ссылкой въ Сибирь, или со смертью. И это въ странѣ, гдѣ массы не имѣютъ своего мнѣнія о положеніи вещей, такъ что само правительство должно рѣшать, что полезно и что вредно для общества.
„Слѣдовательно, это правительство должно, наконецъ, создать органы чувствительности и координаціи (des organes de sensiblité et de relation), должно установить подходящую для Россіи административную и политическую машину, конечно, совсѣмъ непохожую 1 па машины западныхъ государствъ. Въ этомъ вся задача, и до сихъ поръ ее еще не рѣшили.
„Le Rappel , органъ умѣренныхъ, враждебныхъ министерству Комба, радикаловъ, писалъ 30-го іюля въ редакціонной статьѣ 2: „Конечно, мы порицаемъ преступленіе, совершенное противъ ф.- Плеве, какъ порицали всѣ политическія преступленія, имѣвшія мѣсто за послѣдніе годы. Сказавъ это, мы должны, однако, предостеречь отъ сравненій, которыя были бы совсѣмъ неумѣстны. Уже начали толковать объ анархіи, пропагандѣ дѣйствіемъ, актахъ индивидуальнаго протеста. Я не думаю, что такого рода объясненіями слѣдуетъ истолковывать причины смерти, поразившей фонъ-Плеве. Казеріо, убившій прекраснаго человѣка, президента французской республики, Люккени, умертвившій несчастную императрицу, ничего не измѣнили въ нормальномъ теченіи политической жизни. Въ странѣ, гдѣ есть свобода печати, собраній, гдѣ функціонируетъ всеобщее избирательное право, въ такой странѣ исчезновеніе одного человѣка, какое бы высокое положеніе онъ пи занималъ, ничего не измѣнитъ въ ходѣ политической жизни. Я не утверждаю, что трагическая кончина ф.-Плеве измѣнитъ направленіе русской политики. Но все-таки, подумайте: уже много подобныхъ преступленій свершилось у нашихъ союзниковъ. Никто не отрицаетъ господствующаго тамъ возбужденнаго настроенія. Съ театра войны приходятъ зловѣщія вѣсти. Трагическія и печальныя предупрежденія, получаемыя русскимъ правительствомъ, имѣютъ свое значеніе. Народъ требуетъ конституціи, извѣстныхъ элементарныхъ правъ просто потому, что хочетъ получше разобраться въ своихъ дѣлахъ. Не понять этого было бы крайне опасно.
Другая газета той же фракціи, „La Lanterne , сдѣлала слѣдующую приписку къ сообщенію объ убійствѣ ф.-Плеве 3: „Къ несчастно, подобный исходъ былъ фатально неизбѣженъ. Въ Россіи было слишкомъ много насилія и тираніи: обращенная въ рабство Финляндія, истязуемые и гонимые, какъ въ средніе вѣка, евреи, студенты, избиваемые казацкими нагайками, крестьяне и рабочіе, истребляемые массами при первомъ проявленіи недовольства, тѣснимая, гонимая, и душимая мысль, тюрьма и ссылка для всякаго независимаго влеченія. Такою представлетсяя Россія на зарѣ XX вѣка цивилизованной Европѣ. Необходимо припомнить себѣ всѣ подробности этой мрачной картины, чтобы понять вчерашнее преступленіе: жестокая и варварская реакція порождаетъ подобные акты отчаянія.
Въ „Matin , органѣ, не принадлежащемъ ни къ какой опредѣленной партіи, но поддерживающемъ министерство Комба, постоянный хроникеръ газеты Ардюэнъ пишетъ: 4
„Если предположить, что народъ можно сравнивать съ котломъ, въ которомъ волнуются, бродятъ и кипятъ тысячи различныхъ элементовъ, то возникаетъ вопросъ, что лучше: оставить ли котелъ открытымъ или накрыть его крышкой, да еще усѣсться на нее?
„Западный способъ дѣйствія заключается въ томъ, что котла не закрываютъ, для того, чтобы нары имѣли свободный выходъ и могли испаряться въ воздухъ. Въ этихъ цѣляхъ выдумали парламентскій режимъ, который неразрывно связанъ для каждаго индивида съ свободой выражать свои мнѣнія и желанія.
„Реакціонныя цесарки (pintades) находятъ такой способъ дѣйствія никуда не годнымъ. Объясняется оно тѣмъ, что цесарки по природѣ очень глупы и, не видя дальше конца своего клюва, усматриваютъ лишь одни неудобства данной системы. Онѣ утверждаютъ, что пары застилаютъ воздухъ, отравляютъ атмосферу, что элементы, которые бродятъ въ котлѣ, могутъ ежеминутно выйти наружу и произвести пожаръ. Поэтому онѣ хотятъ накрѣпко прикрыть котелъ.
„Это — система давленій. Она употребляется на Востокѣ и постоянно практиковалась у русскихъ, которые принадлежатъ къ числу народовъ Востока.
„На первый взглядъ, система кажется превосходной. Пары совершенно не выходятъ изъ котла; можно даже подумать, что онъ пустъ. Но такъ какъ броженіе не прекращается, то подъ крышкой скопляются пары, и почти въ правильные промежутки времени крышка со взрывомъ взлетаетъ въ воздухъ и подбрасываетъ того, кто сидитъ па ней.
1 Что это значитъ, конечно, не сумѣетъ объяснить и французскій публицистъ. Если въ Россіи, напримѣръ, законодательство о печати „непохоже на законодательство третьей республики, то, съ другой стороны, оно, несомнѣнно французское по происхожденію, такъ какъ является не болѣе, не менѣе, какъ околокомъ съ законовъ Наполеона III. Ред. „Осв.
2 „Le Rappel № отъ 30. — 3 „La Lanterne № 30. — 4 „Matin отъ 30-го іюля.
„Она подбрасываетъ то министра, то губернатора, то царя. Кюстинъ былъ правъ, говоря, что русскій режимъ это — самодержавіе, умѣряемое политическими убійствами.
„Втеченіе короткаго промежутка времени крышка русскаго котла взрывается уже три раза. Два министра и одинъ губернаторъ взлетѣли на воздухъ. Причина этого та, что, вслѣдствіе войны, броженіе въ котлѣ сильное, страданія и недовольство значительныя.
„Естественно, что давленіе удвоилось. Больше, чѣмъ когдалибо русскій человѣкъ не увѣренъ въ томъ, что вечеромъ ляжетъ спать въ свою кровать. Повсюду многочисленные аресты; жертвы ихъ исчезли, и семьи ихъ не знаютъ, что съ ними сталось.
„Это объясняетъ многое и многое позволяетъ предвидѣть....“ Въ „L’Action редактеръ Анри Беранже посвятилъ интересующему насъ событію слѣдующія строки: 1. „Убійца? — хорошо сказано. Въ странѣ, гдѣ нѣтъ всеобщаго избирательнаго права, гдѣ не существуетъ политической свободы, гдѣ царь — все, а человѣчество — ничего, тамъ право на революцію есть самое неотъемлемое право. Революціонеры не имѣютъ кодекса наказаній. Они выбираютъ тѣ, что сулятъ успѣхъ. Бомба, искрошившая какого-нибудь фонъ-Плеве, равна гильотинѣ, отсѣкшей голову Людовику XVI. Конечно, намъ, обитателямъ Франціи и вообще Западной Европы, очень трудно понять духовный міръ русскихъ революціонеровъ. Мы имѣемъ избирательный бюллетень, свободную газету, право высказывать вслухъ свою ненависть къ несправедливости, писать, одерживать верхъ на выборахъ и проводить желательные законы. Понятно, что мы имѣемъ основанія порицать политическія убійства.
„Въ Россіи ничего этого нѣтъ. „Россійскій императоръ, гласятъ русскіе основные законы, есть монархъ самодержавный, неограниченный. Самъ Богъ повелѣваетъ повиноваться его верховной власти, не токмо за страхъ, но и за совѣсть. Это — чудовищно, по это такъ. Весь міръ знаетъ, къ какимъ ужаснымъ злоупотребленіямъ повела эта верховная власть царя-батюшки. Побѣдоносцевъ, Клейгельсъ, Боголѣповъ, ф.-Плеве были неутомимыми палачами, убійцами въ галунахъ, оффиціальными истязателями всякаго русскаго, который думалъ и хотѣлъ жить не по-рабски. Надо ли припомнить университетскія драмы 1901 г., кишиневское побоище, тираннію въ Польшѣ и Финляндіи? Что удивительнаго, если среди этого истязуемаго и мучимаго населенія отъ времени до времени возстаетъ мститель, вершитель суда? Кровавый деспотизмъ всегда имѣлъ логическимъ слѣдствіемъ смертельный зачастую ударъ избавителя.
Жиро-Ришаръ, редакторъ сильно распространенной „La Petite République , писалъ о ф.-Плеве: 2 „Онъ палъ такъ же, какъ его предшественникъ. Въ странѣ, гдѣ полиція выслѣживаетъ все вплоть до біенія сердца, хвастаясь, что можетъ сковать умы, какъ сковываетъ руки и ноги ссылаемыхъ въ Сибирь каторжниковъ, смертельный бой завязывается между мыслью, рвущейся на волю, и самодержавіемъ. Если бы русскій народъ состоялъ только изъ мужиковъ и аристократіи — то царизму угрожала бы небольшая опасность. Но кромѣ мужиковъ, есть еще университетская молодежь, есть все возрастающій численно и все болѣе и болѣе нетерпѣливый рабочій классъ. Эти рабочіе и студенты сознательно идутъ подъ кнуты казаковъ, въ камеры Петропавловской крѣпости, въ рудники Сибири. Они предпочитаютъ даже висѣлицу этой жизни рабовъ. Они походятъ на слѣпого, котораго лишили бы зрѣнія и тѣмъ не менѣе заставили бы носить повязку на глазахъ. Они чувствуютъ, что тамъ, за предѣлами имперіи, живутъ свободные народы; до нихъ доходятъ отголоски нашей политической жизни, и они понимаютъ, что лишены всѣхъ правъ, всѣхъ вольностей. Они чувствуютъ, что отданы въ полное распоряженіе полиціи, которая, по прихоти, бросаетъ ихъ въ темницы, отправляетъ на каторгу. Эти муки Тантала дѣлаютъ ихъ готовыми на все. У нихъ мужество отчаянія. Что они теряютъ? Ничего. Коль скоро изгоняютъ разумъ, отвѣтомъ насилію является насиліе, висѣлицѣ — бомба.
Кратко и ярко высказался Жоресъ на столбцахъ своей „L Humanité 3. „Дѣйствительно, если когда-либо народъ былъ доведенъ до первобытнаго состоянія варварскимъ режимомъ, то это, именно, русскій народъ, лишенный всѣхъ правъ, всѣхъ гарантій, предоставленный въ безконтрольное распоряженіе дикой силы и вынужденный прибѣгать лишь къ такимъ средствамъ защиты, осуждать которыя въ правѣ будутъ лишь тѣ, кто по доброй волѣ создадутъ ему законныя гарантіи.
„Мы страстно желаемъ, продолжаетъ Жоресъ, мы сильно надѣемся, что выпрямившееся и пробудившееся, наконецъ, русское самосознаніе, сдѣлавъ безполезными такого рода преступленія, сдѣлаетъ отвѣтственными совершающихъ ихъ, что оно введетъ Россію, гдѣ бомба является отвѣтомъ на побоища и проскрипціи, въ область правомѣрнаго существованія цивилизованнаго человѣчества.
1 „L Action № отъ 30-го іюля. — 2 „La Petite République № отъ 30-го іюля. —
3 „L’Humanité отъ 1-го августа.
„Слѣдовательно, это правительство должно, наконецъ, создать органы чувствительности и координаціи (des organes de sensiblité et de relation), должно установить подходящую для Россіи административную и политическую машину, конечно, совсѣмъ непохожую 1 па машины западныхъ государствъ. Въ этомъ вся задача, и до сихъ поръ ее еще не рѣшили.
„Le Rappel , органъ умѣренныхъ, враждебныхъ министерству Комба, радикаловъ, писалъ 30-го іюля въ редакціонной статьѣ 2: „Конечно, мы порицаемъ преступленіе, совершенное противъ ф.- Плеве, какъ порицали всѣ политическія преступленія, имѣвшія мѣсто за послѣдніе годы. Сказавъ это, мы должны, однако, предостеречь отъ сравненій, которыя были бы совсѣмъ неумѣстны. Уже начали толковать объ анархіи, пропагандѣ дѣйствіемъ, актахъ индивидуальнаго протеста. Я не думаю, что такого рода объясненіями слѣдуетъ истолковывать причины смерти, поразившей фонъ-Плеве. Казеріо, убившій прекраснаго человѣка, президента французской республики, Люккени, умертвившій несчастную императрицу, ничего не измѣнили въ нормальномъ теченіи политической жизни. Въ странѣ, гдѣ есть свобода печати, собраній, гдѣ функціонируетъ всеобщее избирательное право, въ такой странѣ исчезновеніе одного человѣка, какое бы высокое положеніе онъ пи занималъ, ничего не измѣнитъ въ ходѣ политической жизни. Я не утверждаю, что трагическая кончина ф.-Плеве измѣнитъ направленіе русской политики. Но все-таки, подумайте: уже много подобныхъ преступленій свершилось у нашихъ союзниковъ. Никто не отрицаетъ господствующаго тамъ возбужденнаго настроенія. Съ театра войны приходятъ зловѣщія вѣсти. Трагическія и печальныя предупрежденія, получаемыя русскимъ правительствомъ, имѣютъ свое значеніе. Народъ требуетъ конституціи, извѣстныхъ элементарныхъ правъ просто потому, что хочетъ получше разобраться въ своихъ дѣлахъ. Не понять этого было бы крайне опасно.
Другая газета той же фракціи, „La Lanterne , сдѣлала слѣдующую приписку къ сообщенію объ убійствѣ ф.-Плеве 3: „Къ несчастно, подобный исходъ былъ фатально неизбѣженъ. Въ Россіи было слишкомъ много насилія и тираніи: обращенная въ рабство Финляндія, истязуемые и гонимые, какъ въ средніе вѣка, евреи, студенты, избиваемые казацкими нагайками, крестьяне и рабочіе, истребляемые массами при первомъ проявленіи недовольства, тѣснимая, гонимая, и душимая мысль, тюрьма и ссылка для всякаго независимаго влеченія. Такою представлетсяя Россія на зарѣ XX вѣка цивилизованной Европѣ. Необходимо припомнить себѣ всѣ подробности этой мрачной картины, чтобы понять вчерашнее преступленіе: жестокая и варварская реакція порождаетъ подобные акты отчаянія.
Въ „Matin , органѣ, не принадлежащемъ ни къ какой опредѣленной партіи, но поддерживающемъ министерство Комба, постоянный хроникеръ газеты Ардюэнъ пишетъ: 4
„Если предположить, что народъ можно сравнивать съ котломъ, въ которомъ волнуются, бродятъ и кипятъ тысячи различныхъ элементовъ, то возникаетъ вопросъ, что лучше: оставить ли котелъ открытымъ или накрыть его крышкой, да еще усѣсться на нее?
„Западный способъ дѣйствія заключается въ томъ, что котла не закрываютъ, для того, чтобы нары имѣли свободный выходъ и могли испаряться въ воздухъ. Въ этихъ цѣляхъ выдумали парламентскій режимъ, который неразрывно связанъ для каждаго индивида съ свободой выражать свои мнѣнія и желанія.
„Реакціонныя цесарки (pintades) находятъ такой способъ дѣйствія никуда не годнымъ. Объясняется оно тѣмъ, что цесарки по природѣ очень глупы и, не видя дальше конца своего клюва, усматриваютъ лишь одни неудобства данной системы. Онѣ утверждаютъ, что пары застилаютъ воздухъ, отравляютъ атмосферу, что элементы, которые бродятъ въ котлѣ, могутъ ежеминутно выйти наружу и произвести пожаръ. Поэтому онѣ хотятъ накрѣпко прикрыть котелъ.
„Это — система давленій. Она употребляется на Востокѣ и постоянно практиковалась у русскихъ, которые принадлежатъ къ числу народовъ Востока.
„На первый взглядъ, система кажется превосходной. Пары совершенно не выходятъ изъ котла; можно даже подумать, что онъ пустъ. Но такъ какъ броженіе не прекращается, то подъ крышкой скопляются пары, и почти въ правильные промежутки времени крышка со взрывомъ взлетаетъ въ воздухъ и подбрасываетъ того, кто сидитъ па ней.
1 Что это значитъ, конечно, не сумѣетъ объяснить и французскій публицистъ. Если въ Россіи, напримѣръ, законодательство о печати „непохоже на законодательство третьей республики, то, съ другой стороны, оно, несомнѣнно французское по происхожденію, такъ какъ является не болѣе, не менѣе, какъ околокомъ съ законовъ Наполеона III. Ред. „Осв.
2 „Le Rappel № отъ 30. — 3 „La Lanterne № 30. — 4 „Matin отъ 30-го іюля.
„Она подбрасываетъ то министра, то губернатора, то царя. Кюстинъ былъ правъ, говоря, что русскій режимъ это — самодержавіе, умѣряемое политическими убійствами.
„Втеченіе короткаго промежутка времени крышка русскаго котла взрывается уже три раза. Два министра и одинъ губернаторъ взлетѣли на воздухъ. Причина этого та, что, вслѣдствіе войны, броженіе въ котлѣ сильное, страданія и недовольство значительныя.
„Естественно, что давленіе удвоилось. Больше, чѣмъ когдалибо русскій человѣкъ не увѣренъ въ томъ, что вечеромъ ляжетъ спать въ свою кровать. Повсюду многочисленные аресты; жертвы ихъ исчезли, и семьи ихъ не знаютъ, что съ ними сталось.
„Это объясняетъ многое и многое позволяетъ предвидѣть....“ Въ „L’Action редактеръ Анри Беранже посвятилъ интересующему насъ событію слѣдующія строки: 1. „Убійца? — хорошо сказано. Въ странѣ, гдѣ нѣтъ всеобщаго избирательнаго права, гдѣ не существуетъ политической свободы, гдѣ царь — все, а человѣчество — ничего, тамъ право на революцію есть самое неотъемлемое право. Революціонеры не имѣютъ кодекса наказаній. Они выбираютъ тѣ, что сулятъ успѣхъ. Бомба, искрошившая какого-нибудь фонъ-Плеве, равна гильотинѣ, отсѣкшей голову Людовику XVI. Конечно, намъ, обитателямъ Франціи и вообще Западной Европы, очень трудно понять духовный міръ русскихъ революціонеровъ. Мы имѣемъ избирательный бюллетень, свободную газету, право высказывать вслухъ свою ненависть къ несправедливости, писать, одерживать верхъ на выборахъ и проводить желательные законы. Понятно, что мы имѣемъ основанія порицать политическія убійства.
„Въ Россіи ничего этого нѣтъ. „Россійскій императоръ, гласятъ русскіе основные законы, есть монархъ самодержавный, неограниченный. Самъ Богъ повелѣваетъ повиноваться его верховной власти, не токмо за страхъ, но и за совѣсть. Это — чудовищно, по это такъ. Весь міръ знаетъ, къ какимъ ужаснымъ злоупотребленіямъ повела эта верховная власть царя-батюшки. Побѣдоносцевъ, Клейгельсъ, Боголѣповъ, ф.-Плеве были неутомимыми палачами, убійцами въ галунахъ, оффиціальными истязателями всякаго русскаго, который думалъ и хотѣлъ жить не по-рабски. Надо ли припомнить университетскія драмы 1901 г., кишиневское побоище, тираннію въ Польшѣ и Финляндіи? Что удивительнаго, если среди этого истязуемаго и мучимаго населенія отъ времени до времени возстаетъ мститель, вершитель суда? Кровавый деспотизмъ всегда имѣлъ логическимъ слѣдствіемъ смертельный зачастую ударъ избавителя.
Жиро-Ришаръ, редакторъ сильно распространенной „La Petite République , писалъ о ф.-Плеве: 2 „Онъ палъ такъ же, какъ его предшественникъ. Въ странѣ, гдѣ полиція выслѣживаетъ все вплоть до біенія сердца, хвастаясь, что можетъ сковать умы, какъ сковываетъ руки и ноги ссылаемыхъ въ Сибирь каторжниковъ, смертельный бой завязывается между мыслью, рвущейся на волю, и самодержавіемъ. Если бы русскій народъ состоялъ только изъ мужиковъ и аристократіи — то царизму угрожала бы небольшая опасность. Но кромѣ мужиковъ, есть еще университетская молодежь, есть все возрастающій численно и все болѣе и болѣе нетерпѣливый рабочій классъ. Эти рабочіе и студенты сознательно идутъ подъ кнуты казаковъ, въ камеры Петропавловской крѣпости, въ рудники Сибири. Они предпочитаютъ даже висѣлицу этой жизни рабовъ. Они походятъ на слѣпого, котораго лишили бы зрѣнія и тѣмъ не менѣе заставили бы носить повязку на глазахъ. Они чувствуютъ, что тамъ, за предѣлами имперіи, живутъ свободные народы; до нихъ доходятъ отголоски нашей политической жизни, и они понимаютъ, что лишены всѣхъ правъ, всѣхъ вольностей. Они чувствуютъ, что отданы въ полное распоряженіе полиціи, которая, по прихоти, бросаетъ ихъ въ темницы, отправляетъ на каторгу. Эти муки Тантала дѣлаютъ ихъ готовыми на все. У нихъ мужество отчаянія. Что они теряютъ? Ничего. Коль скоро изгоняютъ разумъ, отвѣтомъ насилію является насиліе, висѣлицѣ — бомба.
Кратко и ярко высказался Жоресъ на столбцахъ своей „L Humanité 3. „Дѣйствительно, если когда-либо народъ былъ доведенъ до первобытнаго состоянія варварскимъ режимомъ, то это, именно, русскій народъ, лишенный всѣхъ правъ, всѣхъ гарантій, предоставленный въ безконтрольное распоряженіе дикой силы и вынужденный прибѣгать лишь къ такимъ средствамъ защиты, осуждать которыя въ правѣ будутъ лишь тѣ, кто по доброй волѣ создадутъ ему законныя гарантіи.
„Мы страстно желаемъ, продолжаетъ Жоресъ, мы сильно надѣемся, что выпрямившееся и пробудившееся, наконецъ, русское самосознаніе, сдѣлавъ безполезными такого рода преступленія, сдѣлаетъ отвѣтственными совершающихъ ихъ, что оно введетъ Россію, гдѣ бомба является отвѣтомъ на побоища и проскрипціи, въ область правомѣрнаго существованія цивилизованнаго человѣчества.
1 „L Action № отъ 30-го іюля. — 2 „La Petite République № отъ 30-го іюля. —
3 „L’Humanité отъ 1-го августа.