No 37.
1904
НИВА
съ двадцатью пятью тысячами можно дѣла дѣлать. Будемъ подряды брать, ассенизаціей займусь, чортъ побери, а не пропаду. Нѣ-ѣтъ! Теперь ужъ не пропаду!
И онъ въ тотъ же день отправился къ адвокату съ твердымъ намѣреніемъ «покончить дѣло».
XIV.
Матюшинъ собрался уѣзжать. По этому случаю онъ хотѣлъ устроить обѣдъ гдѣ-нибудь въ ресторанѣ, но Александръ Васильевичъ запротестовалъ.
- Довольно ты насъ кормилъ! Послѣдній обѣдъ будетъ у насъ въ домѣ.
И Матюшинъ согласился. Но Корнилову пришло на мысль, что можетъ случайно явиться Владиміръ Павловичъ, который такъ угрожающе говорилъ о своей встрѣчѣ съ Петромъ Егоровичемъ, и онъ высказалъ это вслухъ въ туманной формѣ.
А тебѣ не будетъ непріятно, если случайно къ намъ завернетъ дядя?-сказалъ онъ.-Вѣдь вы, кажется, не питаете другъ къ другу нѣжности...
- Ну, братъ, если бы я избѣгалъ встрѣчи со всѣми, кто не питаетъ ко мнѣ нѣжныхъ чувствъ, то мнѣ пришлось бы удалиться въ пустыню,-отвѣтилъ на это Матюшинъ.-Повѣрь, что я сумѣю почтительно выслушать все, что ни сказалъ бы мнѣ Владиміръ Павловичъ. Все же,-прибавилъ онъ съ усмѣшкой:-я помню, что мы. Матюшины, когда-то «ихніе были»...
При такомъ шутливомъ отношеніи Матюшина къ возникшему инциденту, препятствіе исчезло, и было условлено, что прощальный обѣдъ будетъ у него.
Былъ извѣщенъ Родичевъ, и къ шести часамъ всѣ собрались. Родичевъ былъ неузнаваемъ. Куда дѣвались его недавняя подавленность и связанность движеній! Онъ смотрѣлъ орломъ, у котораго вдругъ развязали прежде крѣпко связанныя крылья.
Что случилось? спросилъ его Корниловъ.-Ты точно сбросилъ съ плечъ стопудовую тяжесть?
- Именно, именно!.. Я получилъ двадцать пять тысячъ,-съ цинической усмѣшкой отвѣтилъ Родичевъ:-и теперь намѣренъ пустить ихъ въ дѣло...
- Какое дѣло?
- Въ какое? Этого я еще и самъ не знаю. Но только это навѣрное. Сквалыгой сдѣлаюсь, кулакомъ, буду рубль того пусть-ка приходятъ ко мнѣ разговаривать!
И онъ весь обѣдъ шутилъ, острилъ, самъ смѣялся и смѣшилъ всѣхъ. Ну, просто, пріятнымъ человѣкомъ сталъ!
- Да вѣдь ты расшвыряешь свои деньги,-замѣтилъ ему Матюшинъ.
- Ну, нѣтъ, братъ, шалишь!-отвѣтилъ Родичевъ. Я теперь цѣну деньгамъ знаю. Ни одной копейки безъ расчета не истрачу. Все должно приносить доходъ,вотъ мой новѣйшій принципъ! Въ самомъ дѣлѣ, нынче выползъ откуда-то новый человѣкъ, и всѣ говорятъ: «новый человѣкъ, новый человѣкъ пришелъ»! Новый человѣкъ строитъ желѣзныя дороги, новый человѣкъ строитъ мосты, новый человѣкъ открываетъ нефтяные фонтаны, новый человѣкъ заводитъ хлѣбныя, комиссіонерскія и похоронныя конторы... А чѣмъ въ сущности отличается этотъ новый человѣкъ отъ стараго? Да единственно тѣмъ, что цѣну деньгамъ знаетъ и всякую копейку, вынутую изъ кармана и выпущенную изъ рукъ, разсматриваетъ, какъ зерно, посаженное въ землю: должно принести самъ-сто. И больше никакой разницы нѣтъ. Вотъ я и рѣшилъ: поступлю-ка я въ новые человѣки...
Для этого надо, чтобы въ жилахъ текла новая кровь,-замѣтила Дарья Николаевна.
А мы старую приспособимъ. Знаете, какъ мудрая, экономная мать перешиваетъ свое парадное платье на дочерей и дѣлаетъ изъ нихъ цѣлыхъ два... Нѣтъ ужъ, я теперь все понялъ! Теперь меня не сшибешь съ точки! Двадцать пять тысячъ я получилъ и зажалъ ихъ въ рукѣ, и
1904
723
скорѣе жизнь утоплю, чѣмъ выпущу ихъ изъ рукъ. Вотъ вамъ, господинъ Матюшинъ!
- А почему же это мнѣ?-спросилъ Матюшинъ.
- А потому, что ты самый что ни на-есть новѣйшій человѣкъ,-и кровь въ тебѣ течетъ новая, и пріемы у тебя новые-все новое! Вотъ поэтому!
Тема была опасная, и разговоръ могъ принять непріятный оборотъ. Корниловъ вначалѣ даже боялся этого. Но Родичевъ былъ такъ благодушно настроенъ, что не могъ ни съ кѣмъ поссориться. Онъ только добродушно смѣялся и заражалъ другихъ.
Обѣдъ прошелъ оживленно и пріятно. Когда встали изъ-за стола, перешли въ другую комнату, и туда подали кофе, раздался звонокъ, и вошелъ Владиміръ Павловичъ.
У Корнилова вытянулось лицо, и онъ сразу утратилъ пріятное настроеніе.
Владиміръ Павловичъ вошелъ, протянулъ всѣмъ по очереди руку, а Матюшину только поклонился. Это было дурное начало, послѣ котораго слѣдовало ожидать еще болѣе дурного продолженія.
Щегловитовъ сѣлъ на диванѣ около Дарьи Николаевны и сейчасъ же занялся разговоромъ съ ней: онъ, видимо, хотѣлъ показать свое пренебреженіе къ Матюшину.
Но, прислушиваясь къ тому, что говорили другіе, онъ замѣтилъ, что Родичевъ сегодня какъ-то не похожъ на себя. Такимъ оживленнымъ онъ не видалъ его даже въ прежнія, болѣе счастливыя для него, времена. Ему все хотѣлось спросить Родичева, что такое произошло въ его жизни, такъ повліявшее на его настроеніе.
А Родичевъ, точно въ отвѣтъ на его мысли, уловивъ моментъ, когда разговоръ его съ Дарьей Николаевной на минуту оборвался, обратился къ нему:
Вотъ, Владиміръ Павловичъ, вы видите передъ собой совершенно обновленнаго человѣка. Съ сегодняшняго дня я рѣшилъ: въ новые люди поступаю.
Щегловитовъ осмотрѣлъ его съ ногъ до головы. Онъ никакъ не могъ понять его тона и не зналъ, шутитъ этотъ человѣкъ, или въ самомъ дѣлѣ у него произошли какія-нибудь важныя обстоятельства.
- Гдѣ это такое заведеніе?-спросилъ
онъ.
Какъ гдѣ? По всему лицу земли русской. Нынче ь новыхъ людей столько же, сколько грибовъ въ лѣсу?
- Это очень любопытно,-замѣтилъ Щегловитовъ.
Вамъ интересно?-спросилъ Родичевъ.-Извольте, я вамъ прочитаю лекцію о новомъ человѣкѣ.
Да ты ужъ намъ читалъ ее,-замѣтилъ Корниловъ, въ душѣ желавшій, чтобы эта лекція не состоялась.
- А ничего, пусть повторитъ! Ему это самому вновѣ,сказалъ иронически Матюшинъ.
И эта иронія сразу замѣтно перемѣнила отношеніе Родичева къ дѣлу. Она подняла въ душѣ что-то старое, забытое, заглохшее, что-то давно затаенное и не получившее еще отместки. Его добродушная усмѣшка вдругъ превратилась въ злую, а въ глазахъ загорѣлись огоньки.
Извольте, прошу вниманія, промолвилъ Родичевъ, принимая комически важную позу для изображенія профессора.—Новый человѣкъ, милостивыя государыни и милостивые государи, отличается отъ стараго тѣмъ, что старый ѣздилъ на рысакахъ, которыхъ онъ выписывалъ изъ Лондона, и по причинѣ быстрой и головоломной ѣзды растерялъ при этомъ всѣ свои угодья и всѣ доходныя статьи; а новый ѣздитъ на благородныхъ идеяхъ, ѣздитъ осторожно, расчетливо, неторопливо, что даетъ ему возможность нагибаться и подбирать все растерянное его предшественникомъ. Новый человѣкъ, милостивыя государыни и милостивые государи, обладаетъ удивительной способностью все превращать въ золото и кредитные билеты. И умъ, и образованіе, и дружбу, и любовь, и совѣсть!... Новый человѣкъ, наконецъ, изобрѣлъ великолѣпный способъ грабить ближняго такимъ образомъ, что не только онъ за это не попадаетъ въ тюрьму и не