44
1905
НИВА
которыя онъ пѣлъ тебѣ въ послѣднее мгновеніе, оно разскажетъ мнѣ, чѣмъ онъ смутилъ твою душу, и если оно мнѣ скажетъ, что ты была невинна, то лишь тогда я пощажу тебя. Впрочемъ, я увѣренъ, что ты лжешь, я видѣлъ собственными глазами, какъ ты цѣловала его.
И не давъ ей оправдаться, онъ вышелъ изъ комнаты, сердито хлопнулъ дверью и оставилъ ее безъ чувствъ на мраморномъ полу темнаго покоя...
Бережно держа въ рукахъ кубокъ съ сердцемъ поэта, рыцарь спустился въ подземелье замка.
Узкими коридорами пришелъ онъ къ круглому залу, безъ оконъ. едва озаренному тусклымъ отблескомъ зеленоватаго огня, горѣвшаго посрединѣ.
Реторты, стклянки, черепа, разныя странныя орудія, шпаги, щипцы, треножники, подсвѣчники съ причудливыми фигурами наполняли комнату. Около стѣнъ, прикованныя цѣпями къ шкафу, лежали магическія книги.
Рыцарю стало жутко, но онъ смѣло вошелъ въ залу... Тамъ, въ одѣяніи, похожемъ на черную рясу, съ кабалистическими знаками, вышитыми на ней серебромъ, около треножника стоялъ магъ, размѣшивая волшебной палочкой содержимое котла, подвѣшеннаго къ треножнику.
Волшебный, зеленоватый огонь горѣлъ подъ котломъ, и странный пряный ароматъ распространялся по комнатѣ.
Сынъ покойнаго градоначальника г. Дальняго номъ во время осады
1905
No 3.
сердце, или, клянусь, я вырву и твое собственное изъ твоей старой груди...
Магъ ничего не отвѣтилъ рыцарю, взялъ изъ рукъ окровавленный кубокъ и, перевернувъ его надъ кипящимъ котломъ, бросилъ туда сердце менестреля.
Страшный ударъ, подобный удару грома, раздался при паденіи сердца въ котелъ; зеленое пламя заколебалось подъ треножникомъ, и сѣрный удушливый дымъ наполнилъ комнату.
Торопливо очертивъ магическою палкой кругъ на полу, чародѣй сталъ въ него вмѣстѣ съ рыцаремъ и началъ торопливо произносить заклинанія.
Голубоватый паръ, шипя, сталъ вырываться теперь изъ котла. Блѣднѣя и сгущаясь, онъ, казалось, началъ принимать обликъ тѣни, обратившейся, наконецъ, въ стройную человѣческую фигуру.
Фигура дѣлалась отчетливѣе съ каждой минутой и, словно скользя по воздуху, начала приближаться къ кругу, начертанному магомъ на полу. Она стала около него и устремила взглядъ на рыцаря.
Рыцарь узналъ этотъ взглядъ. Передъ нимъ стоялъ убитый имъ менестрель...
Тотъ же жалкій плащъ скрывалъ его рубища, та же лютня висѣла за плечами, только въ глазахъ его не было прежняго огня, а было лишь выраженіе страданія, которое рыцарь видѣлъ въ нихъ въ минуту убійства.
Магъ продолВ. В. Сахарова, на своемъ пони, съѣденПортъ-Артура. По фот., авт. «Нивы». жалъ произносить заклинанія, и подъ вліяніемь ихъ менестрель началъ пробуждаться. Руки его сами потянулись къ лютнѣ, и, казалось, вотъ-вотъ онъ запоетъ.
- Зачѣмъ ты это сдѣлалъ? сказалъ магъ, указывая рыцарю на кубокъ, который тотъ держалъ въ рукѣ.- Я говорилъ тебѣ, что ты не правъ, что слѣпая ревность напрасно отравила твой покой, ты не послушался меня, ты сдѣлалъ ужасное дѣло, и высшія силы накажутъ тебя за это... Ты хочешь знать, что говорилъ поэтъ твоей возлюбленной? Ты это узнаешь: я оживлю на мгновеніе его сердце, потому что пѣсни его были отъ сердца, и оно повторитъ тебѣ все сказанное поэтомъ въ послѣдній мигъ свиданія съ красавицей, но помни, лучше не заставляй меня дѣлать это, иначе ты навлечешь на себя еще большія несчастія.
Я хочу знать правду!-злобно закричалъ рыцарь.Какое еще большее несчастіе можетъ быть со мною, чѣмъ то, что моя подруга измѣнила мнѣ? Оживляй скорѣе это
- Что ты хочешь знать?-спросилъ магъ у рыцаря. - Пусть онъ споетъ ту пѣсню, которую пѣлъ ей въ послѣдній разъ и послѣ которой она его поцѣловала, — отвѣтилъ рыцарь:-пусть онъ споетъ мнѣ этотъ призывъ къ любви и страсти, которымъ онъ посмѣлъ смутить сердце моей возлюбленной! Пусть онъ споетъ мнѣ ту пѣсню, звуки которой мы слышали съ башни. Я хочу знатъ слова этой пѣсни.
Магъ произнесъ заклинаніе, и менестрель какъ бы очнулся отъ сна. Онъ взялъ лютню и, нѣжно проводя руками по ея струнамъ, запѣлъ свою старую пѣсню. Жадно сталъ вслушиваться рыцарь въ пѣсню призрака,