— А то съ чѣмъ же? Извѣстно, амурная цидулка... Это, баринъ, просто ужасти, что такое!
— Пошла ты, дура! Чего ты мелешь? Это отъ моихъ кредиторовъ письма... Иди, иди, не проѣдайся...
Утконосовъ распечаталъ письмо.
— «Душка, Утконосовъ! стояло тамъ. — Я дѣвушка свободномыслящая и откровенная. Я не хочу тебя терзать долѣе. Я согласна быть твоей женой. Жди меня завтра. Твоя до смерти Мавританія Журавкина».
— Ой, схватки!!! закричалъ, поблѣднѣвъ, Утконосовъ — Но это переходитъ всякія границы!!! За меня хочетъ выйти замужъ вся здѣшняя дачница!!? И когда я имъ о бракѣ говорилъ? Когда руки просилъ? И когда я, напримѣръ, у этого одра терзался, шутъ ее задави!!!?? Бѣгу, не оглянусь!!. По шпаламъ, по болотамъ, по лѣсамъ побѣгу!!. Все брошу къ чорту и схоронюсь въ конурѣ нашего Полкана... Акулька, тебѣ чего опять надо, бестія?
— Вотъ хорошо: что ни слово, то куплиментъ. А прежде андиломъ величали! дала отвѣтъ Акулина.
— Мало-ли что прежде... Впрочемъ, ангеломъ я тебя, толстомясую, и не воображалъ... Ну, да это въ сторону! Къ псамъ. Чего тебѣ надо?
— Ничаво, а какъ собственно... Вы, я слышала, въ городъ уѣзжаете?
— Господи! Да никакъ и тутъ законнымъ бракомъ пахнетъ!.. Да, уѣзжаю... А ты что же? Не пустишь, замужъ за меня норовишь, можетъ быть? А?
— Охъ, ужъ куды мнѣ! отвѣчала Акулина и вдругъ зардѣлась. — А чтожъ, Евгеній Василье
вичъ, вѣдь, у меня выигрышный билетъ въ чулкѣ спрятанъ...
— Вонъ!! сорвался съ дивана Утконосовъ. — О, кіевскія вѣдьмы!! Онѣ мена всѣ вмѣстѣ, гуртомъ, совсѣмъ затравили, окаянныя!! Бррр!!
Онъ дико осмотрѣлся. Тутъ его взгляды упали на чемоданъ.
— Махну сейчасъ! сказалъ онъ глухимъ голосомъ. — Вещей у меня немного, а кое-какія, что въ чемоданъ не уложатся, пусть хозяину въ счетъ платы за лѣто пойдутъ! Скорѣй въ дорогу!
Онъ сталъ энергично укладываться. Сложивъ вещи въ чемоданъ, онъ одѣлся и потихоньку вылѣзъ чрезъ окно, въ садъ. Было уже совсѣмъ темно. Утконосовъ незамѣтно юркнулъ мимо Акулининой кухни и пустился по шоссе къ заставѣ.
— Стой! Куда!!? раздался громовый голосъ.
И на плечо Утконосова опустилась тяжелая рука Евгеній Васильевичъ глянулъ и узналъ нѣкоего Усастова, жительствующаго на краю дачъ съ женой, рыженькой женщиной, которую мѣстныя дамы прозвали бѣлкой.
— Это вы, м-сье Усастовъ? опомнившись отъ испуга, спросилъ Евгеній Васильевичъ.
— Да, это я, собственной персоной. А это вы? Впрочемъ, отвѣтъ излишенъ: я васъ узналъ и сразу понялъ, что вы уди-рае-те!! Н-да-съ, удираете изъ-за женщины!
Утконосовъ вздрогнулъ.
— Почемъ вы знаете? пролепеталъ онъ.
— Почемъ!? Вотъ это мило! Я думаю, Агриппина призналась мнѣ въ дикой испанской къ вамъ страсти, чорррртъ васъ, милостивый государь, хвати!!
— Какая Агриппина? спросилъ съ изумленіемъ Утконосовъ.
— Какая? Да все такая же, милостивый государь. Которая обитаетъ подъ одной кровлей съ вашимъ покорнѣйшимъ слугой...
— Ваша супруга Агриппина Игнатьевна?!
— Н-да съ. И посему я васъ не выпущу...
— Но я никогда не только не воображалъ ухаживать за Агриппиной Игнатьевной, но даже ни разу не разговаривалъ съ нею глазъ-на-глазъ! Я и во снѣ не думалъ ни о какихъ испанскихъ страстяхъ!!!
— Все равно съ. Это мнѣ плевать-съ. Я васъ пи въ какомъ случаѣ не выпущу.
— Фу, Боже мой! Да что же, наконецъ, вамъ отъ меня угодно? спросилъ бѣдный Утконосовъ. — Женитесь.
— Какъ!? вытаращилъ на него глаза Евгеній Васильевичъ. — Жениться на вашей женѣ!?
— Н-да-съ. На моей женѣ, хотя мы, признаться, рѣшительно съ нею не женаты-съ. Но это къ лучшему, къ лучшему, въ данномъ случаѣ!
Въ это время проѣзжалъ извозчикъ. Утконосовъ ловко вывернулся изъ лапъ Усастова, вскочилъ въ пролетку и провизжалъ:
— Извозчикъ!! Вези въ Москву!! Три рубля заплачу!!.
— Стой, стой!! Держи его, обольстителя!!! раздался ревъ.
Но извозчикъ ударилъ по лошади и заставилъ ее нестись изумительно-быстрымъ галопомъ. Такъ боги покарали, но и помиловали Утконосова...
А. А. Чацкій.
Бранить прислугу — лозунгъ домохозяекъ, а воевать съ прислугой — ихъ провиденціальное назначеніе: это развиваетъ воинственные инстинкты слабаго пола.
Горничная бѣгаетъ за ворота, кухарка пережариваетъ котлеты, лакей, по разсѣянности, убираетъ со стола мелкія деньги себѣ въ карманъ, нянька, вмѣсто ребенка, няньчится съ кучеромъ, дворникъ спитъ или ругается.
И всѣ вмѣстѣ алкаютъ подачекъ. Они живутъ «начаями», а господа живутъ точно среди дикихъ ирокезовъ.
Когда «силъ больше нѣтъ терпѣть», происходитъ перемѣна штата. Барыни мѣняются прислугой, какъ фасономъ или выкройкой. Это настоящій «обмѣнъ услугъ», которымъ все скверное предоставляется доброму знакомому, съ рекомендаціей и аттестаціей.
Что знаетъ господинъ о слугѣ? Ничего. А потому ничего не можетъ измѣнить во взаимныхъ отношеніяхъ и ничего изъ разговоровъ не выходитъ.
Что знаетъ слуга о господинѣ? Все. И не только знаетъ, но подражаетъ и копируетъ, перенимая господскіе нравы и обычаи, вмѣстѣ съ носильными вещами.
Домашняя прислуга получаетъ вполнѣ домашнее воспитаніе, и ея кругозоръ является культурой «съ барскаго плеча».
Кто виноватъ, кто правъ?
ПОЭТЪ о ПОДОХОДНОМЪ НАЛОГѢ.
Гражданинъ я терпѣливый И, не чувствуя тревогъ,
Я, какъ самый справедливый, Подоходный жду налогъ.
Пусть богачъ кричитъ сердито О реформѣ — все равно — На нее, скажу открыто, Согласился я давно.
Я сужу вполнѣ логично,
Вотъ моихъ сужденій нить: Я платить могу отлично,
Если... не за что платить.
Лео.
МОСКОВСКІЯ АРАБЕСКИ.
— Появился слухъ о томъ, что спектакли въ Охотничьемъ клубѣ поручены Разсказову, и затѣмъ слухъ этотъ оказался чепухой.
— Вѣроятно, его пустилъ какой-нибудь охотникъ...
— А летающія съ парашютомъ куклы положительно начали входить въ увеселительный московскій репертуаръ.
— Антренренеры и управляющіе рѣшили совершенно справедливо: лучше пусть куклы летаютъ, чѣмъ намъ самимъ «летать»...
— «Охотничій клубъ» въ сентябрѣ не откроется. — Почему?
— Кухня и столовая не готовы.
— Странно... Вѣдь, это-же не клубъ... кухарокъ.
— Наконецъ-то, вышелъ «Указатель Электрической выставки».
— Чему ты радъ? Дорогу въ буфетъ мы всегда и безъ указателя находили...
На скачкахъ 6 сентября.
— Однако, на поощрительный призъ «Ясная Поляна» пришла третьей...
— Это, вѣдь, не литературная Ясная Поляна.
— На розыгрышѣ хилковскаго приза «Первое Мая» явилось четвертымъ!
— Куда-же, наконецъ, оно идетъ?!
— Утѣшительный призъ взяла «Жильтъ», а «Первенецъ» оказался послѣднимъ!
— Рѣшительно этимъ «Первымъ» и «Первенцамъ» самымъ неутѣшительнымъ образомъ не везетъ!
Аэль.
ПРОТЕСТЪ.
(Изъ альбома столичнаго человѣка).
Я жилъ прекраснѣйшимъ манеромъ И славилъ женщинъ красоту,
И вдругъ... назвали „сутенеромъˮ Меня за дѣятельность ту!..
Гдѣ онъ, мой кровный оскорбитель?.. Пусть знаетъ этотъ изувѣръ:
Я только „женскій покровительˮ, А ужъ никакъ не „сутенеръ! ˮ
Р. М.
УЛОЖЕНІЕ о КВАРТИРАХЪ.
Всякій человѣкъ, неимѣющій почему либо желанія поселиться у чорта на куличкахъ, долженъ найти себѣ квартиру въ чертѣ города.
Судьба козла за рога ведетъ, а домохозяинъ онаго козла принимаетъ и квартиру ему указываетъ.
Квартира должна соотвѣтствовать сердечнымъ наклонностямъ обывателя и карману, въ коемъ свободно могъ бы умѣститься „стиснутый кулакъˮ.
Тамъ же можетъ быть помѣщенъ и кукишъ.
Для сохраненія чистоты и гигіены, квартира должна быть снабжена „проведенной водойˮ черезъ крышу или штукатурку ближайшей стѣны „со всѣми удобствамиˮ.
„Удобствоˮ должно понимать въ томъ смыслѣ, чтобъ можно было съѣздить на 5-й дворъ въ 1/2 часа времени на велосипедѣ, застраховавши предварительно свою жизнь въ „Нью-Іоркѣˮ.
Пѣшеходы могутъ устроить состязаніе на призы, и кто первый дойдетъ до забора, тотъ получитъ „головомойкуˮ отъ дворника.
При наймѣ квартиры обыватель долженъ имѣть при себѣ „походную аптечкуˮ, на случай дурноты и прочей дезинфекціи.
Чѣмъ выше потолки въ квартирѣ, тѣмъ выше цѣна: сіе для ради удобства жильца, который могъ бы сначала подпрыгнуть до потолка, а затѣмъ присѣсть на корточки и продолжать переговоры.
Для предупрежденія сумасшествія, удара и прочей кондрашки со стороны съемщика, домовладѣлецъ „прописываетъˮ ему квартирную цѣну не сразу: для начала можно ему закатить 800; а затѣмъ черезъ каждые два мѣсяца по новой пропорціи.
Вентиляція жильцовскихъ кармановъ лежитъ на обязанности домохозяина
Освѣщеніе на лѣстницахъ предоставляется жильцамъ даровое при помощи „фонарейˮ, которые каждый квартирантъ можетъ ставить себѣ на свой счетъ и собственный лобъ.
Виды на жительство предъявляются жильцами не
медленно.
— Пошла ты, дура! Чего ты мелешь? Это отъ моихъ кредиторовъ письма... Иди, иди, не проѣдайся...
Утконосовъ распечаталъ письмо.
— «Душка, Утконосовъ! стояло тамъ. — Я дѣвушка свободномыслящая и откровенная. Я не хочу тебя терзать долѣе. Я согласна быть твоей женой. Жди меня завтра. Твоя до смерти Мавританія Журавкина».
— Ой, схватки!!! закричалъ, поблѣднѣвъ, Утконосовъ — Но это переходитъ всякія границы!!! За меня хочетъ выйти замужъ вся здѣшняя дачница!!? И когда я имъ о бракѣ говорилъ? Когда руки просилъ? И когда я, напримѣръ, у этого одра терзался, шутъ ее задави!!!?? Бѣгу, не оглянусь!!. По шпаламъ, по болотамъ, по лѣсамъ побѣгу!!. Все брошу къ чорту и схоронюсь въ конурѣ нашего Полкана... Акулька, тебѣ чего опять надо, бестія?
— Вотъ хорошо: что ни слово, то куплиментъ. А прежде андиломъ величали! дала отвѣтъ Акулина.
— Мало-ли что прежде... Впрочемъ, ангеломъ я тебя, толстомясую, и не воображалъ... Ну, да это въ сторону! Къ псамъ. Чего тебѣ надо?
— Ничаво, а какъ собственно... Вы, я слышала, въ городъ уѣзжаете?
— Господи! Да никакъ и тутъ законнымъ бракомъ пахнетъ!.. Да, уѣзжаю... А ты что же? Не пустишь, замужъ за меня норовишь, можетъ быть? А?
— Охъ, ужъ куды мнѣ! отвѣчала Акулина и вдругъ зардѣлась. — А чтожъ, Евгеній Василье
вичъ, вѣдь, у меня выигрышный билетъ въ чулкѣ спрятанъ...
— Вонъ!! сорвался съ дивана Утконосовъ. — О, кіевскія вѣдьмы!! Онѣ мена всѣ вмѣстѣ, гуртомъ, совсѣмъ затравили, окаянныя!! Бррр!!
Онъ дико осмотрѣлся. Тутъ его взгляды упали на чемоданъ.
— Махну сейчасъ! сказалъ онъ глухимъ голосомъ. — Вещей у меня немного, а кое-какія, что въ чемоданъ не уложатся, пусть хозяину въ счетъ платы за лѣто пойдутъ! Скорѣй въ дорогу!
Онъ сталъ энергично укладываться. Сложивъ вещи въ чемоданъ, онъ одѣлся и потихоньку вылѣзъ чрезъ окно, въ садъ. Было уже совсѣмъ темно. Утконосовъ незамѣтно юркнулъ мимо Акулининой кухни и пустился по шоссе къ заставѣ.
— Стой! Куда!!? раздался громовый голосъ.
И на плечо Утконосова опустилась тяжелая рука Евгеній Васильевичъ глянулъ и узналъ нѣкоего Усастова, жительствующаго на краю дачъ съ женой, рыженькой женщиной, которую мѣстныя дамы прозвали бѣлкой.
— Это вы, м-сье Усастовъ? опомнившись отъ испуга, спросилъ Евгеній Васильевичъ.
— Да, это я, собственной персоной. А это вы? Впрочемъ, отвѣтъ излишенъ: я васъ узналъ и сразу понялъ, что вы уди-рае-те!! Н-да-съ, удираете изъ-за женщины!
Утконосовъ вздрогнулъ.
— Почемъ вы знаете? пролепеталъ онъ.
— Почемъ!? Вотъ это мило! Я думаю, Агриппина призналась мнѣ въ дикой испанской къ вамъ страсти, чорррртъ васъ, милостивый государь, хвати!!
— Какая Агриппина? спросилъ съ изумленіемъ Утконосовъ.
— Какая? Да все такая же, милостивый государь. Которая обитаетъ подъ одной кровлей съ вашимъ покорнѣйшимъ слугой...
— Ваша супруга Агриппина Игнатьевна?!
— Н-да съ. И посему я васъ не выпущу...
— Но я никогда не только не воображалъ ухаживать за Агриппиной Игнатьевной, но даже ни разу не разговаривалъ съ нею глазъ-на-глазъ! Я и во снѣ не думалъ ни о какихъ испанскихъ страстяхъ!!!
— Все равно съ. Это мнѣ плевать-съ. Я васъ пи въ какомъ случаѣ не выпущу.
— Фу, Боже мой! Да что же, наконецъ, вамъ отъ меня угодно? спросилъ бѣдный Утконосовъ. — Женитесь.
— Какъ!? вытаращилъ на него глаза Евгеній Васильевичъ. — Жениться на вашей женѣ!?
— Н-да-съ. На моей женѣ, хотя мы, признаться, рѣшительно съ нею не женаты-съ. Но это къ лучшему, къ лучшему, въ данномъ случаѣ!
Въ это время проѣзжалъ извозчикъ. Утконосовъ ловко вывернулся изъ лапъ Усастова, вскочилъ въ пролетку и провизжалъ:
— Извозчикъ!! Вези въ Москву!! Три рубля заплачу!!.
— Стой, стой!! Держи его, обольстителя!!! раздался ревъ.
Но извозчикъ ударилъ по лошади и заставилъ ее нестись изумительно-быстрымъ галопомъ. Такъ боги покарали, но и помиловали Утконосова...
А. А. Чацкій.
Бранить прислугу — лозунгъ домохозяекъ, а воевать съ прислугой — ихъ провиденціальное назначеніе: это развиваетъ воинственные инстинкты слабаго пола.
Горничная бѣгаетъ за ворота, кухарка пережариваетъ котлеты, лакей, по разсѣянности, убираетъ со стола мелкія деньги себѣ въ карманъ, нянька, вмѣсто ребенка, няньчится съ кучеромъ, дворникъ спитъ или ругается.
И всѣ вмѣстѣ алкаютъ подачекъ. Они живутъ «начаями», а господа живутъ точно среди дикихъ ирокезовъ.
Когда «силъ больше нѣтъ терпѣть», происходитъ перемѣна штата. Барыни мѣняются прислугой, какъ фасономъ или выкройкой. Это настоящій «обмѣнъ услугъ», которымъ все скверное предоставляется доброму знакомому, съ рекомендаціей и аттестаціей.
Что знаетъ господинъ о слугѣ? Ничего. А потому ничего не можетъ измѣнить во взаимныхъ отношеніяхъ и ничего изъ разговоровъ не выходитъ.
Что знаетъ слуга о господинѣ? Все. И не только знаетъ, но подражаетъ и копируетъ, перенимая господскіе нравы и обычаи, вмѣстѣ съ носильными вещами.
Домашняя прислуга получаетъ вполнѣ домашнее воспитаніе, и ея кругозоръ является культурой «съ барскаго плеча».
Кто виноватъ, кто правъ?
ПОЭТЪ о ПОДОХОДНОМЪ НАЛОГѢ.
Гражданинъ я терпѣливый И, не чувствуя тревогъ,
Я, какъ самый справедливый, Подоходный жду налогъ.
Пусть богачъ кричитъ сердито О реформѣ — все равно — На нее, скажу открыто, Согласился я давно.
Я сужу вполнѣ логично,
Вотъ моихъ сужденій нить: Я платить могу отлично,
Если... не за что платить.
Лео.
МОСКОВСКІЯ АРАБЕСКИ.
— Появился слухъ о томъ, что спектакли въ Охотничьемъ клубѣ поручены Разсказову, и затѣмъ слухъ этотъ оказался чепухой.
— Вѣроятно, его пустилъ какой-нибудь охотникъ...
— А летающія съ парашютомъ куклы положительно начали входить въ увеселительный московскій репертуаръ.
— Антренренеры и управляющіе рѣшили совершенно справедливо: лучше пусть куклы летаютъ, чѣмъ намъ самимъ «летать»...
— «Охотничій клубъ» въ сентябрѣ не откроется. — Почему?
— Кухня и столовая не готовы.
— Странно... Вѣдь, это-же не клубъ... кухарокъ.
— Наконецъ-то, вышелъ «Указатель Электрической выставки».
— Чему ты радъ? Дорогу въ буфетъ мы всегда и безъ указателя находили...
На скачкахъ 6 сентября.
— Однако, на поощрительный призъ «Ясная Поляна» пришла третьей...
— Это, вѣдь, не литературная Ясная Поляна.
— На розыгрышѣ хилковскаго приза «Первое Мая» явилось четвертымъ!
— Куда-же, наконецъ, оно идетъ?!
— Утѣшительный призъ взяла «Жильтъ», а «Первенецъ» оказался послѣднимъ!
— Рѣшительно этимъ «Первымъ» и «Первенцамъ» самымъ неутѣшительнымъ образомъ не везетъ!
Аэль.
ПРОТЕСТЪ.
(Изъ альбома столичнаго человѣка).
Я жилъ прекраснѣйшимъ манеромъ И славилъ женщинъ красоту,
И вдругъ... назвали „сутенеромъˮ Меня за дѣятельность ту!..
Гдѣ онъ, мой кровный оскорбитель?.. Пусть знаетъ этотъ изувѣръ:
Я только „женскій покровительˮ, А ужъ никакъ не „сутенеръ! ˮ
Р. М.
УЛОЖЕНІЕ о КВАРТИРАХЪ.
Всякій человѣкъ, неимѣющій почему либо желанія поселиться у чорта на куличкахъ, долженъ найти себѣ квартиру въ чертѣ города.
Судьба козла за рога ведетъ, а домохозяинъ онаго козла принимаетъ и квартиру ему указываетъ.
Квартира должна соотвѣтствовать сердечнымъ наклонностямъ обывателя и карману, въ коемъ свободно могъ бы умѣститься „стиснутый кулакъˮ.
Тамъ же можетъ быть помѣщенъ и кукишъ.
Для сохраненія чистоты и гигіены, квартира должна быть снабжена „проведенной водойˮ черезъ крышу или штукатурку ближайшей стѣны „со всѣми удобствамиˮ.
„Удобствоˮ должно понимать въ томъ смыслѣ, чтобъ можно было съѣздить на 5-й дворъ въ 1/2 часа времени на велосипедѣ, застраховавши предварительно свою жизнь въ „Нью-Іоркѣˮ.
Пѣшеходы могутъ устроить состязаніе на призы, и кто первый дойдетъ до забора, тотъ получитъ „головомойкуˮ отъ дворника.
При наймѣ квартиры обыватель долженъ имѣть при себѣ „походную аптечкуˮ, на случай дурноты и прочей дезинфекціи.
Чѣмъ выше потолки въ квартирѣ, тѣмъ выше цѣна: сіе для ради удобства жильца, который могъ бы сначала подпрыгнуть до потолка, а затѣмъ присѣсть на корточки и продолжать переговоры.
Для предупрежденія сумасшествія, удара и прочей кондрашки со стороны съемщика, домовладѣлецъ „прописываетъˮ ему квартирную цѣну не сразу: для начала можно ему закатить 800; а затѣмъ черезъ каждые два мѣсяца по новой пропорціи.
Вентиляція жильцовскихъ кармановъ лежитъ на обязанности домохозяина
Освѣщеніе на лѣстницахъ предоставляется жильцамъ даровое при помощи „фонарейˮ, которые каждый квартирантъ можетъ ставить себѣ на свой счетъ и собственный лобъ.
Виды на жительство предъявляются жильцами не
медленно.