No 40.
1904
НИВА
- Я проработаю всего еще десять минутъ. Подождала бы.
- Нѣтъ, я пойду, мнѣ хочется отдохнуть.
И она вышла. Александръ Васильевичъ посмотрѣлъ ей вслѣдъ, покачалъ головой и вздохнулъ.
Какъ перемѣнилась Даша! Жизнь при посредствѣ цѣлаго ряда ударовъ внесла поправки въ ея взгляды. Но она и не замѣтила, какъ мало-по-малу самая сущность ея прежнихъ, такихъ возвышенныхъ и свѣтлыхъ, взглядовъ исчезла, и остались однѣ только поправки...
Какъ она сузилась и пригнулась къ землѣ... И какъ все это жаль, когда подумаешь о томъ, какая была она въ прежнее время!
Но надо кончать переводъ. Этотъ романъ въ его переводѣ уже печатается въ журналѣ, такъ что онъ работаетъ навѣрняка.
Способность къ переводамъ обнаружилась у него года два тому назадъ. Началось это съ того, что въ архивѣ у него было много свободнаго времени. Сперва онъ читалъ книги, а потомъ, когда расходы стали быстро увеличиваться, рѣшилъ попробовать себя въ этой области.
Языки онъ когда-то зналъ хорошо. Его обучали имъ гувернантки. Потомъ многое забылось, но легко было возобновить, особенно французскій языкъ.
Первый опытъ былъ труденъ, но когда онъ отдѣлалъ одну небольшую вещицу и отнесъ въ редакцію, оказалось, что ему легко дается литературный слогъ. Онъ сталъ работать, и у него пошло хорошо. Теперь ему ужъ поручаютъ переводы.
Онъ кончилъ, когда пробило пять часовъ,-время его обычнаго ухода изъ канцеляріи. Онъ вложилъ тетрадь въ небольшой портфель, который завелся у него уже давно. Сторожъ подалъ ему пальто, и онъ вышелъ.
Въ редакціи ему на этотъ разъ не повезло. Переводъ онъ оставилъ, а денегъ не оказалось. Было уже поздно, и его попросили зайти завтра. Онъ пошелъ домой.
Корниловы уже жили на другой квартирѣ. Прежняя оказалось слишкомъ малой. Хотя Василій уже кончилъ курсъ и, сообразно своимъ, давно намѣченнымъ, планамъ, служилъ въ сенатѣ, получая небольшое жалованье, но жилъ онъ все-таки съ ними. Ему, какъ уже не студенту, а чиновнику, понадобилась совершенно отдѣльная комната съ самостоятельнымъ ходомъ.
Но главной виновницей расширенія квартиры была Наташа. Уже три года она подвизалась на сценѣ. Сперва, когда она, выйдя изъ школы, сыграла нѣсколько дебютныхъ спектаклей, о ней много говорили. Отмѣтили ее, какъ свѣжее дарованіе, отъ котораго можно многое ждать.
Но затѣмъ явились другія, неизвѣстно- болѣе ли сильныя, но во всякомъ случаѣ болѣе смѣлыя и лучше вооруженныя, и ее стали отодвигать на задній планъ.
И вотъ уже два года она борется и, чувствуя себя безсильной, изнемогаетъ въ этой борьбѣ. Но служба на сценѣ порождаетъ новыя потребности, ей уже нельзя жить въ одной комнатѣ; нужно было отдѣлить ей спальню и другую комнату, въ которой она могла бы принимать знакомыхъ.
И такимъ образомъ расходъ на квартиру сдѣлался главнымъ расходомъ Корниловыхъ.
Александръ Васильевичъ пришелъ домой, когда столъ для обѣда былъ уже накрытъ. Въ этотъ часъ всѣ сходились дома и обѣдали вмѣстѣ. Дарья Николаевна встрѣтила его вопросительнымъ взглядомъ, который онъ сейчасъ же понялъ.
Не выдали,-сказалъ онъ:-сегодня поздно. Просили зайти завтра...
- А завтра попросятъ зайти послѣзавтра,-замѣтила Дарья Николаевна, и въ голосѣ ея послышался оттѣнокъ грубоватаго упрека.
1904
783
- Я этого не думаю,- сдержанно сказалъ онъ:- я думаю, что завтра дадутъ.
Въ послѣднее время часто являлся этотъ оттѣнокъ въ ея голосѣ, но исключительно тогда, когда дѣло касалось удовлетворенія какой-нибудь нужды Наташи. Во всѣхъ остальныхъ вопросахъ она была сговорчива и нетребовательна, а тутъ обнаруживала нетерпѣніе.
А что-жъ, развѣ такая необходимость?- спросилъ Корниловъ.
Наташа послѣзавтра выступаетъ въ новой роли... Платье готово, и за него заплатить у меня хватить, но ей нужно еще тысячу вещей.
Такъ завтра и купите...
- Ахъ, завтра... Но многое надо приладить, передѣлать... Вѣдь это для сцены, на показъ... Роль отвѣтственная, какія теперь рѣдко даютъ ей, а у Наташи такъ много враговъ.
- Право, мнѣ кажется, что ты преувеличиваешь,сказалъ Корниловъ:—на сценѣ главное — исполненіе, а не костюмъ.
- О, да, это въ теоріи, въ идеалѣ...-саркастически замѣтила Дарья Николаевна.- Ты, Александръ, ничего не понимаешь въ этихъ вопросахъ.
Въ это время вошелъ Василій. Онъ уже снялъ свой вицъ-мундиръ и былъ въ пиджакѣ.
- Что же, сегодня будутъ кормить обѣдомъ?- спросилъ онъ съ нѣкоторымъ нетерпѣніемъ, но безъ раздраженія.
У него выросли усы, жидкіе, бѣлесоватые, и небольшая рѣденькая бородка. Держался онъ какъ-то преувеличенно прямо и слова произносилъ ясно, отчеканивая каждый слогъ и не дѣлая ни на чемъ ударенія.
- А вотъ, не можетъ ли Вася выручить насъ?-сказалъ Александръ Васильевичъ.—У него иногда бываютъ деньги. Онъ человѣкъ экономный.
Вамъ нужны деньги? спросилъ Василій. Зачѣмъ?
- Да вотъ-Наташѣ нужно какія-то принадлежности къ костюму купить. Это для новой роли.
У меня есть немного денегъ, но я на это не дамъ... съ убѣжденіемъ отвѣтилъ Василій.
- Но, Вася, развѣ тебѣ не все равно, для чего? Ты меня выручишь. Представь, что я не сказалъ бы тебѣ, зачѣмъ, а просто попросилъ бы. Вѣдь ты далъ бы?
Далъ бы, конечно, но тутъ я сдѣлался бы жертвой недоразумѣнія.
- Ну, такъ вотъ и вообрази это теперь и сдѣлайся жертвой недоразумѣнія...
- Я этого не могу сдѣлать, потому что я уже знаю, зачѣмъ тебѣ деньги.
- Но однако же, однако!.. Наташа тебѣ сестра, ты могъ бы просто поддержать ее...-съ горячностью упрекнулъ его Александръ Васильевичъ; но эта горячность ни мало не повліяла на невозмутимое спокойствіе Василія.
- Нѣтъ,-сказалъ онъ:-поддерживать человѣка надо только въ такомъ дѣлѣ, которое для него можетъ быть полезно или выгодно. Но самая простая житейская логика учитъ, что заниматься дѣломъ, которое, давая въ видѣ жалованья, двѣсти рублей, требуетъ триста, невыгодно. Такимъ образомъ, поддерживать сестру въ подобномъ дѣлѣ значило бы вовлекать ее въ невыгодное дѣло, а слѣдовательно приносить ей вредъ.
Вдругъ на порогѣ показалась Наташа. Она замѣтно похудѣла. Лицо ея сдѣлалось длиннѣе, и отъ этого она стала еще интереснѣе. Глаза смотрѣли неспокойно и зло.
Я не понимаю, папа, зачѣмъ ты обращаешься для меня къ брату? Я давно дала себѣ клятву не пользоваться никакими услугами отъ этого манекена въ вицъ