606 

1904 

НИВА 

- Хорошо, хорошо, я съ великимъ вниманіемъ буду слушать. Только жаль, что ты такъ волнуешься... 

Что дѣлать. иначе не могу... Видишь ли, въ эту ночь у насъ съ Дашей произошло очень важное рѣшеніе... Мы обсудили положеніе и пришли къ мысли... Послушай,- прибавилъ онъ, прервавъ себя.-Нѣтъ ли у тебя какого-нибудь вина? Мнѣ надо подкрѣпиться, я всю ночь не спалъ... 

Матюшинъ досталъ ему рюмку хересу, и Корниловъ выпилъ ее залпомъ. Потомъ онъ какъ-то встряхнулся и, повидимому, привелъ свои нервы въ нѣкоторый порядокъ. 

- Да, такъ вотъ, что я говорю... я говорю, что сегодня ночью у насъ съ Дашей былъ разговоръ. Мы признались себѣ... мы назвали словами то, что до сихъ поръ чувствовали: что изъ нашихъ прекрасныхъ начинаній, искреннихъ и благородныхъ, чего отрицать не можетъ никто, ничего не вышло... Да, вотъ!.. 

Матюшинъ съ величайшимъ вниманіемъ и любопытствомъ взглянулъ на Александра Васильевича, и въ его взглядѣ заигралъ чуть замѣтный тончайшій отблескъ хитрой и даже какъ будто злой усмѣшки. 

- Вы сами это признали!-промолвилъ онъ. 

- Да, намъ никто не подсказывалъ. Высказала это Даша, а я... я согласился съ нею... 

- Что-жъ,- замѣтилъ Матюшинъ:- если говорить правду, то съ этимъ нельзя не согласиться. 

Ну, вотъ, вотъ...-съ какимъ-то выраженіемъ сарказма воскликнулъ Корниловъ.-Какъ это удивительно! Всѣ это говорятъ, всѣ въ этомъ не сомнѣваются! А раньше никто даже не намекнулъ. 

- Кто это всѣ? 

Ты, Валентина, Вѣра Михайловна. Больше никого и нѣтъ. 

Тутъ нѣтъ ничего удивительнаго, Александръ Васильевичъ. Дѣло это очень ужъ деликатное. Это часто бываетъ, что человѣкъ заблуждается, но заблужденіе его такъ сладко для него, что рука не поднимается разсѣять его. Но вѣдь оно въ концѣ концовъ всегда само собой разсѣется. 

Да... А если этотъ «конецъ концовъ» наступитъ слишкомъ поздно?.. 

1904 

No 31. 

- Да, конечно, это такъ. Но что же мнѣ дѣлать, Петръ? И ужели ты, съ твоей находчивостью, съ твоей практической головой; ничего для меня не придумаешь? 

Петръ тихонько засмѣялся. 

- Хе-хе... моя практическая голова!.. Ты слишкомъ далеко зашелъ въ сторону отъ практичности, чтобы моя голова могла благополучно повернуть тебя обратно!.. Пожалуй, я могъ бы подсказать тебѣ одинъ путь, но онъ непріятенъ... 

- Говори пожалуйста... Непріятнѣе моего положенія не можетъ уже быть... 

- Видишь, если бы у меня были деньги, я далъ бы тебѣ ихъ безъ всякихъ условій... Но у меня ихъ никогда не было. Я началъ дѣло отчасти на деньги моего отца, отчасти ке—постороннихъ лицъ; а когда оно стало приносить доходъ, то я все время выплачивалъ эти долги, и до сихъ поръ выплачиваю ихъ... Но у отца моего есть деньги, я знаю. Только на старости онъ сдѣлался очень ужъ разсчетливъ, почти скареденъ... Однако, я думаю, что, если ему предложить хорошее обезпеченіе, то онъ дастъ. 

- Но какое же я могу предложить обезпеченіе? спросилъ Корниловъ. 

- Какъ какое? Ты вѣдь полноправный владѣлецъ твоей земли. Это право ты, слава Богу, не догадался подарить крестьянамъ... Ты можешь сдѣлать съ нею все, что тебѣ угодно, лишь бы только не были нарушены права арендаторовъ. 



Я что-то тебя не понимаю... 

-- Ну, не такимъ однако-жъ большимъ, какъ ты полагаешь!-съ усмѣшкой замѣтилъ Матюшинъ. 

- То это всегда бываетъ несчастье... Такъ въ чемъже практическая сторона вашего рѣшенія? 

- Да вѣдь это ясно. Если дѣло, для котораго мы оставили все, къ чему прежде стремились, не пошло, то надо оставить его. У насъ есть дѣти, надо подумать о нихъ. Ихъ учить надо, а это лучше дѣлать въ городѣ. 

- Не только лучше, а въ сущности тамъ только и возможно...- замѣтилъ Матюшинъ.- Вѣдь и мы учились въ городѣ. 

Но ты же понимаешь, Петръ Егоровичъ, что въ городѣ нельзя прожить на тѣ ничтожныя средства, которыя я получаю отъ крестьянъ. 

- О, конечно, нельзя! 

Такъ какъ же мнѣ быть? Научи. Ты человѣкъ практическій. 

Не знаю, Александръ... Едва ли этому научить можно,-раздумчиво отвѣтилъ Матюшинъ.-Единственное средство-нарушить договоръ съ крестьянами и отдать землю на болѣе выгодныхъ условіяхъ или самому обрабатывать ее. 

Корниловъ замахалъ на него руками. - Нѣтъ, нѣтъ, это невозможно. Этого ты лучше и не предлагай... Никогда и ни при какихъ обстоятельствахъ я не отступлюсь отъ этого своего дѣла... 

Это очень благородно съ твоей стороны,-съ тонкой усмѣшкой замѣтилъ Матюшинъ:-но я думаю, что, если-бъ ты и захотѣлъ отступиться, то ничего не могъ бы подѣлать: крестьяне на это не согласились бы; до конца срока аренды остается еще одиннадцать лѣтъ. Они не захотятъ на одиннадцать лѣтъ лишить себя такихъ преимуществъ, какими ты наградилъ ихъ... 

- А между тѣмъ я говорю самыя простыя вещи. Ты можешь, напримѣръ, заложить свою землю. Ты могъ бы сдѣлать это въ банкѣ- теперь у насъ учредилось нѣсколько земельныхъ банковъ,-но съ одиннадцатилѣтней арендой они, ложалуй, не примутъ, а если и примутъ, то по ничтожной оцѣнкѣ. Но я думаю, что отецъ мой съ удовольствіемъ дастъ тебѣ деньги подъ залогъ твоего имѣнія. 

- Ты думаешь? Но для меня это будетъ благодѣяніемъ. 

-- Какую же сумму онъ можетъ мнѣ дать? 

Ну, это зависитъ отъ соглашенія. Онъ будетъ торговаться, а потому тебѣ совѣтую запрашивать. 

- Я не умѣю этого. Я вообще ничего практическаго не умѣю. Слушай, Петръ, что если бы я попросилъ тебя устроить это дѣло съ Егоромъ Акимычемъ! Я былъ бы тебѣ очень-очень благодаренъ. 

- Гм...-откликнулся на это Матюшинъ.-Не очень-то люблю я съ нимъ о дѣлахъ разговаривать. Говорю: сталъ прижимистъ старикъ, очень ужъ деньги полюбилъ... Съ мужикомъ, когда онъ разбогатѣетъ, всегда это случается. Десятки поколѣній его рода никогда настоящихъ денегъ не видали. Больше гривны никогда у нихъ разомъ въ рукахъ не бывало, и вдругъ, какъ изъ рога изобилія, сыплются на него тысячи и десятки тысячъ, и тутъ выступаетъ у него въ мозгу старый, давно развивавшійся бугорокъ-благоговѣнія передъ рублемъ, который всегда былъ для него только идеаломъ, и вотъ онъ начинаетъ релитіозно копить рубли. 

- Но ты не отказываешься? 

- Да, конечно, я не могу отказаться и даже почти обѣщаю, что это удастся. Я только говорю, что не люблю этого, и кромѣ того не ожидаю отъ него хорошей оцѣнки. 

- А для меня всякая оцѣнка хороша! Ты понимаешь, мнѣ только первыя нѣсколько лѣтъ обернуться. А тамъ я устрою себѣ какое-нибудь маленькое дѣло... Есть вѣдь симпатичныя дѣла, конечно, небольшія и дающія небольшой доходъ. Напримѣръ, мы можемъ купить библіотеку для чтенія; это, говорятъ, даетъ выгоду, да мало ли что! Такъ ты устроишь, Петръ Егоровичъ? 

- Приложу всѣ старанія. Но долженъ предупредить тебя, Александръ Васильевичъ, что, если ты запутаешься