часъ, будемъ говорить, солнце печетъ, трава спалилась, а я бы всю деревню съ кувшинами на прудокъ выслалъ: всю черноту, и старцевъ, и младенцевъ. Носите водоносы и поливайте мать-сыру землю, щучьи дѣти! Да, такъ съ утра до вечерень, каждый день, а кто не слушаетъ — ахъ, вы, сѣни мои, сѣни! Да, ей-Богу, чего вы смѣетесь-то?
Но рѣчь купца встрѣтилъ громкій хохотъ. Особенно потѣшался другой купецъ.
— Что, Иванъ Васильичъ, не такъ я потрафилъ? спросилъ купецъ у другого — Напоролся?
— Такъ, братецъ, ляпнулъ, что малое дите со смѣху треснетъ!.. Развѣ этимъ поможешь, развѣ ничтожная поливка изъ пруда спасетъ? Ты пойми, можетъ-быть, и самый тотъ прудъ тоже высохъ? А я, господа, такъ полагаю: служи я во главѣ сихъ хлѣбныхъ операцій и пшеничныхъ недоразумѣній, я бы другимъ извернулся.
— Напримѣръ?
— Хитростью крестьянъ наущалъ. Чуть что не такъ, жучки тамъ разные появились, скверненькія букашки, засуха началась и все этакое неблагопріятное, сейчасъ мужики адресуются къ хлѣбнымъ торгашамъ: купи-де, другъ любезный, рожь на корню! Онъ, этотъ самый торгашъ, сейчасъ купитъ. Потому, что на корню ему покупать все равно, что золотую жилу въ Калифорніи открыть. И купитъ. Оно, конечно, крестьяне потерпятъ убытокъ процентовъ на тридцать, но за то не всего лишатся. А скупщику — ништо. У него карманъ толстъ.
— Но позвольте, Иванъ Васильичъ, вы проповѣдуете обманъ? Вѣдь, это...
— Такъ неугодно-ли вамъ, батенька, самому изыскать средство. Я сказалъ самое, такъ ска
зать, послѣднее. Утопающій долженъ хвататься за соломинку, а своя рубашка къ тѣлу ближе.
— И придумаю. Мало того: придумалъ. Въ самомъ дѣлѣ, господа, я бы такъ распорядился. Вотъ, предположимъ, въ уѣздѣ неурожай. Что дѣлать? Какъ его предупредить на будущій годъ? Сейчасъ пригласить всѣхъ агрономовъ написать популярнѣйшую брошюру о средствахъ противъ неурожая. Потомъ назначить конкурсъ, выдать премію за лучшее сочиненіе, отпечатать его во множествѣ экземпляровъ и разослать всѣмъ крестьянамъ: какъ пострадавшимъ отъ неурожая, такъ и не пострадавшимъ. Вотъ самый простой способъ, господа. Нужно научить азбукѣ, а потомъ ужь и требовать, чтобы человѣкъ различалъ буквы.
— Обождите, обождите! — возразили хоромъ купецъ, чиновникъ и помѣщикъ. — Кто же это будетъ втолковывать мужикамъ истины изъ вашей брошюры? Вѣдь, имѣйте въ виду, девять десятыхъ мужиковъ — совершенно неграмотны. Да-съ!
— Ужь и девять десятыхъ! Скажете то-же... Сыновья, дочери имъ прочтутъ. Дѣти учатся въ школахъ.
— Ловко же уяснятъ себѣ вашу популярную брошюру отцы, если дѣти прочтутъ имъ: букиазъ — ба, вѣди-азъ — ва.
— Извините, извините! Теперь распространенъ во всѣхъ сельскихъ школахъ звуковой методъ, а не азъ, буки, вѣди и прочее.
— Подите вы съ вашимъ звуковымъ методомъ! Да крестьяне никакую брошюру не разберутъ, а плюнутъ, выругаются и скажутъ: эва, набрехали писаря! Вотъ и весь результатъ вашего проекта...
— Считайте свои болѣе лучшими.
— Стойте, господа, я придумалъ! — раздался
зычный голосъ, и какой-то господинъ съ баками всталъ и погладилъ себя по головѣ.
— Господа! — началъ онъ. — Поймите, что всѣ ваши изысканія — трынъ трава. Будь я власть имѣющій, я бы моментально началъ поощрять преміями, — но не агрономовъ, а химиковъ и докторовъ. Я бы потребовалъ улучшенія и открытія суррогатовъ хлѣба. Пока намъ извѣстны очень плохіе суррогаты. Такъ вотъ пусть же наука врачебная и химія... вообще, пусть господа естественники и гигіенисты приложутъ руки, пошевелятъ мозгами. Право, тогда выдумаютъ что-либо мутное. Вѣдь, примѣнили же такую прежде пустую вещь, какъ паръ, къ поѣздамъ желѣзныхъ дорогъ и пароходамъ? Такъ и здѣсь: вдругъ найдутъ способъ изъ древесной коры приготовлять крупичатую муку?!
Многіе засмѣялись.
— А животы отъ такой крупичатой муки не подведетъ? — спросилъ купецъ, рекомендовавшій орошеніе полей изъ водоносовъ.
— Смѣяться, милостивый государь, можно, но есть же и границы...
— Господа! — возгласилъ все время молчавшій хозяинъ. — Я предлагаю...
— Вотъ сейчасъ слушайте! Уважаемый Провъ Михайлычъ свой проектъ скажетъ! — заговорили гости. — Тс! Слушайте! Вниманіе.
— Предлагаю, господа, выпить за здоровье присутствующихъ дамъ! — сказалъ хозяинъ и улыбнулся.
— Ура! Браво! — закричали гости и взялись за бокалы.
И болтуны начали любезничать...
А. А. ЧацкІЙ.
Собственно, строго обвинять нашихъ строителей нельзя: они ˮдѣти вѣкаˮ и, какъ истыя дѣти, „играютъˮ въ „домикиˮ наравнѣ съ младенцамидомохозяевами, не предвидя отъ сего никакихъ послѣдствій. — „Въ послѣдствіиˮ игрушечный домикъ можетъ и развалиться... „Формулу прочностиˮ они примѣняютъ только къ строенію своего кармана — дальше этого у ребятъ строителей математической способности не хватаетъ, и вся „механикаˮ сводится къ тому, чтобъ построить домъ, какъ „игрушечкуˮ, въ которой можно было бы хотя два робера въ винтъ сыграть, не обременяя стропила, а тамъ игрушечка — карточный домикъ можетъ и рухнуть! Повидимому, они, кромѣ того, убѣжденные „толстовцыˮ и неотступно примѣняютъ къ стропиламъ и балкамъ теорію несопротивленія злу. Такъ что, когда во второмъ этажѣ танцуютъ польку или разыгрываютъ Крейцерову сонату, „несопротивляющіясяˮ балки должны провалиться сквозь землю — вмѣстѣ съ поломъ и грѣшниками — и ударить по башкѣ нижнимъ квартирантамъ. И квартиранту такому злу сопротивляться не приходится, потому что никто не знаетъ, когда потолокъ свалится ему — какъ снѣгъ — на голову.
Что значитъ гласный „въ своемъ видѣˮ и гласный „не въ своемъ видѣˮ?
Гласный „въ своемъ видѣˮ долженъ „много молчатьˮ, а гласный „не въ своемъ видѣˮ — „много говоритьˮ. Такъ блестяще разрѣшился вопросъ въ Московской городской думѣ, куда недавно одинъ гласный явился не въ своемъ видѣ и сталъ много говорить. Ему заткнули говорильный аппаратъ и моментально привели въ свой видъ. Когда на ротъ наложена повязка, многаго не скажешь, или вѣрнѣе: ничего не скажешь. Это и есть трезвенное состояніе гласныхъ. Извѣстно, что у трезваго человѣка все больше на умѣ; вслѣдствіе этого, потомкамъ остается неизвѣстнымъ, что было бы „на языкѣˮ у гласныхъ, еслибы они всѣ въ одинъ прекрасный день явились въ думу „не въ своемъ видѣˮ — и, вмѣсто того, чтобы „тыкать носомъˮ, показали бы свои языки!? Возблагодаримъ судьбу за то, что до сихъ поръ наши гласные всегда были „въ своемъ видѣˮ и не только рта не раскрываютъ, но съ удовольствіемъ и глаза
закрываютъ: за то у обывателя уши не вянутъ, а цвѣтутъ, какъ майскія розы...
НАШИМЪ КОММЕРСАНТАМЪ-ФАБРИКАН
ТАМЪ.
Не спи, купецъ! Во тьмѣ ночной Сосѣдъ торгуетъ за рѣкой... Онъ энергиченъ — ой-ой-ой!
За нимъ бы гнаться намъ съ тобой, Забывъ покой и сонъ, и лѣнь.
Не то — смотри! — настанетъ день, Что забѣжитъ сосѣдъ впередъ — Всѣ рынки въ руки заберетъ... И ты останешься одинъ,
Какъ голый пень среди долинъ, И возопишь, унылъ и сиръ:
Проклятый міръ! презрѣнный міръ!..
н.
ДОМАШНІЙ ЦИРКЪ.
Жена — первая наѣздница: разъ навсегда осѣдлала мужа, на которомъ выѣзжаетъ, радостная и сіяющая; всѣмъ окружающимъ улыбки, только мужу хлыстъ.
Мужъ — «Рыжій», всегда является не во время; во все любитъ соваться, но помогаетъ не впопадъ; никогда не угодитъ, а за всѣхъ одинъ отвѣчаетъ своими боками.
Дѣти — клоуны: вѣчно дерутся, кувыркаются, сыплятъ затрещины и подымаютъ содомъ, пока ихъ не вышвырнутъ.
Другъ дома — дрессированное животное, послушное, вылощенное, аккуратное; выдѣлываетъ всякія штуки и пользуется лучшимъ кускомъ.
Гости — гимнасты: вѣчно ломаются, дѣлаютъ ручкой, самодовольно ухмыляясь, и всегда возвращаются безъ зова.
Др. Гор.
НѢКОТОРЫМЪ ГЛАСНЫМЪ московской
ДУМЫ.
Гласные! люди вы дѣльные, Люди толковые, умные,
Но въ засѣданія шумныя
Не приходите вы, хмѣльные! Къ Думѣ имѣйте почтеніе!
Дума, вѣдь, не „заведеніе! ˮ Такъ за свое поведеніе
Ждите не лавра и мирта, А... нашатырнаго спирта!
Нить.
КОММЕРЧЕСКІЕ БЮЛЛЕТЕНИ.
Въ виду часто повторяющихся краховъ, необходимо было бы печатать приблизительно такіе бюллетени, для свѣдѣнія кредиторовъ:
— Третьяго дня купецъ Фунтовъ цѣлый день сидѣлъ, запершись въ кабинетѣ. Вечеромъ, въ страшномъ раздраженіи, бранился съ женою, а всю ночь бесѣдовалъ со старшимъ прикащикомъ.
— Вчера содержатель банкирской конторы Обезьяновъ проигралъ въ клубѣ тридцать рублей, послѣ чего сдѣлался страшно мраченъ и домой возвращался пѣшкомъ.
— Сегодня содержатель торговаго дома Закорузловъ весь день вздыхалъ и постился. Третьяго дня былъ срокъ выдачи жалованья кухаркѣ и горничной, но онѣ его не получали.
Урсусъ.
ОДИНЪ изъ многихъ.
(Архитектурный типикъ). Упитанъ безъ мѣры;
Его идеалъ:
Въ началѣ карьеры
Нажить капиталъ.
Съ подрядчиковъ — выжигъ
Сдирая гроши,
Конфузливость выжегъ
Давно изъ души.
Съ кѣмъ нужно — амуры
Затѣять готовъ
И строитъ онъ куры Искуснѣй домовъ!
Аэль.
ВЕСНА.
Спрошенный нами но телеграфу г. Кайгородовъ, какія птицы поютъ теперь въ Петербургѣ, отвѣтилъ, что у него теперь соловьи не полагают
Но рѣчь купца встрѣтилъ громкій хохотъ. Особенно потѣшался другой купецъ.
— Что, Иванъ Васильичъ, не такъ я потрафилъ? спросилъ купецъ у другого — Напоролся?
— Такъ, братецъ, ляпнулъ, что малое дите со смѣху треснетъ!.. Развѣ этимъ поможешь, развѣ ничтожная поливка изъ пруда спасетъ? Ты пойми, можетъ-быть, и самый тотъ прудъ тоже высохъ? А я, господа, такъ полагаю: служи я во главѣ сихъ хлѣбныхъ операцій и пшеничныхъ недоразумѣній, я бы другимъ извернулся.
— Напримѣръ?
— Хитростью крестьянъ наущалъ. Чуть что не такъ, жучки тамъ разные появились, скверненькія букашки, засуха началась и все этакое неблагопріятное, сейчасъ мужики адресуются къ хлѣбнымъ торгашамъ: купи-де, другъ любезный, рожь на корню! Онъ, этотъ самый торгашъ, сейчасъ купитъ. Потому, что на корню ему покупать все равно, что золотую жилу въ Калифорніи открыть. И купитъ. Оно, конечно, крестьяне потерпятъ убытокъ процентовъ на тридцать, но за то не всего лишатся. А скупщику — ништо. У него карманъ толстъ.
— Но позвольте, Иванъ Васильичъ, вы проповѣдуете обманъ? Вѣдь, это...
— Такъ неугодно-ли вамъ, батенька, самому изыскать средство. Я сказалъ самое, такъ ска
зать, послѣднее. Утопающій долженъ хвататься за соломинку, а своя рубашка къ тѣлу ближе.
— И придумаю. Мало того: придумалъ. Въ самомъ дѣлѣ, господа, я бы такъ распорядился. Вотъ, предположимъ, въ уѣздѣ неурожай. Что дѣлать? Какъ его предупредить на будущій годъ? Сейчасъ пригласить всѣхъ агрономовъ написать популярнѣйшую брошюру о средствахъ противъ неурожая. Потомъ назначить конкурсъ, выдать премію за лучшее сочиненіе, отпечатать его во множествѣ экземпляровъ и разослать всѣмъ крестьянамъ: какъ пострадавшимъ отъ неурожая, такъ и не пострадавшимъ. Вотъ самый простой способъ, господа. Нужно научить азбукѣ, а потомъ ужь и требовать, чтобы человѣкъ различалъ буквы.
— Обождите, обождите! — возразили хоромъ купецъ, чиновникъ и помѣщикъ. — Кто же это будетъ втолковывать мужикамъ истины изъ вашей брошюры? Вѣдь, имѣйте въ виду, девять десятыхъ мужиковъ — совершенно неграмотны. Да-съ!
— Ужь и девять десятыхъ! Скажете то-же... Сыновья, дочери имъ прочтутъ. Дѣти учатся въ школахъ.
— Ловко же уяснятъ себѣ вашу популярную брошюру отцы, если дѣти прочтутъ имъ: букиазъ — ба, вѣди-азъ — ва.
— Извините, извините! Теперь распространенъ во всѣхъ сельскихъ школахъ звуковой методъ, а не азъ, буки, вѣди и прочее.
— Подите вы съ вашимъ звуковымъ методомъ! Да крестьяне никакую брошюру не разберутъ, а плюнутъ, выругаются и скажутъ: эва, набрехали писаря! Вотъ и весь результатъ вашего проекта...
— Считайте свои болѣе лучшими.
— Стойте, господа, я придумалъ! — раздался
зычный голосъ, и какой-то господинъ съ баками всталъ и погладилъ себя по головѣ.
— Господа! — началъ онъ. — Поймите, что всѣ ваши изысканія — трынъ трава. Будь я власть имѣющій, я бы моментально началъ поощрять преміями, — но не агрономовъ, а химиковъ и докторовъ. Я бы потребовалъ улучшенія и открытія суррогатовъ хлѣба. Пока намъ извѣстны очень плохіе суррогаты. Такъ вотъ пусть же наука врачебная и химія... вообще, пусть господа естественники и гигіенисты приложутъ руки, пошевелятъ мозгами. Право, тогда выдумаютъ что-либо мутное. Вѣдь, примѣнили же такую прежде пустую вещь, какъ паръ, къ поѣздамъ желѣзныхъ дорогъ и пароходамъ? Такъ и здѣсь: вдругъ найдутъ способъ изъ древесной коры приготовлять крупичатую муку?!
Многіе засмѣялись.
— А животы отъ такой крупичатой муки не подведетъ? — спросилъ купецъ, рекомендовавшій орошеніе полей изъ водоносовъ.
— Смѣяться, милостивый государь, можно, но есть же и границы...
— Господа! — возгласилъ все время молчавшій хозяинъ. — Я предлагаю...
— Вотъ сейчасъ слушайте! Уважаемый Провъ Михайлычъ свой проектъ скажетъ! — заговорили гости. — Тс! Слушайте! Вниманіе.
— Предлагаю, господа, выпить за здоровье присутствующихъ дамъ! — сказалъ хозяинъ и улыбнулся.
— Ура! Браво! — закричали гости и взялись за бокалы.
И болтуны начали любезничать...
А. А. ЧацкІЙ.
Собственно, строго обвинять нашихъ строителей нельзя: они ˮдѣти вѣкаˮ и, какъ истыя дѣти, „играютъˮ въ „домикиˮ наравнѣ съ младенцамидомохозяевами, не предвидя отъ сего никакихъ послѣдствій. — „Въ послѣдствіиˮ игрушечный домикъ можетъ и развалиться... „Формулу прочностиˮ они примѣняютъ только къ строенію своего кармана — дальше этого у ребятъ строителей математической способности не хватаетъ, и вся „механикаˮ сводится къ тому, чтобъ построить домъ, какъ „игрушечкуˮ, въ которой можно было бы хотя два робера въ винтъ сыграть, не обременяя стропила, а тамъ игрушечка — карточный домикъ можетъ и рухнуть! Повидимому, они, кромѣ того, убѣжденные „толстовцыˮ и неотступно примѣняютъ къ стропиламъ и балкамъ теорію несопротивленія злу. Такъ что, когда во второмъ этажѣ танцуютъ польку или разыгрываютъ Крейцерову сонату, „несопротивляющіясяˮ балки должны провалиться сквозь землю — вмѣстѣ съ поломъ и грѣшниками — и ударить по башкѣ нижнимъ квартирантамъ. И квартиранту такому злу сопротивляться не приходится, потому что никто не знаетъ, когда потолокъ свалится ему — какъ снѣгъ — на голову.
Что значитъ гласный „въ своемъ видѣˮ и гласный „не въ своемъ видѣˮ?
Гласный „въ своемъ видѣˮ долженъ „много молчатьˮ, а гласный „не въ своемъ видѣˮ — „много говоритьˮ. Такъ блестяще разрѣшился вопросъ въ Московской городской думѣ, куда недавно одинъ гласный явился не въ своемъ видѣ и сталъ много говорить. Ему заткнули говорильный аппаратъ и моментально привели въ свой видъ. Когда на ротъ наложена повязка, многаго не скажешь, или вѣрнѣе: ничего не скажешь. Это и есть трезвенное состояніе гласныхъ. Извѣстно, что у трезваго человѣка все больше на умѣ; вслѣдствіе этого, потомкамъ остается неизвѣстнымъ, что было бы „на языкѣˮ у гласныхъ, еслибы они всѣ въ одинъ прекрасный день явились въ думу „не въ своемъ видѣˮ — и, вмѣсто того, чтобы „тыкать носомъˮ, показали бы свои языки!? Возблагодаримъ судьбу за то, что до сихъ поръ наши гласные всегда были „въ своемъ видѣˮ и не только рта не раскрываютъ, но съ удовольствіемъ и глаза
закрываютъ: за то у обывателя уши не вянутъ, а цвѣтутъ, какъ майскія розы...
НАШИМЪ КОММЕРСАНТАМЪ-ФАБРИКАН
ТАМЪ.
Не спи, купецъ! Во тьмѣ ночной Сосѣдъ торгуетъ за рѣкой... Онъ энергиченъ — ой-ой-ой!
За нимъ бы гнаться намъ съ тобой, Забывъ покой и сонъ, и лѣнь.
Не то — смотри! — настанетъ день, Что забѣжитъ сосѣдъ впередъ — Всѣ рынки въ руки заберетъ... И ты останешься одинъ,
Какъ голый пень среди долинъ, И возопишь, унылъ и сиръ:
Проклятый міръ! презрѣнный міръ!..
н.
ДОМАШНІЙ ЦИРКЪ.
Жена — первая наѣздница: разъ навсегда осѣдлала мужа, на которомъ выѣзжаетъ, радостная и сіяющая; всѣмъ окружающимъ улыбки, только мужу хлыстъ.
Мужъ — «Рыжій», всегда является не во время; во все любитъ соваться, но помогаетъ не впопадъ; никогда не угодитъ, а за всѣхъ одинъ отвѣчаетъ своими боками.
Дѣти — клоуны: вѣчно дерутся, кувыркаются, сыплятъ затрещины и подымаютъ содомъ, пока ихъ не вышвырнутъ.
Другъ дома — дрессированное животное, послушное, вылощенное, аккуратное; выдѣлываетъ всякія штуки и пользуется лучшимъ кускомъ.
Гости — гимнасты: вѣчно ломаются, дѣлаютъ ручкой, самодовольно ухмыляясь, и всегда возвращаются безъ зова.
Др. Гор.
НѢКОТОРЫМЪ ГЛАСНЫМЪ московской
ДУМЫ.
Гласные! люди вы дѣльные, Люди толковые, умные,
Но въ засѣданія шумныя
Не приходите вы, хмѣльные! Къ Думѣ имѣйте почтеніе!
Дума, вѣдь, не „заведеніе! ˮ Такъ за свое поведеніе
Ждите не лавра и мирта, А... нашатырнаго спирта!
Нить.
КОММЕРЧЕСКІЕ БЮЛЛЕТЕНИ.
Въ виду часто повторяющихся краховъ, необходимо было бы печатать приблизительно такіе бюллетени, для свѣдѣнія кредиторовъ:
— Третьяго дня купецъ Фунтовъ цѣлый день сидѣлъ, запершись въ кабинетѣ. Вечеромъ, въ страшномъ раздраженіи, бранился съ женою, а всю ночь бесѣдовалъ со старшимъ прикащикомъ.
— Вчера содержатель банкирской конторы Обезьяновъ проигралъ въ клубѣ тридцать рублей, послѣ чего сдѣлался страшно мраченъ и домой возвращался пѣшкомъ.
— Сегодня содержатель торговаго дома Закорузловъ весь день вздыхалъ и постился. Третьяго дня былъ срокъ выдачи жалованья кухаркѣ и горничной, но онѣ его не получали.
Урсусъ.
ОДИНЪ изъ многихъ.
(Архитектурный типикъ). Упитанъ безъ мѣры;
Его идеалъ:
Въ началѣ карьеры
Нажить капиталъ.
Съ подрядчиковъ — выжигъ
Сдирая гроши,
Конфузливость выжегъ
Давно изъ души.
Съ кѣмъ нужно — амуры
Затѣять готовъ
И строитъ онъ куры Искуснѣй домовъ!
Аэль.
ВЕСНА.
Спрошенный нами но телеграфу г. Кайгородовъ, какія птицы поютъ теперь въ Петербургѣ, отвѣтилъ, что у него теперь соловьи не полагают