626 

1905 

НИВА 

ціи. Гиббсъ ждалъ ихъ, но его нельзя было узнать сразу. Онъ былъ въ очкахъ. У него отросли усы и жиденькая бородка. Онъ былъ гладко причесанъ, съ боковымъ проборомъ, который онъ тотчасъ же показалъ имъ, вѣжливо приподнявъ шляпу. И покрой платья былъ не прежній: на немъ было длинное сѣрое пальто, онъ былъ въ красныхъ перчаткахъ, и скорѣе походилъ на чеха-учителя, чѣмъ на англичанина или американца. 



О, какъ вы измѣнились!-воскликнула 

леди. 

Жизнь заставляетъ мѣняться людей,-сказалъ онъ, цѣлуя ея руку. 

Здравствуй!-сказалъ онъ Петѣ и, притянувъ, поцѣловалъ его:-здравствуй, мой дорогой, хорошій другъ. 

Петя поцѣловалъ его искренно и крѣпко. 

- Въ чемъ дѣло? въ чемъ дѣло?-не отставала леди. 

-- А вотъ поѣдемъ, тамъ все узнаете. 

Они сѣли въ коляску. Кучеръ проѣхалъ по двумътремъ чистенькимъ, веселымъ улицамъ, выѣхалъ на площадь съ средневѣковымъ зданіемъ городской бойни. сдѣлалъ еще два-три заворота и очутился среди гигантскихъ плантацій тюльпановъ. 

Я живу тутъ неподалеку, по дорогѣ въ Лейденъ, въ коттеджѣ одного моего пріятеля, котораго теперь нѣтъ здѣсь,-сказалъ Томасъ.-Мы вообще можемъ здѣсь безбоязненно говорить по-русски, потому что этого языка никто не понимаетъ. 

- Отчего же вы не въ Кёнигсбергѣ? 

Лицо Томаса скривилось въ улыбку. 

Потому что каждый искатель приключеній, охотящійся на львовъ или слоновъ-отважный путешественникъ; потому что, кто входитъ на Попокатепетль или Давалагири-тотъ великій изслѣдователь. А тотъ, кто даетъ правильныя карты съ точными промѣрами дна— тотъ шпіонъ. Въ Германіи я оставаться не могъ, такъ какъ рисковалъ слишкомъ многимъ. Изъ-за меня чуть ли не начались дипломатическія сношенія между дружественными державами. 

- Ну, и какъ же вы теперь? 

Мнѣ предложено сложить руки и года на три сдѣлать передышку, чтобы успокоились эти крики. Надо, чтобъ забыли и меня, и мою дѣятельность. 

- И 

гдѣ же вы будете?-спросила леди. 

Да, вѣроятно, здѣсь. 

Черезъ полчаса они были въ небольшомъ загородномъ домѣ, утонувшемъ среди высокаго густого, теперь еще безлистнаго парка. Ихъ ждалъ завтракъ. Прислуживали старые сѣдые лакеи въ башмакахъ. 

- Что же вы будете здѣсь дѣлать, Томасъ?- спросила она. 

- Я здѣсь Джеромъ,-поправилъ онъ. 

Отъ этого мои чувства симпатіи къ вамъ не измѣнятся,-сказала она. 

Онъ почтительно наклонилъ голову. 

- Я буду здѣсь приводить въ порядокъ свои работы прежнихъ лѣтъ,-сказалъ онъ.-Дальше парка я и выходить никуда не буду. 

Петя печально посмотрѣлъ въ окно, за которымъ едва зеленѣли первые побѣги. 

- Мой молодой другъ будетъ мнѣ помогать въ работахъ,-ласково сказалъ Джеромъ. 

Петя ничего не отвѣтилъ. 

Ему отвели наверху маленькую комнату. Изъ окна онъ видѣлъ прямую аллею, каналъ и плоскую равнину, гдѣ мельницы медленно вращали свои крылья. Онъ видѣлъ, какъ мистеръ Джеромъ и леди вышли въ садъ и долго ходили по аллеѣ. Онъ сидѣлъ у окна, и думалъ о томъ, что осталось въ Петербургѣ. Передъ нимъ все время вставалъ образъ его отца, съ неизмѣнною ласкою обращавшагося въ послѣднее время къ нему. Прежній суровый Андрей Ивановичъ какъ-то заслонялся этимъ новымъ спокойнымъ и тихимъ образомъ. 

И тутъ явилось совершенно новое представленіе о 

1905 

No 32. 

Гиббсѣ. Онъ любилъ этого бритаго подвижного человѣчка, похожаго на морского волка. Здѣсь-это былъ элегантно одѣтый господинъ, съ некрасивымъ, обросшимъ лицомъ, съ усталыми, вялыми движеніями. Ему даже казалось, что онъ не радъ ни ему, ни леди, а встрѣтилъ ихъ только потому, что такъ было условлено между ними. 

Къ обѣду, на протяжные, воющіе звуки гонга, сошлись всѣ съ разныхъ сторонъ. У леди глаза были красны, точно она плакала. Джеромъ былъ молчаливъ, смотрѣлъ въ тарелки и изрѣдка сдвигалъ брови. Послѣ обѣда всѣ сѣли у огромнаго камина. Пришли откуда-то двѣ громадныя датскія собаки и тоже сѣли противъ огня. 

- А вы больше не варите на вашей бензинкѣ?спросилъ Петя. 

Джеромъ печально улыбнулся. 



Нѣтъ,-сказалъ онъ. 

Отчего же? Это такъ было весело. 

- А что же тогда дѣлали бы здѣсь повара и лакеи?спросилъ онъ.-Ихъ здѣсь счетомъ одиннадцать. Долженъ же я имъ дать какое-нибудь занятіе. 

Онъ курилъ сигары, и ихъ благовонный дымъ стлался синими волнами въ воздухѣ. 

- А что, если я куплю это имѣнье?-сказалъ Гиббсъ. 

- Зачѣмъ же здѣсь?-возразила леди.-Купите лучше возлѣ Лондона. 

- Зачѣмъ же возлѣ Лондона!-стоялъ на своемъ мистеръ.-Здѣсь такая тишина, какой я нигдѣ не видывалъ. 

День кончился вяло, пошелъ сѣрый дождикъ. Петя спалъ тяжелымъ, неровнымъ сномъ. Въ восемь часовъ утра къ нему въ дверь постучали, и ломанымъ русскимъ языкомъ молодой лакей сказалъ: 



Мистеръ проситъ внизъ. 

Онъ спустился. Въ столовой былъ сервированъ русскій чай. День былъ солнечный, яркій. Джеромъ казался искусственно возбужденнымъ. 

- Я сейчасъ вамъ буду показывать хозяйство,-говорилъ онъ.-Я покажу вамъ выгоны. 

И они пошли по сухимъ аллеямъ куда-то вдаль. Вышли изъ воротъ парка, гдѣ старый садовникъ почтительно снялъ передъ ними шляпу. Поле было покрыто изумрудной, сочной травой. Огромныя жирныя коровы на короткихъ ногахъ, съ маленькими головами, еле двигались. пережевывая жвачку. На каждой изъ нихъ была попона и на попонѣ была баронская корона и буква S. 

- А гдѣ же пастухъ?-освѣдомился Петя. 

Пастуховъ въ Голландіи нѣтъ,- отвѣтилъ ему Гиббсъ.-Коровѣ некуда уйти, да и лѣнива она для этого. 

Потомъ посмотрѣли такихъ же жирныхъ свиней и барановъ. И эти были въ попонахъ съ гербами. 

Далѣе шла небольшая тюльпанная плантація. У строеній лежали огромныя горы вырванныхъ изъ земли гіацинтовъ, которымъ сезонъ уже отошелъ. Перепрѣлый, пряный ихъ ароматъ густо стоялъ въ тихомъ влажномъ воздухѣ. 

- Какъ тяжело здѣсь дышать,-сказала леди. 

- Да,-протяжно отвѣтилъ ей мистеръ. 

На обратномъ пути опять всѣ молчали. Что-то тяжелое, грустное висѣло въ воздухѣ. При входѣ въ домъ мистеръ дотронулся до руки Пети. 

- Ты пройдешь ко мнѣ,-сказалъ онъ. 

Въ небольшомъ кабинетѣ изъ стараго дуба, мистеръ сѣлъ въ кресла и жестомъ руки предложилъ садиться и Петѣ. 

- Слушай,-началъ онъ.-Я взялъ тебя къ себѣ, только какъ юркаго, проворнаго мальчика, бездомнаго, безсемейнаго, безроднаго. Мнѣ нуженъ былъ преданный мнѣ цыганенокъ, который бы помогалъ мнѣ, не сознавая опасности, которой онъ подвергается. Выборъ оказался удаченъ. Болѣе того, въ минуту опасности ты ее понялъ, и не оставилъ меня, а старался чѣмъ можно помочь, этого я никогда не забуду. 

Онъ закурилъ неторопясь сигару. 

- Я предложилъ тебѣ черезъ миссъ жить со мной,