домовладѣлецъ.—Я очень радъ. У меня какъ разъ освободилась квартирка, и я вамъ безъ всякой набавки уступлю ее.
— Ну, что, племяша? приступили съ разспросами супруги, когда Сергѣй возвратился.
— Дядя, тетя, торжественно воскликнулъ онъ,—дѣло сдѣлано! Вы останетесь жить въ домѣ, и я тоже...
— Какимъ образомъ? Что ты сдѣлалъ?
— Я женюсь на хозяйской дочери! Чего теперь не сдѣлаешь, чтобы не остаться безъ квартиры!...
Г. Альтъ.
НЕВОЛЬНЫЙ дачникъ.
Льетъ гадкій дождикъ съ небосвода, Или сіяетъ лоно дачъ,
Онъ все груститъ, мила-ль природа, Или сурова, какъ палачъ.
Бродя въ лѣсу, шатаясь въ полѣ, Клянетъ онъ злобно цѣлый міръ. Онъ здѣсь остался поневолѣ За неимѣніемъ квартиръ.
Во снѣ лишь только онъ не страждетъ, Но, вставъ раненько на зарѣ,
Мечтая, жить въ столицѣ жаждетъ, Хотя-бъ въ собачьей канурѢ.
Декадентъ. ЧТО ГОВОРЯТЪ животныя.
(Изъ восточныхъ сказаній).
Собака, когда лаетъ, говоритъ: „хорошо состоять въ газетныхъ хроникерахъ!“
Быкъ, когда мычитъ, думаетъ: „попаду бездѣльникамъ на жаркое“.
Лошадь, когда ржетъ, говоритъ: „ослы блаженствуютъ на свѣтѣ“.
Верблюдъ, когда реветъ, говоритъ: „больше не повезу жену на дачу“.
Соловей, когда поетъ, говоритъ: „не попасть мнѣ въ оперу, пѣтухи засѣли“.
Трещотка, когда звонитъ, говоритъ: „всѣхъ раздѣлаю, ни одного имени незапятнаннымъ не оставлю“.
Голубь, когда воркуетъ, говоритъ: „все, что хочешь, милая, только жениться не могу безъ приданаго, мнѣ надо опериться“...
Удавъ, когда шипитъ, говоритъ: „меньше 120 процентовъ годовыхъ не могу-съ, какъ угодно“.
Свинья, когда хрюкаетъ, говоритъ: „ужо штрафъ заплачу, а съ грязью не разстанусь“.
Жоржъ.
СОВРЕМЕННОЙ ЖЕНЩИНҌ.
Въ вальсѣ жизни ты несешься, Ты хохочешь, ты смѣешься... Ты мила необычайно,—
Ловишь всѣхъ почти случайно.
Сама-жъ въ плѣнъ не попадешься...
ИЗЪ РАЗГОВОРОВЪ.
— Марья Павловна, какъ же это такъ: вы вѣдь записались въ дамское общество покровительства птицамъ, а между тѣмъ у васъ на шляпкѣ перья?!
— Ахъ, душечка, вѣдь вотъ это желтое перо изъ подъ канарейки, которая скончалась своей собственной смертью, а это разноцвѣтное—поддѣлка подъ перышко колибри... оно изъ особой массы... теперь такую выдумали. И красиво, и принципъ нисколько не нарушенъ.
Д—итъ.
Опера Большого театра пока не даетъ новыхъ оперъ, но привлекаетъ новыми пѣвицами. На первомъ мѣстѣ сестры Кристманъ, которыя вдвоемъ замѣнили одну г-жу Фостремъ. Театръ выигралъ въ количествѣ и въ свѣжести голосовъ, но проигралъ въ игрѣ... Сестры Кристманъ будутъ настоящими артистками черезъ нѣсколько лѣтъ, когда привыкнутъ къ сценѣ и начнутъ «чувствовать» но сценѣ; онѣ даже будутъ знаменитыми артистками, если сохранятъ свѣжесть и яркость голосовъ, но пока онѣ только «пріятное пріобрѣтеніе» театра, могущее доставлять публикѣ одно пріятное пѣніе...
***
«Заза» въ театрѣ Корша мнѣ пришлось смотрѣть послѣ исполненія этой «кафе-шантанной комедіи» въ Петербургѣ, въ театрѣ Литературнаго кружка. И тамъ и тутъ я не нашелъ въ піесѣ интересныхъ идей, чтобы эта «иностранщина» стоила перевода для нашихъ серьезныхъ театровъ. Наоборотъ, кафе-шантанная жизнь, чѣмъ меньше объ ней говорить, тѣмъ пріятнѣе; а въ этой піесѣ выставляется вся грязь героинь этого мірка, которыя, кромѣ Парижа, едва лимогутъ играть роль въ общественной жизни... Исполненіе комедіи лучше въ Петербургѣ, чѣмъ въ Москвѣ, и, полагаю, что Москва меньше увлечется «Заза», чѣмъ Петербургъ: москвичи, слава Аллаху, гораздо меньше увлекаются шансонеткою, чѣмъ петербуржцы...
***
Театръ Омонъ открылся подъ новымъ флагомъ—«Театръ водевиль-концертъ». Оперетка замѣнена фарсомъ, а кафе-шантанный концертъ остался въ прежней силѣ. Открытіе было многолюдное, что указываетъ на «торжество фарса» и вообще легкаго жанра, который вербуетъ все новыхъ поклонниковъ. Первый спектакль обнаружилъ, что театръ имѣетъ большой запасъ «фарсистыхъ» и шантанныхъ артистокъ и артистовъ, но каковы они по дарованіямъ и «талантамъ», по первому представленію, конечно, трудно судить...
***
Театральный сезонъ только развертывается, поэтому еще есть возможность удрать надышаться южнымъ воздухомъ, чтобы потомъ легче отсиживать въ нашихъ душныхъ театрахъ. До свиданья въ ноябрѣ!..
Неприсяжный рецензентъ.
Политическія шалости.
Митингъ боксеровъ.
Боевая пьеса политическаго сезона это трансваальскій вопросъ.
До настоящей драки въ Африкѣ еще не дошло, и въ Лондонѣ пока происходятъ домашнія схватки.
Митингъ въ Трафальгаръ-скверѣ въ интересахъ мира обратился въ сеансъ бокса.
— Крюгеръ старый плутъ, а буры идіоты! рѣшили сторонники Чемберлэна и пошли въ кулаки на мирныхъ ораторовъ, которыхъ забросали тухлыми яйцами.
Воинствующіе джонъ-були побѣдили. Но удастся-ли побѣдить буровъ, вотъ вопросъ. Боксъ годится для мирныхъ дракъ, но не для военныхъ схватокъ.
***
Двѣ біографіи, краткія и поучительныя.
Чемберлэнъ—министръ изъ купцовъ, владѣлецъ торговаго дома и управляющій министерствомъ колоній, которое обратилъ въ колоніальную лавку, руководясь купеческимъ принципомъ: «умножать и пріобрѣтать», или, «чего моя нога хочетъ». Разводитъ въ оранжереяхъ орхидеи и въ парламентѣ бобы. Кромѣ орхидей, неразлученъ съ моноклемъ. Такъ и называется «господинъ съ моноклемъ», нѣчто въ родѣ «одноглаза» англійской политики. Также называется «хамелеономъ», ибо является радикаломъ, либераломъ, уніонистомъ и ерундистомъ на всякіе лады. Питаетъ влеченье, родъ недуга, къ трансваальскимъ золотоноснымъ копямъ, которыя считаетъ англійской собственностью.
Крюгеръ—президентъ изъ фермеровъ, извѣстенъ подъ именемъ «дядя Поль», старше управляемой имъ республики. Лучше владѣетъ топоромъ, чѣмъ перомъ. Отличался въ борьбѣ съ зулусами, а потому не боится борьбы съ англичанами. Отецъ многочисленныхъ буровъ, дѣдъ пятидесяти внуковъ. Лицо квадратное, брюшко круглое. Парадная форма: цилиндръ, дента и... туфли. Куритъ гигантскую трубку и плюетъ безцеремонно на ковры, какъ на требованія англичанъ. Въ важнѣйшихъ случаяхъ «дядя» совѣтуется съ «теткой» Крюгеръ, и оба относятся къ Джонъ-Булю, какъ къ жадному племяннику, стремящемуся при жизни завладѣть достояніемъ родственниковъ.
***
Парижане на время угомонились, и теперь въ развеселой столицѣ, послѣ судебныхъ дѣлъ, «пошли дѣла семейныя», или просто марьяжныя.
Такъ, генералъ Роже женится на дочери геи. Мерсье, затѣмъ, вѣроятно, Эстергази женится на вдовѣ Анри, Пати дю-Кламъ на дамѣ подъ вуалью и т. д.
Достойныхъ паръ не оберешься.
***
Въ Австріи опять перемѣна министерства, которая однако не мѣняетъ дѣла.
Оказывается, тамъ министры существуютъ, чтобы мѣняться, парламентъ, чтобы не засѣдать, конституція, чтобы не дѣйствовать, а депутаты, вообще, для кулачной полемики.
***
— Французскіе и испанскіе политики удивительно неспособные люди. Вѣдь, такъ легко въ этихъ сосѣднихъ странахъ водворить миръ.
— Какимъ образомъ?
— Французскихъ монархистовъ переселить въ Испанію, а испанскихъ республиканцевъ во Францію. И больше ничего.
А—онъ.
Какъ кипятокъ въ огромномъ чанѣ, Бурлятъ повсюду англичане, Мобилизируютъ солдатъ;
Къ войнѣ готовятся до пота И ежедневно нота, нота...
Нотъ сотни къ бурамъ все летятъ.
Но, чортъ возьми, не спятъ и буры... Ихъ съ виду сонныя Фигуры Полны энергіи живой...
Свобода имъ мила издревлѣ: Цѣною жизни, не дешевле, Они уступятъ край родной.
Лео
— Ну, что, племяша? приступили съ разспросами супруги, когда Сергѣй возвратился.
— Дядя, тетя, торжественно воскликнулъ онъ,—дѣло сдѣлано! Вы останетесь жить въ домѣ, и я тоже...
— Какимъ образомъ? Что ты сдѣлалъ?
— Я женюсь на хозяйской дочери! Чего теперь не сдѣлаешь, чтобы не остаться безъ квартиры!...
Г. Альтъ.
НЕВОЛЬНЫЙ дачникъ.
Льетъ гадкій дождикъ съ небосвода, Или сіяетъ лоно дачъ,
Онъ все груститъ, мила-ль природа, Или сурова, какъ палачъ.
Бродя въ лѣсу, шатаясь въ полѣ, Клянетъ онъ злобно цѣлый міръ. Онъ здѣсь остался поневолѣ За неимѣніемъ квартиръ.
Во снѣ лишь только онъ не страждетъ, Но, вставъ раненько на зарѣ,
Мечтая, жить въ столицѣ жаждетъ, Хотя-бъ въ собачьей канурѢ.
Декадентъ. ЧТО ГОВОРЯТЪ животныя.
(Изъ восточныхъ сказаній).
Собака, когда лаетъ, говоритъ: „хорошо состоять въ газетныхъ хроникерахъ!“
Быкъ, когда мычитъ, думаетъ: „попаду бездѣльникамъ на жаркое“.
Лошадь, когда ржетъ, говоритъ: „ослы блаженствуютъ на свѣтѣ“.
Верблюдъ, когда реветъ, говоритъ: „больше не повезу жену на дачу“.
Соловей, когда поетъ, говоритъ: „не попасть мнѣ въ оперу, пѣтухи засѣли“.
Трещотка, когда звонитъ, говоритъ: „всѣхъ раздѣлаю, ни одного имени незапятнаннымъ не оставлю“.
Голубь, когда воркуетъ, говоритъ: „все, что хочешь, милая, только жениться не могу безъ приданаго, мнѣ надо опериться“...
Удавъ, когда шипитъ, говоритъ: „меньше 120 процентовъ годовыхъ не могу-съ, какъ угодно“.
Свинья, когда хрюкаетъ, говоритъ: „ужо штрафъ заплачу, а съ грязью не разстанусь“.
Жоржъ.
СОВРЕМЕННОЙ ЖЕНЩИНҌ.
Въ вальсѣ жизни ты несешься, Ты хохочешь, ты смѣешься... Ты мила необычайно,—
Ловишь всѣхъ почти случайно.
Сама-жъ въ плѣнъ не попадешься...
ИЗЪ РАЗГОВОРОВЪ.
— Марья Павловна, какъ же это такъ: вы вѣдь записались въ дамское общество покровительства птицамъ, а между тѣмъ у васъ на шляпкѣ перья?!
— Ахъ, душечка, вѣдь вотъ это желтое перо изъ подъ канарейки, которая скончалась своей собственной смертью, а это разноцвѣтное—поддѣлка подъ перышко колибри... оно изъ особой массы... теперь такую выдумали. И красиво, и принципъ нисколько не нарушенъ.
Д—итъ.
Опера Большого театра пока не даетъ новыхъ оперъ, но привлекаетъ новыми пѣвицами. На первомъ мѣстѣ сестры Кристманъ, которыя вдвоемъ замѣнили одну г-жу Фостремъ. Театръ выигралъ въ количествѣ и въ свѣжести голосовъ, но проигралъ въ игрѣ... Сестры Кристманъ будутъ настоящими артистками черезъ нѣсколько лѣтъ, когда привыкнутъ къ сценѣ и начнутъ «чувствовать» но сценѣ; онѣ даже будутъ знаменитыми артистками, если сохранятъ свѣжесть и яркость голосовъ, но пока онѣ только «пріятное пріобрѣтеніе» театра, могущее доставлять публикѣ одно пріятное пѣніе...
***
«Заза» въ театрѣ Корша мнѣ пришлось смотрѣть послѣ исполненія этой «кафе-шантанной комедіи» въ Петербургѣ, въ театрѣ Литературнаго кружка. И тамъ и тутъ я не нашелъ въ піесѣ интересныхъ идей, чтобы эта «иностранщина» стоила перевода для нашихъ серьезныхъ театровъ. Наоборотъ, кафе-шантанная жизнь, чѣмъ меньше объ ней говорить, тѣмъ пріятнѣе; а въ этой піесѣ выставляется вся грязь героинь этого мірка, которыя, кромѣ Парижа, едва лимогутъ играть роль въ общественной жизни... Исполненіе комедіи лучше въ Петербургѣ, чѣмъ въ Москвѣ, и, полагаю, что Москва меньше увлечется «Заза», чѣмъ Петербургъ: москвичи, слава Аллаху, гораздо меньше увлекаются шансонеткою, чѣмъ петербуржцы...
***
Театръ Омонъ открылся подъ новымъ флагомъ—«Театръ водевиль-концертъ». Оперетка замѣнена фарсомъ, а кафе-шантанный концертъ остался въ прежней силѣ. Открытіе было многолюдное, что указываетъ на «торжество фарса» и вообще легкаго жанра, который вербуетъ все новыхъ поклонниковъ. Первый спектакль обнаружилъ, что театръ имѣетъ большой запасъ «фарсистыхъ» и шантанныхъ артистокъ и артистовъ, но каковы они по дарованіямъ и «талантамъ», по первому представленію, конечно, трудно судить...
***
Театральный сезонъ только развертывается, поэтому еще есть возможность удрать надышаться южнымъ воздухомъ, чтобы потомъ легче отсиживать въ нашихъ душныхъ театрахъ. До свиданья въ ноябрѣ!..
Неприсяжный рецензентъ.
Политическія шалости.
Митингъ боксеровъ.
Боевая пьеса политическаго сезона это трансваальскій вопросъ.
До настоящей драки въ Африкѣ еще не дошло, и въ Лондонѣ пока происходятъ домашнія схватки.
Митингъ въ Трафальгаръ-скверѣ въ интересахъ мира обратился въ сеансъ бокса.
— Крюгеръ старый плутъ, а буры идіоты! рѣшили сторонники Чемберлэна и пошли въ кулаки на мирныхъ ораторовъ, которыхъ забросали тухлыми яйцами.
Воинствующіе джонъ-були побѣдили. Но удастся-ли побѣдить буровъ, вотъ вопросъ. Боксъ годится для мирныхъ дракъ, но не для военныхъ схватокъ.
***
Двѣ біографіи, краткія и поучительныя.
Чемберлэнъ—министръ изъ купцовъ, владѣлецъ торговаго дома и управляющій министерствомъ колоній, которое обратилъ въ колоніальную лавку, руководясь купеческимъ принципомъ: «умножать и пріобрѣтать», или, «чего моя нога хочетъ». Разводитъ въ оранжереяхъ орхидеи и въ парламентѣ бобы. Кромѣ орхидей, неразлученъ съ моноклемъ. Такъ и называется «господинъ съ моноклемъ», нѣчто въ родѣ «одноглаза» англійской политики. Также называется «хамелеономъ», ибо является радикаломъ, либераломъ, уніонистомъ и ерундистомъ на всякіе лады. Питаетъ влеченье, родъ недуга, къ трансваальскимъ золотоноснымъ копямъ, которыя считаетъ англійской собственностью.
Крюгеръ—президентъ изъ фермеровъ, извѣстенъ подъ именемъ «дядя Поль», старше управляемой имъ республики. Лучше владѣетъ топоромъ, чѣмъ перомъ. Отличался въ борьбѣ съ зулусами, а потому не боится борьбы съ англичанами. Отецъ многочисленныхъ буровъ, дѣдъ пятидесяти внуковъ. Лицо квадратное, брюшко круглое. Парадная форма: цилиндръ, дента и... туфли. Куритъ гигантскую трубку и плюетъ безцеремонно на ковры, какъ на требованія англичанъ. Въ важнѣйшихъ случаяхъ «дядя» совѣтуется съ «теткой» Крюгеръ, и оба относятся къ Джонъ-Булю, какъ къ жадному племяннику, стремящемуся при жизни завладѣть достояніемъ родственниковъ.
***
Парижане на время угомонились, и теперь въ развеселой столицѣ, послѣ судебныхъ дѣлъ, «пошли дѣла семейныя», или просто марьяжныя.
Такъ, генералъ Роже женится на дочери геи. Мерсье, затѣмъ, вѣроятно, Эстергази женится на вдовѣ Анри, Пати дю-Кламъ на дамѣ подъ вуалью и т. д.
Достойныхъ паръ не оберешься.
***
Въ Австріи опять перемѣна министерства, которая однако не мѣняетъ дѣла.
Оказывается, тамъ министры существуютъ, чтобы мѣняться, парламентъ, чтобы не засѣдать, конституція, чтобы не дѣйствовать, а депутаты, вообще, для кулачной полемики.
***
— Французскіе и испанскіе политики удивительно неспособные люди. Вѣдь, такъ легко въ этихъ сосѣднихъ странахъ водворить миръ.
— Какимъ образомъ?
— Французскихъ монархистовъ переселить въ Испанію, а испанскихъ республиканцевъ во Францію. И больше ничего.
А—онъ.
Какъ кипятокъ въ огромномъ чанѣ, Бурлятъ повсюду англичане, Мобилизируютъ солдатъ;
Къ войнѣ готовятся до пота И ежедневно нота, нота...
Нотъ сотни къ бурамъ все летятъ.
Но, чортъ возьми, не спятъ и буры... Ихъ съ виду сонныя Фигуры Полны энергіи живой...
Свобода имъ мила издревлѣ: Цѣною жизни, не дешевле, Они уступятъ край родной.
Лео