No 25.
1905
НИВА
съ жесткими усами. Потомъ стала говорить синьйора Беатриче.
Синьйоры!-сказала она.-Я счастлива, какъ только можетъ быть счастлива мать.-Я отдаю чужеземцу лучшій алмазъ Рима, вѣря въ то, что этотъ алмазъ будетъ вставленъ въ золотую оправу. Я вѣрю, что у ногъ моей дочери будутъ графы, князья и маркизы; тысячи каретъ будутъ стоять у ея палаццо. Но я убѣждена, что когда кто-нибудь изъ родственниковъ пріѣдетъ къ ней, то ея домъ будетъ ихъ домомъ.
Инесса больно ущипнула мужа за локоть. Онъ чуть не привскочилъ.
Если ты примешь хоть одного изъ моихъ родственниковъ, начиная съ мамаши,-шепнула она:-я съ тобой разведусь.
Онъ пожалъ ей подъ столомъ руку.
XXV.
Въ концѣ обѣда явился духовникъ синьйоры Беатриче, благообразный патеръ съ мякенькимъ подбородкомъ и бѣгающими масляными глазками. Онъ извинился, что опоздалъ, и его посадили на почетное мѣсто.
- Святой отецъ!-провозгласилъ Джузеппе.-Опоздавшіе догоняютъ. Позвольте мнѣ и господину полковнику припомнить то, что было нами выпито съ начала обѣда, и поставить это передъ вами въ налитыхъ стаканахъ и рюмкахъ.
Патеръ сказалъ: «о!»-но въ этомъ «о» не было ни отказа, ни согласія. Онъ помѣстился рядомъ съ своей духовной дочерью и, потрепавъ ее по плечу, проговорилъ:
- Богъ да благословитъ вашу дочь, если она останется такой же ревностной католичкой.
- О, я за нее ручаюсь, мой отецъ,-сказала синьйора Беатриче.
Да, но дѣти ея все же будутъ православные,-со вздохомъ сказалъ патеръ.
- Этого закона обойти нельзя...-грустно отвѣтила духовная дочь.
- Можно,-еще болѣе понизивъ голосъ, возразилъ духовный отецъ.-Стоитъ только Инессѣ пріѣхать разрѣшиться отъ бремени сюда.
Но здѣсь при посольствѣ есть, кажется, духовенство?
- Ну, зачѣмъ же ей здѣсь... Можно остановиться въ Чивитта-Веккіа. Наконецъ...
Онъ наклонился къ ея уху.
- Можно устроить это, не выѣзжая изъ Россіи. Послѣ обѣда я преподамъ вашей дочери нѣсколько совѣтовъ.
Обѣдъ затянулся до вечера. Солнечные лучи пришли въ мастерскую и заиграли золотисто-кровавыми пятнами на выкрашенныхъ масляной краской стѣнахъ. Андрей Ивановичъ злился, что нельзя сегодня же уѣхать, и чертилъ карандашомъ на скатерти портретъ Джузеппе. Тотъ замѣтилъ это и сказалъ:
Беатриче: я вырѣжу кусокъ съ моимъ портретомъ изъ этой скатерти, заплачу тебѣ за нее, а все остальное изрѣжу на салфетки.
- Я отъ тебя, Андреа, потребую одной жертвы,сказала Инесса.-Пока я буду говорить съ духовникомъ (мать настаиваетъ на этомъ)-ты долженъ побыть съ четверть часа съ моей крестной матерью: этой старухой въ кринолинѣ. Она полусумасшедшая, но у нея есть деньги, я единственная ея наслѣдница, и пренебрегать ею нельзя. Она нарочно пріѣхала сюда изъ Генуи и привезла мнѣ отличный старый изумрудъ со стразами. Я тебя прошу...
У нея въ глазахъ онъ, дѣйствительно, въ первый разъ прочелъ какой-то намекъ на просьбу.
Старая синьйора, была глуха и очень важна. Трудно было опредѣлить, отъ важности ли она не слышала или отъ глухоты. Когда Инесса подвела къ ней мужа, она кивнула ему головой и показала глазами мѣсто рядомъ съ собой на диванѣ.
Онъ хочетъ поговорить съ вами, мама!-крикнула ей на ухо Инесса.
1905
- Что-жъ, пусть говоритъ!-согласилась она. Онъ сѣлъ и ждалъ, что будетъ.
483
Я гораздо выше этого общества,-заговорила она громко, нисколько не заботясь, что ее могутъ услышать.— Я въ 1850 году уже знала Джузеппе Гарибальди. Онъ только-что передъ этимъ вернулся изъ Ріо-Гранде. Тогда никто не думалъ, что такое Гарибальди. Но я знала, о, я знала!
И она громко захохотала.
- Гарибальди посадилъ на тронъ нашего короля!крикнула она.-Вотъ кто такой Гарибальди. А теперь я должна сидѣть подъ одной кровлей съ папской гвардіей.
Гвардейцы сдѣлали видъ, что ничего не слышатъ, и отошли въ другой конецъ комнаты.
Они должны еще помнить сраженіе при Кастельфидаро, гдѣ всѣ папскіе наемники были взяты въ плѣнъ,-продолжала старуха все громче.-Тогда они поняли, что значитъ Italia e Vittore Emmanuelio!
— А вы теперь видитесь съ нимъ?—спросилъ Андрей Ивановичъ.
- Съ кѣмъ?-удивилась она.
- Съ Гарибальди.
- Я послѣдній разъ его видѣла 7 сентября 1860 года въ Неаполѣ.
А теперь отчего же вы не видитесь?
- Онъ живетъ у себя на Капрерѣ.
- Отчего же вы къ нему не съѣздите?
- Онъ меня не приметъ.
- Почему?
- Потому что я съ нимъ никогда не была знакома. Этого Андрей Ивановичъ никакъ не ожидалъ. Его безпокоило отсутствіе жены, которая, хотя и въ сообществѣ матери была съ патеромъ, но онъ не ждалъ ничего хорошаго отъ его напутствованія.
Джузеппе,-не Гарибальди, а торговецъ художественными принадлежностями, подошелъ къ нему, вдругъ обнялъ и поцѣловалъ.
Люблю я васъ!-сказалъ онъ.-Я люблю все, что талантливо. Я хочу вамъ непремѣнно сдѣлать подарокъ, и сдѣлао. Я вамъ пришлю въ Петербургъ холстъ. Громадный холстъ!-Пресвятая Дѣва, какой это будетъ холстъ! И это не будетъ стоить вамъ ни гроша, вы только заплатите за пересылку, и если нужно за... таможню. Это удивительный холстъ. Онъ пять метровъ въ длину. Вы подумайте, пять метровъ! У меня онъ остался отъ заказа. И оплаченный остался. И никто не беретъ; говорятъ, великъ, не надо. Пресвятая Марія,-я вамъ его по. Если я позабуду это сдѣлать, вы можете назвать меня послѣднимъ мошенникомъ, или первымъ негодяемъ,-какъ вамъ будетъ угодно. Пусть мнѣ никогда не видать моей жены, если я не исполню моего обѣщанія...
Онъ еще разъ насильно поцѣловалъ Андрея Ивановича. - Если ты будешь во Флоренціи,-продолжалъ онъ:непремѣнно пріѣзжай ко мнѣ обѣдать. Жена у меня страшная морда,—ты самъ это видишь, но если бы ты зналъ, какъ она готовитъ итальянскую кухню! Ни одинъ кардиналъ такъ не ѣстъ, какъ мы. У меня обѣдалъ разъ одинъ извѣстный русскій художникъ, я забылъ его фамилію, но у него такіе черные бакенбарды и большіе зубы, и онъ все пишетъ зеленое море и розовый воздухъ, и звали его синьйоръ Джіованни,-такъ онъ сколько разъ говорилъ, если бы мнѣ, синьйора Джузеппе, такую кухарку на мою виллу, въ Крымъ, какъ ваша жена, я бы былъ совершенно счастливъ, и мнѣ больше ничего въ мірѣ было бы не нужно.
Наконецъ, появилась Инесса. Она была разстроена, глаза ея были красны.
Что такое? Въ чемъ дѣло?-спросилъ у нея Андрей Ивановичъ.
- Ничего. Пустяки.
Онъ обратился къ тещѣ.
- Ахъ, сынъ мой,-сказала она, впадая въ тонъ проповѣдника:—нашъ отецъ заставилъ ее поклясться на крестѣ, что она не отступитъ отъ своей вѣры.