ нихъ прямо нѣтъ проходу, что побудило мѣстный комитетъ П. П. С. къ изданію спеціальной прокламаціи, предупреждающей публику, чтобы она не останавливалась на углу улицъ и у воротъ и т. д., такъ какъ негодованіе на нахальство сыщиковъ непремѣнно выльется въ форму палочной расправы съ ними, при чемъ могутъ пострадать невинные.
Избіеніе дворниковъ и сыщиковъ уже началось — и „Варшавскій Курьеръ“ ежедневно констатируетъ подобные факты. Въ провинціи рабочіе бьютъ стражниковъ, а кое-гдѣ и солдатъ (напримѣръ, 13 марта въ Радомѣ).
Русское общество въ Польшѣ прекрасно понимаетъ, каково настроеніе окружающаго его элемента; поэтому среди русскихъ ходятъ самые разнообразные слухи. Такъ, напр., на 29 февраля ожидалась „рѣзня русскихъ“, и чиновники запасались крѣпкими замками, цѣпями для дверей, револьверами и т. д. Когда этотъ день миновалъ, то „рѣзню русскихъ“ почему то отложили до
19 марта. Такъ какъ и этотъ день миновалъ спокойно, то тревожное настроеніе улеглось. Взрывъ петарды въ Муравьевской часовнѣ въ Видьнѣ, представляющей одинъ изъ самыхъ ненавистныхъ полякамъ памятниковъ русскаго господства, породилъ опять цѣлый рядъ слуховъ и опасеній. Точно такъ же подѣйствовало и происшествіе въ радомскомъ театрѣ б-го марта во время представленія на Красный Крестъ въ присутствіи всѣхъ представителей русскихъ властей, отъ губернатора до жандармовъ. Оказалось, что въ зданіи театра кто-то насыпалъ въ разныхъ мѣстахъ столько какого-то вонючаго вещества, что публика начала чихать и кашлять, и потомъ у многихъ была рвота.
При всеобщей возбужденности среди публики очень быстро распространяются всякіе самые вздорные слухи. Нѣкоторые изъ нихъ пускаются тенденціозно изъ разныхъ лагерей. Такъ, изъ правительственныхъ круговъ среди крестьянъ пущенъ слухъ, что самъ святой отецъ прислалъ царю благословеніе на войну съ язычнпками-японцами и что, если война окончится побѣдой Россіи, то царь приметъ вмѣстѣ со всѣми русскими католическую вѣру. Такъ говорятъ стражники. Особенно сильно и настойчиво пускается слухъ объ интригахъ Пруссіи, которая того и ждетъ, чтобы занять Царство Польское по Вислу. Даже въ печать (подцензурную) проникъ слухъ объ арестѣ прусскаго провокатора въ Влоцлавкѣ съ возмутительными воззваніями, печатанными въ Торнѣ.
Среди крестьянъ ходитъ „письмо плѣннаго поляка“, который разсказываетъ, что японцы всякаго русскаго, попадающаго въ плѣнъ, сейчасъ же убиваютъ, а поляка кормятъ и поятъ, какъ офицера, и вообще обращаются съ нимъ, какъ съ желаннымъ гостемъ. Среди крестьянъ и рабочихъ господствуетъ убѣжденіе, что съ объявленіемъ мобилизаціи въ Польшѣ вспыхнетъ возстаніе. Informator.
Нѣсколько словъ объ отношеніи русскаго общества къ войнѣ.
„Вт, нашихъ дѣлахъ господствуетъ неимовѣрный безпорядокъ. грабятъ со всѣхъ сторонъ: всѣ части управляются дурно; порядокъ, кажется, изгнанъ отовсюду, и имперія стремится лишь къ расширенію своихъ предѣловъ.“
Изъ писемъ великаго кн. Александра Павловича къ его другу Кочубею въ послѣдніе годы царствованія Екатерины II.
Странное и какое-то нервное отношеніе къ войнѣ съ Японіей проявило русское общество, особенно на первыхъ порахъ. Фабула, распущенная правительственнымъ сообщеніемъ о коварствѣ японцевъ, напавшихъ на насъ до объявленія войны, не мало способствовала взрыву національнаго самолюбія. А, между тѣмъ, и присяжный экспертъ министерства иностранныхъ дѣлъ, Ф. Ф. Мартенсъ, и директоръ московскаго лицейскаго университетскаго отдѣленія, гр. Комаровскій — оба — профессора международнаго нрава и лица, коихъ уже никакъ нельзя заподозрить въ антипатріотизмѣ — авторитетно заявили, что фактъ рѣзкаго разрыва дипломатическихъ сношеній обыкновенно разсматривается какъ объявленіе войны и что сама Россія почти во всѣхъ войнахъ открывала военныя дѣйствія до обнародованія манифеста о войнѣ. Затѣмъ и въ формѣ, а иногда и въ размѣрахъ пожертвованій, дѣлаемыхъ, напримѣръ, многими земскими собраніями, какъ будто нѣтъ чувства мѣры и политическаго такта; напримѣръ, харьковское земское собраніе пожертвовало 1 1/2 милл. руб., изъ коихъ 250 тысячъ на флотъ, а милліонъ рублей на непосредственное усмотрѣніе государя. Въ теченіе 20-ти лѣтъ земскіе плательщики будутъ обременены выплатой этой суммы. Интересно сопоставить съ этимъ фактъ опротестованія министерствомъ внутреннихъ дѣлъ какъ разъ въ то же время, т. е. въ февралѣ 1904 г., ассигнованія курскаго земства въ нѣсколько десятковъ тысячъ рублей на постройку школъ и на санитарную организацію — съ ссылкой на обремененіе плательщиковъ и на превышеніе предѣльнаго трехпроцентнаго роста смѣты. Вполнѣ понятны и симпатичны ассигнованія на помощь раненымъ и больнымъ воинамъ и осиротѣвшимъ семействамъ. Но намъ является непонятнымъ, какимъ образомъ земскіе представители имѣютъ право облагать землю въ пользу флота, который долженъ сооружаться на общегосударственныя средства, наличныя или заемныя или же. пожалуй, на доброхотныя пожертвованія отдѣльныхъ лицъ. И въ самой формѣ подношенія этихъ пожертвованій было не мало шумливости и византійства, тогда какъ самый фактъ постановленія о пожертвованіи на помощь въ бѣдствіи родины и ея сыновъ и безъ проведенія его черезъ подножіе трона былъ бы, казалось, достаточнымъ и достойнымъ проявленіемъ здороваго патріотизма. 1
1 На страницахъ „Освобожденія“ уже былъ отмѣченъ странный фактъ участія въ депутаціи петербургскаго земства такихъ людей, какъ Стасюлевичъ и Арсеньевъ.
Въ такомъ же духѣ высказывается и передовица № 54 „Работника“ — тайнаго руководящаго органа П. П. С. — появившагося 5 марта и. ст. Эта передовица вызываетъ всѣхъ членовъ партіи къ энергичной дѣятельности для использованія затруднительнаго положенія царизма. „Наша обязанность состоитъ въ томъ — говоритъ „Работникъ“ — чтобы подкапывать правительство всѣми силами, вредить ему чѣмъ только возможно и насколько позволяютъ средства и условія.“
Правительственная власть отдаетъ себѣ отчетъ въ томъ, каково настроеніе Польши, — поэтому оно принимаетъ все новыя и новыя экстренныя мѣры, хотя среди представителей правительства пѣтъ еще, какъ кажется, прочно установившагося взгляда на преимущество той пли другой тактики. Кажется, пока еще преобладаетъ стремленіе не прибѣгать къ крутымъ мѣрамъ — таковъ, повидимому, взглядъ Черткова. Раздаются, однако, и другія мнѣнія. Такъ, напримѣръ, комендантъ цитадели, Казбекъ, говорилъ, что самое лучшее средство — это вызвать открытое возмущеніе и подавить его оружьемъ, чтобы нагнать страхъ на населеніе. Правительство незамѣтно вводитъ въ Польшѣ осадное положеніе. Въ Варшавѣ и въ провинціи опять усиленъ штатъ дворниковъ. Въ Варшавѣ введено дежурство дворниковъ, которые должны исполнять функціи сыщиковъ на улицахъ, смотрѣть за тѣмъ, чтобы люди съ подозрительными вещами не входили въ домъ и чтобы па улицахъ публика не останавливалась кучками болѣе трехъ человѣкъ. Дежурный дворникъ долженъ ходить по улицѣ и слѣдить за всѣмъ, при чемъ ему запрещается говорить съ прохожими. Въ 5 часовъ утра дежурный дворникъ долженъ тщательно осмотрѣть всѣ лѣстницы, погреба и чердаки ввѣреннаго ему дома и донести обо всемъ полиціи.
По поводу этой мѣры Варшавскій рабочій комитетъ П. П. С. обратился къ дворникамъ съ прокламаціей, выясняющей имъ ихъ положеніе и призывающей ихъ къ борьбѣ вмѣстѣ съ остальными эксплуатируемыми и угнетаемыми.
По деревнямъ сорганизована сельская стража изъ солтысовъ (сельскіе старосты) и крестьянъ, которая должна опрашивать проѣзжающихъ, куда они направляются и зачѣмъ и есть ли у нихъ паспорты. Лѣсной стражѣ тоже приказано бдительно наблюдать за людьми, появляющимися въ лѣсахъ, и требовать отъ нихъ паспортовъ. Шпіонами заполнены не только крупные города, но и мѣстечки. Въ гостиницахъ провинціальныхъ городовъ устраиваются по утрамъ повальные обыски, въ пограничные города, какъ, напримѣръ, Сосновицы, Калишъ, Ченстоховъ, наѣхали цѣлыя стаи сыщиковъ. Въ Варшавѣ отъ нихъ прямо нѣтъ проходу, что побудило мѣстный комитетъ П. П. С. къ изданію спеціальной прокламаціи, предупреждающей публику, чтобы она не останавливалась на углу улицъ и у воротъ и т. д., такъ какъ негодованіе на нахальство сыщиковъ непремѣнно выльется въ форму палочной расправы съ ними, при чемъ могутъ пострадать невинные.
Избіеніе дворниковъ и сыщиковъ уже началось — и „Варшавскій Курьеръ“ ежедневно констатируетъ подобные факты. Въ провинціи рабочіе бьютъ стражниковъ, а кое-гдѣ и солдатъ (напримѣръ, 13 марта въ Радомѣ).
Русское общество въ Польшѣ прекрасно понимаетъ, каково настроеніе окружающаго его элемента; поэтому среди русскихъ ходятъ самые разнообразные слухи. Такъ, напр., на 29 февраля ожидалась „рѣзня русскихъ“, и чиновники запасались крѣпкими замками, цѣпями для дверей, револьверами и т. д. Когда этотъ день миновалъ, то „рѣзню русскихъ“ почему то отложили до
19 марта. Такъ какъ и этотъ день миновалъ спокойно, то тревожное настроеніе улеглось. Взрывъ петарды въ Муравьевской часовнѣ въ Видьнѣ, представляющей одинъ изъ самыхъ ненавистныхъ полякамъ памятниковъ русскаго господства, породилъ опять цѣлый рядъ слуховъ и опасеній. Точно такъ же подѣйствовало и происшествіе въ радомскомъ театрѣ б-го марта во время представленія на Красный Крестъ въ присутствіи всѣхъ представителей русскихъ властей, отъ губернатора до жандармовъ. Оказалось, что въ зданіи театра кто-то насыпалъ въ разныхъ мѣстахъ столько какого-то вонючаго вещества, что публика начала чихать и кашлять, и потомъ у многихъ была рвота.
При всеобщей возбужденности среди публики очень быстро распространяются всякіе самые вздорные слухи. Нѣкоторые изъ нихъ пускаются тенденціозно изъ разныхъ лагерей. Такъ, изъ правительственныхъ круговъ среди крестьянъ пущенъ слухъ, что самъ святой отецъ прислалъ царю благословеніе на войну съ язычнпками-японцами и что, если война окончится побѣдой Россіи, то царь приметъ вмѣстѣ со всѣми русскими католическую вѣру. Такъ говорятъ стражники. Особенно сильно и настойчиво пускается слухъ объ интригахъ Пруссіи, которая того и ждетъ, чтобы занять Царство Польское по Вислу. Даже въ печать (подцензурную) проникъ слухъ объ арестѣ прусскаго провокатора въ Влоцлавкѣ съ возмутительными воззваніями, печатанными въ Торнѣ.
Среди крестьянъ ходитъ „письмо плѣннаго поляка“, который разсказываетъ, что японцы всякаго русскаго, попадающаго въ плѣнъ, сейчасъ же убиваютъ, а поляка кормятъ и поятъ, какъ офицера, и вообще обращаются съ нимъ, какъ съ желаннымъ гостемъ. Среди крестьянъ и рабочихъ господствуетъ убѣжденіе, что съ объявленіемъ мобилизаціи въ Польшѣ вспыхнетъ возстаніе. Informator.
Нѣсколько словъ объ отношеніи русскаго общества къ войнѣ.
„Вт, нашихъ дѣлахъ господствуетъ неимовѣрный безпорядокъ. грабятъ со всѣхъ сторонъ: всѣ части управляются дурно; порядокъ, кажется, изгнанъ отовсюду, и имперія стремится лишь къ расширенію своихъ предѣловъ.“
Изъ писемъ великаго кн. Александра Павловича къ его другу Кочубею въ послѣдніе годы царствованія Екатерины II.
Странное и какое-то нервное отношеніе къ войнѣ съ Японіей проявило русское общество, особенно на первыхъ порахъ. Фабула, распущенная правительственнымъ сообщеніемъ о коварствѣ японцевъ, напавшихъ на насъ до объявленія войны, не мало способствовала взрыву національнаго самолюбія. А, между тѣмъ, и присяжный экспертъ министерства иностранныхъ дѣлъ, Ф. Ф. Мартенсъ, и директоръ московскаго лицейскаго университетскаго отдѣленія, гр. Комаровскій — оба — профессора международнаго нрава и лица, коихъ уже никакъ нельзя заподозрить въ антипатріотизмѣ — авторитетно заявили, что фактъ рѣзкаго разрыва дипломатическихъ сношеній обыкновенно разсматривается какъ объявленіе войны и что сама Россія почти во всѣхъ войнахъ открывала военныя дѣйствія до обнародованія манифеста о войнѣ. Затѣмъ и въ формѣ, а иногда и въ размѣрахъ пожертвованій, дѣлаемыхъ, напримѣръ, многими земскими собраніями, какъ будто нѣтъ чувства мѣры и политическаго такта; напримѣръ, харьковское земское собраніе пожертвовало 1 1/2 милл. руб., изъ коихъ 250 тысячъ на флотъ, а милліонъ рублей на непосредственное усмотрѣніе государя. Въ теченіе 20-ти лѣтъ земскіе плательщики будутъ обременены выплатой этой суммы. Интересно сопоставить съ этимъ фактъ опротестованія министерствомъ внутреннихъ дѣлъ какъ разъ въ то же время, т. е. въ февралѣ 1904 г., ассигнованія курскаго земства въ нѣсколько десятковъ тысячъ рублей на постройку школъ и на санитарную организацію — съ ссылкой на обремененіе плательщиковъ и на превышеніе предѣльнаго трехпроцентнаго роста смѣты. Вполнѣ понятны и симпатичны ассигнованія на помощь раненымъ и больнымъ воинамъ и осиротѣвшимъ семействамъ. Но намъ является непонятнымъ, какимъ образомъ земскіе представители имѣютъ право облагать землю въ пользу флота, который долженъ сооружаться на общегосударственныя средства, наличныя или заемныя или же. пожалуй, на доброхотныя пожертвованія отдѣльныхъ лицъ. И въ самой формѣ подношенія этихъ пожертвованій было не мало шумливости и византійства, тогда какъ самый фактъ постановленія о пожертвованіи на помощь въ бѣдствіи родины и ея сыновъ и безъ проведенія его черезъ подножіе трона былъ бы, казалось, достаточнымъ и достойнымъ проявленіемъ здороваго патріотизма. 1
1 На страницахъ „Освобожденія“ уже былъ отмѣченъ странный фактъ участія въ депутаціи петербургскаго земства такихъ людей, какъ Стасюлевичъ и Арсеньевъ.