566 

1904 

НИВА 

пріѣдетъ, съ нимъ еще надо вести переговоры. Адвокатъ не хотѣлъ уступать за безцѣнокъ, а въ провинціи любятъ торговаться. Словомъ, Родичеву предстояло просидѣть еще недѣли двѣ, а то и три. 

Въ продолженіе недѣли онъ каждый день ѣздилъ въ Корниловку и находилъ тамъ все въ такомъ же положеніи, какъ засталъ въ первый свой пріѣздъ. Удалось ему увидѣть старика Чернецкаго, который однажды пріѣхалъ навѣстить дочерей. Его вынесли изъ коляски и почти принесли въ креслѣ; а въ креслѣ онъ сидѣлъ молча и отчего-то плакалъ. 

Уже давно онъ не высказывалъ словами своихъ чувствъ, но слезъ удержать не могъ. А понималъ онъ многое: и то, что старшая его дочь осудила себя на вѣчную работу здѣсь, въ глуши, тогда какъ онъ понималъ, что послѣ ученія за границей она могла бы хорошо устроиться въ Петербургѣ. Понималъ и то, что въ жизни младшей его дочери произошли какія-то колебанія, которыя всю ее истерзали, скомкали. И отъ этого онъ плакалъ. Смотрѣлъ на обѣихъ, и слезы лились у него изъ глазъ, но никогда онъ объ этомъ не говорилъ. 

Просидѣлъ онъ такимъ манеромъ въ креслѣ часа два. дали ему воды съ малиновымъ вареньемъ,- единственный напитокъ, который онъ теперь могъ переносить. Потомъ его взяли и перенесли въ коляску, и увезли въ его маленькую одинокую усадьбу. 

Однажды Родичевъ былъ на фабрикѣ у Петра Матюшина. Они сидѣли въ конторѣ. Матюшинъ знакомилъ его со своими книгами и объяснялъ, что и въ какомъ количествѣ производитъ его фабрика и куда разсылаются его издѣлія. 

Въ это время во дворѣ раздался смутный говоръ и ругательства. Это пріѣхали телѣги, чтобы забрать товаръ и везти его въ городъ. 

Что они тамъ возятся? воскликнулъ Матюшинъ и подошелъ къ окну. 

Родичевъ тоже заинтересовался. Онъ смотрѣлъ въ окно и видѣлъ десятка два мужиковъ съ пустыми телѣгами. Они старались ихъ разставить такъ, чтобы удобнѣе было подъѣзжать къ складу. Происходило своего рода мѣстничество, каждый хотѣлъ подъѣхать раньше другого, чтобы поскорѣе кончить работу и раньше отдѣлаться. 

И опять, какъ тогда, когда выходили изъ сада, Родичевъ невольно остановилъ вниманіе на одномъ изъ мужиковъ, бородатомъ, плечистомъ и невысокомъ. 

- Посмотри, Петръ Егорычъ, вѣдь это Острогоновъ.промолвилъ Родичевъ:-кажется, я не ошибаюсь!.. Что онъ здѣсь дѣлаетъ? 

То же, что и другіе,-отвѣтилъ Матюшинъ.-Онъ часто возитъ у меня товаръ. Онъ и глину иногда подвозитъ. Вотъ сейчасъ будутъ нагружать телѣги. Полюбуйся, какой изъ него вышелъ настоящій мужикъ. 

И дѣйствительно, мужики скоро начали выносить изъ склада довольно увѣсистые ящики съ посудой и класть ихъ на телѣги. Работа шла быстро, такъ какъ хотѣлось устроиться поскорѣе, чтобы засвѣтло вернуться изъ города. Это было въ субботу, и всѣ наперерывъ старались каждый поскорѣе нагрузить свою телѣгу. 

И въ числѣ носившихъ ящики былъ Острогоновъ, работавшій наравнѣ съ другими. Родичевъ внимательно слѣдилъ за всѣми его движеніями. Ему хотѣлось увидѣть въ немъ хоть какіе-нибудь остатки прежней жизни. Но онъ не могъ найти ихъ. Острогоновъ рѣшительно ничѣмъ не отличался отъ другихъ мужиковъ: ни по одеждѣ, ни по пріемамъ. Онъ такъ же тяжело и косолапо ступалъ своими высокими, грубыми сапогами, такъ же безстрашно взваливалъ себѣ на спину тяжелые ящики и таскалъ ихъ въ телѣгу. Онъ такъ же точно и бранился, какъ всѣ прочіе. 

- Я вотъ смотрю на него,-говорилъ Родичевъ:-и мнѣ все кажется, что это маскарадъ, что онъ нарочно 

1904 

No 29. 

представляется мужикомъ и дѣлаетъ только видъ, что носитъ ящики и работаетъ. 

- Я могу поручиться тебѣ за его неподдѣльность,сказалъ Матюшинъ.-Ты побывай-ка у него въ домѣ, и ты увидишь замѣчательный случай... какъ бы тебѣ это сказать... движенія назадъ, регресса изъ-за идеи. Кажется, такого случая еще не бывало въ исторіи. Русская жизнь выдвинула первый примѣръ... Ужъ я ощупывалъ его со всѣхъ сторонъ и убѣдился, что онъ омужичился до основанія. 

- Мнѣ неудобно быть у него!-замѣтилъ Родичевъ. 

- А что? Развѣ ты разстался съ нимъ въ дурныхъ отношеніяхъ? 

- Да видишь ли, въ тѣ времена у меня являлись нѣкоторыя грѣховныя мысли и поползновенія по отношенію къ Малашѣ, которая была горничной въ усадьбѣ, и были столкновенія съ нимъ. Онъ зналъ и устраивалъ мнѣ непріятныя сцены. 

- Я думаю, онъ это забылъ... Онъ какъ-то все забылъ... 

Во дворѣ кончили работу нагрузки. Родичевъ не сводилъ глазъ съ приземистаго мужика съ длинной бородой. Рѣшительно ему не удавалось замѣтить ни малѣйшей разницы между нимъ и другими. Онъ такъ же точно даже сморкался, какъ они, придавливая пальцемъ каждую ноздрю по очереди, а затѣмъ вытираясь рукавомъ. - Это поразительно!- воскликнулъ Родичевъ.- Это необъяснимо. 

- А ты разскажи-ка въ Европѣ, такъ не повѣрятъ. Скажутъ, вы такого мужика выдумали, — промолвилъ Матюшинъ. 

Нагруженныя ящиками телѣги мало-по-малу выѣзжали въ ворота, и дворъ очищался. Острогоновъ взялъ свою лошадь за уздцы и повелъ ее къ воротамъ. 

- Ге, ге, Матвѣй!-крикнулъ ему другой мужикъ изъ оставшихся во дворѣ.-Гляди, у тебя подпруга развязалась... 

- Пиру!- обратился Матвѣй Острогоновъ къ своей лошади и, остановивъ ее, поправилъ подпругу, а затѣмъ повелъ ее дальше и исчезъ за воротами вмѣстѣ съ своей телѣгой. 

- А знаешь ли ты, Родичевъ,-сказалъ Петръ Матюшинъ, когда они отошли отъ окна и опять сѣли за конторку:-знаешь ли ты, кто изъ всей тогдашней компаніи самий счастливый человѣкъ? Вѣдь это Матвѣй Острогоновъ. 

- Какъ? Даже счастливѣе меня и тебя? 

- О, навѣрное... Но доказывать этого я тебѣ не буду. Мы подождемъ еще одинъ-другой десятокъ лѣтъ и посмотримъ, что изъ всего этого выйдетъ. 

Прошло двѣ недѣли. Родичевъ уже окончилъ въ городѣ свои дѣла по продажѣ движимости. Въ Корниловку онъ пріѣзжалъ довольно часто. Другихъ знакомыхъ у него въ губерніи не было, и ему, умиравшему здѣсь отъ скуки, поневолѣ приходилось искать развлеченія среди старыхъ своихъ пріятелей. 

Въ началѣ сентября стало вдругъ холодно и сыро. Когда онъ пріѣзжалъ къ Щегловитову, то слышалъ отъ старика жалобы на то, что его управляющій запоздалъ съ молотьбой хлѣба и не можетъ до сихъ поръ отпустить его «изъ этого сырого подвала». 

А это судьба, Владиміръ Павловичъ,- говорилъ Родичевъ:- меня тоже не отпускаетъ мой адвокатъ. Очевидно, намъ суждено уѣхать вмѣстѣ, что будетъ для меня въ высшей степени пріятно. 

Но дѣла наконецъ уладились, и они уже назначилибыло день для отъѣзда. 

И какъ разъ въ это время въ Корниловкѣ произошли событія, которыя хотя и не имѣли никакого отношенія къ Щегловитову, а тѣмъ болѣе къ Родичеву, но были такъ значительны и важны, что заставили обоихъ отложить свой отъѣздъ.