ТАЙНЫЕ, НО ОБНАРОДОВАННЫЕ
ДОКУМЕНТЫ.
I. Нота г. Каприви германскому послу въ Вѣнѣ. М. Г.! Въ виду предстоящаго бракосочетанія сына г. Бисмарка, рекомендую вамъ на свадьбу не ходить, шампанскаго не пить и не танцовать. Пуще-же всего прошу васъ молодую не поздравлять. Ибо съ чѣмъ тутъ поздравлять, — если у нея будетъ тестемъ Бисмаркъ?!?! Прошу васъ также наблюсти, чтобъ кто-нибудь изъ вашихъ атташе не соблазнился и не пошелъ танцовать на свадьбу. Устройте лучше для нихъ танцовальный вечеръ въ посольствѣ. Рекомендую вамъ ограничиться посылкой секретаря: пусть посмотритъ свадьбу въ окно и о томъ, что увидитъ, донесетъ въ юмористическомъ видѣ.
Исправляющій должность Бисмарка
Каприви.
II. Герберту Бисмарку отъ отца его Отто. Дорогой Гербеша! Германскаго посла на свадьбу не приглашай: намъ-же больше шампанскаго останется! Каприви — старый хрѣнъ и больше ничего. Старайся избѣжать, чтобъ у тебя въ семьѣ не устроилось „тройственнаго союзаˮ!
Бисмаркъ.
НАРУЖНЫЯ ТЕЛЕГРАММЫ.
Фридрихсруэ. — Бисмаркъ пишетъ новую оперу: «гдѣ прежде процвѣтала троянская столица, тамъ въ наши времена посѣяна пшеница! » Музыка — Donnerwetter.
Аѳины. — Занимаемся дуэлями. Одна состоялась, другая на-дняхъ состоится, но, впрочемъ, будетъ еще раньше запрещена.
Вѣна. — Даемъ въ Герцеговинѣ черногорскимъ шапкамъ но шапкѣ. Ахъ, мы ужасно храбрый народъ.
Катанія. — Пылкая дамочка Этна бунтуетъ. Бѣда съ этими пылкими дамочками. Не можемъ справиться.
ВНУТРЕННІЯ ТЕЛЕГРАММЫ.
Гомель. — Открыты новые картежные притоны подъ названіемъ «пивныхъ». Тутъ же имѣется большой запасъ шулеровъ.
Самара. — На нашей улицѣ праздникъ: велосипедисты ѣздятъ по тротуарамъ, тумбамъ и головамъ пѣшеходовъ, заставляя послѣднихъ танцовать «до упаду». Астрахань. Саратовъ. Самара.
Царицынъ.
— Чистимся; плачемъ; очень жаль съ грязью разставаться.
Ростовъ-на-Дону. — Съ будущаго года открываемъ новую музыкальную школу. Не было печали. Чего добраго, ростовскимъ мужьямъ придется отъ этой музыкальной школы волкомъ выть.
Козловъ. — У насъ на дняхъ нищій съ большимъ капиталомъ объявился. Теперь козловскія невѣсты ни за кого не хотятъ выходить замужъ, кромѣ нищихъ.
«ЗАПЯТАЯ».
„Запятаяˮ стала на виду, такъ сказать, приковала вниманіе общества — не обыкновенная запятая, типографская, а самая скверная — „коховская“.
Это уже не знакъ препинанія, можно сказать, а цѣлый камень преткновенія на пути обывательскаго повседневнаго обихода.
Обыватель, особенно захолустный, какъ извѣстно, всегда былъ плохъ на счетъ „знаковъ препинанія“: у него дворы да усадьбы, такъ сказать, нетронутые метлой человѣка, вызываютъ знакъ восклицанія (! ); ко всякимъ очистительнымъ мѣрамъ (исключая обильнаго поливанія „очищеннымъˮ) онъ ставитъ точку; различные съѣстные припасы и питье, идущіе на потребу желудка, изображаютъ вопросительный знакъ (? ); и вся житейская обстановка вообще представляетъ неопредѣленное и ужасное многоточіе...
Вотъ тутъ-то, можно сказать, и есть „запятая! “ Хотя она состоитъ въ близкомъ родствѣ съ обывательской неподвижностью и неряшливостью, но имѣетъ наклонность подвигаться впередъ съ большимъ усердіемъ.
Если обыкновенная запятая, не на мѣстѣ, затемняетъ смыслъ, то эта прямо лишаетъ самообладанія.
За то ни одинъ изъ знаковъ препинанія не удостоивается такихъ знаковъ вниманія въ видѣ инструкцій, распоряженій и пр.
И потому можно надѣяться, что этой „запятойˮ будетъ поставлена точка; какъ извѣстно, нѣтъ ничего лучше, когда во время умѣютъ поставить точку.
Другъ Гораціо. ПРИВОЛЖСКАЯ ЭКОНОМІЯ.
(Водевиль въ 1 дѣйствіи).
„Экономія прежде всегоˮ.
Житейская мудрость.
Городской голова г. Бекуновъ сидитъ за столомъ. Вбѣгаетъ фельдшеръ.
Фельдшеръ. — Позвольте фунтъ карболки!
ГОРОДСКОЙ ГОЛОВА (всплескивая руками). — Фунтъ карболки? Ахъ, ахъ... дурно, дурно! Вѣдь, я вчера только вамъ полфунта выдалъ?
Фельдшеръ. — Вся вышла.
Городской голова — Вся вышла? Да чтожъ вы ее съ кашей что-ли ѣдите, съ позволенія сказать? Есть у васъ стыдъ, есть совѣсть? Вы знаете почемъ карболка-то при вздорожаніи дезинфекцирующихъ средствъ продается?
Фельдшеръ. — Нужно очень.
Городской голова. — Берите фунтъ и чтобъ я недѣли три про васъ ничего не слышалъ!
(Фельдшеръ уходитъ. Городской голова со вздохомъ записываетъ расходъ въ шнуровую книгу, входитъ управскій сторожъ).
Городской голова. — Тебѣ чего?
Сторожъ. — Къ вашей милости. Дозвольте хлористой извести пудъ...
Городской голова. — Пудъ? Ахъ, мнѣ дурно, дурно. (Падаетъ въ обморокъ, по быстро приходитъ въ себя). Пудъ извести? Зачѣмъ тебѣ пудъ, глупая твоя голова?
Сторожъ (почесывая въ затылкѣ). — Оно точно... зачѣмъ мнѣ пудъ. Дайте полпуда съ меня и хватитъ. Я такъ думалъ, чтобы разъ спросить, да и не ходить къ къ вамъ дня три...
Городской голова. Думалъ; а не думалъ ты, что этакими страшными словами нельзя огорошивать человѣка! Думалъ... Спроси три фунта, спроси пять, ну, десять спроси, а ты пудъ! Эхъ, хватилъ?! Ну бери пудъ и чтобъ я о тебѣ не три дня, а до слѣдующей весны не слышалъ... Маршъ! Занавѣсъ.
ХАРАКТЕРИСТИКИ ГОРОДОВЪ. (Изъ альбома туриста).
Харьковъ.
Нѣтъ здѣсь улицъ безопасныхъ Отъ грабителей ночныхъ...
Нѣтъ хорошихъ мостовыхъ,
Нѣтъ толковыхъ въ думѣ гласныхъ...
Баронъ Ноль.
ЮЖНАЯ ПОЧТА.
(Отъ собственныхъ молчанятъ и бловицевъ).
Керчь. Случилось громадное несчастіе: у насъ опять громадный урожай соли; изъ прошлыхъ запасовъ есть еще 20 милліоновъ пудовъ...
Гг. сотрудники юмористическихъ журналовъ! пожалуйте къ намъ: даромъ соль отдаемъ.
Евпаторія. Мѣстный общественный тузъ, выйдя въ 1-мъ часу ночи изъ кофейни, узрѣлъ въ темнотѣ красный свѣтъ прусскаго воздушнаго шара и далъ по шару выстрѣлъ изъ револьвера.
Въ результатѣ: разбитое красное стекло отъ фонаря сосѣдней кофейни.
Съ подлиннымъ вѣрно: Митридатъ. ПѢСЕНКА ПРОВИНЦІАЛЬНЫХЪ ДУМЦЕВЪ.
Даже самый архидѣльный
Человѣкъ — сосудъ скудельный,
Рабъ страстишекъ онъ;
Такъ бѣда-ль, что безъ заботы Мы, забывъ дѣла, работы,
Знаемъ только сонъ?!
ОДЕССА въ САДАХЪ.
Городской садъ. — Квадратная сажень земли съ тремя деревцами. Богатѣйшій ассортиментъ „милыхъ, но погибшихъ созданійˮ. Поютъ венгерцы, играютъ румыны, безобразятъ одесситы.
Аркадія. — Повтореніе предыдущаго.
Малый фонтанъ. — Бомондные туалеты и драконовскія цѣны въ ресторанѣ.
Средній фонтанъ. — Резиденція средняго класса. Убійственная скука. Единственые „концертыˮ — свистки и громыханіе парового трамвая.
Фли. ТЕЛЕФОНЪ
«БУДИЛЬНИКА».
Енотаевскъ. Обывателямъ. Ну, что, господа, какъ у васъ? Все-ли благополучно? — Живемъ,
не нарадуемся. Сегодня у одного выпьемъ и въ картишки перекинемся, завтра у другого, послѣзавтра у третьяго. — И не надоѣсть вамъ? — А надоѣстъ мы сплетнями займемся. Все-таки разнообразіе...
ЛѢТНІЕ РОМАНЫ.
(Краткосрочные и скоропалительные). На бульварѣ.
Онъ и она сидятъ нѣкоторое время молча на скамейкѣ.
Онъ. — Кажется, дождикъ собирается? Она. — Гмъ! (Отворачивается). Онъ. — Вы что-то сказали?
Она. — Довольно странно... совершенно незнакомы...
Онъ. — Извините, я, кажется, имѣлъ удовольствіе встрѣчать васъ...
Она. — Не знаю.
Онъ. — А впрочемъ... почелъ бы за счастіе познакомиться...
Она. — Что это такое, право?
Онъ. — Знаете, пройдемтесь немного... Позвольте вашу руку... (встаетъ).
Она. — Я, право, не знаю?.. (Тоже встаетъ и подаетъ руку).
Въ садовоувеселительномъ заведеніи. Онъ. — Мадемуазель! Она. — Вамъ чего?
Онъ. — Дозвольте... то-есть... одно слово... Она. — Ну, говорите?
Онъ. — Какъ мы, значитъ, скучаемъ... Она. — А ужиномъ угостите?
Онъ. — Съ нашимъ удовольствіемъ... Пожалуйте! Удаляются подъ ручку. Альтъ.
ДОКУМЕНТЫ.
I. Нота г. Каприви германскому послу въ Вѣнѣ. М. Г.! Въ виду предстоящаго бракосочетанія сына г. Бисмарка, рекомендую вамъ на свадьбу не ходить, шампанскаго не пить и не танцовать. Пуще-же всего прошу васъ молодую не поздравлять. Ибо съ чѣмъ тутъ поздравлять, — если у нея будетъ тестемъ Бисмаркъ?!?! Прошу васъ также наблюсти, чтобъ кто-нибудь изъ вашихъ атташе не соблазнился и не пошелъ танцовать на свадьбу. Устройте лучше для нихъ танцовальный вечеръ въ посольствѣ. Рекомендую вамъ ограничиться посылкой секретаря: пусть посмотритъ свадьбу въ окно и о томъ, что увидитъ, донесетъ въ юмористическомъ видѣ.
Исправляющій должность Бисмарка
Каприви.
II. Герберту Бисмарку отъ отца его Отто. Дорогой Гербеша! Германскаго посла на свадьбу не приглашай: намъ-же больше шампанскаго останется! Каприви — старый хрѣнъ и больше ничего. Старайся избѣжать, чтобъ у тебя въ семьѣ не устроилось „тройственнаго союзаˮ!
Бисмаркъ.
НАРУЖНЫЯ ТЕЛЕГРАММЫ.
Фридрихсруэ. — Бисмаркъ пишетъ новую оперу: «гдѣ прежде процвѣтала троянская столица, тамъ въ наши времена посѣяна пшеница! » Музыка — Donnerwetter.
Аѳины. — Занимаемся дуэлями. Одна состоялась, другая на-дняхъ состоится, но, впрочемъ, будетъ еще раньше запрещена.
Вѣна. — Даемъ въ Герцеговинѣ черногорскимъ шапкамъ но шапкѣ. Ахъ, мы ужасно храбрый народъ.
Катанія. — Пылкая дамочка Этна бунтуетъ. Бѣда съ этими пылкими дамочками. Не можемъ справиться.
ВНУТРЕННІЯ ТЕЛЕГРАММЫ.
Гомель. — Открыты новые картежные притоны подъ названіемъ «пивныхъ». Тутъ же имѣется большой запасъ шулеровъ.
Самара. — На нашей улицѣ праздникъ: велосипедисты ѣздятъ по тротуарамъ, тумбамъ и головамъ пѣшеходовъ, заставляя послѣднихъ танцовать «до упаду». Астрахань. Саратовъ. Самара.
Царицынъ.
— Чистимся; плачемъ; очень жаль съ грязью разставаться.
Ростовъ-на-Дону. — Съ будущаго года открываемъ новую музыкальную школу. Не было печали. Чего добраго, ростовскимъ мужьямъ придется отъ этой музыкальной школы волкомъ выть.
Козловъ. — У насъ на дняхъ нищій съ большимъ капиталомъ объявился. Теперь козловскія невѣсты ни за кого не хотятъ выходить замужъ, кромѣ нищихъ.
«ЗАПЯТАЯ».
„Запятаяˮ стала на виду, такъ сказать, приковала вниманіе общества — не обыкновенная запятая, типографская, а самая скверная — „коховская“.
Это уже не знакъ препинанія, можно сказать, а цѣлый камень преткновенія на пути обывательскаго повседневнаго обихода.
Обыватель, особенно захолустный, какъ извѣстно, всегда былъ плохъ на счетъ „знаковъ препинанія“: у него дворы да усадьбы, такъ сказать, нетронутые метлой человѣка, вызываютъ знакъ восклицанія (! ); ко всякимъ очистительнымъ мѣрамъ (исключая обильнаго поливанія „очищеннымъˮ) онъ ставитъ точку; различные съѣстные припасы и питье, идущіе на потребу желудка, изображаютъ вопросительный знакъ (? ); и вся житейская обстановка вообще представляетъ неопредѣленное и ужасное многоточіе...
Вотъ тутъ-то, можно сказать, и есть „запятая! “ Хотя она состоитъ въ близкомъ родствѣ съ обывательской неподвижностью и неряшливостью, но имѣетъ наклонность подвигаться впередъ съ большимъ усердіемъ.
Если обыкновенная запятая, не на мѣстѣ, затемняетъ смыслъ, то эта прямо лишаетъ самообладанія.
За то ни одинъ изъ знаковъ препинанія не удостоивается такихъ знаковъ вниманія въ видѣ инструкцій, распоряженій и пр.
И потому можно надѣяться, что этой „запятойˮ будетъ поставлена точка; какъ извѣстно, нѣтъ ничего лучше, когда во время умѣютъ поставить точку.
Другъ Гораціо. ПРИВОЛЖСКАЯ ЭКОНОМІЯ.
(Водевиль въ 1 дѣйствіи).
„Экономія прежде всегоˮ.
Житейская мудрость.
Городской голова г. Бекуновъ сидитъ за столомъ. Вбѣгаетъ фельдшеръ.
Фельдшеръ. — Позвольте фунтъ карболки!
ГОРОДСКОЙ ГОЛОВА (всплескивая руками). — Фунтъ карболки? Ахъ, ахъ... дурно, дурно! Вѣдь, я вчера только вамъ полфунта выдалъ?
Фельдшеръ. — Вся вышла.
Городской голова — Вся вышла? Да чтожъ вы ее съ кашей что-ли ѣдите, съ позволенія сказать? Есть у васъ стыдъ, есть совѣсть? Вы знаете почемъ карболка-то при вздорожаніи дезинфекцирующихъ средствъ продается?
Фельдшеръ. — Нужно очень.
Городской голова. — Берите фунтъ и чтобъ я недѣли три про васъ ничего не слышалъ!
(Фельдшеръ уходитъ. Городской голова со вздохомъ записываетъ расходъ въ шнуровую книгу, входитъ управскій сторожъ).
Городской голова. — Тебѣ чего?
Сторожъ. — Къ вашей милости. Дозвольте хлористой извести пудъ...
Городской голова. — Пудъ? Ахъ, мнѣ дурно, дурно. (Падаетъ въ обморокъ, по быстро приходитъ въ себя). Пудъ извести? Зачѣмъ тебѣ пудъ, глупая твоя голова?
Сторожъ (почесывая въ затылкѣ). — Оно точно... зачѣмъ мнѣ пудъ. Дайте полпуда съ меня и хватитъ. Я такъ думалъ, чтобы разъ спросить, да и не ходить къ къ вамъ дня три...
Городской голова. Думалъ; а не думалъ ты, что этакими страшными словами нельзя огорошивать человѣка! Думалъ... Спроси три фунта, спроси пять, ну, десять спроси, а ты пудъ! Эхъ, хватилъ?! Ну бери пудъ и чтобъ я о тебѣ не три дня, а до слѣдующей весны не слышалъ... Маршъ! Занавѣсъ.
ХАРАКТЕРИСТИКИ ГОРОДОВЪ. (Изъ альбома туриста).
Харьковъ.
Нѣтъ здѣсь улицъ безопасныхъ Отъ грабителей ночныхъ...
Нѣтъ хорошихъ мостовыхъ,
Нѣтъ толковыхъ въ думѣ гласныхъ...
Баронъ Ноль.
ЮЖНАЯ ПОЧТА.
(Отъ собственныхъ молчанятъ и бловицевъ).
Керчь. Случилось громадное несчастіе: у насъ опять громадный урожай соли; изъ прошлыхъ запасовъ есть еще 20 милліоновъ пудовъ...
Гг. сотрудники юмористическихъ журналовъ! пожалуйте къ намъ: даромъ соль отдаемъ.
Евпаторія. Мѣстный общественный тузъ, выйдя въ 1-мъ часу ночи изъ кофейни, узрѣлъ въ темнотѣ красный свѣтъ прусскаго воздушнаго шара и далъ по шару выстрѣлъ изъ револьвера.
Въ результатѣ: разбитое красное стекло отъ фонаря сосѣдней кофейни.
Съ подлиннымъ вѣрно: Митридатъ. ПѢСЕНКА ПРОВИНЦІАЛЬНЫХЪ ДУМЦЕВЪ.
Даже самый архидѣльный
Человѣкъ — сосудъ скудельный,
Рабъ страстишекъ онъ;
Такъ бѣда-ль, что безъ заботы Мы, забывъ дѣла, работы,
Знаемъ только сонъ?!
ОДЕССА въ САДАХЪ.
Городской садъ. — Квадратная сажень земли съ тремя деревцами. Богатѣйшій ассортиментъ „милыхъ, но погибшихъ созданійˮ. Поютъ венгерцы, играютъ румыны, безобразятъ одесситы.
Аркадія. — Повтореніе предыдущаго.
Малый фонтанъ. — Бомондные туалеты и драконовскія цѣны въ ресторанѣ.
Средній фонтанъ. — Резиденція средняго класса. Убійственная скука. Единственые „концертыˮ — свистки и громыханіе парового трамвая.
Фли. ТЕЛЕФОНЪ
«БУДИЛЬНИКА».
Енотаевскъ. Обывателямъ. Ну, что, господа, какъ у васъ? Все-ли благополучно? — Живемъ,
не нарадуемся. Сегодня у одного выпьемъ и въ картишки перекинемся, завтра у другого, послѣзавтра у третьяго. — И не надоѣсть вамъ? — А надоѣстъ мы сплетнями займемся. Все-таки разнообразіе...
ЛѢТНІЕ РОМАНЫ.
(Краткосрочные и скоропалительные). На бульварѣ.
Онъ и она сидятъ нѣкоторое время молча на скамейкѣ.
Онъ. — Кажется, дождикъ собирается? Она. — Гмъ! (Отворачивается). Онъ. — Вы что-то сказали?
Она. — Довольно странно... совершенно незнакомы...
Онъ. — Извините, я, кажется, имѣлъ удовольствіе встрѣчать васъ...
Она. — Не знаю.
Онъ. — А впрочемъ... почелъ бы за счастіе познакомиться...
Она. — Что это такое, право?
Онъ. — Знаете, пройдемтесь немного... Позвольте вашу руку... (встаетъ).
Она. — Я, право, не знаю?.. (Тоже встаетъ и подаетъ руку).
Въ садовоувеселительномъ заведеніи. Онъ. — Мадемуазель! Она. — Вамъ чего?
Онъ. — Дозвольте... то-есть... одно слово... Она. — Ну, говорите?
Онъ. — Какъ мы, значитъ, скучаемъ... Она. — А ужиномъ угостите?
Онъ. — Съ нашимъ удовольствіемъ... Пожалуйте! Удаляются подъ ручку. Альтъ.